Тем, кто там был 29. 03. 2010

   Тем, кто там был. Пара строк и сочувственных вздохов им уже безразличны. Поверим мне на слово. Положим цветы на мемориальную доску и скажем вслух: «Гори в аду тот, кто сделал такое». Двадцать девятое марта. Роковой день для, почти что, полусотни человек. Жизнь несправедлива. А, собственно, кто вам сказал, что в жизни с нами будут играть по правилам? Кино насмотрелись?

   Конец марта. Особый период в жизни каждого человека. Весна стучится во все двери и окна, а мы, лентяи, не открываем ей. Но она всё равно ворвётся в наш мир, хотим мы этого или нет. Это её уже не волнует.
   Она подошла к календарю. И вздрогнула. Сегодня у них дата! Счётчик любовных приключений перевалил за цифру три, как романтично. Три года. А она даже не подготовилась. Обидно получается. Она в панике ищет телефон. Находит, набирает до боли знакомый номер. Такие номера запоминают лучше, чем свои. Средь ночи разбуди – продиктует наизусть.
   Томительное ожидание ответа. Нет ответа. Гудки пускаются в опасную игру со временем. Нервы начинают пошаливать. Они всегда шалят тогда, когда меньше всего этого ждёшь. Им не прикажешь. Ответил:
 - Да, милая? Что-то случилось, что ты набираешь меня в такую рань?
 - Да, случилось! И очень важное, что не может ждать ни минуты! Ты можешь в это поверить, - задыхаясь от счастья, тараторит она.
 - Я уже окончательно проснулся и готов к подвигам! Даже знаю, я тоже тебя хочу поздравить, поэтому у меня есть предложение, от которого нельзя отказаться – приглашу тебя в то кафе, в котором мы сидели на первом свидании! Ты согласна?
 - Ещё спрашиваешь! Встретимся у моего метро?
 - Дашь полчаса? Уже еду, - он бросил трубку, не дожидаясь ответа.
   А она счастлива. Жизнь удалась. У тебя есть самый любимый человек на свете, который и поддержит и рассмешит и найдёт нужные слова и чего только не сделает, чтобы она была счастлива. Всё кладётся на алтарь ради неё. О таком мечтает каждая, только избранным это дано получить, а насладиться и то, единицам. Жизнь она такая, несправедливая. А кто сказал, что будет легко? Правильно, никто.
   Сборы прошли удачно. Он был уже на месте, мялся у фонарного столба. До её дома две минуты ползком, а он ждёт у входа в метро. Как в старые добрые времена. Только букет цветов солидный. Не такой, что был тогда, а так всё повторяется в точности. Даже погода.
   Он обнял её, выдал цветы и поцеловал нежно. Совсем легко и без претензий. Она утонула в его объятиях. Чего ещё надо для счастья? Правильно, ничего. Обмякшее же тело подверглось дальнейшим пыткам: он поцеловал в шею, дошёл до ушка, потрепал его и снова вернулся к губам. Только теперь это был настолько страстный поцелуй, насколько это было возможно. Счастье, вот оно, рядом. Дальше рукой тянуться не надо.
 - Идём?
 - Спрашиваешь ещё! Конечно, идём, бежим, летим и всё, что только душа пожелает. А потом ко мне – хорошо?
 - Не могу устоять от столь романтического предложения, - он кривлялся, а ей и не надо большего.
   Следующие пять минут они потратили на спуск в метро. Машину он собирался купить, но так и не собрался. Так что подземный мир их встретил с распахнутой душой. А куда он денется? Каждый день принимает миллионы таких же заблудших душ со словами: «Оставь надежду всяк сюда входящий…». Глупо, но иногда именно так и следует делать: надежда – глупое чувство, как не крути, а крутить приходится часто.
