Капкан

К А П К А Н.
Автор Суетин В.А.



  Летом в деревне народу много, съезжаются со всех сторон. Кто с Ленинграда, кто с Архангельска, а в основном с Северодвинска, с детьми, семьями. Отдыхают, загорают, купаются, делают лесные заготовки. К концу августа деревня немного пустеет, детей увозят в города, в школу.

 Остаются только пенсионеры, которым торопиться некуда, да и самим им еще хочется побыть в деревенской тишине, отдохнуть от городской суеты и шума.  В это время они и ходят в лес, заготавливают на всю зиму грибы и ягоды, снимают со своих теплиц и парников неплохой урожай огурцов и помидоров. Все это везут с собой в города, хватает, как они говорят до мая месяца.

 А в мае они опять, как грачи собираются в стаи и летят в свои родные старые гнезда. Что-то приколотят, где-то подопрут, и смотришь, опять лето проживут. И так повторяется это из года в год, и что интересно, раньше приезжали сыновья, а сейчас уже внуки, хотя и выросли в городе, но тяга к земле, к лесу и реке у них видимо в крови осталась. Как родители привозили их, так уже и они привозят на лето в деревню своих детей.
 
Но вот наступает октябрь и городские действительно, как перелетные птицы, почти в один день все уезжают. Деревня пустеет, неслышно детского крика, некто не приходит по вечерам в гости, или позвонить по телефону в город. Наступает пустота и тишина, которую изредка нарушит собака своим лаем, да пройдет с шумом один раз в неделю машина, что привозит оставшимся в деревнях необходимые продукты и товары. Из двенадцати домов, жилых осталось только два, один на середине деревни, другой на окраине и в обоих живут старики, родившиеся в один год, и на теперешний день им всем исполнилось по семьдесят лет.

 Пока нет снега, они еще изредка забегают друг к другу справиться о здоровье, а как только нанесет снега, то тропинки от одного дома до другого протоптать не кому. Так и узнают, что живы, по дыму, идущему из трубы по утрам.
 
После первого снега и небольшого морозца, дед истопил баню.  Хорошо с бабкой попарились, разрумянились, да еще стопочка с чаем и на кровать смотреть телевизор. Пока бабка мыла посуду и убирала со стола, дед лежал на кровати животом вниз, подложив под подбородок подушку, и смотрел телевизор, глядя между спинкой и дужкой кровати. Это была его любимая поза, и он мог пролежать так целый час, пока шло кино. Вот и на этот раз дед вспомнил, как прошлым летом внук засунул под эту дужку голову и потом долго ее от туда доставали. Но все обошлось хорошо, вытащили.

 Голова, как-то сама приподнялась от подушки, и без особых усилий прошла между трубой и дужкой спинки кровати.               
- Бабка, смотри, как я умею? - крикнул дед, смотри, последний раз показываю. Из кухни показалась бабка, посмотрела, и тоже, наверное, вспомнив прошлогодний случай, засмеялась.

- Хватит, вытаскивай, давай, ей богу, как дите малое, пожурила бабкадеда.
- А ты бабка, попробуй засунуть с той стороны,… войдет твоя голова или нет - предложил дед.
                -Ну, уж нет, я помню, как прошлый год внука вытаскивали, не хочу. Обратно голова деда вылазить не как, не хотела. Сначала дед смеялся, потом ругался, затем опять смеялся. Бабка, глядя на него, и его мучения, смеялась тоже до слез и коликов в животе.
 
 - Ну, хватит дед - вытаскивай, а то от смеха с ума сойдем.
 - Да не могу я бабка - давай, помоги мне, уши поправь,… сквозь смех и слезы прохрапел дед. Уши и загибала, и отгибала, они только покраснели и даже немного распухли, а голова, не в какую, не хотела вылазить из этого капкана.
   
 - Ты давай, попробуй маслом - уши намазать - прохрапел дед. Растительным маслом намазала деду голову, уши, и даже шею, но голова не как не хотела выходить.
- Ты, что - масла жалеешь?- горячился дед, подсолнечным мажешь, неси сливочное.
Не жалея сливочного масла еще раз намазала голову и уши, но голова не в какую не хотела выходить оттуда, куда вошла совсем свободно.

- Все бабка, не могу больше голову держать, наверное, тут и умру - прохрапел дед.
От постоянной натуги лицо его покраснело, и даже глаза налились кровью.
Что бы облегчить его страдания, бабка принесла стул, положила на него несколько подушек, на которые дед и положил, свою голову. Стало немного полегче.

- Может солидолом намазать?  - предложила бабка. 
 - Ты бы лучше топор предложила - опять запсиховал дед.         
 - Возьми ножик и открути болтик на дужке - дал он совет. Ножом болтик не как не откручивался, только кончик ножа весь согнулся, а результата не какого. 
 - Ты попробуй руками разогнуть дужку - может получиться, с надеждой на успех посоветовал дед.

 Бабка, как дура, двумя руками вцепилась в дужку кровати, кровать поднимается вместе с дедом, а дужка не как не гнется.    
 - Все дед, не какой силы уже больше нет. Так тебе и придется тут сидеть, пока, кто нибудь к нам в гости не придет.… А ведь это, может быть не скоро. Запыхавшись, с жалостью глядя на деда, устало промолвила бабка.
 
 - Ты давай одевайся, да к соседу иди,… на конец, дал дельный совет дед. По теплее оделась, вышла на улицу и поползла по снегу, на край деревни, до соседа. Через полчаса, сосед такой же дед, вместе с бабкой вошли в избу, он уже знал, в чем дело и прихватил с собой отвертку. Не прошло и пяти минут, винтик был откручен, дужка на сантиметр приподнята вверх и голова деда свободно выскользнула из двухчасового капкана.
 
- Ну, ум то у тебя есть? -  восьмой десяток, а все как малое дитя, ворчала бабка.
 - Если бы был, то не стал бы совать - ответил дед, и все засмеялись, вспоминая подробности его заточения.

 - А если бы еще и я засунула голову рядом с тобой? - как ты предлагал, сквозь смех и слезы проговорила бабка - кто бы к соседу сходил? Вот тут- то действительно - умирать нам с тобой пришлось бы. Опять смех, смех до слез и коликов в боках.

 - Но самое интересное было бы, когда нас с тобой дед нашли бы тут. Один дурак, на кровати лежит, голова засунута - а дура старая с другой стороны голову запихнула.        Что бы люди то про нас подумали?  А позору то сколько? Опять смех.

Дед взял полотенце и пошел в баню мыть от масла голову. А потом еще долго сидели они за столом, пили чай с вином и в подробностях вспоминали, эти два часа по минутам. Сосед ушел уже за полночь.
 А дед с бабкой даже во сне, то один, то другой, начинали хохотать, переживая эти два часа - еще раз.

П. Краснозатонский   апрель 2007 год.