История моей печали

История моей печали
или
 поучительная сказка о нас и не только


История моей печали прорвётся в закрома всех тайн.
Души потёмки наизнанку провадится с нуля искать.
История моей печали замок откроет и печать сорвёт  со всех отрывков сна,
Прорвётся в замок, где она искала пристань, а нашла… признанье ветра сон отнять.
Я звал огонь печать сорвать. И с ветром жил я тоже дружно. Похожи были мы наружно. И отлегла в пути печать.

Действующие лица и исполнители:

Он опытен, но наивен, как и она. С несколько растраченной энергией сил и вяло реагирующий без естественных стимуляторов зажигания потока жизни.
Она ищет и ждёт. Возможно имеет больше всех времени, хоть не знает сколько.
Они преследуют свои мелкие интересы на уровне человека-обезьяны с паспортом и, возможно, регистрацией места постоянного места жительства. Они думают, что они ещё живые.
Их много здесь и везде и они жаждут немедля.
Нас порождаем мы.
Мы идём.
Некто – видоизменённое состояние сознания. Идёт больше остальных.
Каждому было слово, при импульсе родном – без слов.
Импульс порождает активное движение, порождается волей огня при поддержке ветра независимо от территории.
Территория – местность, удобная для проживания их.
Скорость растёт в присутствии. Определяется наличием импульса на любом расстоянии.
Расстояние выступает полезным в стабильной направленности сюжета.
Ветер свободен от перемещений дешёвой игры. Велит идти.
Воля приходит к тому, кто спит по ночам и не смотрит на воду.
Время живёт и движет.
Соль – то, что рассыпал кто-то и ушёл в небытиё.
Воздух – критерий, действующий вопреки скольжению по наклонной плоскости. Определяет наличие потребности в нём самом.
Огонь горит непереставая, беспощаден при помощи ветра.
Наитие – независимый от воли остальных стимулятор к внутренней свободе.
Свет горит по ночам в твоём или моём окне. Ищет уюта.
Уют ещё не нашёл себя.
Торг – явление довольно частое и густое. Безусловный и не Мой.
Я – уже не я, как и всегда.
Сон одолеет любого.
Пасека – место не там, где пасут пчёл, а там, где не спрашивают овец. Она не говорит, что пасека её, но в противоположных случаях имеет в виду, что Её. Но она думает, что на пасеке наверное тоже захотят заиметь пчёл. Чтобы она была пасекой.
Её здесь всё.
Река – то, что происходит безусловно здесь и сейчас.
Метель замела все дороги на уровне видимом для тех, кто боится идти.
Болото – проходимая вязь при помощи воли и воздуха.
Цифры – вес оков многих, в подсознании особенно. Удобный способ для перевеса их днём.
Счёт приходит по ночам.
Просьбы иногда проскакивают как безусловное и немое требование.
Режиссёр не сходит с ума лишь потому, что как отделённое первоначало умеет взглянуть многозначно со стороны.
Многие другие важны тому, кто их находит, если ищет.
Многое другое подразумевается между строк и после строк тоже.
Лики не только есть у святых. Есть ліки України, лики мира, лики зазеркалья и лик времени, лик безмолвия… Есть также лики у тех, кто их обретает по мере воплощения Импульсов, равно и амбиций.
Холод приходит тогда, когда его надо переждать.
Зверь – тот, кому мы не думая открывали дверь.
Изменение сюжета возможно так же, как и присутствие некоторых персонажей без упоманиния о них.