   Станция метро, неважно какая, приняла нахальную парочку. Через пару минут ожидания крот подземного метро выполз из туннеля. Народ слоняется туда-сюда, но им не до него. Они абсолютно счастливы. Настолько, насколько это возможно. Пассажиры того же самого подземного транспорта смотрят на них с лёгкой завистью и презрением. Мол, вот такие молодые, а целуются везде и всюду, на зависть окружающим. Но им не до этих завистливых мыслей простых смертных.
   Их целью была Лубянка. Центр. Там стояло кафе, которое подарило им самое первое свидание, название сейчас не имеет никакого значения, главное, что оно подарило им друг друга. Пара пересадок и они почти у цели. Но на подъезде к станции поезд остановился. Случай – не редкость для красной линии. Но что-то заиграло в груди. Обычно, это называется «сердце не на месте». Интуиция, не дать – не взять. Да и плевать! Главное, что он рядом…
   Пять минут томительного ожидания в преддверье чудесного дня в столь важном для этой парочки кафе. Что может испортить столь прекрасную перспективу? А ведь есть вещи, которые могут это сделать. В каждой бочке с мёдом есть… Неважно.

   Лубянка встретила подземную змею ярким светом. Людей на станции было выше крыши. Хотя до крыши в метро далеко, но людям это до лампочки. А лампочек здесь не мало. Поезд остановился, а двери стали открываться. Люди стали выходить…
   Тут раздался душещипательный крик, а за ним послушался хлопок, от которого заложило уши. Дальше она помнила всё в тумане: взрывная волна подкосила ей ноги, и её отбросило в сторону. Люди в панике стали разбегаться кто куда. Глаза в таких случаях не играют важную роль в ориентирование по местности, лишь инстинкт самосохранения и то, не всегда приходит в такие моменты на помощь.
   Она потеряла его из виду. И там и здесь она не видела его. Она попыталась подняться на ноги, но тело сковала жуткая боль: из ноги, в области коленки, что-то торчало. Кровь сочилась. Новые джинсы становились багровей с каждой секундой. Но её это не волновало. Среди бегущих в разные стороны людей, она не могла найти его. Это сейчас было важней всего, а его нет.
   Через пару секунд слух вернулся к ней. На неё обрушалась волна криков, стонов и воплей. Тут к ней подбежал мужчина в униформе. Синяя, вроде спасатель или медик, схватил её под плечо и поволок в сторону эскалатора. Но Его нигде не было. Она бегала глазами, искала, выискивала, кричала, звала его, просила её оставить здесь, но мужчина был настроен серьёзно, поэтому мольбы его не остановили.
 - Девочка, успокойся! Я тебя вытащу, но тот, кого ты зовёшь, уже не сможет придти  к тебе. Скорее всего, он погиб, - его голос звучал чётко и омерзительно, как приговор. Смертельный для неё приговор. То есть, как не сможет?! Чушь собачья, не может такого быть!
   Тут её взгляд упал на огромную, растекающуюся лужу крови, рядом с ней лежало покалеченное  тело. Что тут произошло? С потолка падала штукатурка, туман, лёгкий запах гари, крики, стоны и люди, которых было слишком много. На каждом из них было настолько перепуганное лицо, что ужас вкрадывался в каждую клетку головного мозга с двойной силой.
   Что же тут произошло? Видимо, никто не сможет ей дать толкового ответа. Ей показалось, что она задала этот самый вопрос «своему спасителю», но ответа не последовало. А может, она и не спрашивала его, потому что сил становилось всё меньше. Кровь испачкала уже всю ногу. Но она даже и не думала останавливаться, кеды были насквозь пропитаны багровой субстанцией. Идти становилось всё тяжелее. Ещё чуть-чуть и она покинет этот мир, не целиком так частью.
   Но, собрав волю в кулак, она продолжала звать Его, она верила, что он её услышит и появится. Вот, не сейчас, так через пару секунд или минут. На подходе к заветному пути на поверхность она потеряла связь с этим миром. Обморок в таких случаях – обычное дело. А она ещё держалась молодцом. Но его нигде не было…

   Очнулась она уже в больнице. Нога перебинтована. Палата. Никого. Не может такого быть!
