Близнецы

Как славно проснутся ещё до рассвета, на утренней зорьке спустится с удочками на плече по крутому склону к розовой в лучах, стыдливо выглянувшего из-за горизонта светила, воде, мощными взмахами вёсел вывести лодку на глубину.
Прохладно! Синее в коралловых барашках волн море тихо толкает в борт маленькое судёнышко. Поплавок чуть покачивается, приманивает: «Ловись рыбка большая и маленькая...»  Чайки, беззвучно парящие в высокой медленно переходящей в голубизну, черноте не решаются нарушить торжественную тишину.
Время остановилось, и сердце замерло не в ожидании улова, от неземной красоты зарождающегося дня.
Пройдёт всего час, взойдёт Солнце, ярко раскрасит береговые склоны, других рыбаков, притаившихся сейчас в предрассветной дымке, нырнёт с пирса в волну первая купальщица, и на смену магии одиночества придёт мысль, что эти мгновения волшебного единения с природой были бы намного слаще разделённые на двоих с любимой...
Ну, почему девушки рыбалкой не увлекаются?
Может быть, золотую рыбку поймать боятся?
Хорошо, если рыбка глухонемая попадётся. А если нет? Если провокационные вопросы:
• Чего тебе девица нужно? – задавать станет.
А чего девице нужно? Понятно - жениха, но не всякого, а такого чтобы...
Начнёшь перечислять:
Умный, - лучше с умным потерять и т.д. и т.п.
Милый – чтобы Рай и в шалаше, хотя лучше не в Разливе, например на Сардинии. Красивый – нужно же и о детях подумать, и самой, «Чтобы не было мучительно больно» на день рождения к подружке с суженным прийти.
Чтобы не изменял! Чтобы для семьи работал!
Добрый, ласковый, страстный, нежный, не жадный...
Или не жадный, это и есть добрый... Так и запутаться недолго...
Не успеешь сообразить, что ещё не жила, что такое любовь не узнала,  уже черти вокруг суетятся, вилами в костёр поленья подбрасывают.
И Золотая рыбка рядышком, хвостиком крутит:
• Такого, как ты хочешь, на Земле нет! В небе, в преисподней... тоже свои проблемы... Так что нам с тобой в один котёл, на уху!
 В общем, лучше уж самой выбирать. Но как? Как найти такого, чтобы и... (смотри выше)...

А если два молодца – одинаковы с лица? Даже имя...




С самого раннего детства Алина была девицей самодостаточной. Небольшая, крепкая, как розовощёкое, наливное яблочко, с волнистыми каштановыми волосами, как характер рвущимися во все стороны, она никогда не завидовала блондинистым подружкам-принцессам, как цветочки колокольчики опускающим головку на тонкой ножке под лёгким ветерком.
Сказки – это скучно, решила она ещё в детском саду. Просто противно! Плачущая принцесса в плену у дракона, ждёт, не дождётся своего прекрасного принца. Она бы реветь не стала, сама любому дракону голову бы откусила, сама бы принца спасла.
Во втором классе Алина посмотрела старый фильм «Гусарская баллада» и упросила маму купить видеокассету.
Вот это жизнь – скачки, сражения подвиги! Если бы была война, - мечтала ещё глупенькая Алина, - я бы, как Шурочка Азарова, скакала на коне, била французов…
Хотя за что их, французов бить? – спрашивала себя повзрослевшая Алина, уже в четвёртом классе, - Они Париж построили, Виктора Гюго воспитали и вообще без войны лучше.
В это время она уже читала «Отверженные» и, не очень интересуясь судьбой несчастной Козетты, увлечённо бродила по Парижским улицам, ночевала в фанерном слоне вместе со смелым, бесшабашным мальчишкой Гаврошем.
В пятом классе она ознакомилась с «Тремя мушкетёрами» Дюма и, выяснив, что единственная достойная уважения героиня, не молящая о помощи Миледи – стерва, (это словцо она подхватила от отца), забросила книги обоих Дюма на полку.
В шестом она уважала принципиальную гувернантку Джен Эйер, в седьмом, посмотрев «Полосатый рейс» мечтала о карьере укротительницы тигров, изящно поводила рукой и говорила «Ап!» подражая Маргарите Назаровой *, даже почти год активно работала в секции «Юннатов» при зоопарке, но передумала, когда поняла, что не сможет стегать хлыстом полосатых зверушек.
В девятом классе Алина впервые влюбилась.
Она влюбилась в волевого и нежного, жёсткого и романтичного, князя Андрея Болконского и каждую ночь во сне танцевала с ним на балах, ревновала его к этой дурочке Наташе Ростовой и даже один раз с ним целовалась. Она скакала рядом на коне, помогала ему, поддерживать знамя, вытаскивала с поля боя, выхаживала в полевом лазарете, спасала… и из тем, предложенных для сочинения по книге «Война и мир», выбрала «Бородино и Аустерлиц».
Учительница литературы пришла в восторг от того, как полно и прочувствованно раскрыла девочка, предназначенную для мальчишек тему, читала творение Алины во всех старших классах и, вкусив сладкий плод популярности, Алина выбрала свою судьбу. На большую литературу, она пока не замахивалась, может когда-нибудь потом, она ведь не придумала, изложила мысли Толстого, а с таким соавтором всё легко и просто…
В кино или в театре работать, конечно, тоже интересно, но там нужно подчиняться воле автора, режиссёра, а, описывая две великих битвы, Алина как будто сама принимала в них участие. Журналистика - решила она.
Только журналист, описывая военные действия и цирковые представления, львиное саффари и спортивные соревнования может стать соучастником событий, влезть в шкуру своих героев, почувствовать себя тем, о ком пишет…   
А ещё у Алины было хобби. В перерывах между «серьёзными» делами она шила наряды сначала для кукол, потом для себя. Из небольшого кусочка ткани она могла сотворить чудо, и все подружки были уверенны, что папа, работавший в каком-то секретном институте, покупает ей платья за границей. Папа привозил со своих симпозиумов и конференций в лучшем случае особенные блестящие нитки, пуговицы, кружева, иногда отрез на блузку, денег меняли очень мало, а прятать доллары за подкладкой, продавать каким-нибудь польским или чешским горничным в гостинице, провезенные в обход таможни сигареты и водку – не профессорского ума дело. Это сейчас папины коллеги и ученики без зазрения совести используют космические и военные разработки для производства мясорубок и тостеров и отец, уже академик, приспособился, активно их консультирует, а тогда он был занят повышением обороноспособности великой страны и всякие заграничные штучки его не интересовали. 

* Назарова Маргарита – известная дрессировщица хищников семейства кошачьих (львов, тигров). Стала очень популярной после съёмок в кинофильме «Полосатый рейс», в котором сыграла корабельного кока, и совместно со своим мужем Константином Константиновским выступала в качестве дрессировщиков льва и тигров, согласно сценарию участвовавших в съёмках.


Когда Алина оканчивала школу, родители были уверены, что она по папиным стопам будет поступать на физмат, способности явно есть, не зря же школу с одной четвёркой по биологии окончила, и кое-какие связи у отца в университете остались, но у неё были свои планы. Впервые в жизни она устроила истерику, (до этого дня родители были уверенны, что их дочь вообще плакать не умеет) подала документы на факультет журналистики и не поступила, не добрала пол балла.
Отец категорически отказался помогать и явно не огорчился: Годик поработает, поумнеет! - а мама всегда думала, так как папа.
Нужно было подыскать работу, не сидеть же на шее у родителей целый год. Алина окончила трёхмесячные компьютерные курсы, где преподавали и основы ведения делопроизводства, и стараниями отца была принята на работу в фирму, хозяином которой был один из коллег папы.
Она отработала почти семь месяцев, опять пыталась поступить на журналистику, но и на этот раз провалилась. Алина представила несколько статеек, напечатанных в одном из научных журналов, но мэтры пера, принимавшие экзамен, обвинили её в сухой передаче информации, недостатке знаний по выбранным темам и отсутствии личной заинтересованности при подаче материала.
Алина сначала обиделась. Её опусы были, конечно, напечатаны благодаря посредничеству, входившему в редколлегию журнала, папы, считавшего, что глубже ознакомившись с работой лабораторий, дочь увлечётся физикой, ибо этой замечательной наукой, по его мнению, нельзя было не увлечься. Алина даже не заинтересовалась, но она сама долго крутилась в лабораториях, изучая материал, и писала тоже сама.
На какое-то время Алина опустила руки, потом прочла очень интересный репортаж двух молодых журналисток, которые, переодевшись нищенками, провели несколько дней на улицах с протянутой рукой, и описали свои ощущения, переживания, приключения. Так захотелось повторить их подвиг, но она устыдилась, обвинив себя в попытке плагиата *, а буквально на следующий день, скользя взглядом по книжным полкам, в поисках нужной книги наткнулась на «Приключения Шерлока Холмса» и вспомнила, кто первый придумал и описал этот фокус с переодеванием. Умница мистер Конан-Дойль, это его герой, репортёр Невилл Сент-Клер в рассказе «Человек с рассеченной губой» для написания серии очерков выряжается нищим. 
Ну и чем я хуже? – спросила себя Алина.
Журналистки просто обыграли идею папы Шерлока Холмса, а она развила, дополнила её, придумала для себя игру, которая по её мнению могла повысить уровень профессионального мастерства.
Днём Алина работала секретарём в фирме, а вечером у неё теперь была совсем другая жизнь. После работы она шла к старинной подружке Машке, они дружили ещё с первого класса, наводила соответствующий макияж, облачалась в очередной «самопальный» * театральный костюм и выходила на улицу.
Вчера она была изнеженной дочерью «нового русского» папы, прибывшей из провинции в поисках жениха, сегодня капризной заезжей актрисулькой областного театра из глубинки приехавшей на гастроли и пытающейся втереться в столичную богему, а завтра простой деревенской девчонкой посланной в город продать мясо, заколотой батей свиньи.
Она целую неделю продавала у станции «Метро» газеты и сигареты, «отстёгивая» * по десять процентов МММ (милиции, мафии и местному хозяйчику территории), а получилась совсем маленькая статейка.
Во всех этих ролях главным было вовремя смыться.
И тётка торговка, жаждущая поделится опытом, где деревенским дешевле и безопаснее переночевать, и прыщавый хлыщ, возомнивший, что уже ухватил провинциальный миллион, осталось только «уложить в койку» * прилагаемую к этому миллиону наследную принцессу, и состарившийся богемный лев, готовый, сверкая вставной улыбкой, говорить и говорить, только бы его слушали, могли помешать ей, вернуться, домой в десять, как требовали родители, и испортить театр на ближайшее время.
Алина усмехалась про себя, вспоминая, как чуть не попала в милицию, изображая цыганку, отставшую от своего табора и пытавшуюся примкнуть у вокзала к местным предсказательницам судьбы и как, не растерявшись, прямо на глазах у молоденького стража порядка содрала с головы платок вместе с париком, переступила через упавшую юбку, развязывавшуюся «лёгким движением руки», и перевоплотилась в студентку факультета журналистики, которой строгий профессор приказал написать репортаж о привокзальных гадалках.
Она понимала, что если бы ей попался не этот симпатичный неопытный парнишка-милиционер, а какой-нибудь грозный, старый служака, куковать бы ей в КПЗ* до приезда родителей и даже поёжилась, представив папины крики, мамины слёзы, но придуманная ею игра была так увлекательна сама по себе, не говоря уже об опыте.
Её небольшие репортажи,  напечатанные в нескольких  «бульварных»*  газетах
под псевдонимом * Алинина, ажиотажа в читающих кругах не вызвали, но они были приняты без папиного содействия и благодаря небольшим гонорарам давали возможность перемежать статьи о несладкой жизни основного населения, торгующего всякой всячиной у станций «Метрополитена» и на базарах, с нечастыми описаниями  сладкой жизни «новой элиты», шикующей на банкетах и презентациях.

*Плагиат (от лат. plagio - похищаю) – умышленное присвоение себе авторства на чужое произведение литературы, науки, искусства, изобретение. За нарушение авторских прав предусмотрена уголовная ответственность.
* Самопальный (жаргон) – дословно, изготовленный самостоятельно.
* Отстёгивать (жаргон) – отдавать часть заработанного.
* КПЗ – камеры предварительного заключения.
* Бульварные газеты – изначально небольшие по объёму, малотиражные издания развлекательного характера. В настоящее время в СНГ издания, в которых большую часть материалов составляет непроверенная информация.
* Псевдоним (от греческого pseudos – ложь и onyma - имя) – избранные автором или артистом имя или фамилия, заменяющие его собственные во всём, что связанно с его творчеством. В деловых и государственных документах юридической силы не имеет.


