Дыханье времени. Глава вторая

               
 «Пинакоптин – государство некромантов, людей, что заменили душу и разум рациона-лизмом и логикой. Слово «некромант» во времена Пинакоптина, обозначало «человек с мёртвой душой». Жители этого государства были очень рациональны и логичны, что и сделало их чудовищно жестокими и беспощадными. 
Об истории Пинакоптина известно очень мало. У некромантов не существовало письмен-ности, и они сохраняли свою историю в барельефах, по сию пору, украшающих их заброшен-ные города. «Серые художники» Бирслинга получили своё название как раз за то, что копиро-вали рисунки барельефов, благодаря чему, мы хоть что-то знаем о Пинакоптине.
Как стало ясно, Пинакоптин был самым молодым государством, что возникло на лике Эноэна после Великого Потопа. Джунгли Пинакоптина расположены гораздо ниже уровня моря, поэтому первым поселенцам Пинакоптина пришлось долго сражаться за жизненное пространство с водой. Во многом благодаря этому некроманты прославились своими архитек-турными талантами и умением строить исполинские строения, многие из которых пережили своих хозяев.
Судя по всему, в Пинакоптине некроманты встретились с каким-то народом, что ухитрился пережить Великий Потоп, или натолкнулись на останки древней цивилизации. Скорее всего, это были так называемые Текели-ли, жутковатые монстры, что, в своё время, долго наводили ужас на аспар.
Как бы там ни было, но Пинакоптин, из третьеразрядного государства, славного своими архитекторами, стремительно превращается во владыку Древнего Мира. Могущество этого государства росло с каждым годом.
На пике своего развития и могущества, некроманты бросили вызов самому Авонавилоне, совершив один из самых тяжких грехов – творение живых существ. Используя нечестивое колдовство, они изменяли захваченных во время их походов рабов, порождая новые расы – логров, айтварсов, Золотых Нимф и хэнтайев.
Пинакоптин долго наводил ужас на всех своих соседей, пока Зло, что он выпестовал, не прорвалось, словно гнойник. Восстание логров и айтварсов стёрло с лика Эноэна Пинакоптин! Его жители были уничтожены, города поглощены джунглями, и некроманты исчезли, без следа. Сгинули в той клоаке, что породила их.
Но наследие Пинакоптина живёт по сию пору. Всё ещё живы логры и айтварсы, эти страшные и жуткие насмешки над родом людским. Их нужно истребить, поскольку эти подобия живых существ созданы не Авонавилоной, а некромантами. И они уже проявили свою жуткую сущность, когда уничтожили своих творцов. Созданные Злом, творят лишь Зло! Это нужно помнить всегда!».
                «О чистоте веры»
                Верховный Архонт Марул де Кобра.

                * * *

Водяную дорогу искали очень долго, и, в конце концов, нашли. Пендрагоны пошли по пути наименьшего сопротивления и просто навели на эту дорогу простой морок. Заклятие было очень примитивное и настолько простое, что ухитрилось пережить своих создателей.
Путь, на проверку, оказался очень большим каналом, заключённым в ложе из мрамора и чёрного гранита. Наведённое на него заклятье Пендрагонов подпитывалось общей магической аурой леса и обещало нормально функционировать ближайшую вечность. Или две вечности. Найти такой канал, в общем-то, было просто – гуляй по лесу, пока не провалишься сквозь твёрдую, вроде, почву и не ухнешь в воду. Именно так этот канал и нашёл Владислав.
- Поганые Пендрагоны! Хоть бы знак вывесили, что тут канал! – рычал он, выбираясь из канала. – А вы чего ржёте, как кони на водопое?
- Да просто смешно было смотреть, как ты в воду треснулся! – усмехнулся Бенедикт. – Здорово! Давай, вылезай, волк ощипанный.
- Сейчас как вышибу у тебя все зубы! И не посмотрю, что у тебя, их в три раза больше, чем у человека! – проворчал Владислав, выбираясь из канала.  – И где ты, морда драконья, видел ощипанных волков?
- Интересно... – проговорила Графф, рассматривая канал. – Смотрите, какой толстый слой почвы, и глины на берегах этого канала! Слушайте, а не может быть так, что Кроум Карах вырос на руинах города, погибшего во время Потопа?
- Вполне может быть, - кивнул Бенедикт. – И эти каналы, вовсе не работа Пендрагонов?
- А ну, сейчас я посмотрю! – проворчал Владислав, сдирая куртку.
В следующий миг его тело проросло шерстью, изменилось и шлёпнулось на все четыре лапы. Невры превращаются с молниеносной скоростью, не успеешь моргнуть, как уже на четырёх ногах, да хвост – поленом.
Конечно, Владислав превратился вовсе не в волка. Оборотни не умеют превращаться в полное подобие зверей. Просто у него вытянулись вперёд челюсти, отросло великое множество зубов, появились длинные когти и хвост. Тело обросло шерстью, а ноги и руки изменились так, чтобы их хозяин мог бегать на четвереньках.
Оборотни, вообще-то, встречаются практически среди всех народов, но невры, в отличие от большинства этих существ, сохраняют здравый рассудок и ясность мысли в любом обличье. Более того, невры единственные из природных оборотней, что умеют говорить в любой ипостаси. Да и кровожадности у них нет.
- Ладно, я тут немного побегаю, понюхаю, - проворчал Владислав. – Хочу посмотреть, чего ещё нам Пендрагоны оставили.
- Смотри, чтобы тебя никто не обидел, - усмехнулся Бенедикт.
Графф огляделась по сторонам, вспомнив, что фауна Кроум Карах отличалась завидным аппетитом и демократичностью в отношении кандидатов на обед. Им было без разницы, кого есть. Хоть человека-дракона, хоть аспару, хоть невра. Кого поймают, того и слопают.
Однако в этом лесу не было зверей. Только птицы орали, да надрывались кузнечики. И...
- Бенедикт, - прошептала Графф. – Посмотри на это. Смотри, какой тут странный лес!
Бенедикт осмотрелся и тревожно прищурился. Окружающий их лес, действительно. Был очень странным. Деревья были невысокими и очень кривыми, с бугристой, полопавшейся корой.
- Такое ощущение, что кто-то их регулярно ломал и корёжил! – протянул Бенедикт, поче-сывая лапой подбородок. – Никогда не видел ничего подобного!
- Да неужели? – усмехнулась Графф. – А вот как ты объяснишь вон это?
Аспара вытянула руку и указала на высокое, прямое дерево. Очень необычное. Высокое, прямое, словно мачтовая сосна. Выглядело это дерево весьма странно, казалось, что кто-то отлил его из мутноватого стекла и высадил посреди леса.
- Костяная сосна! – прошептал Бенедикт. – Во имя Авонавилоны! Да как такое может быть?! Эти растения не растут в Кроум Карах!
- А ты что, не видишь, что это растение ещё и ухоженное? – с кислым видом, поинтересо-валась Графф.
Бенедикт, судорожно, сглотнул и выдернул из ножен длинный кинжал.
Костяными соснами называли невероятно дорогое дерево, что поставляло на рынок зна-менитую «кость дриады», полупрозрачную и очень красивую древесину, пользующуюся бешеным спросом у богатых и властных людей. Это дерево было очень прочным, но весьма хрупким. Топором свалить такое дерево было невозможно, но вот разбить – вполне. Костяные сосны спиливали, очень осторожно, выстраивая вокруг каждого дерева леса, дабы драгоценный ствол не раскололся на сотни никому не нужных кусков. Пилили, чуть ли не ювелирными пилками, с крайней осторожностью и бережливостью. Для обработки костяного дерева, затрачивалось больше времени, чем для переработки целой рощи обычных берёз! Но эта работа себя полностью оправдывала!
Само собой, что безумная цена костяной сосны пробуждала безумие среди дровосеков. Этот вид растений истреблялся безо всякой жалости, да так, что уцелеть ему удалось только в ботанических садах и лесопосадках, находящихся под круглосуточной охраной. В диком виде это растение уже не встречалось.
До сегодняшнего дня. Ибо, к полнейшему потрясению Бенедикта и Графф, за чахлым, ис-кореженным лесочком, начался лес, где росли ТОЛЬКО костяные сосны! Причём такие, словно за ними ухаживали, берегли, следили и приводили в порядок тысячи рабочих и слуг!
- Я... – Графф махнула руками, словно отгоняя комара. – Это, у тебя выпить чего есть? Только покрепче?
Бенедикт снял с пояса флягу с чистым спиртом и сунул Графф. Та сделала солидный гло-ток и, поперхнувшись, закашлялась и заплевалась. Отобрав у неё флягу, человек-дракон сделал три длинных глотка спирта и выдохнул облако огня. Огонь коснулся ближайшего костяного дерева и растёкся по стволу, оставив только пятно копоти.
