Черта. Глава 28

Глава Двадцать Восьмая


Жить без тебя не могла никогда
И выбирала я бег в никуда
Где-то давно все обиды и страх
Снова тону в твоих нежных руках
Быстро прошла эта странная дрожь
Капают слезы мои словно дождь
А я отдалась твоим нежным рукам
Больше тебя никому не отдам

Сойти с ума
От разлуки на час
Сойти с ума
Вспоминая о нас
Сойти с ума
Прикоснуться к губам
И прошептать:
"Я тебя не отдам"

***
Это день или ночь, но мне уже все равно
И пусть кто-то сказал, что это было давно
В горячем пульсе моем бьется имя твое
И все, что нужно мне - с тобой остаться вдвоем
«Сойти с ума», гр. «Рефлекс»
***
(Света/Юра)

Казалось, кто-то выключил свет в моей комнате, в моем мире. Оставив зажженной лишь одну свечу – единственный огонек, единственный смысл дрянной жизни.
Краски вокруг потускнели, размылись четкие линии в беспорядочный узор фронтолиз.
Ничего не осталось. Пропали звуки, запахи… Пропало всё… кроме этого человека. Самого дорогого… и самого важного.

Ничего больше, ничего… кроме родного голоса, сводящего с ума аромата,
нежного, беспечного тепла…
… и безумно красивых глаз.

И ничего уже нестрашно, ничего не жалко. ПУСТО вокруг и неинтересно.

Быть вместе. Каждую секунду, каждое мгновение… дотрагиваться, касаться… чувствовать друг друга – и больше ничего ненужно. Действительно, ни-че-го.
Весь мир вмиг сузился из бесконечного числа случаев и закономерностей, фактов, людей и предметов… в маленькую точку. Точку – имя которой…
                моя половинка,
                моя любовь,
                жизнь…
                смысл вдоха-выдоха.
                Смысл счастья … и боли.

Имя которой -  Юра.
 … Имя которой - Света.

***
(Света)

Буквально десять минут бессмысленных скитаний по лесу (голова забита отнюдь не войнушкой)… и точный выстрел… вывел меня из «мучений».

Резкий разворот, благодарная улыбка – и пулей помчала на базу.

***
(Юра)

Словно сговорились - каждому что-то от меня нужно. То GPS-приемник барахлит, то у Дежурного радио сломалось – чини. То  у треснутой каски наушники «вдруг» начали хрипеть.
В общем, не дают, не дают прохода…
Жадно всматриваюсь вдаль… на мою Киряеву.
Сидит в беседке, о чем-то шутит, разговаривает с девчонками… и лишь иногда бросает короткие взгляды на меня в ответ.

***
(Света)

Наконец-то все отстали от меня.

Тишина, и долгожданный покой.
Улеглась, улеглась на спину, раскинулась  на столе, в беседке, руки в стороны…
… и отдалась воспоминаниям.
В голове, в сознании еще нет, нет  полного понимания того, что произошло.
Обрывки, клочки эмоций, картинок, звуков… его слов.
Всё… как в тумане. И даже… иногда передергивает от мысли – что «то»… я выдумала;
причудилось, приснилось.
Правда? Ведь правда! Прошу, пусть будет правдой…

Навязчивый шелест травы…где-то сбоку, резкие, уверенные шаги по деревянным ступенькам.
И вдруг отозвался.
- Светуль, тебе плохо?

Нервно дернулась, обернулась.
- Привет, - взволновано прошептала. Милая, пристыженная улыбка мимо воли расплылась на губах – какое счастье его слышать, видеть… Быть рядом.
(несмело присел на лавочку)

- Свет, чего лежишь? Тебе плохо?

- Нет. Так… думаю кое о чем.

- Ясно, - смущенно улыбнулся.
Облокотился спиной на стол. Вид непринужденности, бессмысленный взгляд блуждает округ… теряясь в думах – тех, что уж слишком далеко, чтобы предугадать их суть.

- И где же крик? – наконец-то отозвалась я, ненавидя тишину. Ненавидя… миги, дурные, больные, пустые миги – без любимого звука,  без родного, его голоса.

- А? Какой крик? – резко обернулся.
- Ну, мол, «я же проОосил ногами на лавочку не станОвиться!!»

Рассмеялся с моих кривляний, добродушно рассмеялся. Ласковый взгляд скользнул от глаз к губам… и замер.

