Глава 2. Бангкок-Палас

Из аэропорта мы ехали в Бангкок по автостраде, которые в России обещали делать к 2020 году.
- Почему бы и нам не пригласить немцев, пусть и у нас построили хотя бы парочку таких. Неужели, это большее унижение, чем ездить по трассе Москва – Петербург в полторы полосы? – спросил я.
Костян на секунду поднял голову и утвердительно кивнул. Наверное, он не выспался. У меня же мозг работал так, будто только что проснулся после освежающего двенадцатичасового сна, а не провёл за последние сутки лишь час в полудрёме в авиационном кресле.
- Костян, зачем ты сел у окна, если всё равно туда не смотришь? – поинтересовался я, когда мы въехали в город.
- А чего там смотреть – похоже на огромный Черкизовский рынок.
Костяну хватало нескольких беглых наблюдений, чтобы улавливать суть явлений. А ещё его поразило «большое количество узкоглазых». Он признался, что так много в одном месте прежде ему видеть не доводилось.

С нами в автобусе ехали две пожилые дамы, молодые (но не слишком) пары, семья с двумя дочками прелестного возраста, женщины с подругами лет за сорок и несколько одиноких зрелых мужчин. Отличная компания, чтобы не сближаться на почве общих интересов, которых у меня и не могло с ними быть. Молодых и свободных красивых девушек в автобусе не оказалось. Уж не знаю почему, но Костяна этот факт расстроил. Всё равно бы он к ним не подошёл на трезвую голову. Тем более, в отличие от курортов Крыма и Краснодарского края, к его услугам были многочисленные и легальные публичные дома.
Половину туристов выгрузили около отеля для тех, кто побогаче, а нас, выбравших самый бюджетный вариант, повезли в трёхзвёздочный «Бангкок-Палас».
В холле гостиницы нас встретила белобрысая гид Даша и после протокольных вступительных слов, стала впаривать нам дополнительные экскурсии. Я, как любитель самостоятельных вылазок, спросил её, безопасно ли ходить в любых районах Бангкока в какое угодно время? Она заверила меня в полной безопасности и оценила взглядом, выражающим «знаю я, куда ты собрался ходить». «Какого чёрта ты обо мне так думаешь, что ты там знаешь?», - подумал я и отказался от всего предложенного ей набора прогулок на лодке по ночному Бангкоку и постановочных развлекательных программ.
Нам придали носильщика, и мы отправились в номер. Костян стоял в лифте со свободными руками и с укоризной смотрел на меня:
- Отдай ему сумку, он для этого тут и пристроен.
- Ни за что, - мне всегда было неудобно перед официантами, швейцарами и лифтёрами. Я ощущал себя эксплуататором трудящихся масс, изнеженным и развращенным представителем разлагающегося сословия. Поэтому ехал в лифте, вцепившись в сумку обеими руками. - Ты что, не можешь сам дотащить свой багаж? Чувствуешь себя колонизатором, белым господином, тебе это приятно?
В номере Костян важно расплатился с носильщиком и блаженно плюхнулся на кровать. Я подошёл к окну и распахнул шторы:
- Глянь, отличный вид, главное – не открывать форточку.
- А что ты хотел за такие деньги, ты же экономишь на всём.
- Да мне плевать, я же не собираюсь сидеть тут сутками и смотреть на оживлённое шоссе. Есть душ с кроватью, и отлично. Пришёл, освежился и лёг спать.
- А как же девки?
- Слушай, мы же договорились. Делай что хочешь, но не в нашем номере. Разводить тут антисанитарию. А ещё обчистят тебя. В следующий раз бери сингл. Или вообще лети один.
- Одному скучно.
- Вряд ли тебе будет весело со мной. Не знаю, с чего ты взял, что я буду развлекать тебя в путешествии. У нас диаметрально противоположные взгляды на отдых.
