имени Корсакова

Лев Николаевич Толстой не любил профессоров психиатрии, потому что они сказали про его жену не то, что он хотел услышать. в то время было модно ко всему приплетать слово "деградация", что, видимо, ему не сильно понравилось.
зато он отдал дом (один из, вероятно. на нынешней улице россолимо) под психиатрическую лечебницу. потом, наверное, жалел, что отдал. но не суть. и ещё - "чудесный сад", где потом всякие светила психиатрии сажали деревья, но теперь никто уже не помнит, какие и где именно. сад теперь похож на помойку, и чудесного в нём мало. лечебная грязь, разве что. везде и всюду.
есть ещё загадочное пятое отделение, широко разрекламированное белой краской на заборе. там есть железная дверь с видеофоном, и туда постоянно заходят какие-то люди, которые потом возвращаются с подозрительными пакетами и довольными лицами. мы стоим у стены с выбитыми оконными стёклами, пьём пиво и смотрим на этих людей. а они на нас - нет. потому что, видимо, торопятся со своими свёртками в безопасное место. но это - догадки. иногда мне хочется позвонить в видеофон и сделать заказ, как в окошке макдональдса. но там, наверное, не продают то, что я хочу. хотя - кто знает.
в этом дворе видно небо. там безветренно и уютно, а на земле лежат хлебные корки. зачем - не знаю. но лежат они там перманентно.
внутри тоже уютно. бесконечные шкафы вдоль коридора, с историями болезни начиная с 19 века и рисунками больных, на которые можно смотреть до бесконечности. библиотека с уникальными старыми книгами. лекторий, где можно послушать из первых уст о том, как натекает время на людей из будущего, а правители меняют цвет солнца, чтобы заручиться поддержкой НЛО. "не верьте своим преподавателям. они не расскажут вам ничего нового".
когда психиатор общается со своей жертвой, к горлу подступает содержимое желудка. я не люблю психиатров. и не только из-за близкого и ниибательски трогательного общения с ними в детстве. я не считаю, что вся эта фамильярность сверху вниз - правильный подход. я сижу в первом ряду в одном из красных кресел и думаю, что в словах больного очень много правды. другой, но тем не менее. психиатр говорит: " ну что ж, вы видите, что в словах больного ничего нельзя понять". флешбэком в ушах: "с тобой невозможно разговаривать. приди в себя, тогда и пообщаемся. сколько можно жрать эту дрянь? я вешаю трубку". рвутся гудки.
бюст товарища Ганнушкина выглядывает из-за фикуса. рояль в кустах. во дворе, уже в других кустах застрял стул. причина неизвестна. в коридоре гаснет свет. на улице пусто.