Хирурги тоже люди глава седьмая

 
          
                ГЛАВА  СЕДЬМАЯ
-Ну, что, молодняк, на обход,- обратился Василий к интернам. - Посмотрим, кого нам коллеги положили на этот раз.
Василий, Женька и Димон зашли в женскую палату.
Василий Степанович остановился возле койки пожилой женщины лет семидесяти. Лицо старушки было бледным, с желтоватым оттенком.
- Как самочувствие, Ольга Аркадьевна?
Женщина тяжко вздохнула.
- Что-то неважно.
Василий внимательно осмотрел живот. В правом подреберье нащупал тугое эластичное образование округлой формы. Женщина охнула. Василий осторожно постучал ладонью по правой реберной дуге, затем по левой.
- В которой половине живота боль ощущается острее? – Участливо спросил он женщину.
- В правой.
Василий кивнул головой.
- Слышите? – Обратился он к интернам. – Симптом Ортнера подтверждается.
Ребята кивнули. Димон сделал пометку в блокноте.
- На что жалуетесь? – Спросил хирург пациентку.
- Боли с правой стороны, за ребрами. Вчера были очень сильными, сейчас немного стихли.
- Тошнота, рвота была?
Женщина молча кивнула.
- Во рту очень горько.
- Сколько дней продолжаются боли?
- Около двух.
- Температура?
- Тридцать семь и пять.
- Отдыхайте, - сказал он женщине.
- Доктор, меня будут оперировать? – Потянула бабуля Василия  за рукав больничного халата.
- Посмотрим. Еще нужно провести дополнительное обследование – сделать УЗИ.
Женщина тяжко вздохнула.
Василий отвел интернов в сторону.
- Симптомы вы слышали. Добавлю только, что у пациентки наблюдается увеличение и болезненность желчного пузыря. Ваш вердикт, коллеги?
- Судя по желтоватому оттенку лица, острый гепатит. Возможно, рак печени, - сказал Дима.
Василий удивленно посмотрел на него.
- А ты что думаешь, Женя?
- Острый холецистит.
- Прав Жэка. У женщины острый холецистит.
- Дима, ты же даже записал себе, что симптом Ортнера подтверждается.
Василий недовольно покачал головой.
Все трое подошли к следующей койке. Там лежала молоденькая девушка со страдальческим выражением лица.
- На что жалуетесь? – Задал Василий привычный вопрос.
- Вот здесь болит, - девушка приложила руку к правому боку.
- Давно?
- С вечера.
- Тошнота, рвота, жидкий стул?
Девушка молча кивнула.
Василий взглянул на анализы. Лейкоциты повышены – двенадцать тысяч в одном микролитре крови, субфебрильная температура, пульс учащенный – сто ударов в минуту.
На лицо острый аппендицит.
- Дмитрий, ощупайте живот девушки.
Интерн залился краской. Девушка подняла футболку. Димон робко прикоснулся к животу.
- Проверьте симптом Ровзинга, - сказал Василий.
Дима слегка надавил на левую половину живота.
Девушка вскрикнула и схватилась за правый бок.
- Боли справа усилились? – Поинтересовался Василий.
Девушка закивала.
- Теперь симптом Менделя – Раздольского, - сказал Василий.
Димон отлично владел теорией, и ему не надо было разжевывать, что и когда  надо делать.
Он слегка постучал по коже всех участков живота кончиком согнутого пальца. Девушка ощутила боль только в правой подвздошной области.
- Проверь симптом Блюмберга – Щеткина.
Дима надавил рукой на правый бок и резко отнял руку.
Лицо девушки исказилось от боли, и она громко вскрикнула.
- Теперь ты, Женя. Давай по Воскресенскому ее проверим.
Жека открыл рот. Эта фамилия ему ни о чем не говорила.
Василий увидел  растерянность интерна, но промолчал.
- Натяни рубашку вниз, как парус, - зашептал Дима.
Женька растерянно пожал плечами. Какой толк ее тянуть, если он не знает, что делать дальше, и что это будет значить. Только футболку растянет. Что вещь-то почем зря портить?
Василий строго посмотрел на Димку, и тот замолчал.
- Школяры, ей –Богу! Вы бы еще шпаргалки на обход заготовили!
- Тогда давай симптом Образцова, - обратился он к Жене.