- Ну, ты же не на лавочке сейчас, а на столе, - нехотя ответил, а мысли были явно не там, и о том.
- Ах, значит, на столе – можно? – пытаюсь поддерживать видимую, «дружескую» беседу.
А сама также… припала взглядом к губам – мечтая коснуться, ощутить их на вкус…

- Тебе – да.

Рассмеялась (невольно, стыдливо прикусив язык – поняв суть услышанного)
- Юр…
- Да? – и снова взгляд в глаза.

Какое же это безумное… сводящее с ума… желание слышать, видеть друг друга…
Желание поцеловать, обнять – почувствовать.

- А ты давно в этом «движении», Белого Фронта?
- Лет десять уже, - печально ответил (разочарованный темой…)

Милый, любимый мой… я бы рада только и говорить о том, как ты мне нужен, как не могу без тебя
 – но сам же говорил, что так нельзя.
Нельзя.
Теперь, теперь и я … боюсь, УЖАСНО боюсь… всё это, НАС,… потерять.
Потерять.

(невольно рассмеялась)
- Юбилей, что ли?

- Почти, - угрюмо ухмыльнулся.

- Так, это сколько ж тебе лет?

- Двадцать восемь будет зимой.
- Ох, так ты зимний? – наконец-то зарычал во мне интерес
(вмиг перевернулась на живот и спешно приблизилась к Юрчику, на расстояние волнения – не нарочно)

Улыбнулся. Пристыжено, смущенно отстранился немного – до «пионерского» приличия.
- Зимний.

- И какого числа?
- Так я тебе и сказал.

- Ну, Юр!!!

- Не скажу.
- Тогда я тебе свое - не скажу.
- 12 августа? Это ты мне не скажешь??
(и ехидно рассмеялся)

- Ах, так! – наигранно состроила злость, надулась, напыжилась, «гневно» сузив глаза. Резкий рывок – и, рассевшись на столе, кинулась колотить его по груди. – Вот так, так тебе! Всё мне расскажешь!!!

Расхохотался. Расхохотался (тут же отдернувшись, отстранившись от меня на недосягаемое расстояние).
- Киряева, не шали так, иначе я за себя… не отвечаю.

Надулась, надулась, по-детски оттопырив нижнюю губку.
(а сама краснею на это – «не отвечаю»)

- Ну, скааажи!

- Зачем?   - колко ухмыляется, дразниться. – Подарок хочешь мне успеть приготовить?

- Да, - язвительно скривилась.

- Дык, мне только один-единственный нужный. И готовить его… в принципе, не нужно.

- Эт какой такой? – играю злобную настороженность, недоверие.

- Тебя, - вмиг прильнул так близко, на расстояния дыхания. Глаза в глаза.

Молчу. Молчу. Пристыжено улыбаюсь.
Глубокий вдох – и снова решаюсь на шутки, дабы сорвать напряжение… от желания – и невозможности его осуществить. Желания – целовать, ласкать, обнимать… Прижаться к груди… и замереть так… на вечность.


- Юрий Дмитриевич, скажите, пожалуйста, когда у Вас День рождение. Не будьте бякой.

(рассмеялся)
- Ба, ты вспомнила, как меня правильно называть нужно.

(шаловливо показала язык)

- 5 февраля. Довольна?

- Да! – счастливая улыбка – и вновь улеглась на спину.


- Вот! ВОТ ТЫ ГДЕ!!! – вдруг завизжала… где-то рядом Лерка.
Нервно дернулась, уставилась на источник звука я.
Мчит, летит ко мне, злобно шипя, чиркая зубами.

Еще несколько шагов – и вдруг накинулась с кулаками (живо подрываюсь, руками вперед – попытка закрыться от ударов).
- Эй, ЭЙ! Девушки! Вы чего?? –  вмиг вскочил Юра и тут же, схватив в объятия Клинко, оттащил взбешенную от меня.

- Я жду ее там, с ума схожу, думаю, предполагаю, что произошло! Куда делась?! Чуть ли на деревьях… вздернутую не ищу…
 На позывные не отвечаешь. Пропала, мать твою!
а она тут отлеживается! СВЕТКА!  УБЬЮ ТЕБЯ!!!

- Прости, - пристыжено улыбнулась я, заметав… двузначные взгляды… то на нее, то на Филатова.

Застыла. Застыла Валерия, в попытках сообразить.

(убедившись, что приступ бешенства Клинко угас – Юра выпустил, отпустил ее … и спешно отступил пару шагов назад)

Молчим. Молчим,… давая возможность ей самой понять, что происходит.