- Такое впечатление, что за ними кто-то ухаживает, - проговорила Графф, рассматривая пятно копоти. – Гляди, ствол-то полированный! Словно его кто-то наждачной шкуркой обрабатывал! И ветки, нижние, обломаны!
- Именно так и делают в ботанических садах друидов, - протянул Бенедикт, гладя ствол костяной сосны. – Полируют ствол, и обрезают нижние ветки. В результате дерево тянется вверх. Получается удивительно красиво! И доски из него выходят очень красивые, без сучков. Но кто может заниматься этим ТУТ?!
Графф посмотрела под ноги. Под ногами была только трава. Причём трава очень необыч-ная, больше всего напоминающая газонную траву. Правда, было неясно, кто её тут подстригает. Аспара плохо знала нравы и обычаи Кроум Карах, но она была уверенна только в одном – пекулии никогда бы не стали ухаживать за травой.
Кроме травы и костяных сосен, в этом необычном лесу больше ничего не было. Ни кус-тов, ни опавшей листвы, ни жухлой травы, ни муравейников, ни грибов... Чисто и красиво, словно в личном парке вельможи Каменного Моря. В Кроум Карах, где свежее кострище зарастало травой и грибами за четыре часа, такая чистота смотрелась столь же нелепо, как и Кровопийца за арфой.
- Бред какой-то! – прошептала Графф, прижимая руку к голове. – Этак недолго и в приви-дений поверить! Кто мог устроить такое? И ведь ты посмотри – это же целый ЛЕС. Да тут больше костяных сосен, чем во всей Аннглийи!  Чтобы держать такое хозяйство в этаком идеальном порядке, нужны усилия тысяч рабочих!
- «Капище окружено лесом весьма странного вида. В Аннглийи такой лес выглядел бы уместнее», - прошептал Бенедикт. – Вот что имели в виду Левиафаны. Они говорили об костяных соснах. Ведь в Аннглийи за костяными растениями ухаживают друиды! Графф! Мы на верном пути! Пошли!
- Пошли! – скрипнула зубами Графф, вытягивая из ножен кинжал.
И они побрели по костяному лесу, рассматривая его. Вскоре стало ясно, что этот лес вы-рос безо всякого вмешательства разумных существ. Костяные сосны росли вразнобой, безо всякого намёка на порядок. Кое-где попадались сломанные деревья, причём они выглядели так, словно их выкручивал какой-то великан. В одном месте аспара и человек-дракон увидели костяное дерево, что было выдернуто кем-то из земли, словно морковка, и, очень осторожно – ни одна ветка не сломана, уложено на землю. Учитывая невероятную хрупкость костяных растений, понять, как можно было такое сделать – не представлялось возможным.
В этом лесу попадались и огромные деревья, чьи ветки были размером со стволы моло-дых растений. Было совершенно ясно, что в этом лесу за костяными соснами кто-то ухаживал, но явно не для того, чтобы отправить их на лесопилку. При этом неведомый садовник не оставил ни единого следа, что мог указать на его личность!
- Меня вот дрожь пробирает, как только я подумаю о том, что мы тут видим, - пробормо-тала Графф, осматриваясь по сторонам. – Никто не знает про этот лес! Никто! Бенедикт, неужели это означает то, что я думаю?
- Боюсь, что да. У меня вообще такое ощущение, что мы имеем дело с очень изощрённой ловушкой, что устроили Пендрагоны для тех, кто попробует унести их казну. Любой, кто попадёт в этот лес, будет держать язык за зубами, дабы воспользоваться, по-тихому, всем этим добром. Золото и драгоценности ещё найти надо. А вот эти поразительные деревья... М-м-мда!
- Ловушка? Неужели ты думаешь, что Пендрагоны могли устроить такую ловушку? Но для чего?
- Месть! Разумное существо отличается от неразумного как раз умением мстить. Или одо-левать это чувство. Пендрагоны понимали, что войну с Каменным Морем они проиграют. Они многое предвидели.
- Меня всегда удивляло, почему Пендрагоны не ушли? Почему они отправили всех, кто того хотел в Бирслинг, а сами остались, чтобы вести войну, в которой не могли выиграть? – Бенедикт поднял голову и принялся рассматривать ветви громадного дерева, в которых застряло что-то большое и длинное.
- Кто знает? – пожала плечами Графф, пихая ногой странный белый камень, что торчал из травы. – Ух, ты!
Камень, неожиданно легко, покатился по траве, перевернулся и улыбнулся зловещим ос-калом черепа, которым он, собственно, и являлся. Графф хмыкнула села на корточки, взяла череп и принялась его рассматривать.
Череп до жути походил на человеческий, и только длинные верхние клыки указывали на то, что его хозяин, при жизни, был лейляком. Графф взвесила жутковатую находку на руке. Череп оказался на удивление лёгким, словно валялся на палящем солнце несколько столетий. Кроме того, он был, почему-то, не желтоватым, а белым. Причём – сверкающим, словно отполированным.
- Это ещё что такое? Бенедикт, ты посмотри, какие грибы здесь растут!
- Забудь ты свои грибы и, лучше всего, задери свою глупую голову вверх! – прохрипел Бенедикт.
Аспара вскочила и посмотрела вверх.
Над их головами, прочно запутавшись в ветвях костяных сосен, висел небольшой фрегат. Точнее то, что от него осталось – корпус, с переломанными мачтами и содранной краской.
- Мама... – только и сумела выговорить Графф.

                * * *

Вольные археологи, те, кто действует на свой страх и риск, без поддержки богатых и влиятельных защитников и спонсоров, слабостью нервов не отличаются. За годы работы много чего можно насмотреться.
Графф, Бенедикт и Владислав, исследуя Горы Людоедов, видели огромные ямы, напол-ненные костями, причём не звериными. Им доводилось искать выживших людей, после набегов Кровопийц. Они видели такое, что могло свести с ума кого угодно.
Но то, что они увидели, выбравшись из костяного леса, было ни с чем не сравнимо!
Канал, что вывел их на эту поляну, нырял в громадное озеро, в виде подковы. Внутри этой подковы находилось искомое капище. Груда камней, наваленных друг на друга, безо всякого складу и ладу.
А вот всё пространство, между озером и лесом, было усыпано костями! Множество кос-тей, обрывков одежды, обломков оружия и других вещей, валялись на белом, мелком песочке, под лучами палящего солнца! Зрелище было весьма жутковатое!
- Та-а-ак! Дела! – Бенедикт повертел головой по сторонам. – Приплыли!
- Что это ещё за каракатицы? – прохрипела Графф, расстёгивая верхние пуговицы блузки.
- А хрен их знает! – честно признался Бенедикт. – Значит так, пока мы тут не спятили, да-вай-ка займёмся работой. Собираем кости и убираем их. Черепа – отдельно. Бегом!
За их спинами появился Владислав. Увидав открывшееся его глазам зрелище, он даже принял человечий облик и, выпучив глаза, закрутил головой, словно беркут на кургане.
- Оба-на! Ребята, это же экзекуторы Выселок! Они-то откуда здесь взялись? – проворчал невр, сдёргивая с ближайшего куста изодранную одежду. - Это их униформа!
- А ты чего, не въехал? Прибыли искать счастья и золота! – рявкнула Графф. – Давай, убирай кости, пока наше корыто сюда не прибыло!
- Это верно, - кивнул Бенедикт. – Что, по твоему, скажет нам капитан, увидав такое зре-лище?
- Нажрётся, как медведь перед спячкой, - пробурчал Владислав, и принялся собирать кос-ти. – И будет прав.
- Слушай, Графф, сколько лет должны лежать кости, для того, чтобы так высохнуть? Они лёгкие, словно из жеваного картона сделаны! – сказал Бенедикт, поднимая охапку рёбер.
- Несколько десятков лет, – проворчала Графф. – Но в таком климате, как тот, что мы име-ем тут, кости должны были пожелтеть! А они – смотри, сверкают, словно полированные.
- Может, песком их так начистило? – поинтересовался Владислав.
- Навряд ли. Здесь же нет постоянного ветра, да и где ты тут песок видишь?
Разговорами друзья стремились отвлечься от той работы, что делали.
...За пару часов они успели собрать все кости, и как следует их припрятать. Заодно они выяснили, кому эти останки принадлежали. Как правильно заметил Владислав, это были экзекуторы Выселок и воины Ордена Дымящегося Зеркала.
