Гувернантка для сына

Влад задумчиво сидел в кабинете своего респектабельного особняка  и никак не мог решить, что же ему теперь делать. Совсем недавно он развелся с женой из-за её супружеской неверности, пристрастия к спиртным  напиткам и удивительного равнодушия к четырехлетнему сыну Андрюшке. Суд решил оставить мальчика на воспитание отцу, тем более, что мамаша против такого решения вовсе не возражала. Ей при разводе досталась немалая доля имущества, и она вернулась в просторную квартиру своих родителей этакой заморской королевой в дорогих нарядах, мехах, ювелирных украшениях и при машине-иномарке. Богатая, свободная женщина, не обременённая семьёй и детьми, могла теперь заводить сколько угодно романов, посещать дорогие рестораны, словом, бездумно прожигать жизнь. Она ни разу не заглянула в гости к сыночку Андрюшке, не спросила, а как ему живётся без мамы. Влад же думал,  в основном, о бизнесе, был всё время занят и уделял сыну мало внимания. Мальчик чувствовал себя никому не нужным в большом отцовском доме. В детском саду Андрюшка не прижился: плакал, капризничал, не слушался воспитателей, звал маму, которая бросила его. Сердце мальчишки не хотело понять и принять эту горькую потерю. Ведь за другими ребятами по вечерам приходили мамочки, а за ним – только унылая домработница Зина -  пожилая, не очень образованная тётушка из деревни.
 
И вот теперь Влад подумывал о том, не взять ли ему для Андрюшки настоящую гувернантку – молодую девушку с высшим педагогическим образованием и навыками общения с маленькими детьми. Она будет играть с сыном, рассказывать ему сказки, учить его читать и считать, а также прилично вести себя в обществе. Быть может, чувство одиночества и неприкаянности не будет так сильно мучить маленького Андрюшку, и он перестанет слишком часто вспоминать о далёкой, потерянной маме. Только вот нынешние девицы не внушали Владу никакого доверия. Возьмёшь такую в дом, а она вообразит себе неизвестно что, будет строить хозяину глазки, набиваться в любовницы ради денег и подарков, а то ещё и мечтать о замужестве. Слишком много хищниц развелось на белом свете, включая его бывшую жену Ксению и нынешнюю любовницу Диану – темноглазую красавицу 25 лет. Диана ненавязчиво и исподволь выманивала у Влада немалые суммы на собственные удовольствия. Он прекрасно понимал, что ни о какой настоящей любви здесь не может быть и речи, но его физически тянуло  к этой холёной, знающей себе цену даме, и он, вопреки рассудку, не желал укрощать зов необузданной и всепоглощающей страсти.
 
На прошлой неделе Влад обратился в частную фирму «Хозяюшка» с просьбой подыскать достойную гувернантку для сына. Вскоре ему позвонили и сообщили, что на собеседование придёт молодая воспитательница детского сада, которая имеет хорошую характеристику с последнего места работы. Просто в садике её не устраивает мизерная зарплата. Эта симпатичная девушка -  прекрасный специалист, конечно же, понравится клиенту, в чём фирма ничуть не сомневается.
И вот с утра во вторник в кабинет Влада вошла очень молодая, худенькая девушка невысокого роста, со строгим, напряжённым выражением лица, в подчёркнуто деловом тёмном костюме и белой блузке. Глаза её прятались за оправой очков, как за надёжной крепостной стеной осаждённого врагами замка, и нельзя было понять их выражение. Испуг? Неуверенность? Вызов? Но уж никак  не хищный блеск. А ещё Влад отметил, что у девушки были великолепные волосы: длинными золотистыми прядями падали они на плечи и рассыпались солнечными струями, будто призывая прикоснуться к ним, погладить, приласкать…
Влад тряхнул головой, отгоняя ненужные, посторонние мысли, и безупречно-вежливым, холодноватым тоном пригласил воспитательницу сесть.