Днём Алина с переменным успехом изображала секретаря преуспевающего бизнесмена, который к её радости был довольно пожилым по её восемнадцатилетним меркам, хорошим семьянином и не приставал к ней, как с непристойными предложениями, так и с требованиями об особо тщательной работе. Она очень старалась, но постоянно витая мыслями то в подробностях вчерашнего приключения, то в идеях о будущем, могла забыть, не досмотреть, перепутать в прилично оплачиваемой, в отличие от вечерней, работе.
Ей всё сходило с рук совсем не потому, что она дочь академика, просто фирма родившаяся на базе советского научно-исследовательского института, было точной копией НИИ с дневными простоями, (не потому что бездельники, а потому, что идея висит где-то в воздухе, а в голову никак не войдёт), с вечерними бдениями, (не потому что за это платят, а потому, что интересно, чем закончится опыт), с розыгрышами и общими застольями в праздники, и сохранившаяся, стараниями шефа инженерно-творческая интеллигенция не растеряла присущую культурным людям доброжелательность, взаимовыручку, а иногда и всепрощение.
Общество с ограниченной ответственностью, в котором работала Алина, было не совсем обычным, не производило товар в общепринятом смысле. Увенчанные степенями учёные культивировали идеи, младшие научные сотрудники проводили исследования,  инженеры-конструкторы и техники создавали и испытывали опытный образец, проектировщики оформляли промышленные разработки, после чего отдел маркетинга продавал интеллектуальный товар продвинутым бизнесменам.

 
Утро в ООО начиналось не с макияжа, как в «Служебном романе», а с обсуждения модного бестселлера, нового фильма или спектакля. При этом и те, кто читал или смотрел и те, кто не читал и не смотрел, активно участвовали в дискуссии. Когда страсти разгорались не на шутку, кто-то из старых, опытных сотрудников произносил:
• Ну, всё, нужно работать!
Сотрудники отдела усаживались за кульманы, пришлые, из других отделов шли к себе и примерно полчаса было тихо.
Творческую работу обычно прерывал хохочущий коллега, сообщавший, что по коридору гуляет Главный инженер проекта, к новым мокасинам которого ребята умудрились приклеить бумажные бантики:
• Так и ходит? – хихикали девушки,
• Нечего нос задирать! - прятали улыбку старшие.
Потом кто-то сообщал, что в отдел Техники безопасности пришла дама. Ребята, курившие у входа, сказали ей, что шеф глуховат. Пока она поднималась по лестнице, позвонили по внутреннему телефону с проходной начальнику и сообщили, что клиентка плохо слышит. Сейчас возле двери отдела человек двадцать. Слушают, как начальник и клиент орут друг на друга. 
В ООО в складчину покупали книги: И дёшево и квартира не захламляется! - посылали гонцов в ближайший кинотеатр приобрести билеты на всех, вместо вульгарных пьянок на праздники устраивали капустники, кончавшиеся, правда, этими самыми пьянками.

Всё было хорошо, удобно и спокойно пока шеф не ввёл новую должность заместителя директора для своего сына Вячеслава, высокого красавца на какое-то время оккупировавшего умы «фирменных» красавиц.
Слухи, курсирующие по коридорам, (ещё одна из примет старого НИИ) по традиции подававшиеся не от первого лица, а под грифом «ОБС» (одна баба сказала) сообщали для всех интересующихся и не интересующихся, что этот молодой человек, окончив университет, на четыре года был сослан родителями к дяде в Санкт-Петербург. Дядя, доктор каких-то наук, владелец аналогичной структуры, продающей интеллект, понатаскал племянника и возвратил родителям экземпляр почти готовый к написанию диссертации, только материал подкопить. Не известно, какими знаниями обогатился Вячеслав в славном граде Санкт-Ленинграде, но фокусы присущие новым предпринимателям, точно не от профессоров приобрёл. Золотая цепь толщиной в палец, полукилограммовый золотой перстень с каким-то странным булыжником на мизинце и хамское отношение к людям, не сумевшим как его отец взять власть в свои руки.
Вячеслав был отнюдь не дураком, прекрасно понимал, что взрослые дяди, сидящие за кульманами, колдующие над ретортами в лабораториях являются производителями того самого «философского камня» *, который преобразует в золотой поток текущий на папин, а следовательно и на его счёт, затраты на канцтовары и химикаты и трогать учёных мужей себе дороже.
Опрометчиво влюбившиеся в Вячеслава девчонки быстро сменили «милость на гнев», потому что он с первого дня работы вместо  сбора  материалов  для  своей  диссертации, занялся наведением порядка, распространяя свою власть на секретарей, лаборантов и другой мелкий персонал, как будто специально обижая и унижая, подчёркивая своё превосходство.
Началось с того, что он устроил скандал тихому, безобидному лаборанту Коленьке, назвавшему его Славиком. Кто же знал, что не претендую пока на отчество, новый начальник требует, чтобы его называли Слава. Его без сомнения разозлило, что уже через два дня, с лёгкой руки Колиного начальника, известного шутника профессора Смирнова, все сотрудники стали называть его за глаза «Слава КПСС», а потом сократили и в кабинетах, лабораториях можно было услышать «КПСС сказал».
Не связываясь пока со светилами науки, Слава как мог, помыкал молодняком, а особенно Алиной.
Он требовал от неё неукоснительного выполнения всех его заданий, придумывал какие-то никому не нужные перепечатывания и развешивания во всех кабинетах инструкций и приказов и по полчаса выговаривал ей за каждый промах. Она молчала, не плакала, только самолюбиво закусывала губу: «На войне как на войне» - пыталась найти себе другую работу, но пока терпела, просто не решаясь уволиться.
Сегодня выдался особенно «удачный» рабочий день. Слава с самого утра уличил Алину в страшном преступлении. Она вчера забыла передать ему, что звонила одна из его дам, которые трезвонили по несколько раз в день, передавая Славе приветы и нежную информацию. Конечно, работа всей фирмы очень пострадала оттого, что Слава вчера не узнал о том, что какая-то Лёля надеется на скорую встречу, но это дало ему повод, воспользовавшись отъездом в командировку папы-начальника, целый день донимать Алину мелкими придирками и нагоняями. К вечеру она так устала, что намеченная на вечер «маска» лимитчицы, пытающейся устроится на работу дворником в Машкином доме и позавчера записавшейся, на сегодня на приём к управдому была отложена на более спокойное время.

* Философский камень – вещество, по мнению алхимиков способное превратить металл в золото (артефакт).


Сегодня Алина играла Алину, обычную девятнадцатилетнюю девушку вышедшую после  работы отдохнуть с подружкой Машкой. Они прошлись по, уже тёплым весенним улицам, а когда Солнце закатилось за дома и стало прохладно, зашли в знакомое кафе. Подружки выпили кофе, полакомились мороженым и уже собрались уходить, когда к их столику подошёл Слава:
• Здравствуйте! Можно присесть?
• Уже здоровались! – не очень вежливо пробурчала Алина, он удивлённо поднял бровь, потом улыбнулся и всё-таки уселся на свободный стул.
Это был какой-то совсем другой Слава. Он умело играл незнакомого человека, совершенно натурально удивился, когда Алина назвала его по имени:
• Вы ясновидящая? – и она сначала решила, что ему приглянулась Машка, заметила, как блестели глаза подружки, останавливаясь на красивом лице парня, и не стала заводиться.
Старавшаяся ради Машки, Алина, забыв свою обиду, рассказывала о выставке Роденовской * скульптуры в Манеже, о последней премьере Таганки * и очень удивилась, когда Слава предложил сначала проводить Машу.
На отдыхе он казался вполне культурным, интересным собеседником и у Алины как-то не поворачивался язык спросить, почему на работе он такая сволочь.
Прощаясь, Слава поцеловал её руку, спросил:
• Когда мы встретимся? – и явно обрадовался ответу:
• Завтра! - Алина имела в виду на работе, но он предложил:
• В восемь возле кафе, - и она настолько удивилась, что просто кивнула.
Утром Алина решила, что ей приснился фантастический сон, потому что появившийся к девяти Слава не ответил не только на её улыбку, но и на приветствие: 
• Здравствуйте, - сразу выискал ошибку в письме и устроил скандал.
Она просто не могла понять, что происходит. Решила не идти вечером на свидание, даже намекнула и получила в ответ недоуменно-грозный взгляд.
Уже ближе к вечеру любопытство взяло верх и, без двадцати восемь, она облюбовала наблюдательный пункт в соседнем с кафе парадном.
Слава появился без десяти с букетиком фиалок. Он стоял возле двери кафе и улыбался, потом вдруг побежал и Алина даже испугалась, что включился рабочий бзик, и он сейчас просто уйдёт, но, проследив взглядом, увидела, что он помогает женщине с коляской войти в автобус.
Загрузив коляску, он дружески махнул рукой водителю, вернулся к кафе и беспокойно огляделся по сторонам. Вся его высокая стройная фигура выражала нетерпение ожидания, и Алина, выскочив из своего укрытия, поспешила навстречу.
Этот человек был и лицом и фигурой, как две капли воды, похож на их хама - зама, даже кожаная куртка такая же и джинсы «Вранглер», но по манере общения с людьми, по складу характера это был совсем другой человек.
Они проговорили весь вечер, собственно говорила Алина, она всегда была заядлой театралкой, много читала, сохраняя в памяти, любопытные и смешные случаи, исторические анекдоты, которые могли пригодиться в журналистской работе и в своих вылазках много интересного узнала.
Рассказывая, она, как кошка за мышью, следила за каждым его движением, за каждым жестом, сопоставляя: «он, не он».
Слава без тени барской презрительности обращался к официанту и, прикрывая глаза, она вслушивалась в такой знакомый тембр голоса, но тот другой голос звучал жёстко, грубо, а этот ласкал, нежно обволакивал.
Правда иногда ей казалось, что он напряжен, как натянутая струна, но она начинала новый рассказ, и он расслаблялся, искренне хохотал над её очередной шуткой, как бы ненароком, сжимая её пальцы.
Прощаясь, она задала заранее подготовленный вопрос: 
• Кем Вы работаете?
• Торгую! - хохотнул он, - Продаю, так сказать, чужую собственность! - и быстро перевёл разговор на другую тему.
Если это один человек, - решила Алина, - то она со своими торговками и цыганками, дилетант рядом с гением и этот гений перевоплощения явно добивается её внимания.

* Роден Огюст (1840-1913) – французский скульптор.
* Таганка – театр на Таганке.


Забыв о своих статьях и репортажах, Алина уже вторую неделю и днём и вечером присматривалась к Славе. Чисто внешне вечерний отличался от дневного только отсутствием «ново русских» автомобиля «Нисан», золотых побрякушек и противной привычки орать, командовать и выставлять «указующий перст» перед носом собеседника. Машину можно оставить в гараже, цепь снять, но в одночасье избавится от мерзких привычек, а утром вновь натянуть их на себя как клоунский костюм, для этого нужно быть классным мастером. Она, то точно знала, что это он - заместитель директора, затеявший какую-то непонятную игру, то вдруг уверенно решала, что это другой человек.
Ей было хорошо с этим другим, и она не хотела, чтобы это был он - зам, потому что дневной Слава был позёром и воображалой, хамом и тираном, а вечерний Слава дарил цветы, приглашал в кафе. А, позавчера прощаясь, робко поцеловал её в губы, когда она ответила, нежно обнял, поцеловал ещё раз ласково приятно, и сразу отпустил.
Знакомая с любовью только по кино и книгам, не считать же любовным опытом несколько поцелуев с мальчишками-одноклассниками, Алина всё же почувствовала, что что-то не так. Даже мальчишки проявляли больше неумелого желания, а он, прикоснувшись к ней, становился каким-то скованным, отстранённым. Он отнюдь не пылал или умело сдерживал свои порывы и она, мысленно поругивая себя за излишнюю требовательность, не сумела воспылать в ответ… 
А потом на работе произошло событие, которое выбило Алину из привычной колеи. Она опять допустила всего одну несчастную ошибку в письме для магазина канцтоваров. Подумаешь, не поставила пробел между союзом «и» и словом «бумага». Для извращенного ума может быть действительно не прилично, но она же не нарочно. Шеф бы не заметил или, улыбаясь, попросил исправить, но шеф опять был в отъезде, и Слава, исполняющий обязанности начальника, как всегда на повышенных тонах начал выговаривать ей:
• Я могу попросить Вас внимательнее относиться к работе? – под конец прорычал он, и Алина не смогла сдержаться, закричала в ответ.
Она видимо хотела ввернуть умное слово «лояльнее» *, но разнервничалась и ляпнула такое, от чего у самой потемнело в глазах:
• А я могу попросить Вас ласковее относиться ко мне? 
Она ещё не успела сообразить, испугаться, а Слава уже жёстко придавил её к стене, подавляя попытку сопротивления. Он не спрашивал, уверенно, страстно брал, раскрывая её рот, заставил впустить язык, чуть ослабил тиски, губами приказал поднять голову, подставить шею, заскользил по горлу частыми, болезненными поцелуями. Алина, просто не соображая, что делает, впилась ногтями в свитер на его плечах, отвечая жаждой его жёсткой силе. Этот жаркий бой продолжался, кажется минуту, потом она вырвалась, сердце билось так резко, так больно, что ей показалось, ещё миг, и оно разлетится на клочки.
• Я ласковее отнёсся к Вам? - нервно хохотнул он.
Алина постояла ещё мгновенье, с ненавистью глядя ему в глаза, и выскочила из кабинета.
Проплакав в туалете почти полчаса, не зная о чём, она, умывшись зачем-то обновила макияж, а когда вернулась, Славы уже не было. Он куда-то уехал, и ей стало обидно, вновь захотелось плакать…
Она сидела в приёмной и думала о том, что пора высказать ему всё, прекратить этот цирк, но это было такое необычное приключение и у неё в голове сами собой складывались фразы новой статьи…

* Лояльность (от франц. или англ. loyal - верный) – корректное, благожелательное отношение к кому-либо.