Женька снова не знал, что делать. Это имя в данной ситуации ему ничего не говорило. Он знал только театр кукол имени Образцова. Но здесь явно требовалось что-то другое.
Василий Степанович понял, что у Женьки огромные пробелы в теории.
- Я думаю, диагноз и так ясен, - сказал он.
- Готовьтесь к операции, - обратился он к девушке.
- Я не хочу, я боюсь. – Девушка закрыла лицо руками и заплакала.
Василий обнял ее за хрупкие плечики. Сердце защемило от сострадания. Его переполняла отцовская любовь. Василий всегда мечтал о дочке, но жена наградила его двумя сорванцами.
- Не волнуйтесь. Это самая простейшая операция. С вашей комплекцией сделаем лапараскопию. Через пару дней уже будете на ногах.
Василий взял носовой платочек из рук девушки и по-отечески утер ей слезы.
- Коллеги, отойдем в сторону, - обратился он к интернам.- Слушаю вас.
Как всегда первым высказался Димон.
- Неспецифический язвенный колит
У Василия от неожиданности отвисла челюсть. Он никак не мог понять ситуацию. Димон отлично владел теорией – знал  признаки, симптомы всех заболеваний, мог без труда назначить консервативное лечение. Но все время промахивался с диагнозами. По большей части, перебарщивал. То ли он перестраховщик по жизни, то ли совсем не чувствует пациентов.
Женька же наоборот – профан в теоретической части. Знания на нуле. Но никогда не ошибается с постановкой диагноза.   
- Острый аппендицит, - выдал Женя.
- И с чего такие выводы? – Спросил Василий. – Ты же даже симптом Образцова не знаешь.
- Какая разница, Василий Степанович, как что называется? Я же знаю, что постучал по левой части живота, боль при аппендиците стала острее в правой, нажал – не больно, отпустил – больно. Лейкоциты увеличены, пульс повышен.
- Это давление повышенное бывает и температура, а пульс – учащенный, - поправил хирург.
- Да что вы к словам придираетесь? Скажите, ведь у нее аппендицит, я прав?
- Ты совершенно прав, - согласился Василий.
Может, Женька и в остальном прав? Какая разница, как что называется? Диагностирует-то он правильно. А это самое главное. А вот от энциклопедических познаний Димона толку мало.
- А я бы с вами поспорил, - сказал Дима. – Я настаиваю на язвенном колите. Симптомы такие же, что и при аппендиците – боль в правом боку, жидкий стул.
- Дима, симптомы большинства болезней похожи друг на друга. На то ты и врач, чтобы уметь отличать одну от другой. Теории здесь мало. Нужно чувствовать больных, точно оценивать их состояние. Вот Женька ориентируется в ситуации.
Женька зарделся от удовольствия. На лице появилась довольная улыбка.
- Ты особо не радуйся. Я бы на твоем месте теорию подчитал и знания подтянул. Все-таки нужно знать, как что называется. Чтобы хоть пациентам смог объяснить, что к чему. А то будешь лепетать – нажал, отпустил. Больно – не больно. Самому-то не стыдно?
После заключительной речи Василия оба парня стояли как оплеванные. Хирург даже почувствовал себя перед ними немного неловко. Не переборщил ли он? Вдруг отобьет у ребят желание врачевать? С другой стороны, в их руках скоро окажутся человеческие жизни. А это уже не шутка.
Василий задумался, кого бы он оставил в больнице, если бы было всего одно вакантное место и не нашел, что ответить. Парни отлично дополняют друг друга. Один отъявленный теоретик. Другой мог бы стать неплохим практиком. А вот каждый в отдельности слабоват.
Кроме того, ни тот, ни другой не умеют правильно себя вести с пациентами. Женька пялится на девчонок, бабушкам может грубо ответить, бомжей матом послать. Димон же, напротив, молоденьких барышень стесняется, а от бомжей шарахается, как черт от ладана. Не может пересилить брезгливость. Примет пациента, которого после в инфекционное отправит, так до вечера сам не свой ходит. Руки сто раз помоет, спиртом обработает. И все равно заразу какую-нибудь подхватить боится.               
- Ладно, пошли в мужскую палату, - сказал он интернам и вышел в коридор.
Ребята медленно поплелись за ним. Сейчас Василий чувствовал себя мамой-уткой, за которой гуськом следовал выводок несмышленых утят.
