Отличная приходящая няня, Смадар Шир

ОТЛИЧНАЯ  ПРИХОДЯЩАЯ  НЯНЯ
                Смадар Шир

Это было предложение, от которого невозможно отказаться. Точнее, отказаться можно было (никто не стоял напротив меня с автоматом!), но с трудом. Действительно, с какой стати было отклонять его?
Я рассказала о предложении Михаль, восемнадцатилетней девушки из моего класса, своему благоразумному мужу, адвокату по профессии, а также юридическому консультанту по вопросам семьи.
- Есть ли такой закон, который запрещает учителю занимать своих учеников чем-нибудь, кроме учебы? – спросила я.
Он покачал головой отрицательно.
- А есть закон, запрещающий занять ученицу помимо учебы работой, не связанной с учением?
Он пожал плечами:
- Нет.
- Может ли кто-нибудь утверждать, что я использую статус учителя, когда занимаю свою ученицу помимо занятий работой, которая не связана с учебой? – я перешла к частностям, желая защитить себя от лишних разговоров.
Мой ученый муж покашлял.
- Если ты не принуждаешь ученицу работать на себя… - начал он.
- Принуждаю? – перебила я его. – Напротив. Она обратилась ко мне! Она сама предложила!
- Если ты заплатишь ей за работу в соответствии с принятыми расценками…
- Обещаю! – я подняла правую руку, как во время клятвы. – Я заплачу ей полную сумму.
- Тогда я не вижу здесь никакой проблемы, - резюмировал он.
- С ума сойти! Проблема решена!
Я сияла от радости и сказала своему дотошному мужу, что он может позвонить Шульманам и сообщить им, что мы будем рады принять участие в вечеринке, которая состоится в их доме на следующей неделе.
- Но я думал, ты не нашла няню, - заметил мой все помнящий супруг. – Вчера ты рассказала мне, что у соседки со второго этажа занятия, соседка с третьего этажа встречается со своим бой-френдом и что даже няня, живущая на другом конце города,  в следующий вторник занята.
- Правильно, - я улыбнулась. – Все наши постоянные приходящие няни заняты, но после нашего короткого семейного совета у нас появилась новая няня. Михаль из моего класса. Прелесть что за девушка.
Моя вторая половина не спешила проявлять энтузиазм.
- Ты доверяешь ей? – с сомнением спросил он.
- На сто процентов, на тысячу. Она ответственная девушка, и у нее трое младших братьев. По ее словам, у нее есть опыт по уходу за детьми.
- Если она такая хорошая и опытная няня, почему она обратилась к тебе? – подловил меня мой недоверчивый муж. – Почему у нее нет работы?
- А почему ты сомневаешься в ее способностях вместо того, чтобы поспешить к телефону и сообщить Шульманам, что мы нашли няню и не пропустим их вечеринку? – возмутилась я. – Уверена, что дело не в том, что у нее нет работы: по ее словам, у нее нет денег, и, если я приглашу ее к нам, только на один вечер, все стороны только выиграют. Она заработает карманные деньги, мы насладимся вечеринкой, а Шульманы не будут сердиться на нас…
- Где она живет? – продолжал упрямиться муж, все еще не успокоенный окончательно.
- Это очень важная деталь, - гордо улыбнулась я. - Михаль живет на соседней улице, а это значит, что нам не нужно будет привозить ее к нам в восемь вечера, а потом отвозить ее обратно после двенадцати. Она придет и вернется самостоятельно!
Только после этих слов губы моего сомневающегося мужа растянулись в подобие улыбки. Бывают вечера, когда нам нужно уйти, продемонстрировать свое присутствие на событии друзей, и тогда, если «-надцатилетние» девочки из нашего дома заняты, у нас не остается иного выхода, как звать няню с другого конца города. В таких случаях на плечи мужа ложится роль водителя. Вместо того чтобы закрыться в ванной, принять душ и побриться в свое удовольствие, он вынужден торопиться, переодеться чик-чак и лететь на другой конец города, чтобы доставить няню к нам домой. По ходу события, где мы обязаны провести время, он не может выпить ни вина, ни пива, даже полстакана, опасаясь того, что может опьянеть, у него закружится голова и по возвращении домой в самом начале ночи он не сумеет вести машину, чтобы доставить няню домой, на другой конец города. Таким образом получается, что вместо наслаждения от события он приносит себя в жертву и страдает.