Алина не спала уже третью ночь. Не то чтобы она влюбилась, хотя в такого крепкого, черноволосого парня с холодными зелёными глазами не грех, влюбиться, только, она не понимала в дневного - страстного, жёсткого или в вечернего - интеллигентного, нежного.
Разум напоминал о робкой ласке, сердце сжималось от властного напора, и она заставила себя не думать о поцелуях. Пытаясь уснуть, Алина подумала о современных журналистах, которые ради интересного расследования отправляются в лагеря террористов, внедряются в банды наркодельцов, вспомнила девушку журналистку, которая позволила работорговцам продать себя в публичный дом и в последнюю минуту сбежала, спустившись через окно по связанным простыням. Они рискуют жизнью «ради нескольких строчек в газете», а она…
Она даже придумала заголовок «Чего хочет женщина?». Это будет интереснее, скандальней её предыдущих, робких попыток. Если она сумеет дойти до конца: Ну не до самого конца! - отдёрнула она себя, если у неё хватит таланта описать отношения не с одним, с двумя совершенно одинаковыми внешне, но такими разными мужчинами…
Тут наклёвывалась ещё одна ветвь расследования. Алина не верила, что природа могла пошутить, создав от разных родителей два идентичных экземпляра на территории одного, пусть десятимиллионного мегаполиса *, значит, для придания драматизма ситуации, можно ещё попытаться ввернуть историю о близнецах жестоко разъединенных, отданных в разные семьи.
Девятнадцать прекрасный возраст. Поспав всего три часа можно почувствовать себя вполне отдохнувшей и полной сил, если есть цель. Алина быстро приняла контрастный душ, тщательно, как индеец перед боем, нанесла военную раскраску, не нахальную вечернюю, но и не каждодневную небрежную «тяп, ляп и готово». Она пока решила не менять обыденные джинсы, но достала из шкафа одно из своих лучших творений, скопированных из журнала. У Наоми Кемпбел шея длиннее и кожа тёмная, матовая, но и она Алина очень неплохо смотрится в блузе с воротником «Апаш», плавно переходящим в узкий треугольник выреза. Коротенькая цепочка и Лунный камешек, уютно расположившийся в выемке между грудей, ещё два таких же камешка под цвет глаз в ушки и обязательно непокорную гриву каштановых волос  в конский хвост собрать, чтобы ушки с серёжками открыть. Всё! Готова!
Алина посмотрела на себя в зеркало, дурачась, показала язык смеющейся девчонке и побежала к «Метро», сегодня она не должна опоздать.
Она старалась целый день, преданно смотрела в глаза молодому начальнику, предупреждала желания, мгновенно принося чашку ароматного кофе, по два раза перепроверяла письма, а к вечеру поняла, что его это только раздражает.  Зная, что он дублирует записи, она решилась не эксперимент, специально перепутала время завтрашней встречи с важным клиентом и увидела, как у этого сумасшедшего просто глаза заблестели от удовольствия.
Алина всё поняла. Сейчас она не будет молча слушать его нотации. Она ответила, что он не умеет чётко отдавать распоряжения, получила выговор за невнимательность, парировала замечанием о несдержанности и услышав в конце ехидное:
• И вообще у Вас сегодня «очень деловой вид»! Лучше бы о работе думали! - гордо вскинула голову, самодовольно улыбнулась, направляясь к двери.
Он оказался рядом, схватил её за руки и просто распял на этой двери. Его губы со звериным рыком присосались в вырезе блузки под Лунным камешком, пробежали вверх по шее и больно, сладко впились в её губы насыщаясь, насыщаясь, насыщаясь...
Она не имела права расслабляться, ведь это её журналистское расследование, её статья, отчаянно сопротивлялась, отбивалась, с интересом вслушиваясь в стоны наслаждения, вырывавшиеся у него, когда он подавлял её сопротивление. Чувствуя, что теряет голову от этого натиска Алина из последних сил, лягнула его в щиколотку, воспользовавшись тем, что он на миг ослабил давление, выскользнула из его кабинета. 
С этим всё ясно. Он псих, извращенец с ярко выраженными садистскими наклонностями. Она сможет! Уличные эксперименты дали ей определённый артистический опыт.
Она станет дерзкой и непокорной и посмотрит, что из этого выйдет.

* Мегаполис (от греч. megali – большой и polis - город) - крупная форма расселения, многомиллионный город.


Алина перерыла всю информацию о близнецах в «Интернете», несколько раз брала книги из библиотеки университета.
Она узнала, что только монозиготные близнецы, то есть два эмбриона развившиеся в одной яйцеклетке бывают почти стопроцентно похожи. Однако исследователи указывали на мелкие различия, например рост.
Один из близнецов почти всегда на несколько сантиметров выше. Не имея возможности сравнить исследуемые объекты, так сказать с линейкой в руках, она пыталась определить относительно своего роста, но что такое два-три, пусть даже четыре сантиметра для высокого двадцати шестилетнего парня по сравнению с хрупкой, маленькой, всего метр шестьдесят, девушкой. 
Хорошая отличительная примета родимое пятно или бородавка, но как назло на неприкрытых одеждой частях тела у обоих таковых не обнаруживалось, а проводить более глубокие исследования Алина была не готова.
Ещё были разные отпечатки пальцев, но и исследование папиллярных линий* ей недоступно…
Все предлагаемые учёными внешние признаки отпадали.
С характерами, манерой поведения, привычками было ещё сложнее.
Американцы, давно наблюдавшие за близнецами и, примкнувшие к ним зарубежные и отечественные ученые, в один голос утверждали, что сразу после рождения, попавшие в семьи с разным достатком, получившие различное воспитание близнецы с возрастом приобретали одинаковые привычки, выбирали одну манеру поведения, избирали одну профессию и даже пристрастие или отвращение к алкоголю или кофе. Любимые блюда, хобби и требования к внешности избранницы были у них одни и те же.
Алина составила таблицу, внося в неё все свойства характера, пристрастия, повадки.
 Оба исследуемых любили кожаные куртки, предпочитали джинсы «Вранглер», свитера пастельных тонов, туфли мокасины.
Алине, хотелось верить, что есть ещё одно общее пристрастие – она.
С вечерним Славой они встречались два раза в неделю, говорили в основном об искусстве, литературе, так сказать ничего личного «О цветах и листьях». Прощаясь, он обнимал, целовал, но как-то очень безразлично. В его ласках было что-то спокойное, как умудрённая долгой совместной жизнью привычная нежность, а дневной Слава…
Дневной Слава орал и придирался, нарывался на скандалы.
Он то грубил, то по несколько дней проходил мимо Алины,  как  мимо  пустого  места, но иногда, когда она срывалась, отвечая криком на крик, грубостью на грубость, он закипал, как вулкан, и тогда ей хотелось убежать, спрятаться и вернуться, чтобы утонуть в этой страстной силе…
Она уже написала абзац о том, что они без сомнения близнецы, выдвигая в качестве аргумента явную ненормальность поведения, проявлявшуюся, как двуликий Янус * являющий то один, то другой лик: патологическое спокойствие и бешеный нрав, лёд и пламя…
Алина сделала попытку разведать прошлое у состарившихся при институте сплетниц, с удовольствием вспоминавших былые дни и у папы, помнившего отца Славы ещё холостяком, наткнулась на незнание или обет молчания и удовлетворилась, приняв версию «приёмные», покруче заваривая интригу.
Она трижды переписывала начало статьи, то совершенно уверенная, что имеет дело с разными людьми, то вдруг по какому-то признаку предполагая, что её вовлек в какой-то непонятный спектакль сумасшедший гений…

* Папиллярные линии – рельефные линии на подушечных поверхностях (ладонь, пальцы и др.) у людей, обезьян, некоторых других млекопитающих. Широко используются для идентификации личности преступников.
* Янус – в римской мифологии божество дверей, входа и выхода, затем всякого начала. Изображался с двумя лицами (одно обращено в прошлое, другое в будущее).


Единственная посвящённая в исследование внешней, видимой части айсберга (Алина даже ей не рассказала о задуманном исследовании «Чего хочет женщина?») - подруга Машка, предлагала десятки способов свести Слав вместе, но ни один из них так и не сработал.
О том чтобы пригласить, позвать, куда-нибудь, дневного, не могло быть и речи, а вечерний на все попытки Алины приманить его к себе на работу, как девица, опускал глаза,
• Это не удобно… Я буду ждать тебя возле кино «Ударник» или у кафе, - то есть минимум за два квартала от фирмы…
Перед сном, уже лёжа в постели, Алина анализировала ситуацию, честно признавалась себе, что за прошедшие три месяца не только ни на шаг не продвинулась в решении простой задачки «с двумя известными» (один или два), но так и не влюбилась ни в одного из двух похожих и очень не похожих мужчин.
Как героиня Гоголя она представляла себе, что «если нос Ивана Денисовича соединить с усами Ивана Степановича» (или как их там звали, нужно будет на досуге гоголевскую «Женитьбу» перечитать), и вообще с носом всё в порядке, на месте нос, а усов нет, о них вообще речь не идёт…
Речь идёт о том, что если бы смешать робость и страсть, интеллигентность и силу желания, а спокойствие привычки и хамство вывести в осадок, как в химическом опыте, получился бы идеальный мужчина, о котором может только мечтать любая женщина…
Вот она тема и Гоголь для придания автору статьи налёта образованности…
Алина выскочила из постели, уселась за компьютер.
К чёрту реалии и личные переживания. Она писала о том, что современные мужчины, с их амбициями, забыли о подвигах во славу прекрасных дам, о пусть ужасных по своим последствиям, турнирах и дуэлях, о том, что женщине необходимы не только нежность и уважение, но и страстное желание, власть и сила избранника, приправленные нежностью и уважением.
Её героиня представляла себе двух внешне совершенно одинаковых мужчин, рвалась на части, точно зная «чего в каждом супе не хватает» и, как Буриданов осёл,* не могла  выбрить…
Получилась довольно большая статья, и её сначала напечатали в «бульварной» малотиражке, потом, (О чудо!) получив согласие автора, перепечатали в двух женских журналах. Однако только когда позвонил с предложением редактор престижного журнала для мужчин, Алина поняла, что она победила.
Сразу после публикации вечерний Слава исчез, но это совсем не огорчило Алину. Их отношения всё больше напоминали не любовь, к сожалению даже не дружбу, какой-то старосветский фарс, явно тяготили обоих, и, кроме того, у неё появилась проблема с дневным Славой, не имевшая отношения к личным чувствам, которая требовала срочного решения.
Она сдала экзамены и поступила на заочное отделение факультета журналистики, сама захотела на заочное, потому что только так могла работать и учиться одновременно.

* Буриданов осёл – парадокс абстрактного детерминизма в учении о воле. Осёл, помещённый на равном расстоянии от двух одинаковых связок сена, должен умереть от голода, ибо не сможет избрать ту или иную связку.
Переносно – человек, колеблющийся в выборе между двумя равнозначными возможностями.