Действие 1.
Преграда
(порождается тем, кому вредна твоя цель)

Огонь следил за падением мёртвых со скалы и смеялся, что падать оказывается они умеют мягко.
Воздух колебался.
Сон не спал в дремучем лесу.
Ветер был могуч.
Река текла уверенно и безповоротно.
Время искало несозревшие зёрна.
Маятник только развивал амплитуду.
Бокал пора было наполнить.
Мы разбрелись.
Воздух дышал, кислорода хватало остальным. Кислород никто не хватал.
Плохо было кому-то. И он рассыпал соль.
Раны были детские. Но соль глумила и их.
Искушение воплощалось путём обмана сном ярким солнечным днём. И он и она были в нём.
Нагрянул дождь и мряка чинила препятствие идти домой. А ехать времени глотало.
Она в семнадцать искала независимость. От чего? Ну думала, что от чего-то всё же найдёт, может быть даже от них.
Пасека стояла по другую сторону дороги и была наполнена сюжетами не из этой повести.
Я быть может буду писать для неё. Она не всегда будет слушать и перебивать.
Режиссёр знает её роль.
Он искал независимость в двадцать плюс один. Он действительно не хотел быть один, но знал, где свои, где чужие. Они его обманывали. Ведь он был им тоже нужен. Независимость он нашёл, но среди океана, в котором и продолжал жить. И не уйдёт со своей стихии.
Ветер пришёл к нему в союзники. Огонь был умерен. И воздух не сгорал так, чтоб совсем для кормления лжи и только их.
Она снилась ему много лет не такая. А откуда знать? Ведь импульс мог быть закрашен временем и ими. А, может быть, сейчас режиссёр ещё не сопоставил лики прошлого и настоящего. А быть может последний и сам не знает, какой оборот приготовят импульс и некто. Тогда всё это окажется только тренировкой. А настоящие лики раздут время, свет и уют.
Импульс чей-то обязательно не спит.
Сон не всегда даёт отдых. Потому обман ему союзник. Кто не знает как распорядиться воздухом находит сон не только свой.
Она шла по дороге и думала, что это уже начало пути в независимость.
Он вдохнул кислород, который был у воздуха. И почувствовал силу свободы и породил импульс нового времени.
Дорога скользила, но от одной мысли сна без сопровождения Их ей было свободно дышать воздухом.
Препятствия не было видно.
За углом ждала Метель…






