Нестандартный случай

               
  Участковый инспектор милиции Иванников Дмитрий Алексеевич сидел в своем кабинете за старинным, двухтумбовым, сверху покрытым дерматином, сталинских времен столом, изучал, полученный у начальника, паспорт на обслуживаемый участок, ручкой делал пометки в некоторых графах.
        На улице был полдень. Окна были затенены густым сплетением клёнов. Несколько солнечных лучистых стрел, пробившись сквозь кроны деревьев и запыленные стекла окна в комнату, светились яркими точками на полу. За окном слышен был воробьиный галдеж. Чувствовалось, что на улице на редкость прекрасный, солнечный день. Хотелось выйти на улицу.
        Дмитрий Алексеевич тоскливо посмотрел в окно:"Что эти птички там так расчирикались?", но ничего, кроме молодых веток с сочными зелеными листочками кленов, не увидел.
        В коридоре послышались шаги. Дмитрий Алексеевич прислушался, шаги приблизились к двери, замешкались. Негромкий стук в дверь.
        - Да! Да! Войдите! - ответил на стук Иванников.
         Дверь приоткрылась. В дверном проёме сначала появилась голова, а за ней туловище, как показалось Иванникову, несиметричное, кроме того, одно плёчо выше другого.
         - Здравствуйте! - сказал вошедший.
         - Здравствуйте! - ответил Иванников.
         - Можно к вам? – спросил мужчина, он был выше среднего роста, уже не молодой, но ещё и не пожилой, с серым лицом, не яркими с хитринкой глазами, немного сутулый в синих от рабочего х/б костюма брюках, резиновых сапогах. Мужчина держал в левой руке вязаную сумочку с кирпичиком серого хлеба, правой рукой он достал из грудного кармана футболки-сеточки тетрадный листок, сложенный вчетверо.
         – Вы, наш новый участковый? - спросил вошедший, глядя из-под белобрысых бровей сероголубыми глазами.   
         - Да! Я - ваш новый участковый, - пожалуйста, проходите, присаживайтесь!- в знак уважения Дмитрий Алексеевич привстал на ноги, пригласил  гостя, указывая на стул, стоящий сбоку  стола.- Рассказывайте, пожалуйста,  что у вас случилось?
         - Я принёс вам заявление, - мужчина положил тетрадный листок  на край стола, садиться на стул не стал и предупредил, - если вы не разберетесь, то я поеду в район к прокурору жаловаться!
         - Вот это оборот! – подумал Иванников, взял листок, развернул его и стал читать, в правом верхнем углу листа, как полагается,  корявым почерком была написана шапка: «Участковому инспектору милиции с. Шубенка от Малихова Анатолия Ивановича, проживающего по адресу: с. Шубенка ул. Мирная» - посередине - «Заявление».
 Дмитрию Алексеевичу нетерпелось поскорее узнать суть заявления.
"Пока в этих каракулях разберёшься,- подумал Дмитрий Алексеевич,- времени много пройдёт, а пишут всегда с заходом, издалека, вокруг да около".
         - Что у вас случилось? Анатолий Иванович, расскажите своими словами по порядку!-предложил участковый инспектор.
         - Моя соседка! Нечаева, Мария ее зовут,  убила моего цыпленка! - выпалил мужчина и замолчал, глядя как-то растерянно на Иванникова.
        - Простите, я не понял – кто, кого убил? - Иванников ещё никого в деревне толком не знал и подумал,- может, цыплёнок - это кличка какого-то жителя села.
        - Моя соседка, Нечаева Мария, живет со мной через стенку, убила моего цыпленка!- повторил мужчина, не спуская глаз с Дмитрия Алексеевича, желая, видимо, по глазам увидеть, как среагирует новый участковый инспектор милиции на его слова.
        - Как убила? Вернее, каким образом? - пытался понять заявителя Иванников.
        - Не знаю!... но убила! - ответил мужчина и стал разглядывать кабинет, поворачивая голову вправо-влево, вверх к потолку.
        - Кого убила? - Дмитрий Алексеевич ещё не мог понять о каком убийстве идёт речь.
        - Да! Да! Цыпленка убила! Кого ж еще? Правда у меня еще и поросенок есть…
        - Цыпленка убила? Это в смысле курёнка, которых курицы выводят? – Дмитрий Алексеевич начал немного соображать.
        - Да! Маленького курёнка... цыплёнка.
        - Кто видел, что ваша соседка убила... вашего цыплёнка?
        - Никто не видел!- ответил заявитель.
        - А с чего вы взяли, что цыплёнка кто-то убил? И как вы узнали, что именно соседка убила вашего цыпленка? Кто-то видел? Кто-то вам рассказал? Или…как? Не могу понять вот этот момент!
        - Ну, значит, дело было так! - начал свой рассказ заявитель, - сижу у себя дома... на крыльце. Смотрю, значит, цыпленок пошел к соседке в огород! Через два часа вернулся и захромал, а через три дня - скончался! Вот и все!- закончил устное объяснение заявитель.
       - Так, кто его убил? - спокойно, продолжая выяснять обстоятельства дела, спросил участковый.
       - Соседка! - ответил Малихов.
       - Как вы узнали? От кого? Кто видел? - пытался объяснить своё непонимание Иванников.
       - Я же вам расска-зы-ва-ю! Сижу - смотрю! Цыпленок пошел к соседке в огород, через два часа вернулся и захромал! А через три дня - скончался!
       - Так, кто же убил вашего цыпленка?- Дмитрий Алексеевич начинал нервничать, - кто?
