Айсберг. По мотивам сериала Бедная Настя. Ч. 78

Глава 78

Торопливо сбежав по темной лестнице подъезда, Анна остановилась и, прежде чем открыть тяжелую стальную дверь, быстро перекрестилась. Последние три дня ей везло, вот и на этот раз небольшой двор, залитый серым дождливым рассветом летнего утра, был пуст. Облегченно вздохнув, она накинула на голову капюшон легкой куртки, застегнула молнию и вынырнула из теплого подъезда в промозглую сырость, тут же пожалев, что не надела кроссовки. Старые туфли на невысоком каблучке и с тонкой подошвой были не самой подходящей обувью для прогулок по лужам, оккупировавшим асфальтовую дорожку. Но возвращаться и переобуваться было некогда. У нее всего два часа для того, чтобы управиться с работой и забежать в аптеку, каждая минута на счету. Анна зашагала к высотке на соседней улице, стараясь по возможности сократить путь.
- Доброе утро, Зинаида Антоновна, - поприветствовала она, войдя в просторный подъезд, большую, грузную женщину, сидевшую за столом в небольшой комнатке под лестницей. Не дожидаясь ответа своей начальницы и на ходу расстегивая куртку, направилась к шкафчику, где хранились орудия труда – швабры, веники, ведра и тряпки.
- Утро доброе, - буркнула в ответ консьержка, - ты погоди-ка, милая… На место, сказала! – рявкнула она, видя, что Анна взялась за швабру. – Не положено!
- Кем не положено? – растерянно спросила Анна, выронив из рук вдруг ставшую запретной швабру, попыталась улыбнуться, - вы правы, руками чище будет.
Но консьержка с неожиданной прытью подскочила к ней, отобрала ведро и тряпку, вернула на место, заперла шкафчик на огромный висячий замок и, подбоченившись, для надежности собой прикрыла путь к казенному имуществу.
- Кем надо, тем и не положено, - сухо сказала она и вытащила из кармана синего халата конверт, - бери свою зарплату и уходи.
- Но…как же, разве я что-то сделала не так? – прошептала Анна, чувствуя, как начинает кружиться голова и пухлое, широкое лицо еще вчера вполне дружелюбной женщины расплывается от жгучих, неизвестно откуда взявшихся слез.
- Ты здесь больше не работаешь, - отрезала консьержка, подхватила под локоть, вытащила Анну на крыльцо, сунула в руки конверт и захлопнула за собой дверь.
Дождь ли бил по лицу, или пролились давно ждавшие своего часа слезы? Анна тыльной стороной ладони смахнула пелену с глаз. Сжимая конверт, пошла, не разбирая дороги. Неужели снова… Конечно. Как она могла подумать, что ей удалось от них скрыться? Они ее снова вычислили…
Их было двое. Один высокий и лысый, лет тридцати, в очках. Он не пытался скрываться, наоборот, старался попадаться ей на глаза, смотрел нагло, но не приближался. Второй маленький и верткий, то исчезал, то вновь появлялся, она так и не смогла рассмотреть его лица. Они ходили за ней повсюду, немыслимым образом находя ее в любой толпе. Кошмар повторялся снова и снова, стоило ей найти работу – брала ли в издательствах переводы на дом, находила ли учеников, желавших практиковаться в немецком языке, договаривалась ли делать балансы для небольших фирм – на следующий день ей объявляли, что в ее услугах не нуждаются, а ее преследователи становились все наглей и развязней.
Соседка по лестничной клетке, сжалившись, уступила ей свой участок – убирать четыре подъезда в знаменитой высотке, и вот тот же финал... В огромной Москве для нее не было работы, никакой. Ей не позволено даже мыть подъезды…
Они стояли неподалеку, в черных непромокаемых плащах, и с любопытством рассматривали ее. Анна отвернулась, стараясь не думать о них, поспешила в дежурную аптеку. Она все же продержалась три дня, в кармане лежал конверт с деньгами, на лекарство хватит, а еда…
В холодильнике только запас детского питания. Уже несколько дней Анна питалась тем, что оставалось после близнецов, ее желудок, казалось, сжался, он вмещал в себя только стакан пустого кипятка на завтрак и несколько глоточков смеси на обед…
- Девять тысяч сто сорок семь рублей, - молоденькая провизорша, позевывая, поправила прическу.
- Сколько?!
- Девять тысяч сто сорок семь рублей, - повторила провизорша и нахмурилась, - пять ампул по пять кубиков. Девушка, так вы берете или не берете?
- Н-нет, не беру.
Анна взяла рецепт и вышла на улицу. Что же делать? В кармане жалкие три тысячи, и она не могла, не имела права вернуться домой с пустыми руками, без лекарства. Через час придет медсестра…
Два дня назад близнецам сделали плановую комбинированную прививку. Настенька перенесла ее хорошо, а Ванечка заболел, на третий день внезапно поднялась температура, пришлось вызвать врача, которая ничего страшного не увидела, но выписала на всякий случай очень хороший препарат, дабы избежать осложнений. Только не предупредила, что стоит он так дорого.
Дождь разошелся не на шутку, туфли совсем промокли, в голове билась одна мысль: деньги, деньги, деньги, будь они прокляты…
Оставалась одна надежда – позвонить Илье Петровичу. Анна перебежала дорогу и завернула в соседний переулок, где еще работал таксофон.
- Осторожней, не видишь, куда прешь, дура!
Пожилой, с испитым лицом мужчина, с которым она столкнулась, чуть не уронил камеру в лужу.
- Я…я не видела, что вы снимаете, простите, я не нарочно…
- Еще бы ты сделала это нарочно! Знаешь, сколько эта штука стоит? Вовек не расплатилась бы, - мужчина любовно погладил свою драгоценность по корпусу пляшущими руками и перевел взгляд на Анну, его внимательные серые глаза с тяжелыми веками, не торопясь, оглядели ее с головы до ног.
- Актриса?
- Нет, что вы, - Анна смутилась и отступила назад, оглядываясь по сторонам.
- Стой! – хватая ее за руку, проревел странный тип, - ты можешь меня очень выручить и денег заработать. Пошли!
- Да за кого вы меня принимаете?! – вырываясь, закричала Анна.
- Вот, дура! Ты что подумала, я тебя снимаю? Мне модель нужна! Сговорился тут с одной фифой сделать пару-тройку снимков в стиле «ню» на календарь, а она не пришла, обиделась - мало денег предложили, глупая гусыня! А мне материал через полчаса сдавать, иначе мне редактор кирдык сделает! – выразительный жест у горла не оставлял сомнений, что странный фотограф твердо уверен в своей скорой кончине от руки зловещего редактора. – Выручи, а? Ты вполне ничего в бикини смотреться будешь, и двести евро не лишние…
- Согласна, - не дала договорить ему Анна, - идемте скорее.
Полумрак студии, узенькие тряпочки на теле, вспышки софитов, восторженные глаза каких - то мужчин, от приставаний которых защищал ее дядя Федя, сумасшедший гений пленки, в руках две новенькие хрустящие бумажки, снова улица, дождь, отвалившиеся подметки туфель, аптека, вожделенная коробочка с пятью ампулами, дом, где заходились в плаче проснувшиеся близнецы…
Пришла сестра. Ванечке сделали укол, он поел и уснул, следом за ним успокоилась Настенька. Надо бы в душ, согреться, выпить горячей воды, но потом, все потом…
Анна укуталась пледом и прилегла рядом с детьми. Тихо струились по щекам слезы, не хотелось думать о том, что будет завтра. Сейчас надо поспать, сколько получится…