- Извините, сколько вам лет? – спросил он немного высокомерно. – Двадцать два? А мне почему-то кажется, что вы слишком молоды для того, чтобы взять на себя ответственность воспитывать маленького ребёнка. Скажу прямо: мой сын Андрей слишком избалован, капризен и своеволен, да попросту не готов подчиняться столь юной особе. Ответьте честно: у вас нет достаточного опыта обращения с такими детьми?
- Ну почему же? – возразила девушка. – Я целый год проработала в младшей группе детского сада. Некоторые ребятишки сначала были просто неуправляемы, но потом всё наладилось. Слушались, ходили за мной хвостиком и, мне кажется, любили меня. Да вот рекомендации и характеристика фирмы…
Воспитательница протянула Владу какие-то бумаги, он машинально взял их, рассеянно начал просматривать, а сам всё думал: «Слишком юная, слишком наивная. Её саму-то оберегать и за ручку водить надо».
- Хорошо. Я принимаю вас на работу с испытательным сроком. Пойдёмте знакомиться с сыном Андреем. Кстати, как вас зовут?
- Елена Антоновна. Можно просто Лена.
- Нет, Елена Антоновна, никаких фамильярностей. И с ребёнком прошу быть построже: я хотел бы вырастить его дисциплинированным, воспитанным и трудолюбивым, а не плаксой и занудой. Потрудитесь также составить план будущих интеллектуальных и развивающих занятий с Андреем. А я, если нужно, внесу свои коррективы.
Лена молча наклонила голову в знак полного согласия  с работодателем и заспешила вслед за ним в детскую, откуда слышались сердитые крики маленького мальчика.
Когда они вошли в комнату, Лена увидела, что домработница Зина пытается накормить Андрюшку манной кашей, а тот отталкивает тарелку и верещит:
- Отстань, не буду! Противная твоя каша! Я хочу мороженку с шоколадом и пепси!
Влад подошёл к столу. Сурово глянул на сына и сказал жёстко:
- Хватит разводить капризы, Андрей. Чтобы через пять минут вся каша была съедена, иначе тебя не одобрит твоя новая воспитательница Елена Антоновна.
Мальчик исподлобья глянул на Лену и заявил:
- А мне не нужна новая воспитательница. Мне мама нужна! Если бы она попросила, я бы всю кашу съел. А так не буду.
Лена подошла поближе к столу, улыбнулась Андрюшке и ласково сказала:
- А давай с тобой играть, понарошку, будто я твоя мама, а ты мой сыночек. Я тебя сейчас попрошу: съешь, пожалуйста, сынок, вкусную, сладкую кашу. Вырастешь большой и сильный.
Андрюшка с удивлением воззрился на Лену, потом робко улыбнулся и спросил:
- А папа разрешит нам так играть?
Влад неопределённо хмыкнул. Он был в замешательстве. С такими педагогическими приёмами ему ещё не приходилось сталкиваться. Но гувернантке лучше знать, как воздействовать на ребёнка. За что-то ведь её любили малыши в садике. И он буркнул не очень охотно:
- Ну, играйте, как хотите, а я, пожалуй, отправлюсь на службу: слишком много важных дел накопилось.
               
Вскоре между Андрюшкой и Леной установились доверительные, дружеские отношения. Конечно, девушка чутко уловила неудовольствие Влада по поводу внезапно придуманной ею игры в «маму». И потому она постаралась объяснить своему юному подопечному, что играть им  лучше по секрету от отца  – так будет интереснее и таинственней. Пусть это станет только их игрой – тайной для всех в доме. Пусть  вечно занятый отец и домработница Зина даже и не догадываются, почему Андрюшка ведёт себя так образцово и совсем не капризничает.
 Мальчик с радостью согласился, и они, как настоящие заговорщики, улыбались друг другу, перешёптывались, стараясь бережно хранить свою маленькую тайну от посторонних глаз.
Лена учила Андрюшку читать по кубикам с буквами, считать, рисовать, клеить аппликации, лепить из пластилина, собирать конструкторы. Они гуляли в саду около дома, а иногда, если позволял отец, уходили побродить по ближним улицам, посмотреть на старинные особняки, на деревянные домики с резными наличниками, на торговые ряды в центре города и красавицу пожарную каланчу.