 - Не верю, - сказала она потолку, но он не решился ей ответить. Её прекрасный мир пал в одночасье. Почему? Почему это происходит именно с ней? Что она сделала не так? Почему именно она? Почему?
   Ответы на эти вопросы не сможет дать даже Небесная Канцелярия. Она, вообще, никогда ответы не даёт. Просто делает так, чтобы нам жилось плохо и всё. И ничего тут не попишешь. Да и писать уже некому. Его больше нет.
 - Нет, нет, нет! Не может такого быть! – теперь она колотила своими кулачками по одеялу. Нога должна оставаться в покое, но она не могла просто так лежать. Встала и подошла к окну. Положила руки на подоконник. Отодвинул штору.
   Солнце заходило. Прекрасный момент в этом треклятом мире. Её мир уже рухнул. И она теперь, как маленькая, стоит вся в слезах у неё на руках остатки лопнувшего шарика, а она тянет руку к маминому платью, дёргает его и спрашивает:
 - Мам, а что с ним? А что теперь мне делать?
 - Всё, его больше нет, тебе пора научиться жить без него, - невозмутимым голосом говорит ей мама. Ей всё равно, а для неё этот шарик стал смыслом жизни, всем, что было у неё в этой жизни. Только он мог принести ей столько счастья, сколько она могла унести с собой в страну снов, а завтра будет снова таскать маленькими порциями счастье. Он был ей всем, он был её смыслом жизни. А теперь?
   Нужно научиться жить без него?! Как? Проще взять и отправиться за ним. Туда, откуда никто не возвращается. Туда, где жизнь ведёт вечный спор со смертью. Как? Как, научиться?
 - Нет, я не смогу… Я хочу к нему…
   На улице было тепло. Дети играли на площадке. Заходящее солнце увеличивало их тени в несколько раз. Они не знали ещё, что где-то там, под землёй погибли люди. Настоящие люди, а не игрушечные человечки, которых они держат в руках и кидаются друг в друга. Безмятежное время.
   Закат продолжался. Для кого-то это закат жизни. Как жить дальше? Нет, она не знала ответа на этот заковыристый вопрос. Вопрос, который даёт путёвку в новую жизнь, а вернее, наоборот, отнимает эту жизнь и даёт шанс начать всё сначала или же сделать так, как велит сердце – бросить всё и отправиться туда. Именно, туда, к нему.
   Он как-то спрашивал её, что она ответит, если узнает, что он живёт последний день на этой грешной земле? Она тогда отвечала, что на следующий день они увидятся, на небесах. Тогда она воспринимала это как шутку, сегодня она поняла весь смысл этих слов. Всю боль, которую испытает тот, у кого отняли самое прекрасное в его жизни. Взяли и вырвали, а теперь стоят и ехидно улыбаются в сторонке.
   Она вздрогнула. Телефон. Рванулась было к тумбочке, где лежала её сумка, но нога отказалась её слушаться. Пошатнувшись, она упала на холодную плитку. Жуткая боль сковала ногу, да заодно и вторую, чтобы не обидно было. Она прикусила губу, чтобы не закричать. Бинт же стал багроветь, медленно, но верно. А губу она прокусила до крови. Теперь ручеёк крови пустился в пляс на её милом подбородке.
   На её милом подбородке, который он так любил целовать. Три года счастья, которые он подарил ей, стали чем-то вроде оплота невозмутимости, счастья, радости и незнания горя, но всему приходит конец. Рано или поздно. И тут до неё дошло. Телефон целый день молчал. Значит…
   Солнце уже почти закатилось за горизонт, а она сидела на холодном плиточном полу и рыдала. Рыдала от горя, от безысходности, от боли. Вот, собственно, и всё. Куда дальше поедет поезд, под названием «жизнь»? Никому неизвестно. Бинт уже полностью стал алым, слёзы, попавшие на бинт, немного разбавили цвет. Раньше он был багровый, а теперь алый. Как аленький цветочек, сорвать бы сейчас его лепесток и загадать желание. Желание, которое только сейчас и крутится у неё в голове. Больше ей ничего не нужно. Только он. Он.

