В темноте

Около одиннадцати вечера отключили свет.
Зине не спалось – ныл зуб, и она как раз сидела в Интернете, когда монитор вдруг внезапно погас, съедая неотправленное на форум сообщение. Потухла настольная лампа, поперхнулся и заглох холодильник в кухне. Зина, чертыхаясь (про себя, чтобы не разбудить Сашку – который, впрочем, никогда не отличался чутким сном), нащупала на столе мобильник и, подсвечивая себе им, отправилась на поиски свечки.
Из свечей, припасенных в кухонном шкафу как раз для подобных случаев, остался единственный вызывающий острую жалость огрызок в палец длиной (в прошлом месяце район часто сидел без электричества). Зина зажгла его, а заодно уж и конфорки на плите – так было светлее. Спать по-прежнему не хотелось, и женщина осталась на кухне. Из кармана были извлечены предусмотрительно прихваченные с письменного стола наушники, и Зина предалась единственному из доступных ей в данный момент развлечений – прослушиванию музыки. Благо меломаном она была изрядным, и песен в телефон сбросила много.
В квартире было тихо – только сопел во сне Сашка (двери и в кухню, и в спальню остались открытыми, поэтому до Зины доносилось его дыхание), гудело пламя конфорок да изредка потрескивала свеча. Наушники отнюдь не заглушали внешних звуков, разве что слегка их искажали. И вот минут через пятнадцать Зина отчетливо услышала чьи-то шаги – и довольно близко.
Саня по-прежнему сопел в спальне, Костик из детской не выходил (дверь там была очень скрипучая, и Зина не могла бы не услышать, если бы та открылась), а больше по квартире ходить было решительно некому. Женщина подпрыгнула на табурете и рывком сдернула наушники.
Конфорки, свеча, муж, подавшая голос собака во дворе… Никто не ходил по спящей квартире, и, придя в себя, Зина сообразила, что приняла за шаги ударные, звучавшие во вступлении очередной песни. Прежде она не замечала особенности этой мелодии…
Мысленно высказав себе много ласковых слов за глупость, Зина решила выпить чаю – для успокоения расшалившихся нервов (тем более, и зуб как раз перестал болеть). Обычно помогало. Поставив на плиту чайник, она обернулась, намереваясь снова сесть на табурет – и увидела мелькнувшую в дверях тень.
Или это пламя свечи колыхнулось от ее движения, а вместе с ним – и тени?
Зина осторожно выглянула в коридор. Там, разумеется, никого не было.
- Саш, ты? – на всякий случай окликнула Зина. Ответа не последовало.
Все-таки это огонь свечи и излишне подвижное воображение сыграли с ней злую шутку…
Зина вновь надела наушники.
Вода вскоре вскипела, женщина заварила чай и, прихлебывая горячий напиток, решила думать о чем-нибудь приятном. Но думалось почему-то о неприятном – о том, что свечи хватит ненадолго и придется отправляться спать. По темному коридору… Зина понимала, конечно, что бояться темноты, тем более в ее возрасте – глупо, но…
Однако время шло, чай был вкусным, музыка – приятной, и Зина совсем было расслабилась, как вдруг…
- Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш!
Зина чуть не опрокинула табурет. Наушники, отброшенные рывком, чудом миновали чашку с недопитым чаем.
Но уже в следующий момент женщина поняла, в чем дело.
Шумела вода в трубах. Видимо, соседи сверху спустили бачок.
- Вот дура, - сказала Зина вслух (имея в виду отнюдь не соседку). И снова упрямо надела наушники.
Некоторое время все было нормально. Зина допила чай, потом сгрызла со скуки пару Костиковых леденцов, изучила содержимое холодильника, но вовремя взяла себя в руки. Усевшись на табурет, она вдруг снова услышала какие-то посторонние звуки.
Всерьез подумывая удариться в истерику, Зина в очередной раз сняла наушники.
Посторонние звуки не повторялись.
Рассудив, что виной им – плохое качество записи, женщина вернулась к прерванному занятию. Странные звуки, тем не менее, не возобновлялись.
Так прошло полминуты. Потом сквозь мелодию снова донесся некий непонятный шум.
Зина окончательно избавилась от наушников, отключила проигрыватель и выглянула в коридор.
В коридоре было пусто.
- Саш! – жалобно окликнула Зина. – Не смешно! Хватит прикалываться!
Тишина.
- Костя, это ты? – на всякий случай спросила Зина. – Не пугай маму!
Тишина.
Зина снова села за стол.
Самым лучшим выходом было бы отправляться спать, но выходить в коридор мучительно не хотелось. Зина задумалась, что же теперь делать…
…и вдруг почувствовала, как кто-то кладет ей руку на плечо.
- А-а-а!!!
- Тихо, тихо! Малого разбудишь!
Зина огляделась. В кухне было светло. На обеденном столе стоял подсвечник с догоревшей свечой, в причудливых потеках парафина, рядом лежал телефон с наушниками. Сама она, судя по всему, только что спала, положив голову между подсвечником и телефоном, пока Сашка не разбудил ее.
Все тело изрядно затекло.
- Ты чего кричишь?
- А ты чего пугаешь?
- Пойди ляг на кровать. У тебя ж все болеть будет.
- Уже… - вздохнула Зина.
- Ты что, так всю ночь здесь и просидела?
- Ага… Который час?
- Полшестого. Я просыпаюсь – тебя нет…
Зина сообразила вдруг, что холодильник гудит! А значит, электричество дали. А значит…
- Что, свет так всю ночь и горел? – ужаснулась она, воображая грядущий счет за электричество. – И газ?
- В каком смысле? – переспросил Саша.
- Я вчера здесь специально оставила лампу включенной, чтобы сразу увидеть, когда свет дадут. И настольную лампу в спальне не выключила… И газ тут горел…
- Нет, - удивленно ответил Саша. – Когда я встал, и свет, и плита были выключены. Ты ничего не путаешь?

*                *                *

За решеткой вентиляции устраивался на дневной сон домовой, по привычке тихонько ворча себе под нос. На сей раз объектом его недовольства была хозяйка. Все везде повключала – и бросила. А то не ясно было, что в итоге она уснет! И уснула-таки… А потом расходы! Или у тебя, хозяюшка, деньги лишние водятся?
А бедный старый домовой должен полночи мотаться по дому, пытаясь выключить свет так, чтобы Зинаида Дмитриевна этого не заметила!
И что ей по ночам-то не спится?