- Так как зовут нашу новую няню? – спросил он.
- Михаль, - освежила я его память. – Но ты не должен ехать за ней: она придет сама…
С этими словами я поднялась с удобного кресла и принялась штурмовать шкаф со своей одеждой, ища нарядное вечернее платье, достойное украсить праздник. До тех пор, пока не разрешилась проблема с няней, начинать приготовления не имело смысла. Вот теперь можно готовиться. Завтра позвоню в парикмахерскую, чтобы записаться на полдень вторника, и завтра же утром сообщу Михаль, что она приглашается к нам во вторник вечером…
* * *   
На следующий день в классе меня постигло глубокое разочарование. Моя радость угасла еще прежде, чем я успела поговорить с Михаль и спросить, свободна ли она в следующий вторник. Мое присутствие на вечеринке Шульманов оказалось под вопросом, когда один из моих учеников задал мне вопрос и добавил, что хотел бы получить исчерпывающий ответ, так как этот вопрос может появиться на экзамене. Лишь тогда я вспомнила, что объявила об экзамене по истории в среду на будущей неделе.
Как я могу попросить свою ученицу присмотреть за тремя моими озорными малышами в тот вечер, когда она должна корпеть над книгами по истории? С моей стороны будет непорядочно предложить ей работу тем вечером, когда ей нужно  заниматься. Как ее учительница я должна стремиться к тому, чтобы она преуспела на экзамене. Ее «отлично» - косвенным образом также «отлично» мое, плата за мои труды. Как ее учительнице мне нельзя воспользоваться ее услугами за счет занятий. Если она придет ко мне во вторник вечером, тем самым позволив мне провести время на вечеринке, она заработает деньги, но завалит экзамен, который состоится на следующий день. И кто «наградит» ее плохой оценкой? Та, что пригласила ее поработать няней и помешала проштудировать книги!
Я чертыхнулась про себя. Почему я назначила экзамен по истории именно на среду, не приняв во внимание вечеринку у Шульманов? И почему Шульманы устраивают свою вечеринку во вторник, не учитывая, что единственная няня, которую мне удалось заполучить, должна экзаменоваться по истории в среду? И что будет, если я не смогу найти другую няню? И почему мы должны быть связаны, если хотим провести у них даже немного времени? Хотя до смерти хочется остаться, особенно мне Сколько лет пройдет до того, как наши дети смогут присмотреть за собой сами, обойдясь без надзора няни?
- Так как же с ответом? – поторопил меня прилежный ученик.
- Прости, - смутилась я. – О чем ты спрашивал?
- Учительница, - усмехнулся он, - Вы не помните вопрос, потому что не вставили его в экзаменационный бланк, или просто делаете вид, чтобы уклониться от исчерпывающего ответа?
– Нет… Да… То есть… Я еще не составила вопросы для экзамена… - пробормотала я и отметила про себя факт, что если все-таки произойдет чудо, мне посчастливится найти свободную няню вместо Михаль и мое присутствие на вечеринке не отменится – я должна взять себя в руки, собраться с силами и интенсифицировать подготовку: найти праздничное платье, посетить парикмахерскую и сформулировать все вопросы для экзамена. Нельзя откладывать составление вопросов на немногие ночные часы после обильной еды и танцев. С вечеринки Шульманов, если, конечно, смогу принять в ней участие, я, возможно, вернусь уставшей и немного опьяневшей, с головокружением.