Выселками называли бывшую колонию Каменного Моря, куда ссылали преступников. За что, собственно, колония и получила такое название. Выселки были своего рода буферной зоной между Кроум Карах и Каменным Морем. Жители колонии с самых первых дней были врагами Кроум Карах, ибо боялись этого леса и его обитателей. И этот испуг имел под собой реальные корни. Жители Выселок полностью зависели от Кроум Карах. Они рубили деревья в этом лесу, убивали его животных, похищали и продавали в рабство его жителей.
Непонятно почему, но пекулии и камберы были вовсе не в восторге от такого обращения и активно сопротивлялись такой «экономической политике». И сопротивлялись, этому весьма активно и решительно.
Экзекуторами называли служителей Авонавилоны, из радикального крыла этой религии. Представители этого крыла насаждали веру силой, и очень жестоко карали за малейшие отклонения от предписанного устава. В своё время их Верховный Архонт Марул де Кобра, взяв власть в Каменном Море, чуть-чуть не развязал войну с Бирслингом, но был вовремя остановлен своими более либеральными собратьями, после чего отправился в Выселки.
В Выселках экзекуторы довольно быстро захватили власть, поле чего принялись нести свою веру в Кроум Карах. Нести получалось очень плохо, в первую очередь из-за крайней жестокости и религиозной непримиримости братьев-экзекуторов.
Орден Дымящегося Зеркала был мистическим тайным обществом, что зародилось в Ка-менном море шестьсот лет назад. Правящий тогда Корабел-Зодиак быстро понял, что этот орден может стать нешуточной угрозой для его власти. Тайна, мистика, военная подготовка и какие-то необычные знания, добытые магистрами Ордена в заснеженных лесах Маниэйту, привлекали в Орден множество народа.
Уничтожить такое тайное общество практически нереально, особенно если учесть, что оно создавалось с расчётом на возможность гонений, со стороны власти. И Корабел-Зодиак придумал более хитрый трюк. Он легализовал орден и отправил его в Выселки, вручив ему внушительные права. Уловка сработала, получив реальную власть и реальные богатства, орден занялся поддерживанием порядка в Выселках.
Когда появились Кровопийцы, то именно Орден Дымящегося Зеркала встал на стражу берегов Выселок, а затем, создав свой флот, отправился воевать с Кровопийцами на воде. Именно этот орден первым предложил создать Береговой Щит.
В отличие от экзекуторов, Орден Дымящегося Зеркала никогда не тяготел к насилию. Ор-ден проповедовал веру в Авонавилону, но было ясно, что это лишь для отвода глаз. Поговари-вали, что воины ордена приверженцы другой религии. Но вот какой? Никто не знал. А слухов и домыслов было очень много.
Что делали экзекуторы и воины Ордена Дымящегося Зеркала в этих краях, было нетрудно понять – охотились на пекулиев и камберов, и сжигали их селения. Но вот каким ветром их занесло в Каролион, и что с ними произошло – это было не совсем понятно.
Владислав, ворча, что он не нанимался лазить по останкам кораблей, залез во фрегат и вернулся с кучей новостей.
Выяснилось, что с фрегатом произошло то же самое, что и с катамараном. Непонятная си-ла содрала с него всю краску, уничтожила магические друзы, и учинила чудовищный погром, переломав всё, что только можно и что нельзя. Никакого объяснения этой дикой злобе и ярости не было.
- И что? Ты нашёл судовой журнал? – поинтересовалась Графф.
- Нет. Судового журнала нет. И по очень простой причине. На этом корыте был выжив-ший.
- Выживший? – Бенедикт дёрнул крылом. – Как ты это узнал?
Владислав помахал перед носом Бенедикта пергаментным конвертом, на котором было написано: «Тому, кто найдёт. Описание того, что произошло с кораблём «Ночная лань»».
Бенедикт взял конверт и повертел его в руках, внимательно осматривая. Затем он повер-нулся и уставился на капище.
При более внимательном осмотре стало видно, что капище покрыто слоем кораллов, ока-меневшей губки, раковинами и прочим мусором, что встречается на морском дне. Кто-то, видимо Пендрагоны, покрыли стены капища стеклянным лаком, чтобы не дать безжалостному времени разрушить эти следы Великого Потопа.
В капище вела дорожка, вымощенная жёлтым кирпичом. Ворота в капище отсутствовали и, судя по всему, вовсе не предусматривались строителями.
В общем, было ясно, что это здание было выстроено ещё до Великого Потопа.

                * * *

Великим Потопом называли катастрофу мирового масштаба. Где-то три тысячи лет тому назад, уровень воды в мировом океане подскочил настолько, что скрыл в своих пучинах самые высокие горы! Это был факт. В горах до сих пор находили скелеты морских чудовищ, ракови-ны, останки водорослей и кораллы. Причём не только в пещерах и ущельях, но и на вершинах гор.
Само собой, что всё живое, за исключением тех, кто имел жабры – погибло. Уцелели только те, кто догадался построить исполинские корабли – ковчеги, и, таким вот образом, пережить Великий Потоп. Ковчеги фигурируют в сказаниях и мифах ВСЕХ, народов мира, за исключением тех, кто был создан уже после Великого Потопа, или тех, кто отрицал это явление по религиозным причинам. Правда никто не объясняет, кто именно надоумил народы Эноэна строить ковчеги и как тем, кто укрылся в них, удалось выжить, после того, как закончился Великий Потоп. Ведь земля тогда была пуста, без малейших признаков растительности или животных. А те звери, что были погружены в ковчеги изначально, предназначались для еды экипажа, чтобы потом не дописывали в священных книгах религиозные ортодоксы.
Именно со времён Великого Потопа пришли титулы древних правителей Каменного Моря – Корабелы-Зодиаки. Память о кормчих, что вели корабль через бушующие воды Потопа, и звездочётах, что прокладывали путь, ориентируясь по звёздам. Изначально эти титулы были раздельными, причём Зодиаки были женщинами. И только значительно позже их объединили в один титул, да ещё чисто мужской.
Ковчеги долго плавали по, воистину, бездонному морю, поглотившему их мир. Никто из тех, кто пребывал на бортах этих кораблей, не знал, что за напасть вызвала эту кошмарную катастрофу. Те, кто знал, не попадали на борта ковчегов...
Принято было считать, что Великий Потоп вызвал Авонавилона, поскольку те, кто жил до Потопа, соблазнились знаниями и науками Тёмных Демиургов и превратились в нешуточную угрозу власти Творца Мира. Эта версия была общепринятой, и тщательно насаждалась религиозными деятелями.
В тех религиях, где не почитали Авонавилону, говорили о том, что дело было вовсе не в знаниях, а в самих Демиургах, что воевали против Авонавилоны. И тогда, для того, чтобы справиться с ними, Великий Дух мира обрушил на Эноэн Великий Потоп, уничтожив Зло.
Ну а те, кто поклонялся Демиургам, были уверенны, что Авонавилона попросту предал своих братьев, ради власти. Он не только уничтожил всё, что они создали, но и оклеветал их, представив в глазах других, чудовищами и монстрами. И только одного-единственного он не смог сделать – убить своих родственников. Даже богам присущи слабости души. Посему он и заточил их в хитроумных тюрьмах, устроенных по всему миру, наложив на них заклятье Вечного Сна.
Как было на самом деле, не знал никто.
Потоп завершился. Воды ушли, оставив ковчеги на твёрдой суше. Их пассажиры покину-ли их и принялись обживать новую землю.
Каменное Море, что было высочайшей точкой мира, обживалось в первую очередь. К то-му времени, когда климат Эноэна стабилизировался, Каменное Море оказалось самым густонаселённой частью Эноэна, и, как следствие, самым сильным государством. Сила Каменного Моря поддерживалась тем, что в горах были найдены весьма редкие артефакты, кое-какие книги и прочие мелочи, оставшиеся от древнего мира. Благодаря ним Каменное Море не только успешно отбивалось от нападений своих соседей, но и превратилось во владыку половины Эноэна.
До той поры, пока не появился Пинакоптин.
Как бы там ни было, но никто ещё не находил сооружений, что были выстроены до Вели-кого Потопа. Артефакты и разные мелочи – находили, и очень много. Но никто, никогда, не встречался с образчиками архитектуры тех времён. Многие из археологов, считали, что те, кто жил до Великого Потопа, ничего не строили. Ибо не нуждались в этом. Их цивилизация могла жить в трогательном симбиозе с природой.
Единственными, кто пережил Великий Потоп, без помощи ковчёгов, были чудовища Тёмных Демиургов. Правда у них нельзя было спросить, что за жизнь была до Великого Потопа. Эти создания были весьма неразговорчивыми.

                * * *

Капитан Дирак и его команда отнеслись к необычным особенностям новой стоянки весь-ма встревожено. Впрочем, их можно было понять. Не каждый день заплываешь в лес, где деревья украшены внушительными фрегатами, вместо яблок. Собирай и соли.
