Настоящая готика

               
Старший лейтенант Сергей Каратаев – артиллерист в двухлетним военным стажем – любил в часы затишья между яростными боями погулять вдалеке от огневых позиций батарей, нацеленных на врага,  чтобы хоть на несколько минут забыть о страшном понятии «война», чуждого его сознанию учителя физики.
Вот и теперь он шагал под ночным звездным небом, насвистывая «па-де-де» из балета «Щелкунчик». Неожиданно где-то впереди раздался щум, не похожий на обычное звуковое сопровождение августовской степи.
«Стой!» – не задумываясь, крикнул старший лейтенант, вырывая из кабуры трофейный парабеллум.
В ответ ударила автоматная очередь…
Сергей очнулся на койке медсанбата под пристальным взглядом старого врача-еврея.
«Что со мной, доктор? – вырвалось у Сергея. Он не боялся смерти – непереносима была мысль об инвалидности. – Я цел?»
«От вашего ранения не осталось и следа, - задумчиво произнес военврач, - с вами произошло нечто другое… Вы ничего не помните из того, что случилось с вами той ночью?»
Сергей закрыл глаза. Внутренним зрением он увидел звездное небо. Полыхнули вспышки выстрелов, небо оказалось перед глазами, оно стало ближе, но неожиданно его  закрыло лицо фашистского офицера с горящими страшным огнем глазами…
«Вспомнили? – участливо спросил врач. – Вспомнили хоть что-нибудь?»
«Я не понимаю… Со мною что-то происходит…»
«Вас, молодой человек, укусил вампир… Да, да, я знаю, что вампиры – это выдумка религиозных фанатиков, но вас укусил именно вампир… Если вы не верите в Бога, то трагедии никакой нет. Наоброт – теперь вам не страшны пули врага – раны будут мгновенно заживать. Вам следует избегать только солнечного света. Так что лучше перейти в разведчики и совершать ночные рейды в расположения фашистских войск… Там вы и кровью сможете разжиться…»
«Кровью? – сначала удивился Сергей, но произнеся это слово, почувствовал страшную жажду. – Крови-и-и-и!» - почти завыл он.
«Вот, - доктор достал откуда-то из-под халата колбу с густой багровой жидкостью. – Специально для вас собирал у раненых – тут своеобразный коктейль из разных групп и резусов. Я ведь тоже – в некотором роде ваш собрат…»
Уже через три месяца слава о разведчике  Сергее Каратаеве гремела на всех фронтах. Каждую ночь герой со своей группой разведчиков ходил в расположения врага, и каждый раз возвращался с  плененными языками. Никто при этом принципиально не замечал ужаса, застывшего на лицах подчиненных  Сергея Каратаева, а если и замечал, то восторженно цокал языком.
Войну Сергей закончил подполковником и Героем Советского Союза, продолжая ночные налеты на врага. Ходили легенды, что герой побывал даже в бункере Гитлера. Но сам герой, когда заходила об этом речь, только сплевывал со словами:
«Что Гитлер, что Геббельс – дрянь людишки…»
В мирный жизни Сергей выбрал тоже ночную работу сотрудника милиции.  Он буквально искоренил преступность сначала в своем родном городе, потом в Москве…
Шли годы, и перед Сергеем Каратаевым встала неожиданная проблема, связанная с его внешним видом.  Проходили годы, а он не старел, оставаясь 30-летним цветущим мужчиной и через двадцать лет после великой Победы, и через тридцать…
Сергею пришлось учиться гримироваться. Седые виски, тени под глазами, глубокие складки кожи делали его не таким откровенно молодым.
«Не стареют душой ветераны», - напевал он, бесшумно скользя по ночным московским улицам в поисках маньяков, насильников и грабителей, отдавая всего себя на борьбу с вредными элементами общества.
Он и сегодня на боевом посту и всегда хохотом встречает очередное сообщение об оборотнях в погонах.