В то время, как я отвечала прилежному ученику, в моей голове мелькали имена учениц из параллельных классов. Ведь мой муж, юридический советник, утверждал, что учительница имеет право занять своих учениц во внеучебное время. В действительности ни одна ученица из параллельных классов не обращалась ко мне с предложением, от которого невозможно отказаться, но ведь мне-то можно обратиться к девушкам, которые не должны экзаменоваться в среду, и предложить им достойную оплату за честь и удовольствие присмотра за моими детьми во вторник…
Когда прозвенел звонок, возвещающий окончание урока, и Михаль подошла к моему столу, я твердо решила ответить ей отрицательно. Сказать ей, что я совершенно уверена в том, что она прекрасная няня и что я буду рада воспользоваться ее помощью в другой раз. Но она опередила меня.
- Не волнуйтесь, - сказала она, - я помню об экзамене и обещаю Вам все выучить.
- Ты еще не знаешь моих детей, - улыбнулась я. – Они не дадут тебе позаниматься в тишине. Когда я оставляю их с няней, они устраивают себе настоящий праздник. Требуют еще одну сказку, еще стакан сока, и еще пластинку, и еще, и еще…
- Не беспокойтесь, - снова сказала Михаль, - я справлюсь. Я позанимаюсь, когда  уложу их спать.
- Ты еще не знакома с моими детьми, - повторила я. – В обычный вечер они укладываются в кровати в восемь часов и в момент, как их голова только касается подушки, тут же засыпают. Но когда я оставляю их с кем-нибудь, они забывают о своей усталости, отказываются ложиться и буянят до полночи…
- Обещаю Вам начать готовиться к экзамену по истории еще сегодня, - сказала Михаль. – Я позанимаюсь сегодня, завтра и в субботу. Ко вторнику я буду уже готова, и даже если Ваши дети не позволят мне сосредоточиться на занятиях – не страшно.
- А что, если ты из-за меня провалишься на экзамене? – спросила я.
- Этого не случится, - заверила она.
Дома мой любимый супруг твердил, что не понимает, почему Михаль настаивает на работе в качестве няни именно в канун экзамена. Я подсела к телефону и начала набирать номера телефонов учениц параллельных классов и спрашивать, заинтересованы ли они и свободны ли. Если бы нашлась другая няня, я была бы рада освободить Михаль от общества моих детей, чтобы она смогла позаниматься. Однако мои отчаянные поиски не дали никаких плодов, и с каждой минутой вечеринка Шульманов представлялась мне все более удалявшимся событием…
Выбора не было. На следующий день я сообщила Михаль, что если она все еще заинтересована и обещает позаниматься до вторника…
Только тогда мы связались с Шульманами и сказали, что будем рады участвовать в их вечеринке.
* * * 
Во вторник после шести часов работы и торопливого визита в парикмахерскую я поспешила домой и объявила об авральной уборке.
- Песах1 еще далеко, - высказали свое мнение  дети, а также мой прилежный муж, который вернулся с работы пораньше, улегся на диване (в надежде отдохнуть и набраться сил навстречу грандиозной вечеринке) и скривил нос, когда я велела ему поднять ноги, чтобы я могла отскрести пол.
- Разве ты не хочешь отдохнуть? – спросил он.
- Умираю как хочу, - я помахала напротив него тряпкой для стирания пыли, - но у меня нет на это времени.
- Скажи, почему ты должна убирать в доме именно сейчас?
- Потому, что через пять часов сюда придет няня, которая, как тебе известно, является моей ученицей, и что она подумает обо мне, если увидит, как грязно у меня дома?
- Я говорил тебе, что не следует нанимать кого-то из твоего класса, - проворчал он. – Если бы бебиситер не была твоей ученицей, ты бы могла забыть о беспорядке в доме, прилечь отдохнуть и дать возможность мне закрыть глаза…
- Но я не нашла никого вместо нее! Разве я виновата, что единственная свободная сегодня вечером няня учится в моем классе?
- А чем я виноват? – спросил мой муж, оплакивая свой похищенный мною отдых.