   Зазвонил телефон. Страх. Кто это может быть? Она с трудом преодолела пространство, разделяющее её и телефон. Боль давала о себе знать каждую секунду. На дисплее загорелся чей-то номер. Она ответила:
 - Слушаю, - без особого энтузиазма промычала она, вытирая рукавом слёзы.
 - Наконец-то! Я до тебя дозвонилась! Как ты, родная моя? – голос подруги, которая записала себя в ряды «лучших», но это так, формальность. Только ему она могла доверять все свои тайны, переживания и секреты. А подруги, особенно лучшие, так, для галочки. Что ж, с неё будет.
 - Я относительно хорошо, в больнице какой-то, нога перебинтована, - машинально отозвалась она.
 - Я слышала, что всех пострадавших отвезли в соседние клиники. Тебя я знаю куда отвезли, я скоро за тобой заеду. Знаю, тебе нужно поддержка, потому что я так и не смогла дозвониться до Него, - подруга что-то ещё говорила, но она её больше не слушала, телефон покоился на полу. Она выронила его не в силах больше слушать. Не смогла. Значит. Нет!
   Она хватает телефон и набирает до боли знакомые номер. Автоматический голос отвечает ей сразу же:
 - Аппарат абонента выключен или…
 - Не нужно мне ваше или! – кричит она в потолок. Море слёз, одни эмоции. Она зовёт медсестру, ей перекладывают бинт, а она вся в слезах. Её спрашивают, что случилось, а она молчит. Какой смысл ей с кем-то разговаривать, если его больше нет. Он ушёл из этого мира, значит ей нужно последовать за ним. Она обещала.

   Через два с лишним часа подруга её встретила у главного входа. Врачи долго не хотели её отпускать в таком виде, но она уговорила их, и её выписали. Подруга что-то говорила, обнимала, целовала её, но она отвечала ей вяло. Она подошла к детской площадке, где бегали дети, которых она видела из окна.
   Там уже никого не было. Нежные сумерки опустились на город. Солнце ушло за горизонт, а на её место пришла луна. На площадке были качели. Кто-то на них качался и убежал, а теперь они качаются назад и вперёд. Волна жизни и волна смерти. Вот так оно бывает – сначала, всё идёт хорошо, а потом в один прекрасный день всё уходит назад, и ты уже ничего не вернёшь. Ничего.
 - Ты так и не хочешь узнать, что случилось в метро? – подруга подошла за спину и положила руку ей на плечо. Она и не догадывалась, что случилось в метро. Откуда ей знать-то?
   Её там не было! Она не видела трупы, кровь, штукатурку на испуганных пассажирах. Она только видела, дай бог, пару выпусков новостей и пару новеньких статей в сети. И всё. Она не знала главного. Он был там. Он был с ней. А теперь его нет.
 - Метро открыли? – её было наплевать на то, что она сейчас скажет. Она должна попасть туда. Просто должна. Она не знает, почему именно эта идея пришла ей в голову, но пришла и всё тут. Теперь она должна приложить все усилия, чтобы попасть именно туда, где всё это произошло. Если судьба захотела забрать его у неё именно там, где и подарила, значит, она должна забрать и её там же. Бонус, от которого не отвертишься.
 - Часа четыре назад, а что? – тут подруга запнулась, потому что поняла, чего она хочет. Глаза её округлились в момент. Рот приоткрылся, а дыхание участилось. Но слов нужных она так и не нашла. Просто стояла и пялилась на неё, как на чудо.
 - Да, я должна туда попасть именно сегодня, - она развернулась и пошла в сторону метро. Она лежала в этой больнице ещё маленькой девочкой, поэтому знала, как дойти до метро. Как дойти до Лубянки.