- Вы помирились? – едва слышно прошептала, наконец.
Несмелый взгляд то мне в глаза, то на Юру.
(тяжело сглотнула – и замерла, ожидая ответ)

Робко закивала я головой.
Улыбка, застенчивая, счастливая улыбка выдавала все тайны… сполна.

Радостно хмыкнула Лерка. Шумный выдох – резкий шаг и присела на лавочку.

(нервно прожевала эмоции)
- Хоть бы слово сказала. Я уже думала, что ты где-то там убилась.

- Прости…

- Юрий Дмитриевич! – вдруг завизжал, закричал девичий голос.
Живо обернулись.

Виолетта. К нам летела Виолетта.
Невольно скривились от раздражения:
Черт, что там … ей нужно?

- Можете пойти посмотреть. У нас там проблема…
- Какая?
- Ну… Там, просто, мы пытались починить…
- Что уже случилось??
(шумный, раздраженный вдох; нехотя встал с лавочки)
- Ну…
- Ладно, веди, давай… Оратор хренов.

…

- Света.
- А?
- Я Рамича видела.
- Кого??
- Рамича… Демьяна.
- А, Дёму? И?
- Спрашивал про тебя.
- Хех. Нужно было сказать, что я улетела в космос… Навсегда.


***
- Ну, что ты там? Всё чинишь? – с подколкой прошептала я, неспешно приблизившись к своему Юрочке.
- Да, такое впечатление, что индюк клювом пытался с этой пушки выстрелить, а не человек.
(невольно рассмеялась)
- Свет…

- А?
- А тебе не пора в бой возвращаться?
- Я уже оттуда.
- Опять? Не быстро ли тебя там… поджаривают?
(едва слышно захихикала, но промолчала)
- Я, конечно, безумно рад, что ты весь день рядом со мной,… но это слишком явно… - робко продолжил свою речь, короткий взгляд в глаза (отрываясь от работы) и пристыженная, милая улыбка.

- Обещаю, это будет только сегодня.
- Жаль.

(расхохоталась)
- Даже так?

- Да, - (и снова взгляд в глаза, а на губах – улыбка).

- Светик, можешь сходить в дом… Там на полках... такой черненький предмет… коробочка с проводами.

- Давайте я схожу, - вдруг отозвалась Виола.
(живо обернулись на нее – и откуда она появилась?
надеюсь, наш прежний разговор не слышала)

- Да нет уж. Я сама справлюсь, - нервно фыркнула я,… спешно сорвалась с места и побежала в дом.


…

- Юрий Дмитрич, - (высунула нос в щель приоткрытой двери), - не могу найти. Может, сами?

Нервно скривился. Поднялся, поднялся нехотя,… быстрые шаги навстречу.
- Чес-слово. Его нет там, где Вы сказали!

- Неужто? – ехидно заулыбался.

Шаг за дверь – и я резко захлопнула полотно.

- Стоп, а где он? – задумчиво прошептал мой Карасик, растерянным взглядом уставившись на пустую полку.
- Я же говорю. Нет его на том месте, где Вы сказали.
(резкий разворот, едкая ухмылка)
- А в руках что?
- Бонус… - повисла, повисла на шее, жадно прижавшись всем телом.

Поцелуем, долгожданным поцелуем… прилипла к его губам.
Обнял, крепко обнял и ответил страстным порывом…
Затяжное безумие, больная сладость…
Еще, еще… еще поцелуй… пока задыхаться не стали…
Обижено оторвались губами друг от друга… Ласковый взгляд в глаза.

- Ты рядом. А я всё равно… скучаю.

- Я тоже, мой котик. Я тоже… так хочется постоянно обнимать тебя, прижимать к себе,… целовать. Чувствовать.

Рыкнула дверь – спешно оторвались друг от друга, отпрянули, как от кипятка.
- Тьфу, Юлька. Так и инфаркт можно получить, - злобно прорычала я.

(удивление застыло на ее лице – хотя старательно пыталась его смыть киселем равнодушия)

- Простите. Я воды зашла попить. Можно?

- Да, конечно, - краснеет-белеет мой Юрчик, пристыжено прячет взгляд. Выхватил из моих рук «коробочку» и мышей выбежал на улицу.

- Только ты… никому, Юль. Прошу.

(нервно хмыкнула)
- За кого ты меня принимаешь?
Я лично, вообще ничего не видела. А ты?

Улыбнулась, благодарно улыбнулась я.
- Спасибо.