На работе сейчас происходили интересные события, и она не могла уйти, оставить молодых коллег на растерзание заму.
Вячеслав обнаглел окончательно. Найдя больше двух ошибок в напечатанном тексте, он в обед или вечером лично появлялся в компьютерном отделе, уничтожал готовый, внушительных размеров, документ и требовал перепечатать заново.
Он придирался к лаборантам из-за рассыпанной профессором во время опыта горсти химиката, из-за пятнышка на халате, оставленного реактивами, он гонял курящих, бесцеремонно заходя в женский туалет и не курящих, остановившихся на минутку поболтать в коридоре. Слава вызывал нарушителя в свой кабинет и наедине, презрительно скривив губы, распекал в такой изощрённо-обидной форме, что большинство девочек просто стеснялись пожаловаться кому-то.
Какая девушка произнесёт вслух, что молодой красивый мужчина назвал её неряхой, бездельницей, сплетницей? А парням вообще плакать в чужую жилетку стыдно…   
Всё вскрылось, когда, заскочив в туалет, Алина просто выволокла из кабинки рыдающую Ниночку и силой притащила её в единственное место, где Слава в обеденное время не появлялся, в «клуб».
В обед во дворе за сараем, на выброшенных кладовщиком ящиках собиралась покурить на воле и просто поболтать молодёжь. Выслушав всхлипывающую Нину, все начали наперебой выкладывать свои обиды, и как-то само собой получилось, что именно Алина возглавила импровизированный митинг, именно она сказала:
• Так жить нельзя! Нужно что-то делать! - и все закивали, ожидая решения лидера.
Алина никогда не была лидером ни формальным, ни неформальным, в школе у неё были совсем другие заботы, она даже просто старостой класса ни разу не была, а командовать преданной Машкой, потакая её капризам, разве это лидерство? Впервые в жизни, двадцать восемь человек смотрели на неё - Алину, как будто уверенные, что именно ей дано всё исправить, всё решить, и она сказала,:
• Я подумаю… Я что-нибудь обязательно придумаю! – принимая руководство, за полчаса сплочённым обидами, коллективом.
Уже у себя в приёмной, она вспомнила, что ни одна из девчонок, ругая Славу, не пожаловалась на то, что он приставал к ней, поняла, что ей это приятно и обозвала себя дурой, а потом он пришёл с обеда, иронически улыбаясь, посмотрел на задумавшуюся Алину, проходя в кабинет, ехидно спросил:
• У Вас сидячая забастовка, или работу всю сделали?
Алину переклинило от злости. Впервые, без приглашения, она вскочила в его кабинет, прямо с порога, высказала всё, что вспомнила о Ниночке, о других девчонках, о его замашках барина перед крепостными, о хамстве, о хамстве, о хамстве… 
• Ты такая красивая, когда негодуешь. Ну, просто Роза Люксенбург на броневике, - засмеялся Вячеслав,
• А Вы садист!!!  Вам нравится унижать людей!!! – бушевала Алина, - Вы тиран!!! Вы деспот!!!
• Медведь! Бурбон! Монстр! – захохотал Слава и, как Чеховский герой, сгрёб её в охапку, губами закрывая ей рот.
Алина изо всех сил била его кулачками по плечам, укусила за губу, а потом, каким-то непонятным образом оказалась на его коленях, почувствовала его руку на своей груди, его губы на своих губах. Она ещё успела совсем глупо подумать о том, что пуговка, оторвавшаяся от блузки, упавшая на пол, привезена папой из Болгарии, и лишней для замены нет... А потом его губы жёстко, пробежали по шее от уха и ниже, ниже, его руки ласкали, то, жёстко сжимая, то, нежно поглаживая её кожу, его губы властно требовали, страстно просили и она перестала думать, прижимая его голову к своей груди.
В какой-то лаборатории что-то взорвалось, извещая всех, всех, всех, что опыт не удался и Алина, пытаясь сдержать рвущееся из горла дыхание, освободилась, присела, разыскивая пуговку. Она до крови закусила трясущуюся губу, стараясь унять дрожь во всём теле, махнула рукой и побрела к двери, с трудом соображая, что миг назад вырвалась от страстного и нежного, властного и ласкового, полного первобытного желания,  желанного… и резко обернулась, услышав:   
• Вам не кажется, что следующую попытку следует перенести в более спокойное место? Я бы смог Вас многому научить!
Он ёрничал, издевался над её неопытностью, и плохо соображая, что делает, Алина сделала два шага назад и ударила Славу по лицу.
Она не умела давать пощёчины, она вообще не могла ударить человека, даже оттолкнуть ногой соседскую кошку, устроившую туалет возле их двери.
На его щеке и следа не осталось, и он просто рассмеялся ей в лицо, с угрозой прошептал:
• Следующий раз я и это учту! Идите, работайте!!!
Думать, сопоставлять, анализировать не было ни сил, ни желания. Алина сидела в приёмной, положив ногу на ногу демонстративно не реагируя на требующее кофе переговорное устройство. Она сумела даже не повернуть голову, когда он выскочил из кабинета, швырнул об пол пустую чашку и выбежал из приёмной. Это не она придумала, он сам подсказал ей план действий.
Собранные после работы на ящиках девчонки и примкнувшие к ним лаборанты мальчики с восторгом приняли её предложение.


Утром старослужащие удивленно переглянулись, небывалый случай, за десять минут до начала рабочего дня весь молодняк был на местах.
Снежно-белые халаты лаборантов, резко контрастирующие с заношенными профессорскими, неизвестно откуда выкопанные белые шапочки кокетливо закреплены на волосах. Шапочки прилагались к халатам, но их никогда никто не носил. В компьютерном отделе на всех документах появилось время сдачи в печать и, как назло, документы господина заместителя, оказались последними в очереди.
Слава попытался качать права, но неожиданно наткнулся на протест начальника отдела защитившего девчонок, (Наконец то!) пытающихся навести порядок. Для Антона Степановича порядок был превыше всего.
Алина тоже была загружена по самое горло, она методично, регистрировала почту, разносила по кабинетам, печатала. Фирма ещё никогда не видела такой слаженной, чёткой работы. Пятна от реактивов исчезали просто на глазах под купленными карандашами-пятновыводителями, разработанными, кстати, в одной из «местных фирменных» лабораторий. В туалете никто не курил, в коридорах никто не трепался. Молодёжь активно работа под лозунгом: «Чистота залог здоровья! Порядок, прежде всего!» - и выйдя в обед на воздух, с восторгом обсуждала, как рычал зам, слыша, заранее разработанную Алиной фразу, звучавшую в ответ, на требование прибыть «на ковёр»,      
• Извините Слава. Я лицо подчинённое. Обратитесь, пожалуйста, к моему непосредственному начальнику.
Все указания непосредственного начальства выполнялись старательно и быстро, и только зам с его требованиями и придирками, не то, что не вписывался, переносился на последнее место в установленном графике.
Это был не банальный бойкот *, не забастовка, способная разозлить «гран» шефа и шефов на местах, это была обструкция *, способная довести до белого каленья кого угодно.
Они выдержали четыре дня, они не сдались и тогда сделал вид, что сдался он. Алина впервые за почти год совместной работы услышала вежливое:   
• Зайдите ко мне в кабинет, пожалуйста, - и на вопрос, - Кто это всё придумал? - честно ответила:
• Я!
Она не испугалась, грозного приказа:
• Я предлагаю Вам написать заявление об увольнении по собственному желанию. Всё-таки не хочется увольнять по статье…
У неё уже был запасной аэродром. Её новую статью ждали в газете, и она уже знала, о чём напишет. Статья будет называться «Кандид или о воспитании».
Она испугалась позже, когда обнаружила в папке «Отдел кадров» переданной для шефа ещё двадцать восемь заявлений об увольнении. Она никому не говорила, значит, Слава специально растрепал. И как назло шеф на Международную конференцию укатил.   
Алина по телефону быстро расправилась с очередной «Лёлей»:
• Я попрошу Вас не загружать неслужебными разговорами служебный телефон. Если уж так не терпится, не пожалейте денег, позвоните пожалуйста, господину начальнику на мобильный телефон, - и решительно нажала кнопку переговорного устройства, - Я прошу Вас принять меня сейчас по личному вопросу!

* Бойкот – прекращение отношений с кем-либо в знак протеста против чего-либо.
* Обструкция (от лат. obstructio - преграда) – вид протеста, приём борьбы, главным образом намеренный срыв какого-либо мероприятия.


Слава сиял от удовольствия. Не давая ей открыть рот, он по-отечески произнёс:
• Если ты искренне раскаялась, я не возражаю, оставайся на работе.
Алина в последний миг схватила себя за язык.
Если бы речь шла о ней, она бы не стала  молчать, но  многие ребята  не  скоро найдут работу и допустить, чтобы их выгнали на улицу она просто не может. Призвав на помощь все свои актёрские способности, она впервые назвала его по имени и отчеству:
• Вячеслав Михайлович! Дело не во мне. Я уволюсь, если хотите с завтрашнего дня, без отработки, но, пожалуйста, не подписывайте им заявления, - Алина положила на стол открытую папку, поймала удивлённый взгляд и, придав лицу, покорное выражение, опустила глаза,
• Что это такое? – он быстро просмотрел листы, - Бастующий коллектив!
• Они не бастуют, - заверила Алина, - Они работают…
• Извините, не то слово применил, - Слава ехидно улыбнулся, - Подскажите, как правильно. Бойкот? Обструкция?
• Это не бойкот!
• Это бойкот, который я своей шкурой ощутил! - прорычал он,
• Что же нам было делать? – почти каясь, прошептала Алина, и непроизвольно повысила голос, - Вы же только язык силы понимаете!
• Я вообще ничего не понимаю! - заорал он, -  Отец светило науки, а на детях, как известно природа отдыхает, - Алина услышала в его голосе горечь, - Я даже стишок для гостей не мог выучить.
Она поняла, что «мамки-няньки» укрепляя здоровье маленького Славочки всеми известными витаминами: Вон, какой здоровый вымахал! - позабыли витамин «Я», и этот королевский дог с фактурой и повадками медалиста, властный, самоуверенный, как мелкая моська рычит и лает, потому что притащил из детства страх, что не поймут, не оценят, посмеются.
Сейчас начнётся совсем другая игра, и она должна ради ребят, ради себя, ради него, выдержать, победить!
• Подумаешь! – в тон ему ответила Алина, - У меня папа академик. Что же мне удавиться? – она остановилась, боясь «перегнуть палку», увидела, что он, кажется бессознательно, вынимает из папки, по одному, заявления, рвёт на кусочки и, не давая ему опомниться, продолжила, - Я же на людей не бросаюсь, потому что знаю, на мне природа только в папиной физике отдыхает! Статика. Механика. Теория относительности. Ненавижу! Я не относительно чего-то. Я сама по себе! Меня Эйнштейн только одному научил – язык всем, кто думает, что на мне природа отдыхает показывать!
Слава улыбнулся, потом вспомнил:
• Твой отец академик Зеленин? – он был явно поражен, - Что же ты ни разу папе на меня не пожаловалась?
• Сама справлюсь! - он с интересом посмотрел ей в глаза,
• Ты думаешь? - в его голосе было столько сомнения,
• Уверенна! Я взрослый человек. Меня давно уже не водят за ручку!
• Ну и что же ты сделаешь взрослый человек?
• Попытаюсь воззвать к разуму другого взрослого человека!
• А если не получится?
• Буду шантажировать разоблачением в печати, - улыбаясь одними глазами, пригрозила она,
• Я бы предложил бартер *! – вкрадчиво произнёс Слава,
Он подошёл, совсем близко, на миг прижался к её губам, быстро, как вечерний Слава, отпрянул, она даже пожалела, что так быстро и, порвав на  кусочки  одно из оставшихся заявлений, потряс перед её носом остальными, захохотал:
• Осталось девять поцелуев!
Алина обиделась, крикнула:
• Это не продаётся!
• Всё продаётся! Сама говорила! – как она ненавидела сейчас проснувшегося циника!

* Бартер – обмен.


Она вспомнила(!) пожалела, что рассказала вечернему Славе исторический анекдот, как обиделась королева Английская на реплику Бернарда Шоу,
• Все женщины продажны!
• И сколько же я стою? - спросила правящая королева живого классика:
• Десять фунтов! – не моргнув глазом, ответил писатель,
• Так мало?
• Видите, Вы уже начали торговаться! - ехидно заметил Шоу.
Слово как воробей, вылетел и напачкал.
Алине хотелось согласиться, она даже представила себя Жанной Д’Арк идущей ради друзей на костёр, честно призналась себе, что друзья здесь не, причём, решительно сказала:
• Нет! – встала и вышла из кабинета.
Никого не уволили. Жизнь в фирме опять пошла по-старому, только грязных халатов, опаздывающих, курящих и треплющихся в рабочее время почему-то стало значительно меньше.
Слава, почти перестал администрировать, перемежая хозяйственную деятельность, работой в одной из химических лабораторий, а когда вернулся с конференции шеф, просто нырнул в реторты с головой.
Все были довольны, только Алина, проанализировав последний разговор, разозлилась не на шутку, она всё поняла, он сам сказал:
• Всё продаётся! Сама говорила! – а она точно знала, что рассказала этот анекдот вечернему Славе.
Значит, это был он! Днём и вечером он! В мозг мгновенно постучался вопрос, так постучался, сердце заныло, виски заломило: Зачем Слава эту игру в близнецов затеял?
Варианты ответа сменяли один другой, варьируя вокруг темы «начальник - подчинённая»:
Неудобно на работе. Не хотел давить властью. Боялся, что, обидевшись на работе, она не придёт вечером. И ещё десяток в том же духе. Увы! Ни один из этих ответов не отвечал характеру Вячеслава, не мог удовлетворить, успокоить…
Алина радовалась, что сумела уберечься от любви. Она скучала скорее за вечерним другом Славой, чем за страстным Славой дневным, (ведь с дневным Славой они виделись почти каждый день) не искала встреч, спокойно проходила мимо и, удивлялась, что этот вопрос: Зачем? - связанный с, в общем-то, почти чужим человеком, просто сослуживцем, раздражает, как ноющий зуб.
Они теперь встречались редко, совсем случайно, в коридоре, но Алина всё-таки успела заметить, что он похудел, и золотой перстень на руке сменили порезы и ожоги от кислот.


Шеф, собрав коллектив, долго распространялся о конференции, а под конец сообщил, что  познакомился с известным французским химиком, который в перерывах между опытами руководит местным профсоюзом и напрашивается в гости на Первое мая, а поскольку праздник солидарности трудящихся уже почти десять лет празднуется бывшим советским народом на садово-огородных участках, нужно что-то интересное для гостя, а за одно и для коллектива придумать. Шеф даже намекнул о призе для автора лучшей идеи, что не помешало трудящимся через два часа напрочь выбросить из головы задание начальства.
До мая ещё почти полгода, станет наш человек осенью на весну телегу дёгтем мазать, когда кобыла околела, а самого так в работу запрягли, что не до отдыха.
Алине бы тоже тихонечко мордочкой в компьютер посидеть, о непочатой домашней работе, присланной из университета, или о неоконченной статье подумать. А уж если господин Аполлон, покровитель наук и искусств, совсем занят, с музой истории Клио, в пинг-понг играет или лист свой фиговый в ручье стирает, есть и не научно-художественные темы для размышления. Но жажда творчества хозяина души не спрашивает, тихонечко в этой душе гнездо вьёт и быстренько птенцов наружу, полетать выпускает.
Алина создала в компьютере новую папку «1 мая» и начала потихоньку вылетающих птенчиков регистрировать.
Статью «О воспитании» напечатали журнал и вполне приличная газета, домашнюю работу назад из университета не вернули. Шеф зимой на месте сидит, во-первых, он холода не любит, а во-вторых, у него жена преданная, она мужу в гололёд и заносы искать приключения на свой радикулит не позволяет. А когда шеф на работе, ни о каком порядке и дисциплине речи быть не может. Он сам первый дисциплину разваливает, то в курилке анекдоты травит, то со светилами науки «Чаепитие в Мытищах» у себя в кабинете устраивает.
Шеф человек умный, он понимает, что идея не интересуется килограммо-часами давления на сантиметр стула, она, если нужно не постесняется в ванну к учёному, когда он купается, влезть, яблоком по темени треснуть, в сон, дневными трудами заработанный, с таблицей пробраться. *
Вот Коленька себе кофе в чашке на рабочее место нёс, случайно профессору Смирнову, навстречу идущему, на брюки плеснул. Профессор Колину мать вспомнил, закарлюку какую-то, в смысле параболу или гиперболу, кто её знает, на ватмане начертил, и уже за новой кофеваркой суперэкономичной, пол города по магазинам гоняется, а сидел бы Коля на месте, чертежи перебирал, что толку.   

