in the beginning

стены схлопываются, внезапно становится нечем дышать.
она раздирает мне горло ногтями, прыгает по комнате, истерически хихикая, выводит на стене "carpe diem" непишущим фиолетовым маркером.
не_выдох, чуть позже - не_вдох.
она шепчет, прижимаясь измазанными вареньем губами к моей ушной раковине: "ну почему, почему же ты не смеёшься?.. давай танцевать... слышишь?.. я хочу танцевать...
с тобой!
о... на этот раз ты не отвертишься...
нетнетнет"
кровь стекает по подбородку, капает на грязный паркет. чужая, отравленная кровь, по нелепой случайности перемешанная с моей в пропорции один к одному. пятьдесят на пятьдесят. зеро. бинго. hard day's night.
not bingo, sir... bongo!...
я думаю: а ведь Есенину достался хотя бы Чёрный человек, а мне - только это бестолково хихикающее существо с нелепыми разноцветными перьями, вплетёнными в голос. и смех этот... нет, невозможно, совершенно невозможно. я не хочу видеть всё это. я не хочу знать, что будет дальше. и чем это закончится.
если закончится вообще.
выпишите мне лекарство от себя самой.
доктор... ну пожалуйста, пожалуйста...
я задыхаюсь.
эмфизема сознания. мне нужен аппарат искусственных снов.
искусственного бодрствования.
искусственной жизни.
я думаю: у этого парня из "Бойцовского клуба" был хотя бы Тайлер Дёрден.
маленькие молоточки истерично стучат по коже в области левого виска.
она, приплясывая и напевая что-то вроде детской считалочки, неглядя втыкает иглы капельниц в мои руки, прикрученные синей изолентой к подлокотникам сломанного кресла.
я поднимаю глаза: все этикетки содраны с баночек с растворами. вместо них - неровные разноцветные цифры и точки. какие именно, я не могу понять. путаются мысли.
в какой-то момент становится всё равно.
я безучастно созерцаю осыпающуюся потолочную штукатурку.
сползаю взглядом по ободранным обоям.
думаю про загибающуюся без ЛСД популяцию свинцовых пингвинов последнего дня вселенной.
про рисунки на стенах чернобыльских домов.
про то, что меня здесь нет.
и вдруг...
- не трогай! слышишь, поставь на место! да к чёрту, просто брось на пол! не трогай, слышишь!!! это не твоё!.. не надо! не смей!..
а она только хитро подмигивает и смеётся, крутя в руках маленькую синюю коробочку, и, что ещё хуже, зажав в зубах тот самый ключик... а потом вставляет этот ключик в треугольное отверстие на одной из граней синей коробочки
и в этот момент содержимое одной из капельниц начинает смешиваться с моей кровью, а комната причудливо меняет очертания, потом исчезает вовсе, и я оказываюсь в хаосе водоворота звуков и образов, мне в лицо летят сотни фотографий, кассетных плёнок, и ключик в замке поворачивается в первый раз.