Троица направилась в мужскую палату. Они подошли к койке, на которой лежал необычного вида мужчина. Маленькие черные глазки скрывались за толстенными линзами очков в роговой оправе. Тонкий острый нос, узенькие губки. Над ними –  аккуратно подстриженные реденькие усики, плавно переходящие в фигурно выбритую бородку. Голову мужчины украшал синий колпак, расшитый золотыми звездами. Женьке пациент напомнил фокусника из цирка. Парень даже на миг представил, что из головного убора может выскочить кролик. Димон тоже впервые видел столь необычного пациента и уставился на мужчину с открытым ртом.
- Парни, парни,- тихо позвал Василий. – Рты закройте. Нельзя так пристально рассматривать больных. Они от этого пугаются. Думают, что у них что-то серьезное, неизлечимое.
Дима стыдливо отвел глаза. Женька тоже попытался посмотреть в другую сторону, но взгляд снова вернулся к мужчине. Уж больно он чудной!
Василий вздохнул и покачал головой. Парням еще многому надо учиться.
- Доброе утро, Акакий Филаретович, - поприветствовал пациента Василий.
Женька громко рассмеялся. На лице Димы появилась глупая улыбка.
Василий с укоризной посмотрел на ребят. Это уже не школа. Детский сад.
- Напрасно смеетесь, молодые люди. Мне, между прочим, с именем повезло гораздо больше, чем вам. Вот вас как зовут? – Обратился пациент к Диме.
- Дмитрий, - растерянно ответил тот.
- Дмитрий, - задумчиво повторил мужчина. – Греческое имя. Происходит от имени греческой богини Деметры – покровительницы плодородия и земледелия.
- Богиня, - засмеялся Жека.
Дима залился краской.
- А вас как величать? – Спросил Акакий Филаретович Женю.
- Евгений я.
- У вас тоже греческое имя – благородный.
Женька приосанился и горделиво распрямил плечи.
- А вот мое имя – исконно русское. Но я даже не об этом. Допустим, на улице крикни в толпу: «Дима!» - оглянется не один парень. А позови: «Акакий» - никто не обернется. Так что еще вопрос, кому с именем повезло.
- А Василий что значит? - Поинтересовался хирург.
- Василий – это царь.
- Поняли? – Спросил Степанович у притихших интернов.
Те как по команде закивали головами. Мужчина в колпаке производил на них магическое впечатление.
- А откуда Вы все знаете? – Почтительно спросил Дима.
- Интересуюсь всем, вот и знаю. С детства повышенная тяга к знаниям. Всю жизнь так живу, и вам советую. Знания – это такой багаж, который нести не тяжело, и  в пути всегда пригодится.
- Давайте уже перейдем к насущным вопросам, - поторопил Василий. Ему не терпелось поскорее закончить обход.- Как ваше самочувствие?
- Вы знаете, гораздо лучше. Вчера, когда луна находилась в стрельце, было очень плохо, я совсем расклеился. Это и понятно. В это время ведь, знаете ли, особенно уязвимы легкие, кровь, печень, тазовая и подвздошная области. Ко всему прочему,  были двадцатые лунные сутки. Они усиливают восприятие боли. Резервы здоровья  снижаются до критического уровня. Да еще возникшая болезнь может затянуться надолго.  А сегодня в восемь двадцать утра луна перешла в знак Козерога, и мне значительно полегчало.
- Акакий Филаретович поступил к нам вчера после обеда, - пояснил Василий интернам. – У него были жалобы на стойкие боли в правом подреберье с иррадацией в правую ключицу. Тошнота, многократная рвота. Температура – тридцать семь и восемь, озноб. Пульс – сто двадцать ударов в минуту. Госпитализирован с предварительным диагнозом острого холецистита. Сегодня провели дополнительные обследования – сделали УЗИ брюшной полости и ФГС. Фиброгастроскопия отклонений не показала. А вот результаты УЗИ весьма плачевные. Камни в желчном пузыре, признаки гнойного воспаления. Кроме того, анализы подкачали. Нарастает лейкоцитоз. И температура не спадает – держится в районе тридцати восьми градусов.
- Доктор, вы преувеличиваете, - вступил в разговор Акакий Филаретович. – Все не так уж плохо. У меня уже ничего не болит.
- Слышите, - обратился к интернам Степан. – Болевой синдром купировался.