* Сущёствуют легенды:
Архимед сумел определить, сделана ли корона царя Гиерона из чистого золота или ювелир подмешал туда значительное количество серебра. Удельный вес золота был известен, но трудность состояла в том, как точно определить объём короны: ведь она имела неправильную форму! Архимед всё время размышлял над этой задачей. Как-то он принимал ванну, и тут ему пришла в голову блестящая идея: погружая корону в воду, можно определить её объём, измерив, объём вытесненной ею воды. Архимед выскочил голый на улицу с криком «Эврика!» - «Нашёл!». Так был открыт основной закон гидростатики: закон Архимеда.
Исаак Ньютон обосновал «Закон всемирного тяготения», после того, как ему яблоко на голову упало.
Д. М. Менделеев долго работал над классификацией химических элементов, и увидел свою Периодическую таблицу во сне.


Алина от скуки, какие зимой вылазки за темами для статей, папочку «1 мая» не раз открывала, одну, потом вторую идейку записала, потом под настроение стишок тиснула…
Она старалась ни за какой-то приз, просто творческая натура, на свободе наружу рвалась.
Получалась не вульгарная пьянка на природе, настоящая революционная маёвка, но поскольку гость не понимает по-русски, а учить всем коллективом французский язык уже поздно, она решила, что будет спектакль-пантомима и тщательно выписала каждое действие:
Гиг первый - Трагическая завязка, в которой тиран бьёт огромным лёгким молотком по головам падающий от ударов на колени народ;
Тиран уходит, народ расходится по углам.
Появляются пионеры. Говорят пионерскую речёвку с миленьким рефреном, когда-то давно услышанным Алиной от папы: 
• Раз, два, три – пионеры мы!
Никого мы не боимся, писаем в штаны! – и разбегаются, сообщая на ухо народу время сбора на митинг.
Гиг второй - Митинг, обличающий тирана, с чтением шуточного воззвания к угнетённому народу, (каждый выступающий по мере сил и таланта открывает рот, машет руками, сжимает кулаки) и в конце революционная песня:
• Вихри бумажные веют над нами,
Пятна на белых халатах цветут,
Бой за порядок везде, наше знамя,
Только порядок, дела подождут…

На бой бескровный, тихий, беззлобный,
Марш, марш вперёд рабочий народ.

Песня поётся по-русски, но революционный мотив профсоюзному французу, наверное, знаком.
Гиг третий - Забастовка - все участники действа в белых халатах и красных косынках, беспорядочно бегают вокруг топающего ногами тирана, передавая, друг другу бумаги и колбы, изображая бесполезно-кипучую деятельность под песню Леонтьева «Был светофор зелёный».
Гиг четвёртый - Победа! Все, включая раскаявшегося тирана, поют «Марсельезу» в честь гостя.
Она прекрасно понимала, что нарывается на скандал, но Слава ведь не постеснялся втравить её, в, до сих пор не понятную, игру с близнецами, предлагал обидный бартер и это был её, как любит говорить папа, «ответ Чемберлену»!*
«Клуб» на ящиках во дворе слушая сценарий в артистичном исполнении автора,  хохотал до икоты, устроил овацию и предложил прямо сегодня начать репетиции, но Алина не стала спешить.
Не известно ещё, что скажет шеф, он кажется, просто забыл о приезде гостя, а навязываться неудобно. 

* Гиг – действие в пантомиме.
* Чемберлен Остин (1863-1937) – британский министр, консерватор. В 1927 году один из инициаторов разрыва дипломатических отношений с СССР. На агитационных плакатах того времени под информацией о достижениях советского народа писали «Наш ответ Чемберлену!»


Новый год Алина праздновала с Машкой в их любимом кафе, где собрались студенты нескольких университетов и академий.
Всё получилось как-то само собой. Начали историки, решившие заказать столик в кафе, и один парень пригласил свою подружку с факультета журналистики, девушка позвала своих друзей сокурсников, те своих друзей и подруг.
В общем, большой зал забронировала большая компания, в которой только каждый восьмой знал каждого двенадцатого. Но разве это имеет значение, если ты молод, здоров, влюблён в жизнь, если ты веришь, что завтра, в Новом году, всё будет лучше, чем вчера и если ещё помнишь наизусть, даже на латыни «Гаудеамус» - гимн студентов, ну хотя бы первую строчку, «Будем радоваться, пока мы молоды»…
У Машки, как всегда, при виде крупного, сильного пола, заблестели глаза, когда возле них уселись два высоченных курсанта какой-то военной академии. Мальчики очень старались, но ни чем кроме рассказов о марш-бросках, новых видах оружия и приёмах ведения рукопашного боя дам развлечь не могли и Алине пришлось взять инициативу на себя. Ребята её сначала  не заинтересовали. Только Машка была, пусть не самой умной, но самой преданной, самой верной подругой, готовой защитить Алину от самого грозно врага, даже от учителей в школе, даже от разбушевавшегося Алининого папы, а это уже было не мало и Алина, не давя на интеллект, развлекала маленькую компанию анекдотами и смешными историями.
Они ещё весело смеялись, когда заиграла музыка, и знакомый голос прорычал над самым ухом:
• Можно Вас пригласить?
Вместо тог, чтобы наотрез отказаться, Алина  удивлённо прошептала:
• Вы здесь, откуда? – услышала:
• Мы гуляем в малом зале, - и утонула в нежной музыке, в сильных руках.
Слава вел, нет, нёс её по залу, изо всех сил прижимая к своей груди так, что она едва касалась пола узкими носками модных туфелек, и она ухватилась за его шею, боясь потерять равновесие, упасть.
Он ласкал губами её волосы, лицо, шею, кружа, вынес в полутёмный коридор между залами, прижал к стене и Алина, забыв обо всем, подняла голову, отдавая ему свои губы, всю себя. Рядом звучала музыка, проходили люди, но они не слышали, они целовались, лаская губами губы, впиваясь руками в ткань одежды, на миг отрывались, одновременно делая вдох выдох, как ныряльщики, и быстро задерживали дыхание, погружаясь, друг в друга. Они забыли куда, с кем, зачем пришли. Они целовались, целовались, целовались и не могли остановиться…
Рядом, затопал огромными копытами, заржал взбесившийся жеребец, и Слава чуть отстранился, не выпуская мелко дрожащую Алину из трясущихся рук.
• Отпусти девку! - посоветовал пьяненький голос, - ты её проглотишь!
• Вали отсюда Генка! – зарычал Слава, прикрывая Алину собой, но Генка не собирался валить, он, нагло оценивая, заглянул через плечо друга в лицо девушки, паясничая, протянул:
• Ничего тёлка! То есть ничего особенного…
• Гена! Ты в морду получить хочешь? – заорал Вячеслав,
• Не а! – его пьяный дружок мстительно прищурился, - Я хочу понять, стоит ли она золотых котлов, что ты у меня выиграл!
Алина почувствовала, как нервно дёрнулась левая рука, сжимавшая её плечо, на миг увидела, блеснувшие из-под манжеты белой рубахи, золотые часы на толстом, золотом браслете, вырвалась и побежала.
Она набирала, льющуюся из-под крана холодную воду в сложенные вместе лодочкой ладошки, опускала и опускала в эту подаренную природой ёмкость красное от гнева лицо. Следовало бы раньше честно признаться себе, что, перебирая безобидные варианты ответа на вопрос: Зачем он придумал этот цирк с близнецами? – она сама выталкивала, выбрасывала истинный ответ, подсознательно предполагая какую-то гадость.


Итак, пари, банальный спор на золотые часы. Генка оценил её в пару тысяч долларов и проиграл, интересно, во сколько её оценил он.
Позже она подумает: В чём был смысл их спора?
Ведь за три месяца вечерний Слава ни разу даже не попытался перейти рамки приличий, ни разу не пригласил её к себе домой или в какое-то уединённое место, чтобы, хотя бы для друга, создать видимость интимных отношений. Они встречались в кафе, ходили в кино, гуляли по улицам, по людным аллеям парка. Они всегда были на виду, просто разговаривали, смеялись, демонстрируя, друг другу и любому стороннему наблюдателю скорее давнюю дружбу, чем зарождающуюся любовь.
Она уже почти забыла, чувство какой-то неловкости, когда здоровый, красивый парень, минуту назад страстно, жарко споривший с ней о только что просмотренном фильме, становился холодным, как лёд, бережно, но как-то совсем безразлично чуть прикасаясь к её губам. Вспоминала, как каждый из них горячо доказывал свою точку зрения, как они весело смеялись над каким-нибудь простеньким анекдотом, выловленным из «Интернета», как он слушал её рассказы, её, кажется, никогда никто с таким интересом не слушал и это было так здорово, так приятно…
Алина подумает, об этом потом, а сейчас она просто заставила себя вернулась к Машке и её кавалерам.
Выпив шампанского, парни-курсанты преодолели скованность и не то, что спрыгнули с близкой их сердцу военной темы, просто от глобально-армейских вопросов перешли к более приземлённым, бытовым.
Точно зная, что в «пустую голову» легко вползают дурные мысли, Алина прислушалась к их разговорам и через пять минут, давая Машке, возможность пофлиртовать с Володей, взяла в оборот Сашу. Она как настоящий журналист проявила профессиональную заинтересованность, и, растаявший от неподдельного интереса симпатичной девчонки к его персоне, парень рассказал ей кажется всё, что знал о своём учебном заведении.
Алину удивило, что в элитной академии, где курсантов, как в пажеском корпусе, обучали фехтованию и бальным танцам, существует вульгарная «дедовщина». Старшекурсники, будущие товарищи офицеры, как простые армейские сержанты помыкают своими более молодыми соучениками по «Альма-матер»,* беззастенчиво перекладывая на плечи первогодков грязную работу, отбирая прибывшие из дома посылки, обижая и унижая курсантов первокурсников, а господа офицеры-преподаватели упорно делают вид, что не замечают почти криминальные братства и землячества избивающие, обирающие более слабых. Интересно знают ли в министерстве обороны, что академия готовит «дедов», которые, став офицерами, буду плодить новых и новых «дедов» на словах заверяя, что активно борются с «дедовщиной». *
Это была готовая статья, только немного умения приложить и Алина так увлеклась разговором, что не сразу почувствовала на себе злобный взгляд.
Слава стоял у стены, сверля её и её собеседника налитыми кровью глазами.
Он отлепился от стены, и Алина быстро схватила Сашу за руку:
• Пойдём танцевать! Я хочу посмотреть, чему Вас научил учитель танцев!
Танцуя, она видела, как Вячеслав схватил за руки, закружил по залу какую-то девушку. Потом он ещё несколько раз выходил из своего малого зала танцевать со своими вызывающе дорого, по сравнению со студентками, одетыми и ярко раскрашенными дамами. Каждый раз он выглядел всё более под шафэ.*
Алина запереживала, но быстро отдёрнула себя: Какое мне до него дело? – и еле дождалась приятной минуты, когда Машка согласилась, что пора идти домой…

* Альма Матер (лат. alma mater – буквально кормящая мать) – старинное студенческое название университета, учебного заведения (дающего духовную пищу).
* Дедовщина – издевательства старослужащими над солдатами первогодками.
* Под шафэ (франц. chaff; дословно - таблица) – в русской традиции под градусом, в состоянии алкогольного опьянения.