Человек посторонний вообще бы не понял, почему мы странствуем вместе. Из общих интересов у нас были только выпивка и футбол, а все наши мировоззренческие позиции находились на разных полюсах осмысления. Но я точно знал, что всегда могу быть спокойным за свою спину и зад, если кому-то вдруг вздумается дать ему пинка. Однажды мы шли втроём от метро, навстречу надвигалась весёлая шумная компания. Кто-то из числа оборзевшей молодёжи акцентировано задел Влада плечом и нам пришлось притормозить. Константин, как обычно, ничего не заметил и размашисто шагал впереди.
- Эй, ну где вы там? – обернулся, наконец, он.
- Костян, нас тут спрашивают, как пройти в травмпункт, - крикнул ему я.
Когда Костя подошёл и немного постоял молча рядом, недоразумение рассосалось само собой. И таких случаев в далёкой юности было множество. Мы могли угрожающе материться, принимать агрессивные стойки… Костян же просто стоял рядом, и враги бежали, морально раздавленные мощью и статью его харизмы и природного телосложения. Вот такой он был большой друг!
Мы прошли через многое, у нас была богатая событиями общая мифологическая история и коллективная память, разделённая на всех старых школьных товарищей в равных долях. Это я и называл настоящей дружбой.
- Слушай, а может мы зря не взяли чего-нибудь у этой белобрысой Даши? – засомневался Костян.
- Зачем покупать билеты на театрализованные этнографические шоу?! Иди в гущу местной будничной жизни, в кварталы, где не ходят туристы – это совершенно бесплатно. Получишь больше впечатлений, и они будут настоящие.
Но Костяна не волновали ни экскурсии по храмовым комплексам, ни колорит местной повседневности. Все свои деньги он вознамерился потратить на выпивку и проституток.

Как только мы вышли из отеля, к Константину подлетел полненький таец с усиками и стал показывать фотоальбом с девчонками.
- Хорош рассматривать картинки, пойдём сначала пообедаем и поменяем деньги.
- Ладно, - сказал мой большой белый друг и заверил тайца, что обязательно поговорит с ним вечером предметно.
- А ты заметил, что он сразу подскочил к тебе, а на меня почти не обращал внимания?
- Конечно. Ведь я произвожу впечатление человека, у которого есть деньги. В отличие от тебя.
- Брось. Ты производишь впечатление архетипичного секс-туриста. Этот натренированный таец сразу почуял в твоих глазах и походке неутолённый сексуальный голод.
- Типа, у тебя он сильно утолён? Не поделишься секретами?
- Как-нибудь расскажу, если соизволишь вытащить провода из ушей и отвлечься от чтения своих бульварных книжонок. Но, боюсь, это сугубо индивидуальный опыт. Не подействует в иных условиях.
Мимо прошла ватага ребятни. Некоторые во все глаза пялились на Костяна, показывали на него пальцем и смеялись. Мне начинала нравиться эта страна.
- Костян, ты для них вроде экзотической диковины, как ощущения?
- Блин, мы что, забрались в какую-то глушь, где никогда не видели белых туристов?
- Заметил, на меня такой реакции не последовало!
- Да ты вообще, когда загоришь, будешь похож на негра, или за своего сойдёшь.
- Я сойду хоть за полинезийца. Знаешь, в глобальном мире без границ это очень удобно. А на тебя не будут показывать пальцем разве что в Скандинавии, да и то – недолго осталось, если они не образумятся с эмиграционной политикой.
У меня не было расовых предрассудков. Просто даже за пару часов среди проходящих в толпе черноволосых и тёмноглазых девушек маленького роста я понял, что после этой поездки буду ещё больше ценить высоких голубоглазых блондинок. Жаль, если через три столетия их совсем не останется. Я ратовал за генетическое разнообразие человеческой популяции. Но при свободном дрейфе генов рецессивные формы всё меньше будут проявляться в фенотипе. Я хотел поделиться этой обеспокоенностью с Костяном, но его мало интересовал научные прогнозы на три сотни лет вперёд.