Виноваты одни только Шульманы: нельзя было назначать дату вечеринки, не считаясь с расписанием школьных экзаменов!
Кончив убирать и скрести, я повязала фартук и начала печь и варить.
- Яэль, ты сошла с ума? – вскричал мой воспитанный муж из соседней комнаты. – На вечеринке будет полно еды!
- Знаю, - крикнула я ему в ответ, - но через четыре часа сюда придет няня, как ты знаешь, моя ученица, и каково будет мне, если она увидит, что холодильник пуст?
- Говорил же я тебе, что не стоит приглашать няню из твоего класса… Если бы она не была твоей ученицей, ты бы прекратила греметь кастрюлями и сковородками, легла отдохнуть и дала бы и мне поспать…
- Я что, виновата, что единственная свободная сегодня  няня учится в моем классе? – повторила я, как заезженная пластинка.
- А я чем виноват? – проворчал мой зевающий муж.
- А мы чем виноваты? – спросили три моих потомка, когда я сообщила им, что сегодня вечером, несмотря на то, что мы уходим, они должны лежать в своих кроватях в восемь ноль-ноль, как в любой обычный вечер, без игр, и без всяких историй, и без сладостей, так как их няня должна позаниматься.
- Мы что ли виноваты, что она твоя ученица? Нельзя было найти другую няню?
И тут я взревела с пересохшим горлом:
- Нет!!!

* * *
В час ночи, уставшие, но в приподнятом настроении и слегка опьяневшие, мы вернулись с грандиозной вечеринки Шульманов.
- Какое счастье, что не нужно отвозить ее домой, - сказал, зевая, мой довольный муж.
- И какое счастье, что я закончила с подготовкой завтрашнего экзамена и могу лечь спать, - зевнула и я.
Когда мы вошли в квартиру, Михаль тоже зевала. Я предупреждала ее, что мы вернемся поздно, но надеялась, что не слишком, чтобы не отбить у нее желание побыть у нас в другой раз.
- Как вели себя дети? – спросила я.
- Они спят, как ангелочки, - улыбнулась она.
- Они дали тебе позаниматься?
-  Много времени, - ее глаза блестели. – Я обещала Вам, что успешно сдам экзамен по истории, и завтра докажу, что выполняю свои обещания.
Я расплатилась с ней, мы распрощались, сказав друг другу «спокойной ночи» и «до встречи завтра в классе», и в ту же секунду, как моя голова коснулась подушки, я погрузилась в спокойный, сладкий сон. Если бы была возможность, я проспала бы до полудня, но в шесть утра меня разбудили подозрительные шаги, и моя еще не совсем проснувшаяся младшая дочь, забралась ко мне в кровать.
- Ну, как вечеринка? – спросила она.
- Прекрасно, - я обняла ее. – А как новая няня?
- Отвратная, - доложила малышка. – Мы старались для нее, провели экскурсию по квартире и показали твой кабинет, а она, вместо того, чтобы дать нам конфет, как обещала, отослала нас спать. Просто свинья, - рассказывала дочь. – Она попросила, чтобы мы показали ей твой рабочий стол, а когда мы сделали это, она взяла какой-то лист, уселась в салоне и крикнула нам, чтобы мы отправлялись спать. Не дала нам ничего сладенького!
- Какой лист? – у меня перехватило дыхание. – Какой лист она взяла?
- Кто? Что? Что произошло? – хмыкнул мой сонный муж с другой стороны кровати.
