Под парусом

                Под парусом.

     В те далекие детские годы  зимы были «правильные». С большими снегами и трескучими морозами. И я  выбегал на минуточку на крыльцо, без верхней одежды, быстренько посмотреть на яркое звездное небо, и  послушать,  как трещит мороз.
     Но это теперь я знаю, что трещал не мороз, а трещали деревья,  лопаясь от холода,  в нашем саду и, напротив,  в аллее.
    И застылый  воздух, как бы звенел в этой  ночной тишине. И лишь то там, то тут  раздавались звуки  раненых деревьев.
    В школу, в которую я ходил, была в пяти километрах от нашего села.  И когда идешь на занятия по узенькой тропинке,  и  обратно, то  вдоволь налюбуешься, как перламутровые снежинки светят тебе прямо в глаза, особенно если прищуриться. Яркое солнце, и снег беспощадно слепят и из глаз текут слезы, толи от радости, то ли от солнца, и яркого снега.
      Снежинки  эти  переливаются всеми цветами радуги, и это очень ободряет и веселит, напоминая  о скором лете и каникулах. 
    Тогда можно  вдоволь набегаться на улице, до состояния полнейшего изнеможения,  и лишь только коснешься подушки, как тут же засыпаешь.
 А через мгновение ока открываешь глаза, а на улице уже светло.
 «Мам, что, уже утро?» - спрашивал я. «Вставай» - говорила она: - « Уже утро». Ура!  Можно бежать опять на улицу.
Но как зиме не злиться, прошла ее пора.
 И вот весной,  когда  обильные снега  начинали таить,  мы с нетерпением бегали на бугор посмотреть, залило луга или нет.  Как правило, почти каждый год,  наша река Ока, разливалась по бескрайним  пойменным лугам.
     Превращаясь в настоящее море до самого горизонта.
На фотографии размешенной перед рассказом, разлив еще не такой большой.
    А однажды в один весенний денек во время весенних каникул, я увидел настоящий парусник, плывущий там, на горизонте.
     Откуда он взялся? Для тех времен  такая экзотика. И мне так захотелось так же поплавать по тем далеким и неизведанным просторам, что я решил, во что бы то ни стало осуществить свою мечту.
     Об этом я поделился  с Андреевым Сашей, парнем старше меня лет на шесть. Я уже писал о нем в предыдущих рассказах.  Идею мою он поддержал. 
    И предложил мне  стянуть из дома  покрывало с  кровати. «Оно плотное?» - спросил он.  «Плотное» - ответил я.  «Тогда подойдет. И еще приготовь молоток с гвоздями на пятьдесят или на семьдесят, какие есть, и маток крепкой веревки» - инструктировал он меня. «Да и еще нужны будет перекладины, две штуки,  ну это я беру на себя» - сказал он.
    И вот   в один солнечный  день, приготовив все необходимое и  улучшив момент, когда ветер   дул в сторону лугов от деревни, мы сели в мою лодку и поплыли через реку, на ту сторону, в залитые талыми водами  луга.
    Хотя где кончается берег и начинаются луга определить не возможно, сплошное море воды. Переплыв по бурной весенней воде через реку, мы причалили к кустам ивняка, в укромном местечке, что бы оборудовать нашу лодку под парус.
   Вынув из уключины  одно весло, мы установили его посредине лодки,  вертикально, прибив к лавке в одном месте и к бруску на дне лодки  в другом. При этом обмотав   для надежности еще и веревкой. 
   А предварительно прибили перекладину к этому веслу, сверху    и снизу у сидения. И приложив одеяло, к этим перекладинам,  прибили его гвоздями. Причем гвозди вбили  до половины, а с половины загнули.
    Получился настоящий парус. Управлять же лодкой сел Саша,  спустив  второе весло в воду и сев при этом на заднем сидении лодки.
    И мы поплыли. Да так быстро нас понесло,  туда в луга в чужую  неизведанную  весеннюю страну, что успевай только рулить.
Я расположился впереди  на носу лодки, для того, что бы командовать  рулевому. Ему из - за  паруса не виден маршрут движения.
