Лешак

ЛЕШАК.               Автор Суетин В.А.




Слыхал от других рыбаков и охотников, что лешак водит. 
Истории разные, есть веселые, есть поучительные.  Но все сводится к одному, что лешак есть, а пока самого он тебя в оборот не взмет, все не верится.
 
В конце августа 1997 года решили мы с товарищем съездить на рыбалку в верховья речки Лопью, что впадает в Локчим, недалеко от деревни Лопыдино. 
Поехали на неделю.  Все началось еще, не выезжая из гаража, в канистре не оказалось бензина, поехали на заправку, там тоже нет.
 
К обеду бензин привезли, заправились, и где-то часов в двенадцать тронулись в путь. По дороге приключений особых не было. Но опять они начались, как только мы пошли по визире.
               
  Вначале я натер себе правую ногу, сапоги Сашка и я надели новые, кирзовые, не разношенные, вот они и показали себя. 
Сашка натер себе левую ногу.
Несколько раз садились, переобувались и, в конце, концов, я натер себе левую ногу, а Сашка правую.
 
Уже и до речки недалеко, а идти не можем и это в первый день нашего пути.  Перейдя ручей и поднявшись на взгорок, в осиннике, мы встретили местных мужиков, они выходили с рыбалки. 
Остановились, поговорили, узнали, что клев неважный, они за три дня, на двоих поймали всего килограмма два. 
Вскипятили чай, достали водку, угостили мужиков, да и сами вместе с ними приняли грамм по сто на грудь. Мужики ушли, а нам еще идти надо.

Пройдя немного по визире, свернули на право, по старым нашим затескам, вышли к речке и затаборились.
Первым делом, пока ноги не отошли, поставили палатку и развели костер а, чтобы ночью было светло, тепло и уютно натаскали дров для костра на всю ночь.
Но зато, какая мука была, после всего этого, снять с себя сапоги.
               
 Потихоньку сантиметр за сантиметром сапоги стянули друг с друга, при этом и смех, и крик от боли, и маты, все было.
Какая уж тут любовь к природе, к вечернему закату, не до этого было.
Сашка, сняв сапоги, сразу побежал до речки, приседая и расставляя в разные стороны ноги, спустился с обрыва на залом, сел на бревно, опустил ноги в воду, и от удовольствия только покрякивает, да постанывает.
               
 У костра засиделись допоздна, сначала выпили по сто грамм  за то, что пришли, потом за свои стертые ноги, поговорили, куда пойдем с утра вверх или в низ.  Решили начинать рыбалку с верхних омутов.   
И вот, поворачиваю я голову в сторону болота, глазам своим не верю.…  Стоит метрах в тридцати от нас…. женщина в белом сиянии.
 
Тихонько толкнул Сашку и показал глазами в сторону болота. 
Он посмотрел в ту сторону, и говорить перестал, перед этим он что-то рассказывал. Минуты две мы смотрели, боясь пошевелиться. 
Одежда женщины стала потихоньку затухать, а потом и вовсе перестала светиться.   Даже жутко стало. 
               
 Что рассказывал перед этим Сашка, не он, не я вспомнить не могли.
Подбросили побольше дров в костер и залезли в палатку. 
Сашка на всякий случай под голову топор положил, мало ли что ночью в палатку заползет. Так и уснули.
 
Утром еле как встали, на ноги не чего не надеть, болят  мозоли, босиком кое - как сходил за водой, заварганили крепкий чай, попили и стали думать, что делать дальше, как ходить по берегу,
без обуви далеко не уйдешь, а значит, и рыбы не поймаешь. 
Я из дома взял с собой шлепки, заклеил мозоли пластырем надел шлепанцы, сверху шлепанец натянул носки, прошелся, вроде нормально ходить можно.
               
 Сашка тоже вышел из положения, замотал ноги портянками, а на подошву привязал веревками кору от березы,  чтобы портянки не так рвались. 
Посмеялись друг над другом и поковыляли вверх по речке. 
Пройден уже не один плёс и омут, а поклевок нет. Хариус бежит за мормышкой, а брать ее не хочет.
 
