Глава 2 1941 - 1945г

       Всех приехавших разместли в школе, в спортзале. В одном углу положили маты, на них мы спали и сидели днем. Запомнился один мальчик, который умел снять трусики, не снимая шаровар. Это было чудо! Мы все пытались повторить этот трюк, но у нас не получалось. Через несколько дней маму отпустили из больницы. Мама, вэяла  меня и брата, и мы пошли по домам искать квартиру, но все было занято, и нас нигде не пускали. В очередном доме, где тоже не было места, мама не выдержала и разрыдалась. И тут хозяйка сжалилась и пустила нас на постой. У нее была всего одна комната с большей печкой, нам отвели сундук, на котором мама спала с Юрой, мне к сундуку ставили стулья.

 
       Зима наступила холодная, иногда я выходила на крыльцо, смотрела, как катаются с горки ребятишки. Иногда они мне кричали « Айда к нам!» Но я их боялась, они были все такие краснолиции, шумные, да еще это непонятное «айда». Наконец прибыли наши мужчины, папа нашел нам квартиру, там у нас была отдельная комната. Летом я тяжело заболела малярией. Через день у меня были приступы с высокой температурой и бредом. Лечили хинином. Папа всю войну жил в училище за городом на военном положении, приезжал редко. Юрик рос слабеньким малышом, часто болел. Папиного военного довольствия не хватало и  мама подрабатывала, чем могла, а я  сидела с братиком.
 
       Швейную машинку до Уральска мама не довезла, оставила ее где - то в селе, на одой из остановок. И вдруг, подвернулось счастье вернуть ее. Туда ехал по делам службы один офицер, и мама уговорила его привезти машинку, а за это, она обещала отдать ему ковер. Машинку он привез,мама отдала ковер, и еще мою куклу его дочери. Ту куклу,что я выплакала, когда мы уезжали из Б.Церкви. Это была трагедия, я рыдала несколько дней,и потом всю жизнь упрекала маму, что она так поступила.  Игрушек у меня не было. да и у братика тоже. Мама сворачивала ему из платка "Катю", и он  засыпал с ней.Единственная покупная его игрушка - слоник, сшитый из черной клеенки. Папа делал нам деревянные игрушки. В школу меня с 7 лет не отдали, так – как надо было нянчить братика.Как я первый раз пошла в школу, я совершенно не помню.
 
       В памяти осталось только два  эпизода из жизни первоклассницы. В холодном классе все сидят  в пальто и шапках, урок рисования. Учительница разрешила ходить по классу,  макать ручки в чужие чернильницы. Цветных карандашей ни у кого нет, а вот чернила у всех разные: черные, зеленые, синие, красные. Рисуем войну, многие дети все это видели наяву.  Второй эпизод происходит после нового года. Я с папой зимним вечером по заснеженной улице идем к учительнице, чтобы забрать мой новогодний подарок.  На новогоднем утреннике я не была, т.к. болела, и нам передали, чтобы мы пришли за подарком. Развернули мы его только дома, это была промороженная насквозь половина буханки хлеба. Если вы, читая эти строки, решите, что я расстроилась, не обнаружив там конфет, то вы ошибаетесь. Конфеты мы, дети, уже забыли,  а хлеб в те времена имел цену в сотни раз большую, чем  современные  сладости.
 
       Надо сказать, что я совсем не помню,  и как я училась во втором классе. Помню только, как  я привела на утренник братика, и он вызвался прочитать стих. Стих этот учила к празднику я, а он сидел рядом и внимательно слушал, оказалось, что он его отлично запомнил, хотя  стих  был  длинный. Юре  было 3 года,  и многие буквы он не выговаривал, но читал с выражением и жестикуляцией. Все были в восторге, когда пришло время получать подарки, дали подарок и ему. А подарок был роскошный - горячий пончик, посыпанный сахарной пудрой! Сахара тогда не было, чай пили с сахарином. Изредка мама пекла нам коржики на гематогене. Что такое гематоген? Детям с малокровием врач
выписывал этот препарат. Его изготовляли из крови быков и сахара, в виде сиропа или плиток, похожих на теперешний  шоколад. Так вот, получив для нас, малокровных детей, это лекарство, мама пекла коржики сладкие и коричневые. До сих пор я помню их вкус. Мне кажется, что всю войну мы ели только пшенную кашу с тыквой. После окончания войны я даже слышать об этом блюде не могла. А сейчас, спустя 65 лет, я с удовольствием ем ее.
Помню, что там, в Казахстане, росли удивительные тыквы, арбузы и дыни, огромные и сладкие. А вот крупа была только одна - пшено.

      Папе дали летом участок под огород и мама посадила бахчу и кукурузу с подсолнухами.Когда подошло время созревания, мама построила шалаш и мы там ночевали, боялись воров.Братик простудился, мама поехала с нами в город, чтобы показать малыша врачу и купить лекарства. Когда мы вернулись, весь урожай арбузов, дынь и тыкв был украден.Мама рыдала, как по покойнику. Столько сил, было положено бедной нашей мамочкой, чтобы вырастить все это! Сколько ночей не спала она, боясь не только за урожай, но и за жизнь своих детей! Не укараулила! Много лет спустя, вспоминая это лето, она начинала плакать.

      Хорошо помню, как  мы все слушали  радио, ждали вести об освобождении нашей дорогой Белой Церкви. И однажды дождались! Как мы радовались, как мечтали вернуться туда, в свою брошенную квартиру. Мечтам нашим не суждено было сбыться. Во многих местах мы жили после войны, а вот туда нам была не судьба вернуться. А может и хорошо, что ожидало там: пепелище, изломанные судьбы соседей, а скорее всего их братские  могилы.

       Зимы были длинные, холодные. Помню я однажды попала на берег реки Урал. Все ребята скатывались на санках с очень высокого берега на замерзшую,  покрытую снегом реку, и катились по ней до противоположного берега. А потом долго добирались до начала своего пути, карабкаясь по почти отвесному, заснеженному берегу. Я не решилась съехать вниз, все смотрела на более решительных ребят, пока совсем не закоченела.

       Мама , что бы прокормить нас, купить лекарства, целыми днями шила или вязала. Все это продавала на рынке, или обменивала на крупу, муку, табак. Табак носила на вокзал и там продавала солдатам, возвращающимся с войны. На это деньги можно было купить лекарства,  молока и хлеба. Я няньчила братика. Папа, когда приезжал, привозил мелкую рыбешку, которую ловил сеткой в пруду. Это уже был праздник! Мама делала из нее котлеты. А нам доставались, съэкономленные им из пайка, кусочки сахара.

 
       Хорошо помню ночь, когда мы были разбужены известием - победа! Все выскочили на улицу, в небе полыхали ракеты, гремели выстрелы, все плакали и обнимались. Наконец - то дождались!  Мир! А вскоре и  папино летное училище  возвращалось  домой, на Украину. Папу перевели в г.Ворошиловград, там разместили военное училище летчиков.


    *** Фотография из моего архива. Сделана за 2 месяца до начала войны