   За три квартала до входа в метро она зашла в цветочный магазин. Раз те цветы, что он подарил ей сегодня пропали, нужно купить новых. Только продавщица сочувственно смотрела на её убитое лицо, скрыто вытирала слёзы и продала две гвоздики почти даром. Общее горе сближает.
   Две алых гвоздики. Цвет такой же, как её бинт на ноге. Цвет разбавлен её слезами, так бы он был бы густо багровый, но нет. От такой неожиданности она присела на стул рядом с кассой. Ноги отказывались объяснять своё поведение, а пожилая женщина захлопотала вокруг неё:
 - Девочка, что такое? Посиди, посиди. У тебя тоже кто-то там погиб? – последний вопрос окончательно выбил её из колеи. Это была последняя капля. Слёзы. Нескончаемый поток слёз вырвался наружу. Она не могла сказать и слова. Вскочила и побежала к метро. Не обращая внимания на кровоточащую рану. Она должна быть там. И всё тут!

   Турникет. Спуск вниз. Томительное ожидание. Пара шагов. Нога подкашивалась. Идти ей было не просто сложно, а невыносимо. Алые гвоздики нервно перебирались в руках. Лиц тех, кто был рядом, она не замечала. Быть может, их было не так уж много. Нет особо желающих, спуститься на ту станцию, где утром прогремел взрыв. Это может быть опасно для жизни. Ну и пусть! Ей уже всё равно. Она должна попасть к нему. Так хочет судьба, так хочет она. Они должны быть вместе. Так будет лучше для всех.
   Вот он. Главный зал. Отсюда её уносил спасатель. Или медик. Какая к чёрту разница. В центре переход. И, о боже, стоит пара деревянных столов, на них свечи, фотографии, а рядом, на стене, весит список погибших. А кругом люди. Кто-то кладёт цветы. Кто-то зажигает свечу. Кто-то плачет. Кто-то кого-то утешает. Но лиц она не замечала. Она протиснулась сквозь понурившихся людей. Подошла к столу, положила алые цветы. Цвет такой же, как её бинт на ноге. Цвет разбавлен её слезами, так бы он был бы густо багровый, но нет.
   Ещё пара тяжёлых шагов, она опёрлась на стену. Там, где был приклеен список жертв. Начала читать имена. Искала знакомое, родное, не нашла. В её сердце что-то щёлкнуло. Обычно, это называется надежда, но в её случае, это просто свет в конце туннеля. Неужели? Она начала перечитывать список, вдруг ей показалось.
   Тут её кто-то окликнул по имени. Сначала она не обернулась. Мало ли кого могут так же звать, как и её. Потом сзади её кто-то обнял и прошептал на ухо:
 - Ты долго прятаться от меня собиралась?
   Он. Это был Он. Живой и невредимый. В каждой самой страшной истории должен быть хороший конец, иначе жить было бы просто невозможно. Вот Он. Рядом. Она не хотела оборачиваться, потому что была уверена, что ей всё это кажется, но, в конце концов, собралась с силами и обернулась.
   Без сомнения – живой, но правая щека была вся в пластырях и перемотана. Но живой и почти невредимый! Она обняла его. Слёзы. Теперь она могла их не прятать, а просто вылить все на него, а он уж сам пускай разбирается, что с ними делать. Счастье её, вот оно, даже рукой тянуться не надо. Она не хотела знать, что с щекой, почему телефон был «не абонент», куда он тогда исчез и не откликался, всё это потом, а сейчас вот он.
   Если так хочет судьба, значит, она будет повиноваться. Она пришла. Она нашла. Она надеялась. Она верила. Она получила шанс жить дальше. Она снова была счастлива. Она не могла поверить своему частью или это вовсе везение? Какая разница! Она сильнее его обняла и вытерла крокодильи слёзы своей рукой. Вот оно – настоящее счастье…