Дрянное отродие

Матушка родная меня не полюбила. По весне в лес отнесла кровинушку постылую. Упырям лесным на забавушку. Ведьмакам клятым на довольствие.

Видно, батюшка мой грешен был. Да нетрезвым дитя лепил. Из  глины овражной, вины смертельной, да кары небесной.

Омутники выкормили, не погубили, выходили.  Купалка  подружкою стала. Подарила  платья зеленые. Припевки певучие петь научила. Да не открыла - ведьма я, али девица. 

Синеву из глаз моих ты, Ветрило, выветри! Тьму болотную, тину топку оставь. Чтобы сердечку больше не маяться, ведьминым духом окрест славиться!

Сварожич-гнев сварлив! Злато кудрей жги, жжено жито сей -  урожай сожнешь!

Вот и расцвел  маков цвет в травах некошеных, злаковых. Глаз манит, да душу обманет. Не пройдешь - припадешь к хмелю душистому. Пригубишь - пропадешь птицей раненой!

Губы  земляникою мазаны. Косы -  рыжи, что рожь на жнивье. Руки – свечи теплые, восковые. Тонки  пальчики узкие, длинные. Ногти - ножи острые, перламутровые.

Лепотна  я, лесная девица!

Платье прозрачно зелеными водами. Тело, что реки с изгибами плавными. В омуте глаз моих - села пропавшие. Странные страны, заблудшие странники.  Молитвы безмолвные, боги уснувшие.
               
                * * *

В селище ближнем, за тыном березовым, стадо коровье пропало давеча. С факелами - огнищами, стволами осиновыми ищут ведьм мужики.  Тех, что сглаз напустили.

Чернильной копотью нынче воздух покроется! Вороньи стаи – души - в небо вылетят.  А люди пойдут на кострище - водить хороводы дикие.

Да отстал один: дорога путаная.  Жизнь дешевая, что решето дырявое! В топь ступил, в белене увяз.  Маков цвет вдохнул, пеленою связан.  Охмелел совсем, ох, зелье пьяное!


Песней печальной сыт воздух весенний… Куда ж залетел ты, молодец красный, свет  ясный сокол, силками схваченный?

Леем–патокой ласку лью. Ложе льняное лажу, стелю.  Лагожу, лелею, любавушкой льну. 

Боль не услышишь,  только дурман - траву…

Обдую чело усталое. Живот жалеючи глажу, ладошками ворожу.  Губы – ягоды спелые - тебя милуют. Целуют ласковые, милые.

Молитву за упокой шепчу.

Нутро грешное сводит судорога. Поцелуи те -  что вода в песке. Пустота во мне - волчица серая. Прикушу тебе  грудь, соколику.

То не огонь - белы зубки мои, то не боль - любовь ведуньи.

Голод черен  нутро пытает! Болью калит, кишки тянет. Как заткнуть тебя, дрянь ненасытная? Животное злобное, особь голодная. Накормлю молодецкой кровушкой! Дай покоя мне!

Так зажмурюсь, соберу волюшку. Естество мужское - сильное. Твердь живая, человечья - доверчивая. Идол сизый, божество непризнанное…

Нежна девица я! Ой, черна…

Ногти - в грудь, синеют под кожею. Каплями сочиво, багровы следы - платье испорчено.

Шею вкушу, жилы полные вкуса несладкого, несоленого. Не густое вино и не жидкое. Стынет быстро, хоть и жива вода. 

То не смертушка - забава ведьмина!  Не вино течет, а кровь молодца. Не живая вода, а пьяная.

Завоет волчица, скулит сука, топчется! В спешке тварь бешеная, слюной исходится.

Не удержу – вырвется!

В клоки! Все мало ей! Месиво красное, порет, распарывает. Рвет, не устанет. Свет из глаз вон ярым огнем!

В паху жила живет похотимая.  Припаду щекой, биение слушаю.  Волны живые, от сердца к ноженькам! Вены полные, плоть соломенная!

Половодье сочное, река вязкая. Нестрашная, блестящая, будто праздничная. В пляске безумной - погибель красная!

Сердце - середище, синица бьющаяся. Крылышки  обломаны, цена назначена.  Да все  торопишься, спешишь, теплишься.

Живность бесова,  пирушка чертова! Там, пониже ребер, я рвать ученая. На ладошку сердечко выну из груди распахнутой. Бейся  теплое, плод вершинный, багрово яблоко!

… Вот и сыта волчица, накормлена.  Пар из пасти валящий.  Упала, брюхо бито тяжелое. Глаза за туманами пьяные.

Лоно, отрадушкой полное! Солнцем парено, в жару печено. Водами прозрачными тушено.

А души, души - нет больше!!!

Перламутровы облака. В небе рыбы-окуни задумчивые. Чешуя – колокола серебряные, струны звонкие.

Вот и стала ведьмой, спокойна я!

Прости, Мокуша, ведь  уже я наказанная…