Я босиком полетела в рабочий кабинет. На столе я обнаружила лист, который и для Михаль никакого труда не составило найти. Из-за прихода няни, являющейся моей ученицей, я положила вчера столько сил на подготовку. Вычистила всю квартиру, постирала шторы, испекла пирог, аромат деликатесов распространяла каждая кастрюля, и лишь в рабочий кабинет я не успела зайти… Только экзаменационный лист, приготовленный для копирования, я забыла спрятать…
- Я говорил тебе, что не следует нанимать няню из твоего класса, - упорно силился мой рано проснувшийся муж освежить мою память. – А благодаря вечеринке Шульманов она раскроется на экзамене как отличная ученица…
У меня не было сил на выслушивание нравоучений. Ну и что из того, что он говорил? Он же не знает, как трудно найти няню… Он не звонил десяткам из них и не слышал от каждой отрицательный ответ…
Быстрого взгляда на часы было достаточно, чтобы понять, что у меня нет времени на составление нового экзаменационного листа. Трое моих детей окружают меня, жалуются на няню, ведьму, которая приказала им идти спать, расспрашивают, как было на вечеринке, и сердятся на нас из-за того, что мы не принесли им оттуда пакетики с шоколадом и пирожными…
* * *
В восемь утра ученики устраивают в классе целую бурю, когда я сообщаю им, что «по причинам, не зависящим от меня,» экзамен переносится на завтра. Не удивлена только Михаль. У меня чувство, что она очень хорошо знает о причине. Я мельком бросаю взгляд в ее сторону. Разочарована ли она? Надеялась ли она, что благодаря прекрасному выполнению ею обязанностей няни она отличится на экзамене? Кто же, как не я, будет стремиться, чтобы она получила «отлично»? 10 баллов ее - косвенным образом 10 мои, как плата за труд. Но моя задача, чтобы она заработала «отлично» честным путем, а не обманом. Без помощи листа с экзаменационными вопросами, ради которого она так старательно хлопотала, чтобы он попал ей в руки накануне экзамена. Не хочу подозревать ее напрасно. Возможно, когда Михаль обратилась ко мне с предложением, в котором ей нельзя было отказать, ей не пришло  в голову, что я приглашу ее посидеть с детьми именно в канун экзамена по истории. Может быть, когда она пообещала мне, что присмотр за моими детьми не помешает ей готовиться к экзамену, она не думала, что я все еще не передала экзаменационный бланк для размножения. А может, Михаль, нуждаясь в карманных деньгах, решила потратить свои выходные на подготовку к экзамену, чтобы поработать в тот вечер, когда мне нужна няня, и только, когда пришла ко мне домой и дети провели ее по квартире с экскурсией, обнаружила экзаменационный бланк на моем столе и не могла устоять против искушения…
Во всяком случае я получила урок. Больше я не приглашу Михаль к себе. Даже если захочу повторить и воспользоваться ее услугами – не смогу. Трое моих детей заявили, что они отказываются. По их словам, она отвратительная няня, не читает им и не дает сладостей, а только кричит, заставляя идти в кровать, чтобы она смогла заниматься.
Кстати, на следующей неделе мы снова приглашены. Вы не знаете хорошую няню? Есть добровольцы?

ОТЛИЧНАЯ  ПРИХОДЯЩАЯ  НЯНЯ
                Смадар Шир

Это было предложение, от которого невозможно отказаться. Точнее, отказаться можно было (никто не стоял напротив меня с автоматом!), но с трудом. Действительно, с какой стати было отклонять его?
Я рассказала о предложении Михаль, восемнадцатилетней девушки из моего класса, своему благоразумному мужу, адвокату по профессии, а также юридическому консультанту по вопросам семьи.
- Есть ли такой закон, который запрещает учителю занимать своих учеников чем-нибудь, кроме учебы? – спросила я.
Он покачал головой отрицательно.
- А есть закон, запрещающий занять ученицу помимо учебы работой, не связанной с учением?
Он пожал плечами:
- Нет.
- Может ли кто-нибудь утверждать, что я использую статус учителя, когда занимаю свою ученицу помимо занятий работой, которая не связана с учебой? – я перешла к частностям, желая защитить себя от лишних разговоров.
Мой ученый муж покашлял.
- Если ты не принуждаешь ученицу работать на себя… - начал он.
- Принуждаю? – перебила я его. – Напротив. Она обратилась ко мне! Она сама предложила!