Суеверные люди говорят, что, как встретишь год, так его и проведёшь. Алина не могла сказать, что удачно встретила Новый год, но недели через две в её жизни явно обозначилась белая полоса.
Началось с того, что ей самой понравилась статья о Военной академии, и она решилась, отнесла своё произведение в одну из центральных газет. Статью приняли и по желанию автора напечатали впервые не под псевдонимом, под настоящей фамилией.
Журналист Алина Зеленина получила целый мешок писем-откликов на статью, а студентка Алина Зеленина вполне прилично, без троек сдала зимнюю сессию.
В начале февраля шеф вспомнил о Первомае и послал Алину по отделам собирать сценарии.
Седые учёные мужи только отрицательно поводили головами, а молодые предатели наперебой кричали:
• У тебя же свой классный сценарий есть! Что ты людям голову морочишь!
Алина совсем не планировала показывать свой сценарий шефу.
После празднования Нового года, она уже не могла морочить себе голову рассказами о статьях и обидах, со страхом поняла, что любит этого хама, эту сволочь и даже сто раз, повторив себе, что он негодяй и тиран, ничего с этой любовью сделать, не сможет. Только «ОБС» фирмы работает быстрее любого информационного агентства страны.
Когда Алина, возвратившись в приемную, продемонстрировала начальнику пустые руки, он уже был в курсе, видимо курить выходил, улыбаясь, приказал:
• Тащи свой сценарий!
Она очень надеялась, что шеф не позволит обидеть единственного отпрыска, что у него уже есть свои, более интересные мысли, что её шуточки шефу не понравиться, но оказалось, что такие шуточки как раз для нашего Мишуточки, то есть для шефа Михаила Всеволодовича.
Начальник, довольно улыбаясь, вышел из кабинета, спросил:
• Ты Славку не боишься? – и, услышав строптивое:
• Нет! – потрепал Алину по щеке:
• Я его к тебе после обеда пришлю. Он за материальное обеспечение праздника отвечает. И ещё приказ отпечатай.
Приказ гласил, что художественная часть мероприятия возлагается на Алину, материальное обеспечение на Вячеслава и всем членам коллектива предписывается им споспешествовать* (шеф любит мудрёные слова), в подготовке.
В последнем пункте отмечалось, что Алина должна представить согласованный с руководителями структур график репетиций (не более трёх часов в неделю), не срывающий основную работу в лабораториях, а заведующий компьютерным отделом обязан, по её просьбе, представлять работника в приёмную на время её отсутствия.
«Клуб» на ящиках, благосклонно выслушал гневный монолог о домашних работах из университета, о предателях, не умеющих держать язык за зубами, о репетициях в обед и мерах к артистам, не выучившим роль и с хохотом полез целоваться.
Как ребенок, который надеется, что к приходу мамы пятно краски на новом ковре само собой рассосётся, она надеялась, что Слава не придёт или обидится, прочитав сценарий, но возвратясь на рабочее место, сразу увидела, что дверь в кабинет заместителя, которая была заперта уже больше двух месяцев, из-за невостребованности кабинета хозяином, приоткрыта.

* Споспешествовать (старославянское) – содействовать.


Они уже почти месяц не виделись. Вячеслав проводил почти всё время в лаборатории, а она, заметив его в коридоре, ныряла в ближайшую дверь. Алина не умела, не хотела выяснять отношения, боялась, что он, посмотрев ей в глаза, всё поймёт, ехидно улыбнётся, или скажет одну из своих гадостей, и растопчет то хрупкое, нежное, что впервые в жизни поселилось в ней принося болезненную радость, но он, не поднимая головы, пробурчал:    
• Здравствуйте, - и сразу перешёл к делу, - Какие Вам нужны материалы, костюмы?
Алина ответила:
• Тридцать красных косынок, - и не удержалась, всё-таки добавила, - и один новый чёрный чулок, - он с недоумением посмотрел на неё, потом улыбнулся, как-то очень иронически:
• На голову тирану? – когда она кивнула:
• Да! – сообщив:
• Бюджет у нас небольшой, - назвал сумму, и Алина от удивлёния открыла рот, такую большую сумму она видела один раз в жизни, когда кассир Вера Ильинична открыла дверь в «святая святых» - кассу, чтобы забрать у неё приказ о премиях, - поэтому постараемся экономить. Если не возражаете, я буду играть тирана, и Вы мне свой чулок, ношеный принесёте… - он замолчал и Алина, собралась уходить, ей ещё нужно было обдумать, эту странную фразу о ношеном чулке, но он впервые посмотрел ей в лицо, - А теперь давайте обсудим меню!
Алина не намеренна была лезть в материальное обеспечение: Пусть делает, что хочет! – но, увидев списки с барскими разносолами, - просто прослезилась от смеха:
• Это меню для угнетенного пролетариата?
• Но гость из Франции! Отец сказал, что нам очень важно произвести хорошее впечатление!– Вячеслав, как всегда, когда с ним спорили, начал заводиться,
• Мы на маёвку выезжаем? - она не собиралась сдаваться,
• На маёвку!!! - прорычал он,
• Вот на природе в пруду лягушек для француза и наловим! – решительно пояснила Алина и интеллигентный вечерний Слава, рассмеялся.
Она стала диктовать, увидела, как он медленно клацает по клавиатуре одним пальцем, и бесцеремонно изгнала его из кресла. Она не простила, не помирилась с ним и когда он, встав за креслом, чуть пригнулся, опираясь о стол рукой, горячо дыхнул её в затылок, Алина, менторским* тоном, сказала:
• Вы мне мешаете! Сядьте! Отпечатаю, дам прочитать!
Слава послушно, отошёл, уселся напротив, но его глаза, прикованные к её лицу, мешали сосредоточиться не меньше, чем дыхание. Она быстро заменила всякие тарталетки с гусиной печенью *, и канапе с осетриной и сёмгой *, заливное из ветчины и красную икру на картофель в мундирах, селёдку, солёные огурцы и «Бородинский» хлеб, коньяк на водку, и прохладительные напитки на чай с дымком. Вместо фрикасе*, записала свинину кусками на вертеле, они будут готовить сами на костре и это будет тоже часть действа.

* Ментор – от имени персонажа «Одиссеи» - воспитатель, наставник.
* Тарталетки – корзиночки из теста,
* Канапе – бутерброды на обжаренном пшеничном хлебе. 
* Фрикасе – мясное блюдо из телятины с грибами.


Они спорили весело с шутками, совсем как с вечерним Славой, и он уговорил добавить свежие помидоры и зелёный лук: 
• Молодой, резко-сладкий, как твои губы, - голос его изменился, он ласкал, просил и у Алины перехватило дыхание, она вскочила, попятилась к двери. А он, не двигаясь с места, прошептал, - Иди ко мне…
Если бы он сказал громче, сделал резкое движение, она бы убежала, но он только медленно протянул руку, и она остановилась, не решаясь уйти, не решаясь остаться. Они смотрели друг другу в глаза, и казалось, что это обман зрения, что это глаза увеличиваются, боясь разорвать зрительный контакт. Потом его рука коснулась её плеча, сжала и поползла к затылку лаская. Это был сон, какое-то наваждение магнитом притягивавшее её тело к его рукам, к его губам и когда он привлёк её к себе, нежно сдавил, обнимая, Алина прижалась к его груди, забыв обо всём, не смея шелохнуться, отстраниться, отказать. Он нежно пробовал её губы, пил с них влагу, как умирающий от жажды, то, надолго приникая к открытым губам, то, слизывая драгоценные капли языком, стащил с неё свитер, и совсем иначе, с рыком голодного льва, впился в атлас груди. Голова Алины оказалась на его плече, губы сами нашли пристанище, выемку под резко очерченной скулой, пристроились в, покалывающей трёхдневной щетине и замерли от незнакомого приятного ощущения. Он ласкал её грудь рукой, губами так страстно, так жарко и внутри её, что-то резко рванулось, поднялось от сведенных коленок вверх к приоткрытым губам волной сладостно–болезненного наслаждения. Она сцепила зубки, подсознательно отвечая болью на боль, и он отпустил, тяжело дыша, откинулся на спинку кресла, увлекая её к себе на грудь.
• Мы сошли с ума, - простонал Вячеслав, поглаживая её спину,
• Это Вы сошли с ума, - одними губами огрызнулась Алина, пытаясь прикрыть грудь, дрожащей рукой, выдохнула,  - Отпустите... ну, пожалуйста…
Слава послушался, отпустил, помог ей надеть свитер,
• Я сошёл с ума, - почти спокойно повторил он, - Кто-то мог войти, увидеть…
Алина уже пришла в себя, отошла к двери, зло прищурилась:
• Вы и тогда делали всё, чтобы кто-то увидел, хотя до сих пор не пойму зачем! За какие-то часы?  – она постаралась больнее задеть, - Или Вы эксгибиционист*? 
Слава опустил голову, у него был жалкий, растерянный вид и ей захотелось выскочить из кабинета, оставить его наедине с его раскаянием, но она не смогла, стояла между столом и дверью, изучая пол.
• Сядь! - приказал Слава, - Давай поставим все точки над «и»! – она слушала всё сильнее вжимаясь в кресло, и ей сначала хотелось заткнуть уши, убежать, убежать навсегда, но она сидела и слушала… а он говорил тихо, совсем спокойно, - Мы в кафе в отдельном кабинете сидели, выпили, в общем, не много. Говорили о разведчике Якове Маневиче, о нём тогда статья в журнале появилась, - он назвал мужской журнал, перепечатавший статью «Чего хочет женщина?», размял сигарету, закурил. Алина просто клубком свернулась, или ей так казалось, потому что этот клубок всё сильнее скручивал всё у неё внутри, но он, кажется, не заметил, и опять стал рассказывать, - Кто-то сказал, что даже при соответствующей подготовке и знании языка не каждый бы смог столько лет продержаться. Я, видимо хмель в мозги выстрелил, заявил, что смог бы. Лёлька какую-то глупость сморозила, я на неё рявкнул, она истерику закатила и ушла, а Генка, он давно к моему перстню подбирался, пари предложил, если я три месяца выдержу, с девушкой не рассорюсь, он мне свой «Роллекс» золотой отдаёт, а если сорвусь, то перстень отдам. Он поставил условие, что сам девушку выберет, зал оглядел на тебя показал. Я хотел обратный ход дать, но спор уже скрепили, а «уговор дороже денег»! Ещё тогда подумал, что плакал мой перстенёк, давно уже ни с одной девушкой больше двух недель не выдерживал, а потом решил, попробовать. Вспомнил, как весь день орал на тебя на работе, вот близнецом и прикинулся…

* Эксгибиционизм – психическое заболевание, при котором извращенец получает половое удовлетворение, демонстрируя интимные части своего тела незнакомым людям чаще противоположного пола.


Пока он исповедовался, Алина успела, как героиня актрисы Румянцевой в фильме «Девчата», произнести про себя:  На живого человека спорить? - но когда Слава, каясь, сказал:
• Я не должен был на тебя спорить… - сообразила, что появилась на сцене во втором акте, уже после заключения пари и если Генка так мечтал получить перстень, то выбрал для дружка не самую лёгкую, не самую покладистую, не самую доступную мишень и гордо вскинула голову, засмеялась: 
• На меня? Вы же спорили на себя!!!
• Наверное… - он был явно удивлён, таким поворотом,  - Бедный Генка! Он для себя выбрал, рассчитывал, что я обижу, а он утешит. А я ему ещё за:  «ничего особенного», - в морду въехал, нос разбил…
• И как же Вы выдержали? Не обидели…
• Ты мне очень помогала.
• Интересно чем?
• Знаешь… – он смешно дёрнул скулой, и Алина улыбнулась, - Я тебя на работе дурой считал, но с тобой вечером было так классно, так интересно, я просто забывал, скандалить…
• Зато утром срывались на полную катушку!!!
• Сначала я старался, чтобы ты в двух разных людей поверила, боялся, что ты со мной встречаться не захочешь, спор выиграть не дашь. А потом я тебя поцеловал и уже не мог обидеть… - у него даже щёки чуть покраснели, - Мне казалось, что если ты поймёшь, то сбежишь, и я изо всех сил держал себя в руках… я так сдерживался.  Я же человек, имею право на рэлэкс*…
• Попросите отца ввести ещё одну штатную единицу, - ехидно посоветовала Алина, - Шахирезады. Она Вам днём будет сказки рассказывать, может быть, Вы тогда и днём на людей орать перестанете!
• Я между прочим два месяца молчал, а мог бы и тебе посоветовать, попросить папу купить тебе мальчика для битья, - Вячеслав постарался полностью скопировать её интонацию, -  Может ты тогда живого человека не стала бы идиотом перед всеми выставлять!
Он знает, он читал статьи и молчал, ничего не говорил, ни разу не упрекнул.
Алина попыталась взять себя в руки, но не удержалась, ляпнула глупость:
• Откуда Вы знаете?
• Что ж я себя в статьях не узнал? – улыбнулся он, но не ехидно, смущённо, - И Генка узнал, часы отобрать хотел. Часы не жалко, этот гад ещё перстень требовал, говорил, что у нас с тобой не любовь, дружба была…
• А Вы не могли признать поражение или кусочек золота с булыжником другу пожалели?
• Это не булыжник! – заорал Слава, - Это камень из космоса! Мне отец его на восемнадцатилетие подарил. Папа обшивку скафандра разрабатывал, а этот «булыжник» в этой обшивке застрял. Скафандр космонавту в открытом космосе жизнь спас.
• Но Вы же его проиграли! – возмутилась Алина,
• Нет!  - он взял её голову двумя руками, серьёзно посмотрел в глаза, - Я тебя люблю и прошу выйти за меня замуж!
У Алины от счастья закружилась голова, но она была ещё просто не готова ответить «Да», ей ещё нужно было разобраться в себе, в нём, во всей этой информационной каше, выплеснутой на её голову, и она заставила себя коварно улыбнуться:
• Ваше предложение столь неожиданно… - она паясничала, изображая великосветскую красавицу, - Вы ведь знаете, что мне придётся выбрать одного из двух таких разных мужчин… Я должна подумать…
Алина ожидала вспышку гнева и готова была дать отпор, но Вячеслав только иронически произнёс:
• Я хочу напомнить тебе поговорку «За двумя зайцами».
• Вы намекаете на то, что пока я буду думать, зайчиков уведёт прекрасная лисичка? - игриво улыбнулась она,
• Зайчик просто может околеть от желания, - захохотал он, и заорал, - Всё!!! Выметайся!!! Ты меня доконаешь!!!   