       - Соседка! – ответил Малихов.
       - Как вы узнали, что соседка?
       - Сижу! Смотрю! Цыпленок пошел к соседке  в огород, через два часа - вернулся и захромал, а через три дня  - скончался! Вот и всё! Что тут не ясного?  
        - Так, вы же сейчас, только что, говорили, что цыпленок вернулся от соседки живой, своими ногами прихромал! Так? И, вы же говорите, что соседка его убила!
        - Живой? – Малихов зачесал правой рукой на затылке,-  Но ведь он захромал, когда пришёл от соседки, и через три дня скончался! Значит, она его чем–то ударила!
        - А вы выдели чтобы соседка била чем-то вашего цыплёнка? Может, палкой в него кидала или ещё чем?
        - В том-то и дело, что не видел, - ответил Малихов и опять начал чесать затылок.
        - Почему вы решили, что соседка убила цыплёнка?
        - Раз он захромал, значит его кто-то чем-то ударил.
        - Может он оступился? Бывает, что человек оступится, потом хромает.
        - Нет, цыплёнок оступиться не мог! Это не человек!
        - Тогда кто мог цыплёнка ударить?
        - Только соседка, раз он к ней заходил!
        - А, может быть, вы своего цыплёнка чем–то плохим покормили, вот он и умер у вас от отравления?
        - Не-е-т! Это соседка его убила! - настаивал на своём заявитель.
        - А, как мы ей, вашей соседке, это докажем? - Дмитрий Алексеевич задумался: «Надо же было с такой мелочью ко мне придти, писать заявление! У меня и без этого цыплёнка есть дела поважнее, вон - кражу лошади нужно раскрывать! А сейчас не прими заявление, он завтра к прокурору в район поедет, а, может быть, даже сегодня пешком  или на перекладных попрётся - будут тогда лишние неприятности! Прими такое заявление, принеси его в дежурную часть районного отдела милиции на регистрацию…  Ой, что будет! Весь райотдел долго смеяться будет. Какой народ в деревне, такой, скажут, и участковый! Надо что–то самому делать, что-то придумывать!», - после короткой паузы посмотрел  в самодовольно-нагловатое лицо с загадочным прищуром  глаз и произнес, - Вот, вы задали мне задачу! Что будем делать? Как мы узнаем, от чего наступила смерть у вашего цыпленка?
 - Нужно делать вскрытие!- выпалил на одном дыхании потерпевший.
Дмитрий Алексеевич был удивлен или даже ошеломлен таким решением заявителя, такого хода он не ожидал. Он, бывший оперуполномоченный уголовного розыска, группы по раскрытию убийств городского отдела милиции, сразу вспомнил последнее посещение городского морга. Камеры морга, заваленные труппами  людей: молодых и старых, мужчин и женщин с признаками гниения и без. А запах такой, что не каждый может просто дышать  и смотреть, не думая о своем бытие. Дмитрию Алексеевичу от этих воспоминаний стало немного не по себе, мурашки пробежали по спине, и его передёрнуло.  Судебные медики-эксперты завалены работой. И всё это - следствие перестройки! Что стало с людьми? За сутки в одном районном отделе  по несколько убийств регистрируется, и это почти каждый день, а  сколько таких отделов в городе? А ещё заявления по бесследному исчезновению людей! Раньше, в советские времена, в 70-80-ые годы, если случалось нераскрытое убийство, то по одному убийству весь город работал: вся милиция (в милицию тогда входили даже пожарники), общественность, добровольные народные дружины, внештатные инспектора милиции, да ещё и москвичи приезжали помогать из министерства, ГУУРа! Вот это работали!
   Чтобы вскрытие делать трупа цыпленка, ему, городскому жителю, бывшему оперуполномоченному уголовного розыска, такое  в голову не могло придти. Что такое цыпленок? - и вскрытие!
- А, кто будет делать вскрытие? – уходя от раздумий, мотая головой из стороны в сторону, словно ему на голову вылили ковш воды, спросил Иванников.
- Да вон, ветврач Глушаков! – показывая куда-то рукой, выпалил мужчина.
- Правильная мысль! – Дмитрий Алексеевич почувствовал, что есть выход из этого лабиринта, - тогда вы сначала идете к ветврачу, как там его фамилия?
- Глушаков!- напомнил заявитель.
        - К Глушакову. Вот с ветврачом Глушаковым вы решаете главный вопрос, по вскрытию… Кстати, вы его труп еще не закопали?
       - Кого?
       - Ну, цыпленка, который умер, а то еще придется делать эксгумацию!
       - Нет! Там лежит.
       - Сколько дней он там лежит, а то поди уже разложился?
       - Да, не должен.
       - Так вот, ещё раз повторяю: с ветврачом Глушаковым вы решаете вопрос по вскрытию трупа цыплёнка, а затем, с результатами вскрытия приходите ко мне!Возьмите обратно ваше заявление, пусть оно пока побудет у вас - возвращая исписанный тетрадный листок заявителю, сказал участковый инспектор,- вы согласны?
- Да! Я согласен!- в глазах  Малихова блеснула какая-то светлая искорка.
Дмитрий Алексеевич встал, подал на прощание руку, - До свидания! Будем ждать, когда вы принесёте результаты вскрытия. 
- Да, конечно! До свидания!

   Только почему-то заявитель с результатами вскрытия, если оно и проводилось, к участковому милиционеру не пришел, а Иванников,  встретив как-то Малихова на улице, поздоровавшись с ним, спрашивать о результатах вскрытия, от греха подальше, не стал.