- А где команда?! – рявкнул Дирак, глядя на фрегат.
- Команда не доставит нам никаких хлопот, - весьма обтекаемо заметил Бенедикт, пома-хивая хвостом. – Но если вы будете так громко орать, то, боюсь, что и мы никому хлопот не доставим.
Капитан, с хрустом, закрыл рот и осмотрелся по сторонам.
- Что здесь за нечисть такая? – прошептал он.
- Мы и сами не понимаем. Разберёмся.
- Ага, разберётесь! Левиафаны и экзекуторы вон – разобрались! Сейчас самих не собрать, - проворчал Дирак. – Я, конечно, понимаю, что у нас с вами контракт и всё такое, но... Шкура у меня одна, и как-то неохота её терять.
- Да? Что ж, мы вас вполне понимаем. Но, не мне вам напоминать, что выбора у нас – нет. Мы уже, частично, расплатились с вами. Отдали бортовой журнал Левиафанов. А в этом капище, осмелюсь вам напомнить, есть золото. Причём столько, что его хватит не только на выплату ваших долгов, но и на покупку нового корабля. Так что, давайте не будем шуметь, - флегматично протянул Владислав, рассматривая тучки в небе и чистя очередное яблоко. При помощи длинных, и очень острых когтей, что, миг назад, были его ногтями.
- Эти ребята тоже так рассуждали, - проворчал капитан, глядя на останки фрегата.
- Боюсь, что среди этих ребят не было таких профессионалов, как я и мои ребята, - развёл руками и крыльями Бенедикт. – Если лезть, очертя голову в шторм, то рискуешь потерять эту самую голову.
Капитан поморщился, но от дальнейшей дискуссии отказался. У него всё равно не было выбора. Он был должен кучу денег. Если бы не вмешался Владислав, то он остался бы без своего корабля. Это в самом лучшем случае, поскольку он задолжал денег очень серьёзным и опасным людям, что могли и не ограничиться простым отнятием корабля.
Бортовой журнал катамарана Левиафанов был весьма ценным предметом, поскольку Ан-нглийя взяла за правило щедро награждать тех, кто спасал её корабли или, если спасти не удавалось, сообщал про этот скорбный факт. Журнал был доказательством гибели корабля, поскольку было очевидно, что никто не отдал бы его Дираку просто так.
Покачав головой, Дирак подошёл к Владиславу и Графф, что сидели над кучей золота и драгоценностей, извлечённых ими из фрегата. Неведомая сила, что уничтожила корабль, отнеслась к драгоценностям весьма прохладно, не тронув их.
Золото и драгоценные украшения сверкали так, словно их отполировали.
- Смотри-ка, что я нашёл! – Владислав бросил Графф цепь из чистого золота, с большой серебряной ракушкой. – Редко увидишь такое чудо, верно? Работа эльфов и аспар.
- Да, красивая вещь, - проворчала Графф, вертя украшение перед глазами. – Были же вре-мена, когда мы жили миром и дружили. Жаль, что таких времён и вещей больше нет.
Владислав повертел в руках большой кубок, инкрустированный драгоценными камнями, и бросил его на кучу золота. Куча, к слову, была не очень большой, но явно побольше того, что может, за один раз, вынести из капища здоровый мужик.
- Да уж! Пока мы можем считать, что в капище действительно захоронка Пендрагонов, на чёрный день. И что будем делать?
- Сначала сделаем ужин, и как следует, поедим, - проговорил Бенедикт, делая глоток спирта и выдыхая поток огня на кучку дров. – Кстати, можно прочитать, письмо.
- Письмо? Отлично! – Графф достала конверт, ловко вскрыла его и выудила большущий лист пергамента. – Что тут у нас?
Она пробежала первые строчки письма, хмыкнула, и начала читать вслух.
- «Моё имя – Вольфганг Третий. Я – сотник отряда Воинов Текастлипоки . Это письмо, попытка объяснить, что тут произошло, а так же – предостережение всем, кто пойдёт по моим следам.
После того, как Орден Зоара объявил, что с Кровопийцами покончено, экзекуторы Высе-лок отозвали корабль, где я служил, для проведения ряда карательных акций против пекулиев. Как нам сказали, в последнее время поступают тревожные сведенья о том, что пекулии, силами Железного Императора, перевооружаются, и строят свой флот. Получив такие сведенья, мой Капитан высказал сомнение в целесообразности нападения на поселения пекулиев. По его словам, такую проблему следует решать силами разума, но не силы. Однако отцы-экзекуторы представили нам полномочия, на командование нашим кораблём. Полномочия, заверенные высшими магистрами нашего ордена.
Наш корабль провёл несколько, очень удачных рейдов, сжигая поселения пекулиев, и убивая его жителей. Но меня насторожил один факт – экзекуторы всегда вставали на якорь так, чтобы наш корабль было отлично видно с берега. Кроме того, они переодевались в доспехи нашего ордена и пользовались нашим оружием.
Спустя неделю, после начала рейда, мы столкнулись с боевыми кораблями неизвестной конструкции, управляемых пекулиями, и поддерживаемыми двумя бригантинами Головорезов. Потребовалось немалое мастерство, чтобы уклониться от боя и оторваться от преследования. Нам удалось сделать это с очень большим трудом и потерями. Противник был на редкость упорен, но мы сумели скрыться.
Таким образом, мы получили убедительные доказательства того, что Железный Импера-тор снабжает языческие племена Кроум Карах современным оружием, учит их строить корабли и оказывает военную поддержку наёмниками. Причины такого ужасного поведения вполне понятны, Железный Император обеспечивает себя союзниками и укрепляет свои позиции в этом лесу. Если не предпринять никаких решительных действий, то в скором будущем Выселки и Нордлингвест могут  столкнуться с серьёзными проблемами.
В качестве ремонта мы решили выбрать Каролион. Давно было замечено, что этот город мёртвых вызывает суеверный страх у пекулиев.
Дальше я собираюсь рассказывать как можно более подробно и чётко. Подплывая к Каро-лиону, мы заметили, что над этим городом мёртвых бушует непонятная буря. Опасаясь, что эта буря двинется в сторону моря, Капитан принял решение – пристать к берегу, закрепиться и ждать, пока буря не завершится.
Когда мы плыли к берегу, то я заметил странноватое явление – светящуюся полосу, в ле-су. После того, как буря стихла, мы исследовали светящееся место, и обнаружили, что имеем дело с искусно замаскированным каналом, соединяющим Кровавый Залив с очень странной акваторией, в глубине леса. Выяснилось так же, что флора в глубине этого леса очень необыч-ная, преобладают, в основном, костяные сосны. Причём очень большие и ухоженные. Памятуя, каких усилий стоит выращивать эти растения в Аннглийи, у меня нет объяснения тому, откуда они появились.
Выяснив, что глубина канала вполне позволяет проплыть по нему кораблю нашего типа, мы загнали судно в канал и плыли по нему до тех пор, пока не оказались в относительной безопасности. В первый же день мы обнаружили очень жуткий и мерзкий храм, выстроенный явно до Великого Потопа. Поскольку этот храм явно служил местом поклонения Демиургам, то экзекуторы приняли решение уничтожить. Однако странная находка остановила это решение.
Мы обнаружили в лесу гору деревянных обломков, что, когда-то, были кораблём Кругов Йенаро, «Плавучий каравай». Корабль выглядел так, словно его подняли, ударили оземь и раздавили ногой! Зрелище было весьма  неприятное.
Среди этих обломков нами было найдено некоторое количество золота. Учитывая бли-зость Каролиона, это золото, вне всякого сомнения, принадлежало ордену Пендрагонов. Найденные документы указывали на то, что эти драгоценности были найдены в капище. Видимо Пендрагоны, понимая, что проиграют войну, укрыли часть своего золота вдали от Каролиона.
Узнав об этом, экзекуторы изменили своё решение и решили, для начала, как следует ис-следовать капище, и только затем уже уничтожить его. И, конечно, изъять золото, заработанное орденом за годы своей нечестивой службы. Это золото должно было послужить немалым подспорьем в укреплении нашей веры, несущей любовь и радость в сердца язычников.
Воины ордена исследовали капище. Судя по всему, оно построено ещё до начала Потопа. Множество барельефов и резных украшений, говорят о том, что это строение, вне всяких сомнений, было выстроено Текели-ли, так называемыми Учителями Некромантов. Этот мерзкий и отвратительный народ, как вы знаете, был уничтожен аспарами, заплатившими страшную цену за эту победу.