- Если ты заплатишь ей за работу в соответствии с принятыми расценками…
- Обещаю! – я подняла правую руку, как во время клятвы. – Я заплачу ей полную сумму.
- Тогда я не вижу здесь никакой проблемы, - резюмировал он.
- С ума сойти! Проблема решена!
Я сияла от радости и сказала своему дотошному мужу, что он может позвонить Шульманам и сообщить им, что мы будем рады принять участие в вечеринке, которая состоится в их доме на следующей неделе.
- Но я думал, ты не нашла няню, - заметил мой все помнящий супруг. – Вчера ты рассказала мне, что у соседки со второго этажа занятия, соседка с третьего этажа встречается со своим бой-френдом и что даже няня, живущая на другом конце города,  в следующий вторник занята.
- Правильно, - я улыбнулась. – Все наши постоянные приходящие няни заняты, но после нашего короткого семейного совета у нас появилась новая няня. Михаль из моего класса. Прелесть что за девушка.
Моя вторая половина не спешила проявлять энтузиазм.
- Ты доверяешь ей? – с сомнением спросил он.
- На сто процентов, на тысячу. Она ответственная девушка, и у нее трое младших братьев. По ее словам, у нее есть опыт по уходу за детьми.
- Если она такая хорошая и опытная няня, почему она обратилась к тебе? – подловил меня мой недоверчивый муж. – Почему у нее нет работы?
- А почему ты сомневаешься в ее способностях вместо того, чтобы поспешить к телефону и сообщить Шульманам, что мы нашли няню и не пропустим их вечеринку? – возмутилась я. – Уверена, что дело не в том, что у нее нет работы: по ее словам, у нее нет денег, и, если я приглашу ее к нам, только на один вечер, все стороны только выиграют. Она заработает карманные деньги, мы насладимся вечеринкой, а Шульманы не будут сердиться на нас…
- Где она живет? – продолжал упрямиться муж, все еще не успокоенный окончательно.
- Это очень важная деталь, - гордо улыбнулась я. - Михаль живет на соседней улице, а это значит, что нам не нужно будет привозить ее к нам в восемь вечера, а потом отвозить ее обратно после двенадцати. Она придет и вернется самостоятельно!
Только после этих слов губы моего сомневающегося мужа растянулись в подобие улыбки. Бывают вечера, когда нам нужно уйти, продемонстрировать свое присутствие на событии друзей, и тогда, если «-надцатилетние» девочки из нашего дома заняты, у нас не остается иного выхода, как звать няню с другого конца города. В таких случаях на плечи мужа ложится роль водителя. Вместо того чтобы закрыться в ванной, принять душ и побриться в свое удовольствие, он вынужден торопиться, переодеться чик-чак и лететь на другой конец города, чтобы доставить няню к нам домой. По ходу события, где мы обязаны провести время, он не может выпить ни вина, ни пива, даже полстакана, опасаясь того, что может опьянеть, у него закружится голова и по возвращении домой в самом начале ночи он не сумеет вести машину, чтобы доставить няню домой, на другой конец города. Таким образом получается, что вместо наслаждения от события он приносит себя в жертву и страдает.
- Так как зовут нашу новую няню? – спросил он.
- Михаль, - освежила я его память. – Но ты не должен ехать за ней: она придет сама…
С этими словами я поднялась с удобного кресла и принялась штурмовать шкаф со своей одеждой, ища нарядное вечернее платье, достойное украсить праздник. До тех пор, пока не разрешилась проблема с няней, начинать приготовления не имело смысла. Вот теперь можно готовиться. Завтра позвоню в парикмахерскую, чтобы записаться на полдень вторника, и завтра же утром сообщу Михаль, что она приглашается к нам во вторник вечером…
* * *   
На следующий день в классе меня постигло глубокое разочарование. Моя радость угасла еще прежде, чем я успела поговорить с Михаль и спросить, свободна ли она в следующий вторник. Мое присутствие на вечеринке Шульманов оказалось под вопросом, когда один из моих учеников задал мне вопрос и добавил, что хотел бы получить исчерпывающий ответ, так как этот вопрос может появиться на экзамене. Лишь тогда я вспомнила, что объявила об экзамене по истории в среду на будущей неделе.
