Вдовье проклятье. Гл. 6. Исход
Выехали затемно, решив начать тропление с места недавнего ЧП. На околице деревни, у которой вчера проходил роковой загон, встретили встревоженных местных охотников, которые и поведали о ночных бесчинствах черного волка. Более того, они точно указали направление, в котором скрылся матерый. Волей случая драгоценное время было сэкономлено. Первый остров прошли вхолостую – встретившиеся окладчики доложили о переходе Черного дальше в Карнецкое. Следующее урочище волк тоже прошел насквозь. В Барских соснах зверь покружил, и даже пытался лечь, но что-то ему не понравилось, а может, он просто сбивал погоню, но наплутав порядком, Черный двинул дальше, на Лубяново.
Разведчики отделились от основного отряда надолго. Лубяновы перелески были обширным массивом, и основной отряд, отработав свою долю, расположился в месте встречи в ожидании товарищей. Неспокойный Толя вскочил на лыжи и углубился в Бочаги, надеясь хоть там напасть на след, но вернулся ни с чем. Оставалось лишь ждать разведчиков.
Морозное утро в заснеженном лесу только-только начинало вступать в свои права. И хоть рассвело давно, холодное зимнее солнце еще лишь пробовало играться в переливах снежного хрусталя. Медленно поигрывая в заиндевевших ветках, солнечный свет неспешно сползал вниз по золотистым сосновым стволам, заливая мягким, печным светом все окрест. Вдруг, добравшись, наконец, до сплошного снежного ковра, полыхнуло, засияло мириадами искр, бликов и отблесков, резануло по глазам, затеплило. Воздух, казалось, застыл, тихо-тихо стало вдруг, слышно было, как валится случайный чуб снега с покачнувшейся где-то вверху ветки, и шуршит, опадая алмазной пылью на жемчужный ковер лесного пода.
Так бы и стояли, задумавшись, да любуясь, если бы неспокойный Антипыч, своей суетой не разогнал всей поэзии момента:
- Точно нашли ребята. Точно уже обложили! Сейчас выйдет из чащи Руслан на лыжах – на машине не поедут к нам, если зверь залег. Точно-точно!
- Выйдет – тогда и поговорим, - спокойно отозвался Петрович, - а пока ждать будем – уговор дороже денег.
- Дороже! Возьмут, и заберут волка сами, а мы как пни здесь простоим!
- Никогда они на такую глупость не пойдут – мыслимое ли дело втроем из оклада волка взять? Да не просто волка, а Черного, - не выдержал и Антон, - вот ты Антипыч вроде мужик опытный, и в тайге живал, и на медведя ходил, а ведь всегда так – как подождать, так у тебя горячка начинается! Мы и получаса тут не стоим, а тебе уже невтерпеж. Им минут сорок по хорошей дороге нас догонять, а по такому снегу? А если еще тропят на лыжах? Успокойся!
- От вам только успокойся да успокойся! Не могу я. А что как зверь и вправду проклятый, да еще кого порвет?!
- Типун тебе на язык! – не выдержал Антон, - понапридумывали себе страхов, сами себя бояться скоро будете! Честное слово – смешно глядеть! То проклятья мерещатся, то черти, то еще нечисть, какая. Прадеды в очи лезут!
- А вот и не прадеды! Чего б это два раза подряд Черный на Сипана кидался? Ась?
- Случай, - пожал плечами Антон, - и не более того.
- Не случай, - неуверенно кашлянув, вдруг заговорил Петрович, - вдова взаправду ведьмой была...
- Ну, это еще вилами так сказать... – начал, было, Антон.
- В том то и дело, что не вилами, - перебил его Петрович и продолжил, - жил я у старухи на квартире, когда после техникума молодым лесником пришел работать. Время тяжелое было – трудно в городе с жильем, вот меня к старухе и определили, пока ремонт в общежитие заканчивали. Пожил я у нее с месяц-два всего, а такого насмотрелся – до сих пор вспоминать жутко. То, что люду к ней ходило разного, то дело десятое, девки, молодицы, а то и старушки просто толклись во дворе – кто за травкой какой, кто за зельем, а кто и хлопца приворожить, на то в наших краях по большому счету никто внимания не обратил бы. Да однажды, кого-то принимая на дворе, попросила меня вдова денег принести из дому, она их под матрацем хранила. Ну, я в спальню, взялся за матрац, а под одеялом что-то тарахтит. Глянул – обомлел. Десятка два костей, чертовски похожих на детские, хотя точно сказать не могу... Так и застыл я над кроватью, а тут старуха, как коршун налетела: чего, мол, лезешь, куда не просят! Я ей в ответ – виноват, само получилось, посылали за деньгами – не взыщите! Побесилась старуха, позлилась, да поняв, наконец, свою промашку, простила, и зла не держала боле.
Подходило к концу мое житие у нее, назавтра переезд назначен был. Я со всеми делами в городе справился, да и пораньше домой. По дороге прикупил гостинцев, вина – думал, угощу хозяйку, да переезд мой отпразднуем. А она меня, судя по всему, не ждала так рано. Прибежал я, домой, а дома никого. Стал звать вдову – не откликается нигде. Вышел во двор, за ворота, дай, думаю, за сарай загляну. Смотрю, стоит старуха за сараем, косы распатланы, что-то непонятное бормочет, повизгивая, да цыплят ловит по одному, и ловко так раз, голову им отрывает, а затем ставит лапами на землю, и они бегут... безголовые... Что она такое творила – не знаю, но мне до сих пор как приснится – пару ночей спать не могу. В общем, простоял я раскрыв рот так не знаю сколько, да вновь ведьма меня заметила, и так расходилась, что выперла меня из дому тотчас, и ворочаться назад строго-настрого заказала.