- Рак, - не удержался Димон. – Точно, рак.
Василий с укоризной посмотрел на юношу. Ему захотелось вырвать Диме язык или, по крайней мере, хорошенечко врезать.
Сколько раз он просил парня при пациентах не делать скоропалительных выводов и не  торопиться с постановкой диагноза. Тем более, по большей части, неверного. Один раз он уже попал в историю из-за болтливости интерна. У молодой женщины был обычный панкреатит, а Дима решил, что это типичный случай рака поджелудочной. И высказал свою версию вслух прямо при пациентке. Женщина перепугалась до смерти. Потом все за Василием ходила и стонала, на кого ж она детей малолетних оставит. И он никак не мог переубедить ее  - никакие доводы и заверения не помогали. Пациентка поверила не его многолетнему опыту, а неопытному интерну. Мол, молодому человеку виднее – свежие знания, глаз незамыленный. И вот ситуация повторилась. Василий начал обдумывать, как убедить пациента, что у него обычный калькулезный холецистит.
- Слышь, ты, пентюх очкастый, - не выдержал такого оскорбления  Акакий Филаретович. – Сам ты рак. А я – рыбы. Причем типичный представитель этого знака. Это же невооруженным взглядом видно. Уже полчаса со мной общаешься, и не догадался, что я рыба?
- А как я мог догадаться? – Растерялся Дима.
Василий облегченно вздохнул. Он не верил в астрологию, и разговор казался ему абсурдным. Но лучше уж пусть пациент несет чушь несусветную, чем до смерти испугается от постановки неверного диагноза и возомнит, что неизлечимо болен. Тут хоть оправдываться не надо, убеждать, что ничего страшного.
- Вы меня вообще удивляете, молодой человек, - продолжил Акакий.- Разве вы не заметили мою тонкую душевную организацию? А развитый ум, а скептицизм? При рождении от Юпитера я получил мудрость. Рыб вообще называют гражданами Вселенной. Мы не принадлежим себе. Мы везде и в то же время нигде. Понимаете?
Дима ничего не понимал, но кивнул с умным видом. Ему не хотелось выглядеть полным невеждой.
- Из нас получаются неплохие медиумы, - продолжил Акакий, - но я пошел по другому пути и стал служителем астрологии. У меня, как и у всех типичных представителей знака рыб, интерес ко всему мистическому, необычному. Я одну такую теорию разработал – думаю, получу за нее Нобелевскую премию. Я вам, молодой человек, о ней непременно расскажу, если останусь здесь еще на некоторое время. Хотя я бы лучше пошел домой и понаблюдал за звездами. Мне недавно дочка новый телескоп подарила. Вы меня когда выписываете?- Поправив указательным пальцем сползшие очки, поинтересовался он у Василия.
У Степановича, наконец, появилась возможность вставить слово в бесконечный поток размышлений Акакия Филаретовича.
- Пока рано говорить о выписке. У вас развился калькулезный холецистит. Вас надо срочно готовить к операции.
- Как это к операции? – Опешил астролог.
Он достал из тумбочки старый замусоленный талмуд,  полистал его и задумчиво произнес:
- Сегодня никак нельзя. Как я уже говорил, луна перешла в знак Козерога. В это время запрещены операции на коленных суставах, позвоночнике, поджелудочной железе, селезенке и всех верхних отделах живота.
- Видите, о желчном пузыре ничего не сказано, - попытался убедить его Василий.
- Из курса анатомии я припоминаю, что желчный пузырь находится как раз в верхнем отделе живота. Ведь так? – Мужчина исподлобья посмотрел на Василия испытующим взглядом.
- Верно.
- Значит, оперироваться нельзя. Тем более что сегодня – среда. Это самый неудачный день для рыб. Все один к одному. При таком стечении обстоятельств мне под нож никак нельзя.