Как я могу попросить свою ученицу присмотреть за тремя моими озорными малышами в тот вечер, когда она должна корпеть над книгами по истории? С моей стороны будет непорядочно предложить ей работу тем вечером, когда ей нужно  заниматься. Как ее учительница я должна стремиться к тому, чтобы она преуспела на экзамене. Ее «отлично» - косвенным образом также «отлично» мое, плата за мои труды. Как ее учительнице мне нельзя воспользоваться ее услугами за счет занятий. Если она придет ко мне во вторник вечером, тем самым позволив мне провести время на вечеринке, она заработает деньги, но завалит экзамен, который состоится на следующий день. И кто «наградит» ее плохой оценкой? Та, что пригласила ее поработать няней и помешала проштудировать книги!
Я чертыхнулась про себя. Почему я назначила экзамен по истории именно на среду, не приняв во внимание вечеринку у Шульманов? И почему Шульманы устраивают свою вечеринку во вторник, не учитывая, что единственная няня, которую мне удалось заполучить, должна экзаменоваться по истории в среду? И что будет, если я не смогу найти другую няню? И почему мы должны быть связаны, если хотим провести у них даже немного времени? Хотя до смерти хочется остаться, особенно мне Сколько лет пройдет до того, как наши дети смогут присмотреть за собой сами, обойдясь без надзора няни?
- Так как же с ответом? – поторопил меня прилежный ученик.
- Прости, - смутилась я. – О чем ты спрашивал?
- Учительница, - усмехнулся он, - Вы не помните вопрос, потому что не вставили его в экзаменационный бланк, или просто делаете вид, чтобы уклониться от исчерпывающего ответа?
– Нет… Да… То есть… Я еще не составила вопросы для экзамена… - пробормотала я и отметила про себя факт, что если все-таки произойдет чудо, мне посчастливится найти свободную няню вместо Михаль и мое присутствие на вечеринке не отменится – я должна взять себя в руки, собраться с силами и интенсифицировать подготовку: найти праздничное платье, посетить парикмахерскую и сформулировать все вопросы для экзамена. Нельзя откладывать составление вопросов на немногие ночные часы после обильной еды и танцев. С вечеринки Шульманов, если, конечно, смогу принять в ней участие, я, возможно, вернусь уставшей и немного опьяневшей, с головокружением.
В то время, как я отвечала прилежному ученику, в моей голове мелькали имена учениц из параллельных классов. Ведь мой муж, юридический советник, утверждал, что учительница имеет право занять своих учениц во внеучебное время. В действительности ни одна ученица из параллельных классов не обращалась ко мне с предложением, от которого невозможно отказаться, но ведь мне-то можно обратиться к девушкам, которые не должны экзаменоваться в среду, и предложить им достойную оплату за честь и удовольствие присмотра за моими детьми во вторник…
Когда прозвенел звонок, возвещающий окончание урока, и Михаль подошла к моему столу, я твердо решила ответить ей отрицательно. Сказать ей, что я совершенно уверена в том, что она прекрасная няня и что я буду рада воспользоваться ее помощью в другой раз. Но она опередила меня.
- Не волнуйтесь, - сказала она, - я помню об экзамене и обещаю Вам все выучить.
- Ты еще не знаешь моих детей, - улыбнулась я. – Они не дадут тебе позаниматься в тишине. Когда я оставляю их с няней, они устраивают себе настоящий праздник. Требуют еще одну сказку, еще стакан сока, и еще пластинку, и еще, и еще…
- Не беспокойтесь, - снова сказала Михаль, - я справлюсь. Я позанимаюсь, когда  уложу их спать.