Так что проклясть она могла – уж поверь мне на слово.
Воцарилось молчание, даже балагуристый Антипыч притих, потрясенный рассказом. Однако долго нам молчать не пришлось – из-за поворота показались наши разведчики.
- Черный за лозняками залег, в Светлом бору, - выпалил Руслан, выпрыгивая из машины.
- Так там же вырубка идет?! – удивился Антипыч.
- Вот и идет! – подтвердил Андрей слова товарища, - объехали весь кусок вместе с вырубкой – нигде выхода нету.
- А лес валят сегодня? – спросил Петрович.
- Валят, но следы техники проверили и перепроверили, не ходил по ним матерый, близко не походил.
- Тогда хорошо! – заключил Петрович и распорядился, - тогда на машинах и вперед – подшуметь не бойтесь. Спокойно обложим и возьмем. Номера ставим по краю вырубки, но метров на тридцать вглубь леса, а загон пойдет от лозняков.
Переехали и зафлажили участок. Потянули жребий – в загон пошли Антипыч и Руслан, остальные, довольные большими шансами на встречу с волком двинули на стрелковую линию. Петрович лично всех расставил по номерам.
Антону выпало стоять на краю загона – слева просека, справа, под прямым углом лесная дорога, а за спиной тарахтит трактор трелевщик, да время от времени взвизгивают бензопилы на лесоповале. Честно, он не очень-то и верил в успех предприятия, но на номер встал как влитой – честно и добросовестно замерев. Справа на номере стоял Толя, посему за свой правый фланг Антон был спокоен. Томительно тянулось время, надоедливо и непривычно рычала техника, такая несовместимая с зимней красой и блажью леса. Бензиново-солярочная гарь въедливо лезла в ноздри. И в который раз накатила злоба на ненасытность лесорубов всех мастей, беззаботно изводящих старые, коренные леса...
Вопреки ожиданиям Антона Черный все же вышел на номера, даже не вышел, а словно вырос из-под земли. Прямо напротив Толи, в густом малиннике, появилась черная остроухая башка. Зверь замер, высматривая расположение лесорубов и неспешно, спокойно и уверенно двинул наискосок к лесной дороге. Толя поднял ружье, правильно подгадав момент, когда волка на миг закрыли несколько растущих вместе сосен, прицелился и выстрелил. В тот же миг, волею случая, волк сошел на лесную дорогу, и его голова оказалась ниже кустов малины – заряд картечи прошел выше цели, и вторым выстрелом Толя бил уже через густой малинник. Матерый припустил по дороге уже не осматриваясь, прямо на соседний номер. Судьба! Мелькнуло в голове Антона, когда волк оказался на мушке. Выстрел, и словно подкошенный, черный волк подался вперед всем телом, и, подмяв под себя лапы, заскользил лобастой башкой по накатанной лесовозами дороге. Решив не испытывать судьбу Антон влепил второй заряд в уже неподвижного зверя, и быстро перезарядился.
- Достал? – дрогнувшим голосом крикнул Толя.
- Достал! – с еще большей дрожью ответил Антон, и стал подходить к добыче.
Черный волк оказался огромным животным, поражало то, как в такого большого зверя могли так часто не попадать охотники. Помимо размеров не волчьим был угольный, с антрацитовым блеском окрас животного.
Подтянулись загонщики, добрели с дальних номеров стрелки. Шум, гам, поздравления, привычные в подобных ситуация, а после и погрузка добычи в машину, прошли мимо Антона – он словно завороженный любовался трофеем, и надеялся, что череда вдовьих проклятий наконец-то прервалась, как и его собственных жизненных неудач... Уже в своем дворе он получил первое тому подтверждение. Когда на поверженного разбойника приехал посмотреть раненный Степан, Бим, глухо и утробно рычавший на волка, вдруг прижался к Зюзиной ноге и успокоился, словно найдя защиту и покровительство в человеке, которого недавно сам был готов покусать. Не ускользнуло это обстоятельство и от других участников той охоты.
Прошло десять лет, и вряд ли кто из нынешних охотников смог бы поверить, что рубаха-парень дядя Степа, знаменитый и заслуженно почитаемый товарищами волчатник и специалист по лисе был когда-то мелким подленьким приспособленцем и чинушей. И то ли действительно проклятье погибло вместе с пресловутым волком, то ли после нападения Черного в его сознании наступил таинственный перелом, да большинство все же сходятся в том, что человека из Зюзи сделали Ее Величество Охота и здоровый мужской коллектив. А черных волков в наших местах больше не было, даст Бог и не будет...
Свидетельство о публикации №210040800849
ковре"...
А лес губить - преступление...
Простой Обыватель 31.10.2010 08:21 Заявить о нарушении
Павел Дубровский 31.10.2010 11:54 Заявить о нарушении
"...и погублю губящих землю." Откровение 11:18
с теплом,
Простой Обыватель 31.10.2010 18:16 Заявить о нарушении