Волки

                Волки.

   Однажды в солнечный зимний день, придя домой из школы, я на скорую руку пообедал гречневой кашей с молоком, и натертой чесноком горбушкой черного хлеба с солью. Это была моя любимая еда того времени.
    Схватив  отцовскую берданку, и сунув в карман несколько патрон,   я  взял охотничьи лыжи,  и отправился в луга, за реку.  Может быть, заячий след возьму, пока солнышко светит, подумал я.   
     Надо сказать в зимний день, когда светит солнце, и нет ветра, зайцы  ложатся в  дневную спячку. И в это время к ним можно довольно близко подойди.  На выстрел, или даже ближе, как повезет. Перед тем, как залечь заяц русак  делает несколько кругов, «петель» и примерно на четвертой  или пятой петле, отпрыгивает в сторону со своего следа и ложится.
   Однажды  мы с другом  «Громиком» я уже вам о нем рассказывал в предыдущих рассказах,  подошли к нему  метров на пятнадцать. Он подскочил свечкой, прямо с места, и пустился наутек. Стрельнули,  попали.   
    Принеся  домой  такой трофей, конечно, получили похвалу от взрослых. И таким образом  хоть как то сгладили  тот негатив, который мы им доставляли своим порою безрассудным поведением.
Собаку свою по кличке Бобик, я в этот раз не взял. Обычно  пока дойдем до реки  через деревню, он обязательно во что ни – будь, ввяжется. То курицу придушит, потому, как порода его «Сибирская лайка», то  драку  с пробегающей мимо  собакой  затеет. Короче, хлопот больше, чем пользы.
  А однажды осенью, пошли мы с ним в лес, поохотиться.  А по пути, в луже,  сидят деревенские гуси и занимаются своими гусиными делами.
    Проходя мимо,  он посмотрел на меня, как бы спрашивая разрешения,   а  я ему говорю: «Только попробуй, прибью, гад». Не послушал. Собачье нутро его победило  страх, перед моим наказанием.
   И он, гавкнув,  прыгнул в эту лужу, в эту грязь, придушив одного гуся. И не отпускает. Шерсть у него была совершенно белого  цвета, и гуси в этой лужи тоже были белые. И вот сидят они там в этой грязи все  перепачканные, и  смотрят на меня. 
    Пришлось мне  лезть туда же,  вызволять гуся.  Хорошо, что еще был в охотничьих  резиновых сапогах.  Сам  еле ноги вытаскиваю из этого бучила да еще его Бобика, за собой за ошейник  волоку. А он лает, надрывается, аж задыхается, толи от злости на меня, толи на гуся, что придушил его не до конца.
 Вот такие мы с ним были хулиганы.
 Итак,  разогнавшись  довольно быстро с бугра  на лыжах, я по льду перемахнул почти всю реку. Взойдя на противоположный берег,  выбрал маршрут движения дальше.  И вот иду,  выискиваю  заячий след.  Нашел. Определил, давно ли он  прошел, и продолжил идти  дальше. Увлекшись преследованием, я и не заметил, как довольно далеко отдалился от села, и оказался  поблизости от зарослей хвороста. Рядом находилась скирда сена.  Наверное, кормиться приходил к ней,  подумал я.
   А может и сейчас он там. И вскинув ружье, подхожу к скирде. И вдруг там, в кустах, недалеко от меня, я услышал  тявканье и многоголосое подвывание.  И моментально меня обожгла мысль, пробежав волной по  всему телу крупными мурашками  сверху вниз и обратно.
 Волки подумал я.
   Собак здесь не должно быть, далеко от деревни, да и что им тут делать. Точно волки, укрепился я в мысли.  Не зря же  на той неделе, когда была сильная низовая пурга и мы с моим «Бобиком» уже возвращались  с лугов  в деревню, он  всегда такой смелый, почему то опустил уши, пождал хвост и прижался к моей ноге, как привязанный. Опустив при этом виновато шею, и глядя на меня, как бы говорил:- «Хозяин я чую  неладное. Давай шевели ногами быстрее, все равно  тебе твоя  берданка  не поможет».  Наверное, чувствовал волков.
   Это воспоминание так же укрепило во мне мысль о волках.
   Патронов у меня в кармане было с гулькин нос. Тогда я решил залезть на скирду. Думая при этом, что там они меня не возьмут. И со скирды  мне будет лучше отстреливаться, в случае чего.
Запрокинув ружье через голову на спину, и  вынув охотничий  ножик, который у меня всегда находился в сапоге за голенищем, когда я отправлялся на охоту, я,  воткнув его в скирду,   стал,  подтягиваясь   лезть вверх.
 С трудом, но мне удалось все - таки взобраться. 
   А оказавшись на скирде, я увидел, что там,  в кустах, вместо волков  сидели в кружочке лисы,  в количестве пяти штук или более. И они, задрав мордочки, подвывали и тявкали.
   Ну, прямо ни дать ни взять волки.   Тут конечно у меня отлегло. Стрелять я по ним не стал, далеко. А собрались они на посиделки, наверное, по причине лисьей свадьбы, которая бывает у них в конце января, начале февраля.
  Расслабившись,  я подставил свое лицо солнечным лучам, от которых у меня тут же заслезились глаза. Я  заморгал, что бы сбить слезу, глаза мои слиплись от слезинок, и мне захотелось так полежать, там наверху на скирде. Тем более, что скирда  темная и солнечное тепло к себе притягивает больше чем окружающее пространство, а там, наверху еще теплее. И я на немного задремал.
   А через какое - то время, когда меня  стал пробирать холодок, я очнулся,   решив  спускаться и идти домой. Обойдя по верху скирду,  я искал то  место, где  бы можно было помягче  приземлиться. Скирда все-таки высокая.
 И оттуда сверху я увидел, ну просто огромного размера следы, похожие на собачьи.  Конечно же не собачьи подумал я. Таких собак в природе не бывает. Это точно следы волка, и свежие, судя по всему.  Почему же я их раньше не заметил, когда подходил к скирде. Размышлял я.
   Быстренько спустившись на землю,  я нахлобучил кое - как лыжи и рванул в сторону деревни. А ну ее эту охоту. Какая это охота, думал я, когда кругом волки.
08.02.2010г.А.И.Копин