* Рэлэкс (англ. relax дословно - отдыхать) – расслабиться.


Это была сценка, это было прикольнее *, чем весь её спектакль. Алина честно предупредила артистов, кто будет играть единственную, отрицательную роль, но все восприняли её слова, как очередную шутку и когда в зал вошёл Вячеслав с огромным надувным молотком из «Детского мира», у многих был такой затравленный вид, как будто и молоток железный  и бить он будет по настоящему.
Сначала он держался особняком, чуть касаясь молотком партнёров, и ребята, скованные его присутствием, ненатурально падали, прикрываясь руками, но когда разгневанный главный режиссёр пригрозил заменить весь первый состав, на старослужащих, проявил сноровку и так раззадорил коллектив, что Алине еле удалось прекратить развернувшуюся на сцене баталию, напоминающую детскую игру «Салочки».
Они встречались каждый день.
Утром Вячеслав обязательно заходил поздороваться, а вечером они иногда гуляли, ходили в кино. Он стал совсем другим, перестал кричать, раздражаться. Прощаясь, он целовал в лоб, в щеку ещё более безразлично, чем вечерний Слава и Алина уже знавшая, уже почувствовавшая другие поцелуи, не могла понять, почему он так жёстко контролирует, так сдерживает себя, уже готова была, сказать «Да», но он не спрашивал и её мучил неизвестностью страшный двуглавый дракон. Она пыталась откусить головы чудовища, но они отрастали снова и снова. Это было, как в истории с близнецами, только время суток поменялось.
Одна голова дракона с самого утра интересовалась, почему он молчит, почему не спросит ещё раз, может быть он передумал, «лисичку» нашёл или это вторая серия фильма близнецы, но в это Алина поверить не могла. Слава конечно не мармелад в шоколаде, но совесть у него всё-таки есть.
Со второй головой было ещё хуже, она просыпалась ночью, когда Алина уже спала, и преподносила такое, от воспоминаний о чём, не мог избавить холодный утренний душ. Она краснела, боялась посмотреть Славе в глаза, потому что ночью ей снилось…
Не то, чтобы её воспитывали в особой строгости, папа мог вставить в разговоре крепкое словцо, и мама никогда, ни о чем таком  с ней не заговаривала, но когда Машкины сокурсницы притащили совсем откровенную видеокассету, Алина посмотрела всего несколько минут, сказала «фу» и ушла на кухню пить чай. Вот это самое «фу», в различных вариациях проделывал с ней Слава почти каждую ночь и никакие увещевания природной стыдливости, никакие вечерние упражнения, холодные и горячие души перед сном, чтения заполночь победы ей так и не принесли.
До первого мая осталось пять дней. Завтра шеф собирался ехать смотреть место проведения маёвки и Алину обещал с собой прихватить, площадку для шоу посмотреть.
Вячеслав присмотрел какой-то санаторий недалеко от города, который стараниями работавших в нём людей, не закрылся, плавно перестроился в пансионат со стандартными номерами в старых корпусах и старыми столовыми для недорогого семейного отдыха и новыми бунгало, новым рестораном с Дискотекой, и бассейном для «серьёзных» клиентов.


Послезавтра приезжает француз, следующие два дня ему показывают город и фирму, будет не до репетиции, а тридцатого утром все выезжают в пансионат, вот Алина на обеденное время последнюю репетицию и назначила.
Ребята старались, как могли, только Вячеслав, как взбесился, постоянно думал о чём-то постороннем, не реагировал на её замечания, а в конце начал орать, обозвал пантомиму «дурацкой затеей» и ушёл, хлопнув дверью.
Она попробовала заменить его Коленькой, но Коле не хватало Славкиной резкости, самоуверенности, какой из него тиран, остальные ребята, по разным причинам тоже на роль деспота не дотягивали. И так от своих мыслей, своих снов с утра голова болит, так ещё этот со своим характером.
Алина долго не могла уснуть, прокручивая в уме различные варианты, хоть сама тирана играй, видимо, поэтому спала без снов и проснулась в хорошем настроении. Она придумает, кем заменить этого сумасброда!
Вячеслав стоял у окна в приёмной, кажется с интересом рассматривая что-то на улице,  не поворачивая головы, приказал:
• Не снимай куртку! Мы сейчас уезжаем!
Алине совершенно не хотелось никуда с ним ехать.
Она даже произнесла:
• Михаил Всеволодович сказал… - но Слава перебил её:
• Он в налоговой инспекции! Неожиданно вызвали! – скомандовал, - Поехали! – и первый вышел из приёмной.
В машине они долго молчали. Он смотрел на дорогу, она в окно, а когда выехали за город, где и машин меньше и трасса лучше, Слава предложил помириться.
Он сказал это так буднично, без тени раскаяния и Алину просто взбесило его спокойствие. Она разъяснила ему, что интеллигентные люди так себя не ведут, что его самомнению нет предела, что Маугли, воспитанный животными больше знал о культуре поведения.
• Не заводись!– вдруг развеселился Слава, – У меня было тяжёлое детство!
• Вам не разрешали бросать в прохожих опостылевшими апельсинами? – иронически поинтересовалась Алина,
• Нет! С этим всё было в порядке. Мою свободу никто не ограничивал, просто два химика в доме! – захохотал он, - Мне иногда кажется, что они и в процессе моего зачатия какой-то процесс распада обсуждали.
• А Вам химия не нравится?
• Почему? Нравится! Но дело не в химии детка…
Он всего на семь лет старше, а ведёт себя так, как будто она маленькая. Сейчас нос вытрет, леденец на палочке даст, подумала Алина и, отвечая на её мысли, Слава вынул из кармана конфетку «Чупа-Чупс», протянул ей,
• Я не хочу! – закричала она, хотя эти кругленькие леденцы на палочке были её маленькой слабостью, которую Алина, стесняясь, от всех скрывала, - Я не маленький ребёнок!
• Совсем маленький, - поддразнил он, - хотя в вопросах воспитания совсем взрослый, просто Ушинский* в период расцвета, - он вывернул на дорогу с указателем «В аэропорт» и почти сразу остановился. Затор на трассе! - А если ты не будешь слушаться, я не расскажу тебе сказку о маленьком мальчике, которого обижала злая тётя. Хотя очень хочется рассказать, - он горько улыбнулся, - в жилетку поплакать…

* Ушинский Константин Дмитриевич (1824-1870/71) – русский педагог, основоположник научной педагогики в России.


Алина развернула конфетку, совсем по-детски лизнула языком, заметила, как дёрнулся шарик-желвак на его скуле.
• Я слушаю!
Вячеслав повернул голову, посмотрел на неё, и уставился в ветровой стекло:
• Моя мама из гетерозиготных * близнецов. Они с тётей Мариной и внешне и по характеру совсем разные. Мать «Хомо публикус»*, весь мир обогреть, защитить, готова, всё о благе человечества печётся. А тётка, не могу сказать, что она плохой, злой человек, но, как магазин «Тысяча мелочей» - всё для дома, всё для семьи. У тёти с мамой всегда существовало чувство соперничества, ты, наверное, о таких случаях, когда статью свою писала, у какого-нибудь «близнецолога» прочла. Собственно мама своей жизнью живёт, а тётя всё вперёд вырваться норовит, нервничает. Мама за папу замуж вышла, а тётя за дядю Женю через месяц и мы с Владом в  одном  месяце  на свет появились, только мама химфак окончила, работать, пошла, а тётя, как чеховская «Душечка», только для мужа для сына живёт. Меня в ясли отправили, а тётя Марина интеллектуальным развитием сынка занялась. Мы тогда ещё в Ленинграде жили. Это потом, когда мне семь исполнилось, папа решил в столицу, в свой родной институт вернутся. Ему тогда твой отец здорово помог, а первые годы жизни были для меня каторгой, - он замолчал, и Алина погладила его руку, лежащую на руле:
• Ну, дальше…
• А дальше праздников и дней рождения я в младенчестве больше Бабы Яги и дракона боялся, потому что поставит тётя Марина Влада на стул, он полчаса стихи наизусть шпарит, а потом обязательно ко мне повернётся:
• А что нам Славик расскажет? - а я тупой от природы, ни одного стиха выучить не могу, у меня с тех пор к стихам и имени Славик стойкая идиосинкразия *. Я так счастлив был, когда мы в Москву переехали, думал, избавился, но не тут то было. Летние каникулы три месяца, а у родителей отпуск всего месяц, вот меня с доброй тётей и братом в какой-нибудь дом отдыха матери и ребёнка каждый год для оздоровления отправляли. Тётя, наверное, искренне пыталась из московского беспризорника, родители весь день на работе, а я на улице, питерского аристократа сделать, и ем я не так, и разговариваю за столом, и руки в карманах держу и с тройками год окончил. Влада, отличника, пай-мальчика мне всё время в пример ставила, а в меня просто бес какой-то вселялся. Что я вытворял, - он улыбнулся притихшей Алине, - и матом ругался, и плевать через зубы ей под ноги научился, и свистел в помещении, и убегал два раза. Думал, отстанет, нет, она даже в четырнадцать мне в лагерь бойскаутов* поехать не дала, к себе в Питер вызвала. Я тогда курить начал, ей назло.
Он достал сигарету, посмотрел на Алину, спрашивая разрешения, и она взяла с панели зажигалку, высекла огонь. Вячеслав взял её руку в свои ладони, прикурил, поцеловал подрагивающие пальчики, замолчал, затягиваясь, не выпуская её кисть из своих рук. Эта нехитрая ласка была так приятна, но важнее, приятнее было его доверие. Алина пока не понимала, почему он выбрал в наперсницы *, в хранительницы своей душевной боли её, но где-то глубоко, глубоко, не в мозгу, в сердце просыпалась надежда, что он не забыл о своём предложении, что хочет что-то объяснить, рассказать. Она не могла ждать, притянула его руку к своему лицу, потёрлась о жёсткие, пожжённые химикатами пальцы, впервые на «ты» попросила:
• Рассказывай дальше… пожалуйста… - посмотрела ему в глаза.

* Гетерозиготные близнецы – потомки из двух, или более, яиц, оплодотворённых одновременно.
* Хомо публикус (лат.) – человек публичный, заботящийся о благе окружающих.
* Идиосинкразия – аллергия,
* Бойскаут (от англ. boy - мальчик и scout - разведчик) – внешкольное воспитание, сложившееся в начале 20 века в Великобритании. Основатель -  полковник Р. Баден-Поуэлл. Организации объединяют молодёжь 7-21 года, распространена по всему миру, после 1991 года в России.
* Наперсник, наперсница – сценическое амплуа, традиционный персонаж в классической трагедии 17-18 веков, - друг или приближённое лицо, которому главный герой (героиня) рассказывает о своих мыслях, переживаниях.


Так никогда не улыбался ни дневной, ни вечерний Слава, светло, нежно, потом он кивнул:
• В пятнадцать я всё-таки взбунтовался и целых семь лет был свободен, как остров Куба, а потом сам нарвался, совершил глупость. На четвёртом курсе у Генки на даче я познакомился с одной дамой.
Она была старше на восемь лет, но выглядела и вела себя, как девчонка, пока не увлекла меня в постель. Здесь она была специалистом высочайшей категории, и я подумал, что это любовь, а она использовала меня, требуя подарки и рестораны. Я влез в долги, стал играть на ипподроме и так увлёкся, что быстро забыл о своей большой любви. Правда и она меня быстро забыла, поменяла на солидного бизнесмена, но игра захватила меня целиком и я всё больше и больше опускался в этот омут.
Когда родители узнали, я уже просто не мог остановиться, и сразу после окончания университета был сослан в Питер, где есть целая клиника, в которой лечат болезнь «игроманию»*.
Вылечили меня довольно быстро, так вылечили, я теперь к игровому автомату на пушечный выстрел не подойду, не потому что боюсь, потому что противно, но решили оставить для карантина у тёти и дяди. У них дом трёхэтажный, бизнес покруче папиного, и темы к моей диссертации ближе. У дяди оборудование в лабораториях просто космическое, чистота и порядок и сотрудники, как муравьи, целый день в трудах и заботах, слова лишнего не скажут, второй раз не переспросят. Работай в своё удовольствие. Я уже квартиру себе в Питере присматривал, купить хотел. Мы с Владом параллельно разработку одного теплоизоляционного материала вели, потом вместе работать стали, а когда получилось пай-мальчик, пока я «ворон ловил», на себя всё оформил, и документы на защиту кандидатской подал,
• Как не стыдно, - возмутилась Алина, - Он же вор! Я бы за свою идею боролась, в суд подала,
• Да не в идее дело! - самодовольно улыбнулся Вячеслав, - У меня таких идей знаешь сколько… - задумался, - Просто всё-таки единственный брат, хотя и двоюродный, мы, работая вместе почти подружили. Он у меня с детства всегда любимую игрушку отобрать пытался, а последние два года вроде остепенился, как родственник себя вёл. Я поверил, а он обманул,
• А тётя???
• А тётя, не верю, что она о проделках сыночка не в курсе, как всегда:
• Владик через месяц защищается! А что нам расскажет Славик? – ну, я ей всё и рассказал, от стишков на стульчике до того, кто придумал идею расщепления, - он произнёс какое-то длинное слово, а может быть, это было несколько слов, что-то очень похожее на фразу, на каком-то непонятном языке, - собрал свои вещи и уехал в Москву…
• Правильно сделал!
• Ничего не правильно. Мне здесь и оборудования и порядка их не хватает! Я думал отец обрадуется, а он сам этот бедлам* создает, творческой атмосферой называет, и люди против меня ополчились. Я здесь работать не могу!
• Научишься! – заверила Алина, - Привыкнешь…
• Тяжело, - пожаловался Слава, - Позавчера тётя позвонила, - Поздравьте! Владик диссертацию защитил, - А тема у него на том же расщеплении замешана. Мне так обидно стало, и ещё ты…
• А что я? – самым невинным голосом спросила она,
• Я тебе вопрос месяц назад задал, ответа до сих пор не получил. Нет, так нет, скажи честно! - прорычал Слава, - Что ты мне голову морочишь?