Осмотром капища руководил я. Но потом, по неосторожности, я упал с борта корабля и сломал ногу. Ввиду этого, меня отправили в лазарет, где я и пребывал всё то время, когда разворачивались следующие события.
Экзекуторы исследовали капище своими средствами и обнаружили, что в нём присутствует некое существо. Очень странное создание, что, подчёркиваю, НЕ ЯВЛЯЕТСЯ ТВОРЕНИЕМ ДЕМИУРГОВ. Это какое-то непонятное существо, абсолютно неизвестное ни экзекуторам, ни нашему ордену. Оно использует магию, и, вне всякого сомнения, является стражем сокровищ. Хотя непонятно, как с этим соотносится тот факт, что это создание, пребывает в глубочайшей спячке.
Капитан, что навестил меня в лазарете, рассказал, что несколько добровольцев, рискнув-ших спуститься в это жутковатое место, вернулись в полной целости и сохранности. По их словам, капище явно посвящено Ун-Нони, матери эпидемий, но там есть и явные признаки поклонения Текели-ли. Хотя, по словам Капитана, с этим поклонением Текели-ли, есть какие-то странности...
Однако, несмотря на всё это, наши добровольцы вернулись живыми и здоровыми. И при-несли с собой немало драгоценных вещей. По их словам, в капище находится очень много золота. Интересно, откуда орден Пендрагонов всё это добро взял? Каролион хранил свои деньги в крупных земельных участках, по всему Эноэну и в «разменных домах». Но такое большое количество золота... Странно всё это.
Так же добровольцы поведали, что в глубине капища присутствует, что-то живое. По их словам выходило, что всё то время, что они пребывали в капище, за ними кто-то следил. Очень внимательно и пристально. Но, несмотря на это, странное существо не проявило никакой агрессии и не напало на поисковиков. Это очень необычно.
Так же капитан рассказал, что экзекуторы решили поймать это существо в ловушку и уничтожить, используя кое-какие свои знания. Экзекуторы уверенны, что это существо является чудовищем, отловленным Пендрагонами, для охраны своих сокровищ. Капитан уверен, что экзекуторы правы, но он убежден, что у них могут возникнуть проблемы с обузданием этого создания. Поэтому Капитан готов предпринять шаги для полного обуздания этих безумцев. Их действия ставят под угрозу нашу миссию, и наши жизни. Ввиду этого он готов рискнуть своим положением, но остановить этих людей, пока они не убили нас всех своими действиями.
Что было дальше, я не очень представляю, поскольку меня оставили одного. Я выпил ле-карство, что приготовил врач, и уснул.
Дальше я постараюсь быть как можно более объективным.
Всё началось с того, что меня разбудил жуткий грохот и гул, что, поначалу, был принят мной за одну из многочисленных бурь, коими славится Кровавый Залив. Но, прислушавшись, я понял, что это не так. Эти ужасные звуки напоминали грохот грозы, но я слышал в этой грозе грохот чьих-то шагов, рёв и рычание. Всё вместе напоминало нападение какого-то существа, использующего грозу для прикрытия своих мерзких деяний.
После этого корабль что-то подняло в воздух, закружило и ударило с такой силой, что, от удара, я потерял сознание.
Очнувшись, я понял, что совершенно исцелён. Сломанные кости ноги срослись. Мышцы восстановились, и я мог ходить, не хромая. Правда, вся моя кожа стала очень тонкой, и чувствительной ко многим видам физических повреждений, но, как я считаю, это временный эффект.
Выбравшись из корабля, я увидел жуткую картину. Наш лагерь был уничтожен. Все мои братья и экзекуторы – погибли. Неведомая сила, в самом прямом смысле этого слова, растерза-ла всех их на куски! От всех, кого я знал, остались только кости. Причём эти кости были сухими и ломкими, словно пролежали в пустыне несколько десятилетий. Все энергетические друзы уничтожены и, в буквальном смысле этого слова, стёрты в порошок. По этой причине я не могу вызвать помощь. И поэтому мне придётся выбираться отсюда, полагаясь лишь на свои силы.
Это письмо я оставляю на мостике как предостережение тем, кто придёт следом за нами. Пусть они знают, что произошло с нами. И были готовы к тому, чтобы столкнуться с тем, что ждёт их в этом капище.
Сам я много думал над тем, что здесь произошло. Пока ясно только то, что капище стере-жёт очень могущественное существо. Оно завезено сюда Пендрагонами, и, вне всякого сомнения, нападает на всех, кто пытается забрать их золото. Поэтому я заклинаю всех, кто придёт сюда – бойтесь тех демонов, что живут тут! Не тревожьте сон стража Пендрагонов. Не будите его. Бойтесь его. А если вы мне не поверите, то просто осмотритесь вокруг.
Это письмо я оставлю на мостике, а сам отправлюсь в долгий и опасный поход по Кроум Карах. Надеюсь, что мне повезёт, и я выберусь отсюда живым, дабы рассказать всем, что мы нашли».
Графф осторожно скатала письмо и сунула его в сумку. После чего посмотрела на Бене-дикта и Владислава.
- Ну что, бравые ребята? Есть, какие теории и предложения о том, что тут живёт?
- Хорошо, давай, тогда, чтобы не сойти с ума, примем теорию о том, что в капище живёт демон. Ну, или что-то вроде этого, - Бенедикт поднял толстую палку, разломил её и бросил в костёр. – Мы уже знаем, что этот демон не нападал на тех, кто приходит к нему в первый раз. Так?
- Да. Думаешь, что он реагирует на второе посещение? – поинтересовался Владислав.
- Думаю, что тут всё гораздо проще. Как правило, первый раз в капище приходил один человек. Второй раз – группа. Кто его знает, на что обучен реагировать этот удивительный страж? Может быть он, как раз, приучен отпускать одиночек, но атаковать группу?
- Нет! – Графф ухватилась за виски. – Бенедикт, ты неправ! И я это чувствую.
- Чувствуешь или нет, но я думаю, что это следует проверить! – скрипнул зубами Бене-дикт.
- Ты это на что намекаешь? – нахмурился Владислав, бросая в огонь травинку, коей ковы-рял в зубах.
- Намекаю я на то, что отправлюсь в это необычное капище – один. Завтра. Вы с Графф отправитесь погулять в Каролион. Капитана Дирака и его команду мы отправим в гавань. Я спущусь в капище, и... Посмотрим, как там среагирует на меня страж.
- Да ну? – не без яду в голосе, поинтересовался Владислав. – А может, для начала, потя-нем жребий?
- Какой ещё жребий? – удивился Бенедикт, почёсывая хвостом спину. – Никаких жребиев, ясно? Я уже имел дело с ловушками, что устанавливаются в храмах и капищах. Так что... И не думайте меня уговаривать! Я уже решил всё.
- Блин! Если ты погибнешь, то я тебя – удавлю! – прорычал невр.
- Слушай, Владислав, не надо нервничать. Если я прав, то можно будет вытаскивать золо-то по очереди. Сегодня я, а завтра – ты.
- Да уж, риск есть... – Графф скрипнула зубами.
Бенедикт обнял аспару за плечи и прижал к себе.
- Мы ведь привыкли рисковать.
- Все вместе.
- Но ведь ты понимаешь, что нам нельзя туда идти всей толпой!
- Понимаю. Но не понимаю, почему ТЫ должен рисковать! Давай я туда схожу? Мне не привыкать рисковать!
- Я сказал – НЕТ! – повысил голос Бенедикт. – Владислав, ну хоть ты её уговори.
- Хорошо. Мы с Графф, хочет она того, или нет, отправляемся в Каролион, - проворчал невр. – Ну а ты, пока, спустишься под землю и осмотришься там. Если всё в порядке, то...
- Со мною всё будет в порядке, - Бенедикт треснул хвостом по земле. – Ясно? Хотя кое-что мне тут не нравится. Этот вояка Ордена Дымящегося Зеркала... Вдруг он сумел добраться до своих братьев по оружию? Что тогда?
- Насколько я знаю, Орден пришлёт сюда свои лучшие силы, чтобы расследовать здесь всё и вся, - пожала плечами аспара. – Вот ведь не везёт!
- Есть повод поторопиться, - кивнул Владислав.
- У меня из головы не идёт то, о чём написано в этом письме, - проворчала Графф, кивая на конверт. – Пекулии на современных кораблях! Боюсь, что Кровавый Залив, вскоре, может превратиться в новую арену боя!
- Ты плохо читала письмо. Этот сотник из Дымящегося Зеркала деревянный на всю голо-ву, что видно по его письму. Но даже он подметил, что братья-экзекуторы стремятся столкнуть лбами Орден и пекулиев. Видимо, братья-экзекуторы обеспокоены тем, что железный Импера-тор набирает силу. А может быть, их подбивает на это – Каменное Море. Им Железный Император, в качестве вероятного правителя всего северо-запада Эноэна – как нож в пузе.