Действие 2
Нас росло много

Мы были дети разрухи и энтузиазм порождал путь по воздуху, которого было много.
Они любили болото, потому что там ничего не менялось и можно было чувствовать себя безопасно от огня и прочих живых стихий.
Некто рос и не боялся болота. А зверь внутри нас смеялся за нашу наивность и рос вместе с нами, потому что мы кормили его своими снами.
Я достаточно вырос и не раз видел зверя. А зверь оскаливал зубы и менял свой облик, а я менял свой лик. Я любил игру за ту силу времени, что у неё есть: ни начала ни конца. Но ошибался и в этом зверь перерос меня. Иногда я был среди их. Но недолго. Я знал, что течёт река Волга, но никогда там не был и потому сначала решил испробовать другие реки – те, которые ближе и мельче. Но не думал, что рядом с мелкими реками бывает болото и не всегда замечаешь, что в него вливаешься, особенно когда одолеет сон. О, как силён был он! Но просыпался он и вытягивал меня из болота в тот же день. И я не ютился в их тень. Я искал себе день…
Она была жива и здорова. А более знает ветер. Он с ней дружил. А сейчас по ребячески её любит, как родную, но расстояние помеха не ветру, а тому, кто прерывает импульс.
А импульс не умрёт, пока будет воздух.
Много нас росло и мы не знали цвет печали. Мы острова любви искали. В порыве этом жили мы. И жизнь во сне чужом прожгли.
Она не знала, что усталость, быть может одолеет малость, но скрасит новый сон досуг и позовёт своих он слуг, чтоб Их прибавилось и малость сожрала время вся усталость. Но импульс жил превыше снов, он выше был его оков. И импульс вырвался наружу… Со сном сдружился у неё, лишь потому, что глупый дождь дорогу смыл. Она подумала, ну чтож, я так сильна и молода, хоть не останется следа, пойду я дальше по дороге, а в реку смоет, так тревогу уносит время и тогда мне территория тверда.
Я был немного озабочен, тем, что тревожно часто ночью я жил без сна – огонь искал, но износился. Мне мёртвых скал чужа могила. Я знал, что ветер – это сила, но надо вырасти, дружить тогда с ним в равных и в союзе, смогу, когда его прочесть смогу в пути реки. И другие его союзники – мои. И вместе мы всегда сильны. Ведь мы идём и нам усталость, не более, чем просто малость стоянки на пути реки для вдоха воздуха, огня вскормить чтоб волю для меня.
Они имели много сил. В болоте зверь уютно жил и сказки-сны им приводил. Их сон достаточно кормил затем чтоб новых в этот сон втянули много они лиц. За это им в движеньи сил не требуется: их река болотом тоже поросла.
Я видел в мраке: их могил прибавилось. Но зверь ходил и спорил с импульсом.
Метель  запорошила всё вночи.
Я видел свет в твоём окне и шёл вперёд не пригибаясь и улыбаясь ветру.
Он думал, что скоро всё сбудется.
Будни шли тоже…
Он не прощался с ветром, но дорога не прекращалась. И когда свет мерцал всё слабее, он доверялся сну. Но это было ненадолго. Потому что текла река Волга  и другие реки тоже. И надо было выбирать себе реку.
Сон ему врал о том, что такое есть любовь. А он сну верил, потому что уставал, но не замечал – это они кричали: надо быстрее идти.
И она это слышала и тоже прибавляла ход. Но в её дороге был другой сон. И река увильнула, а она уснула. В усталости проспала день.
А Он шёл мимо и не успел заметить её. Он тоже устал. В это время они предложили ему вкусной отравы, чтоб набраться новых сил и подарили новый сон, который боялись на себе испробовать.
Когда она проснулась, перестал дождь. Они заметили это и кричали ей, что надо бежать, а не идти, потому что будет огонь и он поглотит всё живое. Она поверила и взяла подаренный ими сон, тоже не испытанный. А надо было шагать в реку, чтобы не настиг огонь. И она вошла в их реку…
Их было много и они кричали, что эта река унесёт в океан и там Она погибнет, её разобьют волны. Надо прятаться в тёплое и тихое болото. Она будет с ними и никто не потревожит их сон.
Когда он проснулся, то позвал ветер и спросил: где моя река? Ветер ответил, что его река течёт по любой территории, но любую территорию может сжечь огонь, если кто-то не дружит с ветром. Ветер поддерживает огонь но можно научиться быть союзником и огня, если ты уже дружишь с ветром. Он поблагодарил ветер и позвал огонь и предложил ему: «Я буду твоим верным союзником, раз ты умеешь быть сильнее сна и не обманишь как они. Ведь их много, а ты один. Но ты властелин, а они прячутся в болото. Я хочу быть как ты и как ветер и знать свою реку.» Огонь сказал, что если он не будет обольщаться сном, то поселится в нём самом – в огне. И они заключили союз – ветер, огонь и он.
Когда ночью я печалился, что не пришёл сон, он говорил мне: посмотри на огонь, послушай ветер и прогони печаль. Ведь сон – обман, он только на время отвлечёт тебя, но не обогреет и не прибавит импульса. Я смотрел в огонь и  превращался в ветер, а когда мы с ветром выходили на простор, он восхищался мной: как я могу быть похожим на огонь. И во мне зарождались импульсы. И я начал жить повестью в союзе с ветром и огнём и искать свою реку.
Они меня не волновали. А когда их лики менялись, я не замечал тот сон, который ненадолго, но всё же одолевал меня.
   