Цепляли блесну, да и так на поплавок пробовали, не какого результата.  За первый день с утра и до вечера поймали всего четыре головы.
А устали как черти, еле до табора доползли. 
С вечера намазали ноги сосновой живицей, наверх положили еловый мох бородач и забинтовали.  Утром эффект был положительный, опухоль спала, боль прошла, можно было хотя и с трудом но засунуть ноги в сапоги.
               
Потихоньку хариус стал брать, но не так как хотелось, вяло, каждого надо выманивать. За пять дней поймали килограмм восемь на двоих, это почти не чего.  Ноги болеть перестали и мы уже почти забыли о них, бегая вверх и вниз по речке.  На шестой день решили еще раз сходить вверх, переночевать и двигать домой. 
Целый день проходили впустую, поймали несколько штук и то мелких.   
Стали выходить с речки к табору, если идти по этой стороне то километра два будет, если по той, то всего метров сто. 
А тут и мост - здоровенная елка поперек речки лежит…
                - Я пошел к табору…               
  - Иди - отозвался Сашка.               
 - Я еще побросаю, теребит кто- то, а выловить не могу, и остался стоять на большом омуте раз, за разом бросая блесну и делая проводки.  Перейдя по елке на другой берег, попал в заросли травы, белоголовик и метелка были выше меня еще на целых две головы.  Прикинул направление и пошел в сторону табора…. 

Иду, все прямо и выхожу, Сашка стоит на омуте и рыбу ловит, да и елка по которой я переходил - вот она.  Подошел к елке прикинул направление, и снова пошел прямо на табор….  По такой траве да еще с шиповником еле проползаешь, ноги путаются, заплетаются, ветки цепляются за одежду, не дают идти.  Выхожу - Сашка рыбу ловит….
               
  - Ты, что круги нарезаешь? - спросил  Сашка. Я думал, что ты уже на месте рыбу почистил и котелок бурлит?                - Да нет, говорю, не как выйти не могу.  Поговорили, посмеялись, подошел я к елке, по которой переходил речку, прикинул направление и пошел.…  Выхожу - Сашка рыбу ловит на том же самом омуте, в том же самом месте.  А вот и елка, по которой я речку переходил.
               
- Что, лешак водит? - глядя на меня, спросил Сашка, смотри, ты даже в лице переменился, выходи и иди по этой стороне, а то куда не будь, заведет, что хрен выберешься.
               
  Ну, а мне, как - то жутко стало - не по себе.  Перешел я речку обратно по елке, хоть и дальше идти, но зато надежно дошел до табора. Развел костер, поставил котелок, и пока Сашка не пришел, натаскал на ночь дров для костра, ну и приволок березовый пень трухлявый, что бы  ни горел, а тлел, тогда и ночью меньше дров в костер подкладывать надо.
 
Пришел Сашка, почистили и засолили рыбу, попили чаю со смородиной, обсудили мое сегодняшнее приключение и пришли к единому мнению - лешак водил.               
 Стемнело как - то совсем незаметно, свет костра освещал только близ стоящие сосны, дальше за ними была сплошная темнота, и сколько бы ни смотрел туда, взгляду не, за что было зацепиться.
 
Вдруг  Сашка с улыбкой до ушей поворачивается ко мне.               
 – Смотри? - и показывает мне в сторону, а там пень, который я приволок, лежит на земле и светится.

Вот, наверное, и в первый день этот пень светился, только утром мы не проверили, а сейчас прикинули, точно пень, я его где-то, примерно с того места припер. 
Ну вот, про светящую бабу разобрались, а вот кто меня водил на той стороне речки, не я, не Сашка так объяснения дать и не смогли.
Но поразмышляв и немного подумав, решили - лешак водил.

А гнилую труху от березы я взял домой, так она целую неделю ночью на серванте светилась, пока не высохла.

Красный Затон год 1997 месяц Август.