Liberte, Egalite, Fraternite. Глава 12

   Нет равенства и никогда его не было, всё это выдумки французских революционеров и иже с ними и после них. И тот, кто не мог изначально отличить палача от жертвы (ибо оба всходили на помост эшафота, как равные, со свободными руками и без повязок на глазах), тот всё равно, в конце зрелища замечал, что один оставался жив, а голова другого скатывалась в корзину, отделённая от бьющегося в конвульсиях тела острым и тяжёлым ножом гильотины. И это делалось во имя Равенства, но равенства в этом не было. И палач всегда будет возвышаться над жертвой, чтобы удобнее было вершить казнь. Нет одинаковых людей, как нет одинаковых рас. И удивлялся я напрасно, что есть народы, которые подобны нищему, сидящему на сундуке с золотом и  не знающим, что с ним делать, и есть народы не имеющие ничего, но создающие золотые запасы трудом своим. Все мы рождены на одной и той же Земле, но смысл жизни у каждого разный. И, вот, вострубили трубы, и огласили глашатые, что все ныне равны, а потому права человека теперь есть и у тех, кто не по-человечески живёт, кто ещё недавно угощался мясом своего врага, не осознавая, что каннибализм вреден для пищеварения. Глупые! Давая права каннибалу и уравнивая его с собой, вы возвышаете его над собой, ибо каннибалом он так и остался и ему сподручнее глядеть на вас сверху вниз, ибо в благодетеле своём он всегда будет видеть лишь пищу себе. Нет пределов человеческой глупости, и вот уже грозные легионы расслабились, ведь не осталось никого, кто мог бы пойти против них, и сильными овладело благодушие, и от щедрот их слабые исполнились презрением к победителям своим. И мы сегодняшние забыли вчерашнюю историю, как открылись врата несокрушимого Рима перед варварами, которых недавно лишь уравняли в правах с гражданами Империи. Забыли, что всё началось с того, что Реальность попытались приравнять к Идеалу, не понимая, что человечество и развивается только благодаря тому, что существуют эти два противостоящих полюса, а неудовлетворёность Настоящим всегда требует создания такого Будущего, за которое не станет когда-нибудь стыдно. Забыли, что Идеал недостижим не потому, что реализация замыслов прекрасных дурна, а потому что Идеал это всегда недосягаемый горизонт, за которым скрывается солнце согревающее Землю и дающее жизнь. Человек ищущий всегда стремился узнать, что там, за горизонтом, отсюда и движение, отсюда и развитие его. Но не каждый умеет и хочет искать. Ищущих всегда меньшинство. А, большинство это инертный баласт, который движется или нет по следам тех, кто первым идёт. И нельзя останавливаться ищущему, ибо тяжек баласт и только движение не позволит утянуть ищущего на дно пропасти. И видел я, как притягиваются люди к тому, кто, как комета, на мгновение появляется в их жизни. И слушают они его рассказы о тех землях, которые он прошёл и о том, что он видел собственными глазами там, за горизонтом. Но не смеют тронуться в самостоятельный путь, ибо для движения за Идеалом требуется ощутить свою неудовлетворённость Реальностью, а это дано далеко не каждому. И не надо мне говорить, о том, что бедные узнав о своей бедности начнут движение за Идеалом. Жадность это не есть неудовлетворённость Реальностью, это только жадность голодного. Рука художника замирает в нерешительности сделать последний мазок на холсте, ибо он знает, что в стремлении к Идеалу может совершить непоправимое, а таинственная недосказанность картины это горизонт Идеального. Художник знает больше о неудовлетворённости, чем бедняк, которому сообщили, что он беден. Бойтесь осведомлённых о своей бедности бедняков - они продадут ваши картины. Тот, кто первым сказал, что все равны, был болтун, а гильотина не делает равными, она разделяет на живых и мёртвых.
    И я, путешественник, могу быть наблюдателем, но никогда не стану сочувствовать тем, кому глупцы объявили о равенстве, сделав их истинно нищими и жадными, ибо здесь уже не о сочувствии надо думать, а о средствах самозащиты. И знаю я, что там, где нет равенства, там и другие два постулата не имеют никакого значения, кроме пустого сотрясания воздуха, но именно там открываются манящие горизонты. Увы, я видел аборигенов, услышавших глупца, крикнувшего им: «Liberte, Egalite, Fraternite»...