- Пока из глубин Мауренне приходят Кровопийцы, пекулии не осмелятся на войну, - по-качал головой Владислав.
- Хотелось бы верить. Но ты не забывай, что, по словам братьев Зоара, Кровопийцы навсегда покинули Кровавый Залив.
- Что не мешает им плавать, за какими-то неясными целями, в Каролион! – напомнила Графф. – А ещё я думаю, что ты слишком сильно переоцениваешь влияние Ордена Зоара на Кровопийц. Я знаю, что они вернутся!
- Вопрос в том, что будет сильнее, - протянул Бенедикт. – Ненависть к экзекуторам, или страх перед Кровопийцами.
- Узнаю старину Бенедикта, - усмехнулся Владислав, вставая. – С петлёй на шее не отка-жется от аналитической загадки! Ладно, давайте спать, а затем... Посмотрим, что можно придумать.

                * * *

Капище было жутким издали, но вблизи оно оказалось не, сколько страшным, сколько омерзительным. В архитектуре этого строения присутствовали непонятные элементы, что вызывали чувство омерзения у жителей суши.
Остановившись на пороге капища, Бенедикт подёргал хвостом, затем сделал глубокий вдох и шагнул вперёд.
В самую глубину капища, медленно понижаясь, вёл длинный коридор. Бенедикту показа-лось, что этот коридор гораздо длиннее самого капища. Стены и потолок коридора были украшены барельефами. Причём непростыми барельефами, а теми, коими прославился знаменитый Пинакоптин.
Своей письменности в Пинакоптине не было. Некроманты отказались от неё очень давно, заменив письменность узелковой системой передачи связи. Удивительно, но факт – система передачи информации посредством узелков на верёвке, оказалась куда эффективнее, чем письменность. Кроме того, узелковая письменность позволяла пользоваться знаниями лишь избранным. Из всего этого, само собой, не следует, что некроманты не умели писать. Писать и рисовать они умели и, как не парадоксально звучит, изобрели самый лучший материал для книг и рукописей. Печально знаменитый Пергамент Пинакоптина.
По настоящему Пинакоптин прославился своими барельефами. Некроманты свято чтили Текели-ли, своих учителей, что умели работать с камнем и, что важнее, очень любили это искусство. Именно Текели-ли создали жидкость, что могла, на короткое время, сделать камень очень вязким, похожим на пластилин. С таким камнем гораздо проще работать. Можно было вылепить из него всё, что только заблагорассудится.
Бенедикт знал, что когда логры уплывали из Бирслинга, то прихватили с собой немало барельефов, созданных их хозяевами. После падения Каролиона те барельефы, что уцелели, были растащены, в качестве трофеев, Династическими Семьями. Но это капище было не найдено алчными мародёрами и избежало грабежа.
Вот только барельефы, что его украшали, были весьма необычными. На них, очень под-робно, показывалось, как некроманты Пинакоптина создают жутких Золотых Нимф.
Мощь Пинакоптина, во многом, опиралась на уникальную систему магической инфра-структуры. Некроманты, при помощи особых заклятий, накачивали рабов магической энергией – маной, после чего перегоняли их в другое место, где была нужда в магии и убивали. В те годы, до того, как вольные археологи нашли в Трясине Спааун Книгу Куллрина, такой способ передачи магической энергии был самым лучшим. Если не считать морального аспекта.
Со временем некроманты начали совершенствовать свой кошмарный трюк, с передачей энергии. Так появились логры и айтварсы. Затем – Золотые Нимфы, своего рода элита рабов Пинакоптина. Некроманты создали их из макреонов, ардастов, вампиров и бескудов. Слили в одном существе, дабы получить создание, что будет переносить в десятки, сотни, раз больше манны, чем простое живое существо, но при этом будет настолько живучим, что не умрёт, даже когда из него выкачают всю энергию. А после того, как это существо восстановится, его можно будет использовать ещё и ещё.
Золотые Нимфы... Или, как их называли в Эноэне – Грендели. Существа, чья сила и живучесть были сравнимы только с их яростью и тягой к свободе! Именно Золотые Нимфы были ПЕРВЫМИ рабами Пинакоптина, что подняли руку на своих хозяев.
Остановившись перед барельефами, Бенедикт принялся изучать их, почёсывая подборо-док. Грендели оказались необычным народом. Мужчины этого племени были примитивными и жуткими МОНСТРАМИ. Разум в их головах оказался подавлен примитивными желаниями. Убивать, проливать кровь, наслаждаться своей силой – вот что было главным для Гренделей. Не сила служила у них разуму. Разум служил силе.
Женщины – Золотые Нимфы, оказались гораздо мягче, чем мужчины. С ними можно было вести вразумительный диалог, да и к убийствам они не испытывали особой тяги.
Объединяло Гренделей и Золотых Нимф одно – тяга к свободе и бродяжничеству. Не было такой клетки, такого замка, что мог удержать их. Скитальцы и бродяги.
Барельефы о том, как создавались Золотые Нимфы и Грендели сменились другими резны-ми украшениями. На этих новых барельефах красовались Тёмные Демиурги и их создания. Стиль резьбы по камню несколько изменился, в нём появились несвойственная для некроман-тов утончённость. Видимо, эти барельефы вырезали уже логры.
Бенедикта ничуть не удивило, что на этих барельефах изображены Демиурги и их порож-дения. Логры Каролиона посвятили борьбе с ними всю свою жизнь, так что ничего удивитель-ного в таких барельефах не было. Врага надо знать в лицо, что ни говори. Как можно сражаться с тем, о ком ничего не знаешь? Вот только поди, докажи это тем, кто сроду не видел живого великана или людоеда. Именно от таких глупцов и шли легенды о Пендрагонах, что поклоняются тёмным тварям.
На барельефах были представлены все Тёмные Демиурги. Вендиго – отец Чудовищ. Велиар – прародитель Великанов. Ун-Нони – Мать Эпидемий. Тиамат – предок драконов. Четыре могущественнейших чудовища, что спали крепким сном в тайных углах Эноэна. Однако при этом они продолжали порождать тварей, что несли жителям Эноэна смерть и боль. По крайней мере, несмотря на все усилия воинов, подобных Пендрагонам, твари Демиургов по-прежнему гуляли по Эноэну, сея вокруг себя ужас.
Коридор свернул, под прямым углом направо, а затем – налево. Так повторилось несколь-ко раз. Бенедикт утроил осторожность, и, тихо-тихо, зашагал по коридору, стараясь ступать по гладкому камню совершенно бесшумно.
Очередной поворот вывел человека-дракона в огромное помещение. Это было какое-то странный зал. Совершенно круглый, с полусферическим потолком, поддерживаемым двенадцатью белоснежными колоннами. Зал был, как минимум, в пять раз больше капища. Бенедикт сталкивался с подобными фокусами в Княжестве Йенаро. Сжатие пространства. Снаружи – малый дом, а внутри – громадные хоромы.
Пол был засыпан толстым слоем чёрного песка, мелкого, словно пыль. Присев на корточ-ки, человек-дракон зачерпнул пригоршню песка и высыпал его меж пальцами. Обычный чёрный песок, коего навалом на всех островах, где есть вулканы. Бенедикт даже помнил, что ближайшие к Каролиону вулканы находятся на островах пекулиев. Правда, было непонятно, зачем было нужно привозить с островов чёрный песок...
Потерев подбородок, Бенедикт задумался, а затем, вспомнив кое-что, скривился. Чёрный песок был символом Ун-Нони, Матери Эпидемий. Те, кто поклонялся Ун-Нони, ходили по чёрному песку, попирая ногами ту, кому служили. В отличие от своих тёмных братьев, Ун-Нони была чужда гордости. Она позволяла попирать себя ногами, поскольку отлично знала, что если ей того захочется, то она поглотит всех, кто встретится ей.
Поневоле вспоминалось, что Пендрагонов, в своё время, обвиняли в том, что они покло-няются Тёмным Демиургам. Бенедикт не верил в это, но сейчас, начинал понимать, что Пендрагоны были куда как загадочнее, чем можно было предположить!
Встав, Бенедикт развёл руки и прикрыл глаза. С собой он не взял ни единого амулета или артефакта. Очень уж не хотелось провоцировать странное существо, что обитало тут, на... нехорошие поступки. Археологу случалось встречать ловушки, что активизировались, как раз учуяв магию.
Стоило Бенедикту закрыть глаза, как он понял – за ним следят! Да не просто так следят, а не отрывают хищного, настороженного взгляда, ожидая от незваного гостя каких-то действий, что позволят стражу капища атаковать его и убить!