Костян вырос до ста девяноста сантиметров и содержал больше центнера живого веса. Он как раз и принадлежал к исчезающему подвиду голубоглазых блондинов. В трагикомическую эпоху Третьего Рейха ему бы обязательно поручили производить чистопородное арийское потомство от восторженных немецких женщин. «Женщины Таиланда будут от тебя в не меньшем восторге, и, по большому счёту, это они должны были бы платить тебе деньги», - говорил я ему. Мой друг по всем статьям был полностью согласен и довольно кивал головой.
В принципе, при правильном подходе, Костян мог бы не только ничего не тратить, но и вернуться домой с положительным балансом финансовых средств, если бы не побрезговал сдавать себя в аренду престарелым туристкам из Германии и других стран «золотого миллиарда». Однако последний вариант он с возмущением отринул.
Мы поменяли деньги у трёх очень серьёзных барышень в очень серьёзной конторе, где висел огромный портрет доброго правителя и справедливого монарха, купили туземные сим-карты и вышли в район делового центра. Костян заявил, что ему надоело целый час бесцельно шляться по улицам, и вообще он проголодался.
Набив живот и пропустив пару кружек, Костян немного расслабился и даже не стал говорить сразу своё коронное «пойдём отсюда», а заказал ещё пива.
- Хорошо, когда желудок наполнен, а кишечник опорожнен, - констатировал я.
Мне давно была известна формула тупого физиологического счастья, и пищеварительная составляющая являлась немаловажным её элементом.
- Знаешь, а Святославу бы здесь понравилось, до того, как он женился и стал психом на почве компьютерных игр. Мне его отец потом говорил, что лучше бы мы регулярно пили в барах, чем его сын свихнулся у зомбоящика.
- Это точно, - подтвердил Костя.
- Но почему мы сидим в самом центре тайской столицы в ирландском пабе, едим банальный бифштекс с картошкой, запивая дорогущим «Гиннессом»?
- А что мы должны делать?
- Надо пробовать аутентичные блюда, в следующий раз…
- В следующий раз можешь съесть жареной саранчи в масле прямо на улице и провести на толчке оставшиеся дни. Всё, я допил, пошли отсюда.
Когда мы вышли из паба, заканчивались мимолётные тропические сумерки. В заведении напротив полуголые девчонки в ярких нарядах уже сидели на своих уличных рабочих местах и призывно завизжали и замахали руками, завидев нас.
- Блин, начинается. На меня не подействует эта психологическая атака. Я пойду в отель пешком.
- Да время детское, куда ты собрался? Смотри, чего тут творится! Воспользуемся приглашением!
- Костян, тебе будут визжать на каждом углу, ты будешь заходить в каждое заведение из вежливости?
В этой стране от меня ждали разнузданного пьянства и разудалой траты денег на бессмысленные вещи. Жаль было разочаровывать всех этих милых старательных людей. А особенно – своего друга, который, казалось, сильно обижался, что я не поддерживаю его в отправлении оргиастических культов по каким-то надуманным, взятых неизвестно из каких уголков моего извращенного ума, причинам.
- Если бы я попал сюда десять лет назад, то просадил все свои деньги гораздо раньше тебя.
- А сейчас в чём проблема? Мало денег или у тебя уже не стоит?
- Думаешь, моё поведение обусловлено сугубо экономическими факторами или санитарно-гигиеническими противопоказаниями? Уверяю, это слишком поверхностный и тенденциозный подход.
Естественно, у меня уже была выстроена глубоко проработанная философская база. Что он тут себе вообразил? Конечно, я не собирался раскрывать её содержание в переулке между притоном и пабом, с чего бы, это было ни к чему…
Знающий – молчит. Говорит лишь тот, кто ничего не знает, вспомнил я древнюю китайскую мудрость. Ибо знания эти можно выразить в нескольких фразах, и звучать они будут не самым привлекательным образом. Но для меня это не значило, что овладев такой информацией, стоило продолжать себя вести, как полное дерьмо.
Я пожелал Костяну удачи и занялся любимым делом в незнакомом городе – стал искать дорогу к месту ночлега.