    «Правей бери»,- командую я,- «Там кусты, а теперь левее, еще левее».
 И так мы проплыли довольно далеко, не задумываясь  о том, как  будем возвращаться домой.  Против весеннего течения, веслами не  намашешься.
  Но думать об этом не хотелось
Солнце светило в лицо, немного слепя, и нам  было  приятно плыть, под парусом, как настоящим  первооткрывателям неизведанных далей.
 И вот  немного расслабившись, когда  мы уже довольно хорошо освоили процесс управления нашим парусником, случилось не предвиденное.
  В воде  мы проглядели  торчащий  всего сантиметра на три из воды,  металлический  уголок, вбитый в землю. Такими уголками огораживают  отведенный участок для выгула коров. Электрический пастух называется.
   Между этими уголками,  через изоляторы, наматывают проволоку и пропускают электрический ток постоянного напряжения, небольшой силы.
   И когда корова захочет выйти за пределы  отведенного участка и дотрагивается до проволоки, то получает удар током и больше не подходит.    
    Это делалось для того,  что бы пока коровы на одном участке пасутся, другой участок успевает обрасти травой. И так, меняя участки, у коров был постоянный    сытный    выпас.
Налетев со всего ходу одним боком   на уголок,  наша лодка накренилась, при этом парус сыгран не в нашу пользу, довершив процесс опрокидывания.   
     И мы перевернулись в холодную весеннюю воду. Спасло нас то, что луга заливались не глубоко, уголки электрического пастуха  высотой, как правило, не более семидесяти сантиметров. И, следовательно, воды было не более.
   Ощутив под собой твердую землю, мы,  быстро схватив за борт лодку, вернули ее в правильное положение, хотя с большим трудом, мешал парус и вода в лодке.
    Затем  вычерпав своими резиновыми сапогами  воду из лодки, влезли в нее.  Сняли с себя одежды, отжали воду, на столько на сколько смогли  и решили отправляться домой. Пока не окоченели окончательно, на весеннем ветру.
   Обратно плыть на веслах против ветра и течения дело безнадежное. Тогда мы, разобрав  парус, решили  взять влево  на восток,  на девяносто градусов, от нашего маршрута.  При таком раскладе и течение меньше мешает гребле, и ветер не так сносит.
    И если мы добьемся запланированного, то окажемся вверх по течению от нашего  села примерно в трех километрах, в местечке называемом «Дуравой». 
   Примерно через километр  или чуть больше непрерывной гребли,  в спортивном   темпе,  для того что бы согреться и победить течение, мы выплыли в запланированном месте. 
    А именно в тот самый  затон реки.
      Так, как река  наша имеет   изгибы, которые  если посмотреть  сверху с самолета напоминает лошадиную подкову, то мы как раз оказались у левого изгиба этой подковы. А село наше располагается посередине, этой  подковы, но уже ниже по течению.
    Выплыв  через «Дураву» на середину реки нас быстро понесло весенним течением к нашему селу, к тому же при интенсивной гребле, мы довольно хорошо разогрелись,  и наша мокрая одежда потеплела на нас.
 И стало  уже не так горестно, от нашего  приключения и даже  немного весело,  видя  благоприятный исход происшедшего с нами приключения.
 А доплыв до села, мы, быстренько привязав  лодку,  побежали на бугор в  село.  Я на печку к бабушке, а он к себе домой, тоже на печь.
   «И молчок, понял!»  - сказал он мне. «Понял» - улыбнувшись, сказал я.
 Придя к бабушке, я разделся, залез на печь, накрывшись с головой, согрелся и заснул, а когда  засыпал,  то у меня   перед глазами, стояла   яркая картина события, только происшедшего с нами.
    Бабушка моя  была «за меня», когда дело касалось моего наказания, и маме моей  меня не выдала.
Были и другие наши с Санькой  Андреевым приключения, о которых я расскажу, как ни - будь, в другой раз.

01.02.2010г. А.И.Копин