Действие NNN (3)
Этой повести не конец, а начало

Теперь другие стали краски. Огонь стремительно бежит и с ветром время торопит.
И он проснулся и не спит. Он за рекой своей следит.
Она, как будто бы сильна, но и не в силах ото сна оправиться, ведь глупый сон всё обещает, что уйдёт, но не пускает ветра к ней. А Он за суматохой дней не кормит ветер и огонь, так нежно взяв в свою ладонь остатки недопетых снов, где верит: прячется любовь священной искрой.  И река в тумане сна так не видна.
Она про реку слышала. Цена сказала цифры. И она на пасеку считать пошла. На пасеке не кислород, но  сон их в стороне стоит, а пасека к реке весь вид испортила. Зато про сон она молчит. И этим закрывает вид на лик свой. Чтож, ведь там они в болото тянут – други тьмы. А зверь на пасеке сидит и насторожено молчит.
Я видел: зверь искал везде. Огня боясь, он ей молчал за воздух, значит здесь, на пасеке, есть тоже вид, раз здесь овец табун разбит и воздух сыт (и воздуха здесь хватит всем), ведь там они кричат про сон, а пасека себе молчит, здесь хватит воздуха и лик она мой вряд ли зачернит.
Он тоже с ветром так дружил. Ведь ветер хоть прибавит сил, к реке приблизит, от могил подальше унесёт и сна не принесёт, где есть она на пасеке.
Огонь ему кричал, вопил: доверься ветру и в метель и будеш крепким ты как ель, но не забудь и про меня, чтоб не сгорел ты ото сна, когда усталость сон влечёт. Зачем тебе дрянная соль, они ведь ждут, когда она с тобой не встретится, заблудит, и реку забудет. Ты зачем добавишь ей тогда страданий? Будь как я! И зверь не вселится в тебя.
Некто знавал про печать. Но огня пока не звал. Зачем?
Они были сыты, но хотели всем показать, как они сыты и хотели ещё и ещё. Они не говорили ей, что надо думать не про огонь, не потому что боялись его, а потому, что не знали, что он есть. Им было скучно без новых лиц в своём болоте и им было наплевать на режисера, потому, что они знали, что они – толпа.
Его это раздражало. И терпени выходило за край.
Я знал, что он не прав.
Режисер готовил новую комедию.
Ветер говорил, что это большое испытание Огнём.
**********************************
Ни то ни это время ещё не пробило.  Но рождалось то, что сплачивало нас тех, кто был ещё не вместе, но уже на этом пути…
**********************************
Нет, его не пугало одиночество. Он хотел верить, что всё происходит не напрасно. Но роли себе достойной не находил. Становилось мерзло от долготы времени.
Режисер смеялся.
Они были спокойны. Возможно даже удовлетворены или более-менее удовлетворены.
Она не знала, что сказать или сделать и говорила, что нет повода для беспокойства.
Он искал повод. Зверь ожидал.
Она подумала: раз на пасеке молчат, это удобно – наверно молча можно многое делать. И делала...
На Пасеке завелись пчёлы. Иногда пчёлы летали медленно и мёд выходил никудышний и не имел товарный вид.
Он спросил: для чего ты хотела меня отпустить?
Она молчала. А потом сказала: чтобы не нервничать. Она любила думать. Но думать надо было не только об этом. Точнее больше не об этом. Он же не раз её просил внести ясность и приобрести места, потому она чаще и чаще молчала. И у неё постепенно исчезало желание для частых разговоров. Чтобы не слышать его раздражённого голоса. Она уже видела его побеждённым. И иногда смеялась. А кому нужны слабаки?! – так она могла думать. Но иногда надо было думать быстро. А это она делать ленилась.
И зверь не спал.
Ветер подымался.
Метель близилась.
Огонь теплился где-то.
Он говорил, что если так пойдёт, пора разжигать сильный огонь.
 
















