станичные истории. 5

Экспромт.

Семён Михайлович, был мужчиной среднего роста, плотно сбитый и имел, пожалуй, единственное отличие, - железные зубы. Обращались к нему станичники не иначе как «Сэмэн Мыхалыч» на, что он не обижался. Так как это обращение возникло от его хохлячьего говора.  Случилось так, что Николаю  Андреевичу Гробовому, лучшему сварщику нашей станицы, заказали гробничку сделать. Мастер он был необыкновенный,  на все руки, и в таких просьбах никогда не отказывал. Сделал на совесть и чтобы отвести заказчику, попросил помощи у брата своего Петра. Повезли они гробницу на мотоцикле, уместив каким-то образом в люльке. Пётр за рулём сидит, Николай сзади - придерживает.
Проезжая мимо остановки, на ходу с людьми поздоровались, что ожидали рейсового автобуса. Среди них и Сэмэн Мыхалыч. Видимо вдохновила его картина.  Без предисловий, он прокомментировал.
-Расскажу вам небылицу.
Как по нашей, по станице
Гробовой вэзе гробницу.

Много лет уже прошло с того дня. И Семёна Михалыча уже нет, да и братьев Петра и Андрея, а стишок тот помнят. И когда собираются вместе, обязательно припомнят, как они везли ту гробницу.

Всеобщая газификация.

Когда и до нашей станицы дошел газ, всем миром стали проводить его в дома, радуясь, что хлопот с  отоплением станет меньше. Собирались улицами, рыли ямы под столбы, помогали всем, чем могли. А когда долгожданные трубы были проложены, закупили краску и, сговорившись, на выходной вышли красить. Разделили на участки и взялись за кисточки.  Только Семён Михалыч, то папироску закурит, то пойдёт с кем поболтать.
-Сэмэн Мыхалыч, ты када красить думаешь?
Не выдержала  женщина, перепачканная краской.
-Да ты Петровна крась ото, я поперёд тэбэ буду.
-Ой, гляди Сэмэн, - она покачала головой.
Семён Михалыч только усмехнулся и, подойдя к своему отрезку труб, неторопясь, стал надевать  шерстяную рукавицу. Окуная её в краску, он в два счёта покрасил отведённый ему участок труб, и ещё долгое время любовался работающей Петровной.