Сентябрь 1943 г. под Новгородом

    Здравствуйте!
    Давно не писал вам, но и писем ваших не получал. Что происходило со мной все это время описать трудно. Писал я вам последний раз с передовой. Сейчас я нахожусь уже в тылу, так далеко, что звуки фронта почти не слышны.
    Снявшись с того участка фронта, где мы были, пошли вдоль фронта и, пройдя несколько суток по великолепным настилам из досок (так называемые генеральские настилы: в обычное время они закрыты для движения и по ним ездят только генералы, открывают их для движения лишь во время больших перебросок войск),   зашли в один из прославленных в здешних местах «мешок». Постояв там с неделю, ушли назад  и отошли в тыл. Начали опять «боевую учебу». Занимаются по 12 часов, причем, гоняют беспощадно и требования предъявляют не меньше, чем в кадровых частях до войны. Повышены требования и к работе штабов, и я все время сижу над изготовлением  схем, которых требуется несметное количество. Очень трудно стало жить в последнее время. Нужно собрать все карты, розданные на время операции, проводить в день одно – два занятия, изготовить штук 60 схем и т.д. В общем, времени свободного пока не было. А дел, требующих немедленного исполнения, накопилось очень много. Одно из первоочередных  я и выполняю сейчас.
    Кажется, я уже окончательно присох на месте топографа. Постепенно я в этом деле освоился и почти примирился с перспективой дальнейшего пребывания на этом месте. Пружину к часам я раздобыл и уже вставил, так что ваши хлопоты по изысканию ее в Москве можно прекратить. Если же уже добыли, то пока не посылайте, а держите про запас.
    Осень здесь уже наступила, но дождей пока нет. По ночам – заморозки, днем тоже прохладно. В походе, который закончился только 4 дня тому назад, приходилось по ночам туговато, когда приходили на дневку (шли, как всегда, ночами) до восхода солнца. Живу сейчас в домике: заняли место, где раньше стояла какая-то часть. Везде настроены домики из бревен, крытые корой, содранной с елок. Вообще, на этом фронте очень редко можно найти незаселенные леса. Куда ни пойди, везде следы стоянок армии: зимние шалаши, летние скелеты строений из плащ-палаток, дома и т.д. Встречаются хозяйства, в которых живут уже более полутора лет  с того времени, как зимой 1941-42 г. фронт остановился на этом месте. Построили двухэтажные дома, завели колодцы какого-то диковинного образца, свиней крупного калибра и т.д. В общем, живут как на даче. Узнал, что такое развесистая клюква. Побывал в местах, где все покрыто брусникой или клюквой; ягода растет так густо, что можно собирать совком. В пути познакомился с местными  грибами – опятами, которых везде растет очень много. Оказывается, их можно есть не только солеными, но и вареными, а сибиряки говорят, что их сушат и зимой варят с ними супы.
    Очень хорошо, что вы пока не переехали, а то мог бы пропасть урожай с ваших огородов.
    Тороплюсь кончать: поджимает работа.
    Всего наилучшего.
    До возможно скорого свидания.
P.S. Забыл главное. Если вы найдете где-нибудь поблизости продажную писчую машинку, напишите. Возможно, что удастся получить командировку для покупки ее. Тогда мне удастся заехать к вам на денек,  другой. Командировка сейчас возможна, пока мы стоим на отдыхе. А пиш. машинка очень нужна для штаба. Попробуйте, в случае если не найдется, все-таки, сфабриковать письмо, конечно с предупреждением мне на отдельном листочке, о том, что пиш. машинка найдена, хорошо, если будет справка о наличии таковой. Оперируя ей, мне может быть удастся получить командировку.