* Игромания – распространённое увлечение какой-либо игрой, которая должна приносить доход. Со временем входит в привычку, как наркомания, становится заболеванием, от которого сложно избавиться.
* Бедлам  (английское bedlam от названия библейского города Bethlehem – Вифлеем в древней Иудее).
Первоначально больница имени Марии Вифлеемской, затем дом для умалишённых в Лондоне.
Переносно – сумасшедший дом, беспорядок, хаос, неразбериха.


Пока он рассказывал, у неё не было времени взглянуть в окно.
Алина боялась оторвать взгляд от любимого лица, пропустить хотя бы одно слово и только сейчас заметила, что они давно выехали на свободный от машин участок и едут мимо уже зеленеющих, весенних полей и лесопосадок.
• Остановись… - попросила она,
• Потерпи! Почти приехали, - Вячеслав добавил скорость, и через несколько минут они въехали в ворота пансионата, - Сейчас! - сказал он, быстро взял у администратора ключ от штабного номера.
Алина знала, что он ещё на прошлой неделе снял этот номер и потихоньку завозил в него всё необходимое для пикника. Она стала осматривать огромные казаны для картошки, она никогда таких больших не видела, когда Слава распахнул дверь в маленьком коридорчике:
• Санузел здесь! - отрицательно покачала головой, и он, недоумевая, спросил - Зачем же ты просила остановиться?
Алина безразлично произнесла:
• Я не за этим… - подошла к нему, обняла за плечи, как умела, поцеловала в губы, он не ответил, быстро отстранился:
• Ты уверена? – она прошептала,
• Да… - подставляя рот, но он ещё прорычал,
• Ты понимаешь, что я не смогу остановиться? - она закричала,
• Да! Да! Да! – и почувствовала, что этот бешеный вихрь не сможет остановить никто…
Этот вихрь разбрасывал по комнате куртки и свитера, кроссовки и джинсы, хватая её его жадными руками, сжимая так, что перехватывало дыхание, кружил голову, больно, сладко жаля губы, лицо, тело мелкими песчинками поцелуев. И когда этот вихрь поднимал её к самым небесам наслаждения, давая долгожданный сладкий вдох после долгого выдоха, она кричала от восторга, на выдохе повторяла и повторяла его имя, единственное слово, оставшееся в помутнённой счастьем памяти. Робкое, целомудренное «фу» её снов стало атомом, малым микроном в сравнении с тем огромным нежным, страстным, что бросало и выгибало её тело в умелых руках, принося страшную муку желание, требуя немедленного утоления и оттягивая сладостный миг. Они, прерывисто дыша, как дегустаторы *- виноделы, согревали дыханием, пробовали губами, языком сладко-терпкий вкус любимых тел, пьянели от послевкусья * и, как заправские алкаши пили... пили... пили, не рюмками, не стаканами, жадно, как из горла бутылки, давясь и проливая на себя, и не могли напиться.
Алина не закричала, чем было это мгновение боли, по сравнению с ужасной, нестерпимо-сладкой болью предвкушения и, когда Слава поцеловал губами, сохранившими ещё вкус, запах самых потаённых глубинок её тела, она выдохнула:
• Спасибо… - изо всех сил обнимая его.
Он хрипло рассмеялся:
• За что? Я ведь ещё почти ничему тебя не научил, - она попыталась обидеться:
• Неужели нужно напоминать, что я… - он перебил,
• Невинна? Невинна настолько, что ещё не понимаешь, что самое большое счастье для мужчины самому научить всему свою любимую…
Они ходили по территории, осматривали площадку у реки, выбранную для маёвки, ехали обратно в машине и он каждый раз спрашивал:
• Как ты себя чувствуешь? - она счастливо улыбалась, не умея, не смея передать словами приятное томление, послевкусье наслаждения переполнявшее всё её тело, всю душу.
Он нежно прижимался губами к её улыбке, а возле дома поцеловал жёстко, страстно, по-настоящему, почувствовал горячий, жадный ответ и сообщил, что испытуемая на пять с плюсом освоила первый урок «Поцелуи» и готова перейти к следующему этапу «Помолвка» о чем он намерен сегодня же сообщить её родителям.

* Дегустация (от лат. degusto – пробую на вкус) – определение качества пищевых и вкусовых продуктов органолептическим путём – зрительно, с помощью обоняния и вкуса.
* Послевкусье – при дегустации чая, вина, коньяка, остаточные вкусовые ощущения во рту, после употребления продукта.


Коллектив расселился в номерах в соответствии с рангами и выслугой лет.
Шеф с женой и француз с подружкой в отдельных аристократических бунгало*. Профессора в двухкомнатных люксах, старослужащие, специалисты и начальники отделов в одноместных полулюксах. Молодые лаборанты, компьютерные программисты и пользователи в двух-трёх местных номерах.
Алина специально задержалась, и когда все вошли в корпус, вытащила из автобуса большую коробку. Это был её сюрприз.
Идея возникла, когда она увидела на площадке для пикника, ржавый металлический остов* футбольных ворот. Она ещё позавчера, распрощавшись со Славочкой, сострочила четыре простыни, и вчера они с Машкой весь вечер рисовали на двух простынях серую, сумрачную улицу и на двух других ту же улицу, но яркую, весёлую, освещённую восходящим Солнцем.
В проекции, уходящей в даль, у них получились кривые дома с кривыми окнами, которые при копировании на второй холст ещё больше окривели и таким образом оба произведения вышли в лучших традициях какого- то «изма»* и должны были понравиться французским гостям.
Когда она, наконец, последней предстала пред светлы очи администратора, затенённые сильно накрашенными ресницами, то получила ключ от совсем маленького одноместного номера в другом корпусе и сначала расстроилась, что будет жить отдельно от всех, но потом махнула рукой: Какая разница?
После обеда приняв душ и чуть подкрасившись, Алина надела, уместный на отдыхе, полуспортивный костюм, сшитый из бутылочного цвета бархата. Спереди она скопировала фасон с фотографии принцессы Дианы на охоте из женского журнала, а сзади сделала всё просто, только хлястиком на пуговках и двумя разрезами куртку украсила. Лосины, заправленные в высокие сапожки, куртка с накладными карманами и шапочка, «а ля Гаврош»* (берет с козырьком) вполне годились для осуществления давнего желания.
Она посмотрела на себя в зеркало, как учил Эйнштейн, в знак одобрения показала себе язык и побежала к бассейну.
Среди прочих развлечений, предлагаемых отдыхающим, в проспекте были указаны катания на лошадях.
Алина училась верховой езде ещё в детстве, когда мечтала о гусарских подвигах.
Выбрав нервную каурую* кобылку, она, как учил тренер на ипподроме, поднесла лошади на ладони несколько кусочков взятого из столовой сахара, уверенно вскочила в седло, поймав восхищенный взгляд мальчишки конюха, поняла, что помнит, что всё делает правильно, взяла у него поводья. 
Сначала она ехала шагом, а потом почувствовала, что кобылка настроена благожелательно и перешла на рысь *.
Проносясь уже галопом* мимо открытого кафе, Алина услышала крики, обернувшись, увидела, как вскочили с мест испуганные сослуживцы и, сделав круг, не рвать же шпорами бока послушного животного, остановила лошадь перед входом.
Первым подскочил Славочка, снял её с кобылки, у всех на глазах прижал к себе:
• Ты сумасшедшая! Я так испугался!
• Я умею! - засмеялась Алина,
• Ты всё умеешь! – громко сказал он, и по секрету на ушко добавил, - Даже целоваться... - и она смущённо опустила глаза, отрицательно покачала головой.

* Остов – каркас.
* «измы» - абстракционизм, кубизм, символизм и др. – направления изобразительного искусства.
* «а ля Гаврош» (франц. alla) – в русской традиции – как, подражая.


Они долго сидели в кафе разговаривали, много смеялись, только француз порой недовольно морщился. Он видимо ожидал, что начнётся митинг, и не понимал, почему эти люди вместо того, чтобы бороться за свои права отдыхают, веселятся.
Разошлись заполночь. Алина быстро приняла душ, уже выключила свет, собралась лечь, и вдруг услышала, как кто-то входит в балконную дверь. Она видела пожарную лесенку, пристроенную рядом с балконами, ещё подумала, что строители постарались специально для влюблённых, а закрыть дверь забыла. Решительно схватила стул и выронила, потому что знакомый голос прошептал:
• Я соскучился…
• Это ты для меня номер с лестницей на балконе заказал? - вознегодовала Алина,
• Конечно, - она готова была задушить его, за этот самодовольный голос, но руки, потянувшись к его шее, сами заскользили к его затылку лаская, - Я подумал, что ты не хочешь входить в семейную жизнь полной неумехой, и решил дать тебе ещё несколько уроков до свадьбы.
Она всё-таки попыталась сказать, что неудобно, его родители, сослуживцы где-то рядом, что она завтра будет скверно выглядеть, но поняла, что Славочка занят, он расправляется с её пижамой и просто её не слышит.
Он хороший учитель и утром она уже знала, что женщина, которая провела ночь с желанным, любимым не может плохо выглядеть, потому что её губы припухли от его ласк, а глаза светятся счастьем. Утром Алина уже знала, что не важно кто рядом, кто увидит, услышит, осудит, потому что рядом только он – единственный.

* Каурая – масть, окрас лошади.
* Рысь (поступательное движение лошади), галоп (скачкообразное) – аллюры (от франц. allure – дословно походка) – виды движения лошади.


В полдень они варили в котлах картошку и расставляли по, сбитым из оструганных досок, столам тарелки с пряно пахнущей, аппетитной селёдкой, хрустящими, базарными, солёными огурцами, красными весенними помидорами и любимым Славочкой зелёным резко-сладким луком…
И был спектакль и французский гость хохотал вместе со всеми, видимо удовлетворившись пояснениями шефа, что в России именно так, весело и бескровно принято бороться с ним шефом – хозяином и угнетателем, эксплуататором трудового народа…
Потом все вместе стоя пели «Марсельезу» и Михаил Всеволодович назвал её «дочка», а его жена Ирина Петровна, Славочкина мама поцеловала в щеку…

А потом была свадьба. А потом была жизнь с её радостями и проблемами, потому что без проблем, как без радостей нет жизни…

Этот день двадцать шестое апреля они праздновали каждый год, все десять лет счастливой семейной жизни. Алина сидела в кафе пансионата, точно зная, что вечером Машка заберёт её мальчишек к себе в номер, а у них со Славой всё будет, как тогда в первый день любви. Ну, не совсем, как тогда, потому, что она давно выросла из своих детских «фу», потому что Славочка её уже многому научил.
Рядом жарко спорили о политике её муж Вячеслав, его друг Гена и Машкин муж Саша. Машка и Генкина жена Лиля обсуждали вновь вошедшие в моду юбки клёш, весело визжали дети, играя между столиками.
Алина вслушивалась во властный, уверенный голос мужа и вспоминала, как когда-то ласкал этот голос, нежно обволакивая, смотрела на его красивую кисть, энергично похлопывающую по столу, кожей чувствуя, как эта рука когда-то, как бы ненароком, нежно сжимала её пальцы.
У неё есть всё, о чем может мечтать женщина. Она известный журналист, любимая и любящая жена, мать двоих симпатичных близнецов-двойняшек похожих на родителей и так не похожих друг на друга, но иногда в тихие весенние вечера щемит сердце.
Тихими весенними вечерами Алина тоскует о том робком и интеллигентном вечернем Славе, с которым была не любовь, просто дружба, вспоминает тихую, как будто умудрённую долгой совместной жизнью привычную нежность, их прогулки, когда она просто рассказывала, а он просто слушал, с таким интересом её не слушал никто и никогда.
Она снова и снова, с высот жизненного и профессионального опыта, думает о том, что только короткому, прекрасному мигу юности с присущим ему самоуверенным максимализмом* дано точно знать,  Чего хочет женщина...

* Максимализм (от лат. maxima sententia – высший принцип) – формулирование нравственных, житейских принципов в чёткой форме. Здесь уверенность в правильности и чёткости формулировки.