Андрюшка оказался вовсе не противным занудой, а добрым и весёлым мальчишкой: просто ему не хватало родительского внимания, заботы и ласки. Лена же очень старалась дать ему всё это по мере своих сил и способностей.

И всё бы хорошо, если бы в особняк регулярно не наведывалась холёная и высокомерная пассия  Влада – Диана Синицкая. Завидев её, Андрюшка моментально начинал кукситься или делать всё наперекор отцу. Он становился неуправляем. Лена пыталась понять, за что мальчик так ненавидит Диану, но разумных объяснений не находилось. Девица не обижала мальчика, она попросту не замечала Андрюшку, скользя по нему холодными, равнодушными глазами, как по пустому месту. Она не стеснялась при ребёнке обнимать и целовать Влада, нежно нашёптывая что-то ему на ухо. Андрюшка, видимо, подсознательно ревновал отца, а потому всячески старался продемонстрировать перед приходящей красоткой свою неприязнь и недовольство.
Когда любовница появлялась в доме, Лена старалась увести мальчика в детскую или на прогулку. Тем более, что Диана смотрела на гувернантку с таким явным превосходством или так демонстративно игнорировала её, что было ясно: всех, кто ниже  по социальному положению она за людей не считает и общаться с ними не желает. Сам же хозяин, в отличие от Дианы, всегда вёл себя с Леной очень корректно, подчёркнуто вежливо и ровно.
Но как бы Лена ни избегала нежелательных встреч с Дианой, однажды в присутствии Влада произошёл неприятный инцидент. В детской Лена учила Андрюшку рисовать акварельными красками снежинки разной формы и величины.
- Я хочу показать папе, как я красиво рисую снежинкины узоры, - заявил мальчик, быстро схватил кисточку, краски, чистый лист бумаги и побежал в гостиную, где Влад обсуждал с Дианой, в какой ресторан поехать вечером.
- Андрюша, не ходи, отец занят, - пыталась остановить его Лена, но мальчик уже подскочил к Владу и сразу же начал водить кисточкой по листу, изображая новую снежинку и что-то весело щебеча. Лена услышала, как Диана резко сказала Владу:
- Интересно, почему твой ребёнок нам мешает? Куда делась его нянька, которая должна за ним смотреть? Пусть он уходит отсюда побыстрее вместе со своей мазнёй.
- Это не мазня! – воскликнул оскорблённый Андрюшка. – Это моя самая красивая снежинка для папы! А ты плохая, уходи из нашего дома!
Он махнул мокрой кисточкой, и голубые брызги полетели прямо на белоснежную блузку Дианы. Та взвизгнула и истерично заверещала:
- Влад! Он испортил мне одежду! Его надо немедленно наказать, чтобы больше неповадно было! Где у тебя ремень?
Влад растерянно глядел на взбеленившуюся любовницу и не знал, что предпринять. Он никогда не бил Андрюшку и не собирался этого делать. Он попытался перевести разговор на другую тему, но Диана продолжала скандалить:
- Ах, тебе наплевать на воспитание сына? Тогда я сама его примерно накажу!
Она судорожно начала выдёргивать узенький ремешок из своих чёрных брючек. Андрюшкины глаза расширились от ужаса и наполнились слезами. В это время в гостиную вбежала Лена. Мальчик увидел её и с криком: «Мама! Мама!» - бросился к ней. Лена подхватила его на руки и вынесла из комнаты.
Диана застыла в немом изумлении, потом медленно повернулась к Владу.
- Как это прикажешь понимать? Почему твой ребёнок кричит няньке «мама», а ты молча потакаешь этому? Гони её немедленно. Она испортит твоего сына. Он привяжется к ней и наплюёт на тебя. Короче, если из дома не уйдёт эта нахалка, то уйду я и больше не вернусь. Это ультиматум. Надеюсь, ты не захочешь меня потерять?
- Успокойся, пожалуйста, - примирительно сказал Влад. – Я завтра же прекращу эту глупую игру в сыночки-мамы. Ты права. Мальчик может слишком привязаться к своей  гувернантке. Но увольнять её мне бы не хотелось. Она – отличный педагог. Андрей её очень любит, слушается, учится у неё хорошим манерам.