Действие 4
В ритме танца огня
(Порождение)

Он спросил: а доживём ли?
Я сказал: надо. Хоть, возможно они приготовят ещё немало новых сюрпризов. А как? Волей.
Ого, как заболело сердце!
Иногда пугал холод.
Цифры категорически запрещали ей думать про реку.
Она не знала, что река ей поможет…
А время текло себе. Он убивался и не хотел ничего делать, потому, что она молчала.
**********************************
Он спросил: ветер, скажи мне, куда я двигаюсь?
Ветер ответил: двигайся и узнаешь, но надо спрашивать не только у меня.
**********************************
Лёд тронулся. Река ожила. Краски оживают. Лица возникнут.
**********************************
С претензиями от неё прозвучало: что случилось. (Как …?) У меня проблемы. Освобожусь, позвоню. Когда? Когда-нибудь.
Это был обман?
*********************************
Как пережить этот кошмар?
Они жаждут.
Зверь растёт. Он везде. И в тебе и во мне и в нём и в них. Только под разными масками. Лишь тот, кто распознает его лик, войдёт в свою реку. А другого пути и нет. Только свой один и множество чужих путей.
*********************************
Негатив был неизбежен, потому что он наработан в гонке за иллюзиями дешёвыми.
*********************************
Всего пару шагов мне не хватает до превращения в животное.
- Сколько мне понадобится волевых  усилий и здоровья прийти в форму?
- Запасайся угля, - сказал я ему.
*********************************
Не исправляй ошибок, сказал я режиссёру. Ошибки должны сами себя изжить.
Он сказал: я своё наверстаю.
Да, это был обман. Не всё он знал. Много баловства у неё было.
*********************************
Немного отхожу, если это не кажется волнами. Оглянись кругом: жизнь ведь не замерла. И у неё она течёт. Но ты не вошёл в её реку.
Кто остался в болоте, для того всё остыло.
*********************************
Где же есть огонь? Там, где не искали его вместе.
*********************************
Когда она опомнилась, то была в состоянии разбитом, помноженном на который раз. Они бесились. Они купались в изобилии рутинной возни и подчёркивании собственной роли.
Режиссёр сказал: «Вот это сюжет!» и облизнулся, наслаждаясь закрученностью линий.
Он был в недоумении от всего. Чувствовал свою слабость. В ней же – в слабости где-то таилась и сила…
Я ему заметил: «Если учесть, что всё имеет под собой подоплёку, то всё можно предвидеть. Каждый реализует свои амбиции. Так вот у неё они либо находятся в сонном состоянии и её действительно поглощают, а она лишь немного возникает на уровне миросогласия, что-то пытаясь пояснить о порядке вещей, либо её амбиции противоречат твоим. Скорее или чаще первое. Но не всегда знаешь, где ты именно сейчас находишься. С пасекой легче, потому там пчёлы просто собирали мёд и не брали во внимание чужие просторы, хотя иногда всё же и туда залетали и там теряли ориентиры движения. И ветер пчёл не тревожил.»
Не тревожил ветер и её, пока она о нём не узнала. И ветер стал неотъемлемой частью её жизни.