Дружелюбные тайки и тайцы всеми силами помогали мне в пути, и через пару часов я не спеша дошёл до отеля. Я пристыдил себя, что большинство прохожих знало английский лучше меня, что неудивительно, - ведь я не владел им вовсе. Зато на их фоне моё произношение выглядело не так уж дурно. Мы прекрасно понимали друг друга. Но вообще-то меня возмущал международный статус английского языка и его первенство во всём мире. Ладно, ещё можно было выучить несколько нужных фраз. Но почему я должен пытаться говорить без акцента, копируя идиотскую фонетику англосаксов, которые сами не в состоянии произнести даже банальное приветствие на чужом наречии, не исковеркав его до неузнаваемости. Я что – клоун-пародист? Мне было привычнее иное звукоизвлечение. Вот если бы итальянский стал межгосударственным языком не только музыкального общения…
Периферическим зрением я заметил у входа в «Бангкок-Палас» усатого толстого мужика, который днём совал нам фотоальбом с девками. Он иронично интересовался у выходящих из дверей то ли вьетнамцев, то ли китайцев, куда те идут:
- Бум-бум?
- Ням-ням, - отвечали азиаты.
Я быстро проскочил мимо, поднялся к себе, принял душ и заснул.

Не знаю, сколько прошло времени, пока не вернулся Костян в сильном возбуждении. Показательным жестом швырнув неиспользованные презервативы на стол, он стал рыться в своих вещах.
- Чёрт, куда я подевал мирамистин, - нарочито громко спросил он у себя, чтобы у меня не возникало сомнений, откуда он только что заявился. – Ты не спишь, как дошёл? Это было нечто! Восемнадцатилетняя куколка с симпотным личиком и клёвой фигуркой, сказала, что недавно приехала с севера…
- Отлично, возможно, ещё не успела подхватить ВИЧ или гепатит Б.
Почему-то многим «настоящим мужчинам» нравилось рассказывать в деталях, как они трахнули «офигенную тёлку», десять, двадцать «клёвых обалденных тёлок» или выдавили из себя намедни гигантскую какашку, - для меня это были явления одного порядка. По каким-то известным уже только им причинам они считали, будто эти россказни весьма занимательны, и их очень интересно слушать.
Подавляющее большинство возводило в абсолют несколько усложнённый инстинкт размножения, чуть ли не обожествляя его. Если бы акт дефекации доставлял большее удовольствие, чем секс, - с тем же рвением обожествлялись выгребные ямы и унитазы, в их честь слагались бы хвалебные оды и сочинялись проникновенные сонеты.
Я слегка переживал за человечество, тратившее столько времени и сил на поиски партнёров для копуляции в нелепой лотерее, участие в которой становилось сродни болезненной наркотической зависимости. Глядя на сценки из ночной жизни некоторых кварталов Бангкока и Паттайи, куда мы держали путь, можно было бы подумать, что это несколько улучшенная цивилизация бонобо, которые только и делают, что ублажают друг друга всеми возможными способами, когда не спят. Но стоило заговорить об этом в обществе любой степени приличия, на тебя смотрели, как на неполноценного.
- Мне попалась лучшая шлюха Таиланда!
- Кто бы сомневался. С первого захода, и сразу – лучшая. Ты везунчик.
- Что она со мной творила! Сначала…
- Костян, нам завтра рано утром в Королевский Дворец. Кстати, на тебе куча всяких микроорганизмов. Произведи дезинфекцию. Пожалуйста, иди помойся как следует. Да, и не пей воду из моей бутылки!
- Блин, как ты вообще по улице ходишь? Знаешь, сколько там вирусов и бактерий?
- Теперь представляешь, какая это для меня проблема?! Когда кто-то кашляет или чихает рядом со мной в транспорте, я выбегаю на следующей же остановке.
- Ты совсем двинутый на голову!
- Но я ведь не живу в барокамере, я не смог бы там жить! Иногда мне нужно что-то ещё, помимо самосозерцания масштабов внутреннего мира. Я же признаю это! Ладно, спокойной ночи!
- Пока, – бросил на ходу Костян и ушел в ванную комнату смывать с себя контагиозных моллюсков.