- Вот именно, что любит. Короче, или я или она!
- Хорошо, я её уволю. А сегодня давай попросим её остаться с Андрюшкой на ночь, за дополнительную плату, конечно. А мы с тобой махнём в загородный ресторан. Развлечёмся там по полной программе. Согласна? Ну вот и хорошо.
               
Когда машина с хозяином и его любовницей скрылась за поворотом, Лена отошла от окна и повернулась к Андрюшке. Что ждёт его в жизни? Безразлично-отстранённый отец, как видно, не способен приласкать мальчишку и не имеет желания заниматься с ним, учить его быть мужчиной, ориентироваться в непростом современном мире. Диана может только поломать психику мальчика своими истерическими воплями, придирками и склонностью к жестоким поступкам. А её, Лену, всего скорее, уволят после сегодняшнего инцидента: сама виновата – затеяла недозволенную игру, слишком привязала к себе мальчика. Ах, если бы удалось объяснить Владу, что ребёнок нуждается в отцовской любви и ласке не менее, чем в материнской. Однако Влад, такой красивый, умный, деловой, но слишком далёкий от бытовых забот, не желает этого понимать.
Её мысли прервал тонкий голосок Андрюшки:
- Мама Лена, ты сегодня будешь укладывать меня спать? Вот здорово! Ты мне сказку расскажешь?
- Конечно, расскажу. Только не называй меня больше мамой Леной, ладно? Папе не нравится…
- Зато мне нравится.
- Тогда называй про себя.
Заснул Андрюшка быстро. Лена прошла в гостиную, включила телевизор, уселась в кресло. Спать не хотелось, хотя Влад предложил ей занять комнату рядом с детской и спокойно отдыхать там, когда ребёнок угомонится.
               
Шикарной ночи в ресторане не получилось: Влад повздорил с Дианой, едва на столе появились холодные закуски и вино. Капризная красавица  вновь начала  настаивать, чтобы гувернантка была уволена. Настроение у Влада резко испортилось, он постарался поскорее завершить «неромантический» ужин и отвезти Диану домой. Когда он вошёл в свой особняк, то увидел живописную картину: в мягком кресле перед телевизором сладко спала Лена. Волосы золотистыми волнами рассыпались по её плечам, губы были чуть приоткрыты, очки лежали на журнальном столике и не затеняли пушистых ресниц. И вся она казалась такой юной, хрупкой, беззащитной, прекрасной, что сердце Влада вдруг забилось сильнее, и перехватило дыхание. Он бесшумно приблизился к креслу, склонился над девушкой и вдруг, не сумев побороть внезапно вспыхнувший порыв, легко прикоснулся к её удивительным, мягким волосам, погрузил руки в золотистые, солнечные струи. Девушка не проснулась. Тогда он, затаив дыхание, коснулся губами её полураскрытых губ. Но тут же отпрянул, потому что Лена вздрогнула, шевельнулась, открыла глаза. И Влад встретился взглядом  с широко распахнутыми, изумлёнными зеленовато-серыми глазами неведомой доселе красавицы.
- Ой, извините, пожалуйста, Владислав Сергеевич, - пролепетала она спросонок. – Я, кажется, задремала у телевизора. Но Андрей спит, всё в порядке…
- Да, я вижу, - негромко откликнулся Влад, раздумывая, поняла девушка или нет, что он её поцеловал. – Шли бы вы отдыхать, Елена Антоновна.

