Училка

     Из колхозной деревни в рабочий посёлок я приехал главным образом из-за того, чтобы продолжить образование. Поэтому сразу по прибытии я записался в восьмой класс средней школы рабочей молодёжи. Занятия проводились четыре раза в неделю с 19 до 23 часов. Учиться было нетрудно, я легко запоминал то, что преподносили учителя (тем более, что требования к вечерникам были невысоки), и в учебники заглядывал лишь изредка. Трудность была в долгом и нудном сидении за партой – после работы чувствовалась усталость.
     Нашей классной руководительницей была 23-летняя учительница русского языка и литературы – Лариса Саввишна. Все её уроки превращались в диспуты. А поскольку все мы были молоды, то на диспутах превалировала любовная тема, причём, значительно шире, чем предписывала программа. Иногда она преподносила нам что-нибудь эротическое из произведений Бальзака, Ги де Мопассана. Правда, эротические сцены не имели описания откровенного секса, как в современной литературе, но для нас было достаточно захватывающим описание интимных деталей одежды, интимных движений тела, интимных мыслей влюблённых. Я, например, часто облизывал пересохшие губы.
     Лариса Саввишна была очень стройна и красива, умела одеваться с особой элегантностью. Так обычные женские блузки были с воротничком и застёгивались впереди, а у неё – без воротничка и с большим декольте. Обычные юбки имели длину до середины икр, а у неё едва прикрывали колени. В то время не было капроновых или нейлоновых чулок (про колготы и слыхом не слыхали), но Лариса из простых отечественных умела подобрать такие, что выглядели шёлковыми. Она всегда была обута в лаковые туфельки на высоком тонком каблучке. В общем, налицо был резкий контраст с общепринятой формой, массово производимой отечественной промышленностью.
     Я сидел на первой парте, примерно в метре от учительского стола. Сидел один, потому что: во-первых, учеников было нечётное число, и для меня не было пары; во-вторых, более старшие кучковались по интересам (чаще по взаимным симпатиям), а я был моложе всех и в их интересы не вписывался; в-третьих, все пытались держаться подальше от учительского взгляда, а я не боялся, потому что учился хорошо.
     Учительский стол был обыкновенным: с левой стороны – тумбочка, справа – неприкрытый. Сидя за первой партой, я всегда видел ноги учителя. Но у всех учительниц они были прикрыты юбкой до середины икр, а у Ларисы, когда она сидела на стуле, даже колени не закрывались. Если она по забывчивости немножко раздвигала ноги, то за срезом юбки выглядывало то, что мы называем ляжками. Белизна их была такой яркой, что просто резала глаза. Это так притягивало мой взгляд, так велико было желание заглянуть глубже под юбку, что я не заметил, как начал приседать и вытягивать шею. Я делал это на каждом её уроке и был зол из-за того, что не удавалось увидеть её трусики.
     В который уже раз я присел, как говорится, ниже некуда и неестественно склонил голову, устремив взгляд под учительский стол. Эта поза практически ничего не давала, но очень уж велико было моё желание. «Господи, - мечтал я, - сделай так, чтобы она забылась и раскрылась». Вдруг… её юбка поползла к животу;  открылись чёрные резинки, поддерживающие чулки; открылись белые-белые бёдра и трусики. Я был так напряжён, что не понял, как это произошло, и как говорится, списал на провидение господне. До конца урока я смотрел, не отрываясь. Я не задумывался, почему её ноги разошлись ещё шире, почему у неё вдруг зачесалось интимное место (она одним пальчиком потёрла его). Только когда прозвенел звонок, я с сожалением тяжело вздохнул, поднял голову и встретил её насмешливый взгляд. Мне стало так стыдно, что лоб покрылся испариной. Все ученики ушли, а Лариса подошла ко мне, своим платочком нежно вытерла мой лоб и сказала: «Не волнуйся, дурачок, это значит, что ты уже мужчина». Мне ещё не было 18 лет. «Был бы ты постарше, мы могли бы подружиться».
     Я был влюбчив и готов влюбиться даже в Ларису (Ларочку, Ларисочку, Лору), несмотря на то, что она старше на пять лет. Но! Директор вечерней школы, сорокалетний мужчина, давно овдовевший и прикладывавшийся к рюмочке, вдруг воспылал любовью к Ларисе Саввишне, которая была на 17 лет моложе его. И, несмотря на большую разницу в возрасте, они поженились.