Действие 5
Опре=де=ление

Кто такой я? Тот, кто есть отдельная от всего крупица. Почему выделен от него? Потому что он присутвует рядом с ней всем своим еством, а я условно вынужден выделять себя в отдельный персонаж, потому как бываю (точнее бывает часть его, хотя бы внешняя, но с сопровождением разума) предоставлен сам себе. И это одиночество не на шутку ставит на весы самые весомые вещи. Находится время не только для эмоций, но и для трезвого анализа и объективной корректировки движений. Вот в этом и есть суть выделенного «я».
Я не всегда готов ответить на глобальные вопросы. Потому что не хочу отвечать так, чтобы совсем впустую. Где-то у меня тоже варится во времени анализ событий плюс учёт динамики процессов уже происходящих. Кстати надо подумать и над прогнозами любой идущей динамики.
Так вот, ты слаб. Соберись, стань сильнее, выдели главное. С ней собери в общее все карты. – Те что играют козырную роль. Но важно не домешивать сюда козыри с игр тупиковых и не тех ответвлений планов. Кардинально: обсудите амбиции и способ их реализации.
Ещё глубже между строк: поставь ту карту, которая не будет бита ничем. Там где не спорит между собой ни одна стихия – то что есть гармоничное в любом проявлении, а не то, что сильно, но под условием, т.е. в тепличном климате. (Романтика романтикой, а жизнь жизнью). И не думай о том, что если ты ей даёшь кислород не тот, который вдыхают, когда нет сильных помех, то это искусственно и противоречит чувствам. Это очень классическое заблуждение.
А чтобы хватило сил, побереги себя.
И не бойся что-то напутать или упустить, главное посеять зерно, - сказал импульс, а дальше я сам постараюсь, а ветер и огонь мне помогут.
А в это время Она опять уходила в себя, чтобы перебороть накипевшую боль и никого ей не заразить.
Зря, – говорил он ей: почему ты так не доверяешь? Наоборот легче пережить, когда есть с кем разделить. Но видать не находил достаточно аргументов…
В других местах было всё иначе.
А на пасеке всё также думали только про мёд, а может быть собирали его не думая. Об этом история умалчивает…   
Он не раз задавал себе вопрос: а может быть она взвешивала ценность мёда и силу ветра? Быть может думала о том, что ветер – это очень хорошо, но мёд он не заменит. И может нужно, чтобы как-то было и то и другое?
Обо всём этом режиссёр пока молчал. Молчала и она…
А река не спит.
А пока каждый день без неё у него превращался в кошмар. Равно как и час неожиданного молчания по телефону. Я как мог пытался его образумить.
Настало время, когда и она для него растворилась там, где замело все дороги…
****************************
Настала минута сгущать краски и взвешивать плоды. И я сказал ему. Если сумеешь посмотреть не приземляясь, увидишь, что есть много хороших путей, по крайне мере достаточно реально эффективных, в том числе и для твоей цели, когда она верна себе, но всё же путь должен быть один, до мелочей верный. Когда каждая травинка и шелест ветра тебе улыбаются и подпевают, а ты им. Береги себя и её – ту, что будет с тобой в твоей реке! Ничто на пути не должно вступать в противоречия. Надо просто уверенно шаг за шагом проторять себе дорогу.
****************************
Кто есть я? Я появился когда поспел здесь, чтобы исчезнуть, когда пора будет появиться в новом месте… А ни больше и ни меньше никому и не дано. Мы лишь тем отличаемся друг от друга, что Он, Она, река, ветер, огонь и все другие персонажи каждым своим движением в определённом месте слагаем отличные друг от друга истории. А почему? Потому что именно там себя находим больше, чем где-либо. Пока не загорится другая звезда...
И я нашёл себе уют, а Он пошёл той же дорогой. И сильные импульсы, преодолев территории больше не в печали, потому что режисёр написал нам другой сюжет.
А она быть может вернулась на пасеку, где нашла себя когда-то. И там быть может ей тоже написан и выдан другой сюжет, быть может, быть может, быть может...

















Поскриптум
Холод стегал в лицо. Ноша тоже была нелёгкая, но она – другая она (совсем новый герой), – почти бежала, чтоб поскорее преодолеть этот мрачно-пустой участок в темноте, уходящий от трассы до спрятанного за два киллометра села. Я вдруг почувствовал, что мне надо сейчас Быть и позвонил ей. И она остаток пути шла согретой, объятая теплом нашего будущего мира. Она лишь одна имела лик свой и волю, идущую в первых рядах её приоритетов. Потому теперь уже скоро мы будем рядом и разделяющее нас расстояние уменьшается… Настало время и мы вдыхаем наш воздух.
Когда я провожал её накануне на автовокзале, она сказала: «Твои руки греют как батарея», на что я, глядя глубоко в её преданные глаза, мило ответил, что в моей сумке аккумуляторы Энер-джайзер…
Все мы, однажды появляясь, пишем свою историю.

__________________________________________________
_____________________________________________
03.11.06 - 19.11.08