Необычно было то, что взгляд ощущался со всех сторон! Словно в этом капище было не одно существо, а бесчисленное множество алчных, голодных демонов! Но, при этом, Бенедикт осознавал, что за ним следит ОДНО существо! Как такое могло быть, он не понимал. Но ощущал это всеми фибрами своей души!
Однако этот монстр, чем бы или кем бы он ни был, не спешил атаковать незваного гостя. Видимо, его научили нападать не на всех, кто сунет нос в это капище, а на тех, кто сделает что-то такое, что позволит, разрешит ему напасть.
Вспомнив, что все, кто спускался в это жуткое место в первый раз, благополучно возвра-щались живыми, Бенедикт сделал робкий шаг вперёд. Его нога коснулась песка и погрузилась в него до самой лодыжки! Причём до пола Бенедикт так и не достал.
Сев на корточки, он погрузил руку в песок, но не сумел нащупать дна. Хвост тоже не смог достать до пола.
Покачав головой, человек-дракон зашагал вперёд, увязая в песке и боясь громко дышать. Злой, напряжённый и свирепый взгляд чувствовался физически! Загадочный монстр, стерегу-щий сокровища Каролиона, обитал в песке! И это существо следило за своей жертвой! Следило и ждало...
Осмотревшись по сторонам, Бенедикт зашагал к высоченной пирамиде, что вырастала из чёрного песка в середине капища. Пирамида была увенчана статуей Текели-ли, существа, чьё изображение Бенедикт ожидал увидеть в этом месте в последнюю очередь!
Текели-ли были древним народом, одним из немногих, что пережили Великий Потоп. Морские существа, ведущие свой род от морских лилий, хищных животных, что, несмотря на свою внешность, были позвоночными.
Бочкообразное, раздувшееся тело, восемь щупалец сверху, восемь – снизу, звездообразная голова и длинные плавники, напоминающие крылья. Щупальца были очень ухватистыми и ловкими, способными производить самые разные операции. От перемещения валунов, весом в тонну, до тончайших хирургических операций на глазах.
Текели-ли не умели колдовать, из-за некоторых особенностей своего организма. Но их тела были невероятно устойчивыми к магическим и физическим воздействиям. Страшная сила, плюс едкая кислота, используемая ими вместо слюны, делали их опасными противниками. Людей они расценивали как пищу, ввиду чего, первые поселенцы Пинакоптина вели с ними кровавые и жуткие воины. Затем, когда стало ясно, что победить Текели-ли нереально, некроманты принялись налаживать взаимовыгодное сотрудничество с этими существами. Текели-ли вручили некромантам знания, а некроманты обеспечили Текели-ли безопасностью и рабами.
К сожалению, некроманты слишком сильно пообщались с Текели-ли и, кроме знаний, по-заимствовали у своих учителей и их души. Жестокие, холодные и рациональные. К великому счастью всех жителей Эноэна Текели-ли были атеистами и не верили вообще ни в кого. Им было чуждо религиозное изуверство, и жестокость. Трудно было представить, что могли бы натворить Текели-ли, обладай они тем религиозным фанатизмом, что заставляет нести другим Зло, убеждая себя тем, что это – во имя Добра!
Бенедикт знал, что последние Текели-ли умерли за сто лет до восстания рабов Пинакоп-тина, но логры и айтварсы не забывали их и по сию пору. Рабы, что служили пищей для этих разумных морских лилий, ненавидели Текели-ли больше чем некромантов.
Вот почему было несколько неясно, почему логры Каролиона возвели посреди своего ка-пища статую Текели-ли. В жилище логров она смотрелась столь же уместно, как и идол Велиара, посреди святилища Авонавилоны.
Текели-ли сидел на верхушке пирамиды, прочно вцепившись в неё нижними щупальцами. В верхних щупальцах он держал большой кубок, длинное зубило, молоток, лопаточку для работы с жидким камнем и хирургический скальпель. Каждый предмет был сделан из золота и богато украшен драгоценными камнями. Бенедикт видел множество рисунков и статуй Текели-ли, но ни на одной статуе не было ничего подобного! Этот Текели-ли больше всего напоминал мастера, что учит своих учеников работе с камнем и медицине.
На пирамиде, жидким камнем, были выведены слова:
«Тот, кто не умеет прощать и понимать – навечно останется рабом».
Увязая в чёрном песке по самый пояс, Бенедикт, с трудом, но добрался до пирамиды и ос-мотрелся по сторонам. Невидимое НЕЧТО продолжало следить за ним, ни на секунду не ослабляя своего внимания. И оно, по-прежнему, ухитрялось находиться со всех сторон. Куда бы не смотрел Бенедикт, везде и всюду на него пялились тысячи глаз! От этого Бенедикт чувствовал себя так же уютно и спокойно, как и карась на сковородке.
Сглотнув. Бенедикт обошёл пирамиду и увидел большую кучу золота, что торчала из пес-ка. Золото было, безо всякого намёка на аккуратность, навалено кучей на пирамиду. Монеты, украшения, золотые и серебряные слитки... Сокровища Ордена Пендрагонов, взявшиеся у логров неведомо откуда. Где Орден мог добыть всё это?
Каролион был необычным городом-государством. Его образ жизни можно было назвать социалистическим. Заработанные Пендрагонами деньги шли в общую казну, откуда, затем, перераспределялись согласно нуждам города. Логры хранили то, что зарабатывали в земельных участках, недвижимости и «разменных домах». Откуда могло взяться золото, да ещё в таком количестве...
Присев на корточки, Бенедикт принялся рассматривать золотые и серебряные украшения. Практически сразу выяснилось, что он смотрит лишь на верхушку айсберга. Пендрагоны просто сложили своё золото в одно место и засыпали его чёрным песком. А в чёрном песке поселили какого-то стража. Видимо, экзекуторы, что побывали тут в первый раз, поняли это. Вот почему они решили поймать стража, но, отчего-то, не преуспели в этом деянии.
Покачав головой, Бенедикт начал перебирать золото, выбирая наиболее, дорогие и не-обычные украшения.

                * * *

Каролион строился лограми. Внешняя стена, в середине – большой замок, а между ними – сплошной лес, из вековых дубов. Подобно своим родственникам – эльфам, логры строили дома на деревьях. В каменных строениях Каролиона жили Пендрагоны и те, кто работал на них. Судя по рисункам и гравюрам, Каролион был на редкость красивым местом.
Воины Каменного Моря уничтожили всё, что только могли. Деревья были вырублены и сожжены, вместе с домами логров. Мастерские и лаборатории логров были уничтожены. Вера в то, что всё зло в этом мире идёт от науки и знаний, превратила людей в настоящих демонов, несущих как раз то самое зло.
Пендрагоны вовремя отправили простых логров в Бирслинг, а сами принялись держать оборону в Драконе – своём центральном замке. Непонятно на что надеялись логры. Возможно, они думали, что им помогут жители Кроум Карах. Может быть, они считали, что люди образумятся. Может быть... Никто не знает. И уже не узнает.
Никто не пришёл на помощь лограм Каролиона. Поняв, что война проиграна, и не желая попадать в руки врага, логры накрыли свой замок мощнейшим защитным полем и взорвали «ведьмин очаг»! Непонятно было, зачем они прикрыли замок защитным полем, ведь взрыв замка мог уничтожить всё живое, что находилось в пределах стен Каролиона! А это – почти половина армии Каменного Моря. Накрыв замок магическим щитом, логры спасли жизни тысячам людей. Людей, что пришли убивать логров Каролиона... Спасли жизни своим врагам! Для чего?
Этого никто не узнал, никогда. Орден Пендрагонов ушёл из жизни в огне и пламени!
Такой исход битвы привёл людей в дикую злобу, поскольку они рассчитывали получить золото Пендрагонов, но не получили ничего, кроме дыры в земле! Тогда-то люди и начали грабить пекулиев и камберов, разоряя и уничтожая их Священные Рощи.
Когда война и смерть вплотную приблизилась к ним, жители Кроум Карах взялись за оружие и устроили настоящую партизанскую войну. Правда, очень неэффективную, поскольку воины Каменного Моря умели воевать. И отлично знали тактику боевых действий в лесах. Да и сражаться с небольшими отрядами гораздо проще, чем с целыми войсками, что могли себе позволить менять трёх солдат на одного воина Кроум Карах.
Но вскоре Каменному Морю пришлось отзывать из Каролиона свои армии. Люди ушли из Каролиона, удивляясь той, неведомой силе, что изуродовала их души...