Наутро Влад даже не пытался завести речь об увольнении гувернантки. Он с изумлением ловил себя  на постоянной, навязчивой мысли о Леночкиных солнечных волосах и удивлённо распахнутых глазах, вырвавшихся вдруг из нелепого плена невзрачных очков. А ещё он всё время думал о мимолётном поцелуе, случившемся вчера. Эти странные мысли не давали Владу сосредоточиться на решении повседневных задач, отвлекали от работы, выбивали из колеи. Наконец он решился посмотреть правде в глаза и сказал себе, что, кажется, его охватила неуправляемая страсть к девушке, не равной ему по социальному статусу и жизненным устремлениям. А значит, - долой подобные мысли и чувства, ведь они – не более, чем безрассудное, сиюминутное увлечение, этакая почти подростковая романтика на час, недостойная солидного мужчины-бизнесмена. И чем скорее он избавится от этой напасти, тем лучше. А потому нужно всё-таки, без промедления, уволить гувернантку, как бы полезна в доме она ни была. Так будет спокойнее и надёжнее.
На следующее утро Влад вошёл в детскую в тот момент, когда Лена учила Андрюшку основам оригами – они делали самолётики из цветной бумаги. Не обращая внимания на вопросительный взгляд сына, Влад произнёс холодно-официальным тоном:
- Уважаемая Елена Антоновна. Я должен довести до вашего сведения, что даю вам расчет по причине, связанной только лишь с моими личными планами и соображениями. Я вынужден прервать контракт и отказаться от услуг гувернантки. Я выплачу вам очень неплохой гонорар, напишу прекрасную характеристику, так что вы останетесь довольны. Пройдёмте, пожалуйста, в мой кабинет.
У Лены почему-то задрожали руки, она выронила оранжевый самолётик и встала. Андрюшка переводил непонимающий взгляд с отца на воспитательницу и, кажется, не знал, что теперь делать.
- А как отгибать у самолётика крылья? – растерянно спросил он.
- Тебе папа потом покажет, - тихонько ответила Лена и вышла из детской вслед за Владом.
Вскоре она уже шла по асфальтовой дорожке прочь от дома, где остались люди, к которым она успела привязаться. Добрый, ласковый, совсем не капризный Андрюшка, простая и душевная домработница Зина, строгий, всегда корректный и какой-то загадочно-недоступный красавец-хозяин, чьи глаза она увидела однажды ночью совсем иными – сияющими и лучистыми, а вовсе не равнодушно-далёкими. Почему он всё же уволил её? Чем она так непоправимо провинилась?
Лена заставляла себя не оглядываться, не смотреть в светлые окна дома, где оставались Андрюшка с Владом, а она уходила от них навсегда в какую-то иную жизнь, странно опустевшую от этой разлуки. Вдруг Лена услышала отчаянный детский крик:
- Мама! Мама!
 Она резко обернулась. От дома по асфальтовой дорожке к ней бежал растрёпанный Андрюшка. Слышно было, как он плачет и повторяет:
- Мама! Не уходи! Я тебя люблю!
Следом за сыном быстрым шагом  шёл Влад.
Андрюшка подбежал к Лене, обхватил её тоненькими ручонками и заплакал ещё горше. Лена растерянно смотрела на приближающегося Влада и не знала, что сказать. Тот подошёл, минуту постоял молча, а потом охрипшим голосом произнёс:
- Елена Антоновна, я изменил своё решение и прошу вас остаться. Андрей слишком полюбил вас, а я этого не учёл. Боюсь, что у ребёнка может быть нервный срыв. А потому не сердитесь на меня и считайте контракт продлённым.
Лена покачала головой и грустно ответила:
- Нет, Владислав Сергеевич. Я боюсь, что завтра вас посетит какая-нибудь новая идея, и вы опять предложите мне покинуть ваш дом. А для Андрюшки это станет очередным стрессом. Надо его пожалеть, он и так видел в жизни слишком много горького. Мы попрощаемся с ним сейчас, и я уйду из вашей жизни. Вы найдёте другую гувернантку, ничуть не хуже меня.
Она погладила по голове плачущего мальчика. И тут глаза Влада как-то внезапно изменились – они засияли тем самым дивным светом, что и тогда, ночью, в гостиной. Он сделал шаг навстречу Лене, взял её тонкую кисть и произнёс удивительные, немыслимые, потрясающие слова:
- Тогда, Елена Антоновна, я пойду на крайние меры – я попрошу вашей руки. Один единственный раз – и навсегда!
Помолчал и добавил чётко:
- Прошу вашей руки и сердца!