Зима на двоих

- Ты пришла! Господи! Я ведь очень хотел тебя видеть, но не верил, что придешь. Как же я рад этому!
- Ты лежи, тебе нельзя подниматься - разойдутся швы. И волноваться тоже нельзя.
- Не верю глазам своим! Сколько же мы не виделись? Сколько?!
- Много. Только ты успокойся - врач будет недоволен, если тебе станет хуже.
- Мне - хуже?! Лучше мне никогда еще не было... Я думал о тебе, когда шел под нож. И боялся, что не проснусь, не успею покаяться, попросить прощения.
- Не нужно об этом... Хотя бы сегодня... Тебе волноваться нельзя.
- Именно сейчас - и ни днем позже... Как легка и нежна твоя рука! Не убирай ее со лба. И другую дай в мои руки. Спасибо... Я благодарю Всевышнего за эту встречу, за возможность сказать все, что столько лет тревожит сердце, за мое неопоздание. За то, что, наконец, могу сказать тебе: "Прости!"... Ты помнишь нашу последнюю встречу?
- Да.
- Шел такой же снег, как сейчас за окном. Ты помнишь?
- Я помню все.
- Я пришел тогда по твоему звонку раздраженный, говорил дерзости и торопил разговор.
- Прошу тебя, не надо об этом...
- Нет, надо. Ты должна меня выслушать... Ты была тогда такой красивой! Это я потом, через много лет, возвращаясь в тот зимний день, вспоминал твою шапочку, всю в снегу, и такую же шубку. И глаза твои, наполненные болью...
-Прошу, не надо...
- ...Прости, я должен сказать все. Успеть сказать все... Но я тогда торопился. К другой. Потом еще были подружки. И еще. Где уж вспоминать мне тебя, наивную сельскую девчонку? Впрочем, иногда ты приходила в мои сны. Но на утро я отмахивался от них, стараясь забыть как можно быстрее. Другие женщины маячили на моем горизонте... Нет-нет, не убирай, пожалуйста, рук. Они словно снимают боль... Спасибо... Так вот. Жизнь свою я наполнял удовольствиями. Опомнился, что нужно жениться, когда перевалило за тридцать. Однако не ладилось ни в одной моей семье, хотя трижды предпринимал такого рода попытки. Да и детей не завел - сначала сам не хотел, потом не желали их мои жены. Им, как оказалось, нужны были только деньги. А они при моей должности были немалыми.
- Мне жаль тебя.
- Не нужно жалеть - даже этого я не заслуживаю.
- Не казни себя. Время смыло все мои обиды.
- Но я сам не простил себе до сих пор. Скоро пятьдесят стукнет, а словно сейчас ты передо мной - в заснеженной шапочке и такой же шубке. И сегодня ты тоже в белом. Халат и шапочка тебе к лицу.
- Спасибо.
- Ты не торопишься? Процедуры без тебя сделают?
- Я попросила об этом других медсестричек.
- Спасибо. Какие же нежные твои руки!.. Как тогда, в дни наших встреч. Через много лет я вспоминал их и просил Бога помочь увидеться с тобой еще раз, чтобы вымолить прощение. Наивная девчонка, ты доверилась мне полностью, а я обманул твои надежды, испортил жизнь. Когда увидел тебя в операционной, почему-то поверил, что Бог не даст мне уйти без этой исповеди.
- Однако мне пора... Ты будешь жить. Хирург уверен в этом. А он специалист высокого класса. Ты должен жить.
- Я очень хочу этого. Особенно теперь... Но... Скажи мне, скажи хотя бы сейчас, о чем ты хотела поговорить со мной тогда, в нашу последнюю встречу? Какую боль таили твои глаза?
- Зачем ворошить прошлое?
- Скажи, умоляю.
- Я ждала ребенка.
- .?!
- Твоего ребенка.
- Господь милосердный!.. У меня!? Ребенок!? Какое счастье! Но... Ты... Ты... не избавилась от него?
- Я слишком любила тебя, чтобы совершить такой грех.
- И... где он... сейчас?
- Ты действительно хочешь знать это?
- Больше жизни!
- Твой сын вчера оперировал тебя.