- Я вас внимательно выслушал и считаю, что ваша точка зрения имеет право на существование. Но теперь послушайте вы меня, - начал Василий. – Калькулезный холецистит – весьма опасная штука. Если вовремя не прооперировать, то могут возникнуть серьезные осложнения. Во-первых, может порваться желчный пузырь. Желчь разольется по всему животу. Вы даже не представляете, какие будут боли. Оперировать все равно придется, только ситуация сильно осложнится.  А вы перед этим как натерпитесь!  Напрочь забудете про всякую астрологию и звезды. Хотя нет – про звезды не забудете.  Они у вас перед глазами будут. От боли. Во-вторых, камни из желчного пузыря могут попасть в печеночные протоки и закупорить их. Возникнет механическая желтуха. Мало того, что вы весь пожелтеете, как песок в Сахаре, так еще желчь будет постоянно всасываться в кровь и медленно отравлять весь ваш организм. Пострадают все жизненно важные органы – печень, сердце, мозг. Вы уже не сможете так соображать, придумывать новые теории, останетесь без Нобелевской премии, в конце концов. Ее вместо вас получит какой-нибудь бездарь. А о вашей гениальной теории никто и не узнает.
Астролог задумался. Снял расшитый звездами колпак и почесал плешивый затылок. Такая перспектива его совсем не радовала. Хирург нащупал его слабое место, задел за живое.
- В-третьих, - продолжил Василий, - в любой момент может образоваться язва желудка, открыться кровотечение. Ну, и последнее,-  может  возникнуть подпеченочный  абсцесс. Желчный пузырь будет медленно гнить и образовывать гнойники по всей брюшной полости. Здесь уже медицина бессильна. Летальный исход в течение ближайших пары суток гарантирован.
Мужчина слегка побледнел. Он задумчиво почесал фигурную бородку, словно это могло помочь найти выход из ситуации.
- Давайте подождем до пятницы, - предложил Акакий компромиссный вариаент. – Это мой счастливый день. – В пятницу у нас будет седьмое число. Мне всегда везет с этой цифрой. Акакий снова полистал свою книжку и растерянно покачал головой.

- А вот луна подкачала. Она перейдет в знак водолея. А в этот период запрещены операции на желчном пузыре. Что же делать?
Он испытующе посмотрел на Василия.
- Вы меня, видимо не поняли. Здесь торг неуместен. Когда я говорил, что оперировать надо вовремя, то имел в виду ближайшие шесть часов и не минутой более. Чем раньше, тем лучше. Это как раз тот случай, когда промедление смерти подобно. Пятницы ждать нельзя. Даже до четверга тянуть опасно. Вы же взрослый, умный мужчина. Глупо ждать определенные лунные сутки, которые в вашем случае могут вообще не наступить.
- Знаете, мне надо подумать. Я не привык вот так с ходу принимать серьезных, я бы даже сказал, жизненно важных решений.  Я привык жить по звездам и луне. Когда в книге написано, что в определенные лунные сутки хорошо сходить в баню, я непременно иду в парную. Например, в двадцать вторые лунные сутки наиболее чувствительны органы поясничной области. В это день у меня непременно обостряется радикулит. А когда луна предвещает бессонницу, я всю ночь ворочаюсь с боку на бок,  не могу сомкнуть глаз. Представляете?
- Это вы себя сами так настраиваете. Вы попробуйте хоть месяц пожить, не сверяясь с книжкой, и у вас и бессонница пройдет, и радикулит отступит. Вот увидите.
Астролог снова задумался.
- Возможно, вы и правы. Но я привык так жить. Мне надо хорошенечко обо всем подумать. Доктор, сколько у меня есть времени в запасе?
Похоже, Василий несколько сгустил краски, расписывая возможные последствия. Акакий выглядел так, словно сидел на мине замедленного действия с часовым механизмом. И уже запустили обратный отсчет.
- Я думаю, пару часов в запасе у вас есть, - решил не сдавать завоеванных позиций Василий. – Но чем раньше вы решитесь, тем лучше.
Акакий молча кивнул и погрузился в размышления.
- Тяжелый случай, - сказал Василий интернам, когда они вышли из палаты. – Я с таким впервые сталкиваюсь. Молодежь, что делать будем? Он так может и не решиться. Надо еще поднажать на него. Димон, что скажешь? Ты у нас – генератор идей.
Дима пожал плечами.
- Пока не знаю. Надо подумать.
- Что ж вам всем подумать надо! Хирург должен молниеносно ориентироваться в ситуации и принимать решения. Заметь, правильные решения. От этого зависит жизнь пациента и репутация самого доктора.
- Может, его усыпить и прооперировать? – Предложил Женька.
- Спасибо, Женек! Он что, собака, чтобы его усыплять? Ты имеешь дело с людьми. В медицине все только по добровольному согласию пациента делается. Надо придумать что-то такое, чтоб он сам согласился.