...Графф и Владислав бродили по большому дубовому лесу, что вырос внутри стен Каро-лиона, когда армия Каменного Моря убралась несолоно хлебавши. По странному капризу Природы, в Каролионе, после гибели Пендрагонов, росли одни только дубы. От роскошных садов Каролиона не осталось ни следа.
Владислав подобрал с травы пригоршню жёлудей и покачал головой.
- Сейчас нам только на кабана не хватало нарваться, - проворчал он.
- Да они вроде сытые...  – Графф, непроизвольно, ухватилась за правое бедро.
Когда она занималась исследованиями в Туввэйлин, то встретилась с кабаном. Дикая сви-нья, незамедлительно, попыталась поддеть аспару на клыки, но, весьма удачно, промазала и только распорола Графф ногу своими клычищами. Пока свинья разворачивалась и заходила на новую атаку, Графф успела добежать до ближайшего озера, коих в Туввэйлин было великое множество и нырнуть в него, оставив кабана с пятачком. После этой истории у аспары возникла стойкая антипатия к свиньям. И её можно было понять.
- Сытые или не сытые – не имеет никакого значения, - проворчал Владислав, отбрасывая жёлуди. – Мы ходим по их территории, а значит нас надо, незамедлительно, поднять на клыки. Ладно, не переживай, в Готланде такие свинюки водятся, что здешние, по сравнению с ними – мелочь пузатая.
- Благодарю, - кисло заметила Графф. – Меня, как-то, не волнует, какого размера будет тот кабан, что поднимет меня на клыки. Сок будешь?
- Давай, - Владислав взял берестяную фляжку Графф и сделал солидный глоток. – Эх! Помнишь, как мы с тобой, в Готланде, шарились в Горах Людоедов? Вот жизнь была! И замерзали, и голодали, и в «ледяные пузыри» чуть не попадали!
- Ага! Одних только людоедов не нашли! – усмехнулась Графф, пихая Владислава в бок локтем. – А вообще, тогда ты меня здорово спас. Я чуть в «ледяной пузырь» не залезла.
«Ледяными пузырями» назывались странные температурные аномалии, встречавшиеся только в Земле Славных. Тот, кто попадал в «ледяной пузырь», имел все шансы замёрзнуть в одно мгновение.
- Да уж не говори! - усмехнулся Владислав. – Жаль, что мы ничего не нашли и...
Он остановился и вскинул руку. Графф, мгновенно, выдернула из ножен кинжал и осмот-релась по сторонам.
- Что случилось? – прошипела она.
- Да кто его знает. Вроде что-то видел, - проворчал Владислав, озираясь по сторонам.
Графф вспомнила, что Каролион был местом паломничества пекулиев, и осмотрелась по сторонам.
Из кустов орешника выбрался небольшой заяц, что встал на задние лапы и уставился на странных гостей, шевеля ушами. Затем он повернулся и убежал, высоко подпрыгивая.
- Да уж... – протянул Владислав, с опаской озираясь по сторонам. – Дубы-колдуны. Вечно вокруг них всякой твари пасётся!
...Графф остановилась на краю громадного чёрного зеркала. На месте Каролиона, очень долгое время, была большая яма. Пекулии утверждали, что эта яма не имеет дна. Так это было или нет, никто не знал, поскольку спустя три года, после гибели Каролиона, яму заполнила необычная вода.
Присев на корточки, Графф зачерпнула воды и сделала небольшой глоток.
- Минеральная вода! Только вкус какой-то необычный.
- Это не самая простая вода, скажу откровенно, - пробормотал Владислав, поднимая с земли кусок ветки. - Глянь!
Он бросил деревяшку в озеро. Стоило ей упасть в воду, как она, без малейшего звука, уто-нула! Словно была не из дерева, а из камня.
- Ого! Непростая минеральная водичка! – содрогнулась Графф. – В такой воде и купаться-то не очень охота! Что у неё за плотность?
- Ниже низкого, - доходчиво объяснил Владислав. – Шлёпнешься в воду и тут же уйдёшь ко дну, с такой скоростью, словно к твоим ногам прикрутили якорь. Эта вода появилась тут благодаря взрыву «ведьминого очага» Каролиона. Плавать тут нельзя.
- Это ты так думаешь, - улыбнулась Графф. – Вон, видишь лодку? На ней можно, без осо-бых хлопот, поплавать и тут.
Владислав посмотрел туда, куда указывала Графф и, к своему удивлению, увидел, что в кустах бузины и в самом деле лежит лодка, сшитая из оленьих шкур. Борта лодки были украшены изображениями животных и птиц. Дно у этой лодки было выложено шкурами медведей и волков.
- А это ещё что за посудина? – удивился невр, вытаскивая лодку из кустов.
- Это... – Графф замялась. – В общем, это брачное ложе.
- ?!
- Ну, ты же должен понимать, что в Кроум Карах живут язычники. Пекулии верят, что если молодая пара зачнёт ребёнка на могиле великого воина, то вся сила и могущество покойного перейдут к их ребёнку.
- Ну, ничего себе! – поразился Владислав, рассматривая лодку. – Неудивительно, что жи-тели Выселок так ненавидят пекулиев!
- Здесь нечто иное. Понимаешь, вся вера в Авонавилону, это вера раба в своего хозяина. Мол, хозяин сам будет решать, за своих рабов, что им нужно, а что – нет. У язычников Кроум Карах иная мерка ценностей. Они верят, что их предки не умирают, что их души остаются с нами, помогать своим детям. Вспомни призрачных воителей, что умеют вызывать пекулии! Для жителей Кроум Карах нет ничего необычного в том, что их предки помогают им, презрев смерть.
- Даже таким способом? – Владислав кивнул на лодку.
- Слушай, дорогой мой псоглавец! Ты очень быстро забыл свою собственную историю! Давно ли невры были воинами, что наводили ужас на всё живое и неживое? Кажется это вас, невров, считали теми, кто перенимает силу врага, выпивая его кровь?
- Мои предки, столь жутким способом, братались с призраками тех, кого убивали.
- Вот именно! Вы БОЯЛИСЬ мести привидений. Но пекулии и камберы не боятся призра-ков. Да и зачем? Это же ИХ родственники. Отцы, деды и матери! Кто может поднять руку на своих детей? Только те, кто принадлежит к цивилизованному народу. Но никак не язычники.
- А разве Пендрагоны их родственники?
- Да кто его знает. Впрочем, они были воинами. И потому их можно чтить и таким спосо-бом.
Графф потрогала лодку и, решительно потащила её к озеру.
- Ты чего? – удивился Владислав.
- А ты чего? – прижала уши аспара. – Мы с тобой в Каролионе! И если я кому расскажу, что не проплыла по озеру, оставшемуся от их замка, то меня засмеют дома, как последнюю дурочку!
- А если сюда припрутся, пекулии или камберы? Что тогда?
- Днём они не придут. Ты отлично знаешь, что эти ребята предпочитают днём отсыпаться, если нет ничего сверхважного.
- Надеюсь, что они и сейчас будут спать крепким сном. Нет желания сталкиваться с ними, если честно.
- Да ладно, не трясись, в случае чего договоримся.
- Ага, отдадим им тебя в жёны и всего то дел.
Однако спорить с Графф Владислав не стал. Лучше уж, действительно, поплавать по озе-ру, что осталось от Каролиона, чем ходить и думать о Бенедикте, бродящем в жутком капище. Они с Графф договорились не говорить о своём товарище, чтобы не сглазить его.
...Графф опустила руку в воду, ёжась от накатившего страха. Вода в озере была обычной, прозрачной, а эффект черноты создавался благодаря чёрным, обугленным и гладким стенкам титанической воронки. Взрыв выжег в земле воронку, глубиной в сто с лишним метров, с такой силой, что, в буквальном смысле этого слова, превратил камень и землю в стекло. Никакая растительность, не могла тут расти. Никакое животное не могло здесь жить. Воистину – это была мёртвая вода.
- Знай истину одну – когда ты смотришь в бездну, то и она смотрит на нас, - протянула Графф.
- Что это тебя потянуло на философию? – поинтересовался Владислав, выгребая на сере-дину озера.
- Просто это место наводит на меня ужас, - призналась Графф, снимая с шеи ожерелье, что отдал ей Владислав. – Я чувствую здесь – дыхание времени. Как говорят у вас в Готланде – вечность смотрит на нас из тьмы. Пендрагоны ушли во тьму, но оставили нам немало загадок.
Она села на колени и вытянула руку с медальоном и разжала пальцы. С тихим плеском медальон упал в воду и исчез в ней, без малейшего следа.
- В память о тех, кто был! – прошептала Графф.
Владислав сел на корточки и положил ей руку на плечо. Аспара повернулась и обняла невра.
- Ничего не говори. Тихо... – прошептала она и прижалась губами к губам невра.