- Ты еще не знакома с моими детьми, - повторила я. – В обычный вечер они укладываются в кровати в восемь часов и в момент, как их голова только касается подушки, тут же засыпают. Но когда я оставляю их с кем-нибудь, они забывают о своей усталости, отказываются ложиться и буянят до полночи…
- Обещаю Вам начать готовиться к экзамену по истории еще сегодня, - сказала Михаль. – Я позанимаюсь сегодня, завтра и в субботу. Ко вторнику я буду уже готова, и даже если Ваши дети не позволят мне сосредоточиться на занятиях – не страшно.
- А что, если ты из-за меня провалишься на экзамене? – спросила я.
- Этого не случится, - заверила она.
Дома мой любимый супруг твердил, что не понимает, почему Михаль настаивает на работе в качестве няни именно в канун экзамена. Я подсела к телефону и начала набирать номера телефонов учениц параллельных классов и спрашивать, заинтересованы ли они и свободны ли. Если бы нашлась другая няня, я была бы рада освободить Михаль от общества моих детей, чтобы она смогла позаниматься. Однако мои отчаянные поиски не дали никаких плодов, и с каждой минутой вечеринка Шульманов представлялась мне все более удалявшимся событием…
Выбора не было. На следующий день я сообщила Михаль, что если она все еще заинтересована и обещает позаниматься до вторника…
Только тогда мы связались с Шульманами и сказали, что будем рады участвовать в их вечеринке.
* * * 
Во вторник после шести часов работы и торопливого визита в парикмахерскую я поспешила домой и объявила об авральной уборке.
- Песах1 еще далеко, - высказали свое мнение  дети, а также мой прилежный муж, который вернулся с работы пораньше, улегся на диване (в надежде отдохнуть и набраться сил навстречу грандиозной вечеринке) и скривил нос, когда я велела ему поднять ноги, чтобы я могла отскрести пол.
- Разве ты не хочешь отдохнуть? – спросил он.
- Умираю как хочу, - я помахала напротив него тряпкой для стирания пыли, - но у меня нет на это времени.
- Скажи, почему ты должна убирать в доме именно сейчас?
- Потому, что через пять часов сюда придет няня, которая, как тебе известно, является моей ученицей, и что она подумает обо мне, если увидит, как грязно у меня дома?
- Я говорил тебе, что не следует нанимать кого-то из твоего класса, - проворчал он. – Если бы бебиситер не была твоей ученицей, ты бы могла забыть о беспорядке в доме, прилечь отдохнуть и дать возможность мне закрыть глаза…
- Но я не нашла никого вместо нее! Разве я виновата, что единственная свободная сегодня вечером няня учится в моем классе?
- А чем я виноват? – спросил мой муж, оплакивая свой похищенный мною отдых.
Виноваты одни только Шульманы: нельзя было назначать дату вечеринки, не считаясь с расписанием школьных экзаменов!
Кончив убирать и скрести, я повязала фартук и начала печь и варить.
- Яэль, ты сошла с ума? – вскричал мой воспитанный муж из соседней комнаты. – На вечеринке будет полно еды!
- Знаю, - крикнула я ему в ответ, - но через четыре часа сюда придет няня, как ты знаешь, моя ученица, и каково будет мне, если она увидит, что холодильник пуст?
- Говорил же я тебе, что не стоит приглашать няню из твоего класса… Если бы она не была твоей ученицей, ты бы прекратила греметь кастрюлями и сковородками, легла отдохнуть и дала бы и мне поспать…
- Я что, виновата, что единственная свободная сегодня  няня учится в моем классе? – повторила я, как заезженная пластинка.
- А я чем виноват? – проворчал мой зевающий муж.
- А мы чем виноваты? – спросили три моих потомка, когда я сообщила им, что сегодня вечером, несмотря на то, что мы уходим, они должны лежать в своих кроватях в восемь ноль-ноль, как в любой обычный вечер, без игр, и без всяких историй, и без сладостей, так как их няня должна позаниматься.
- Мы что ли виноваты, что она твоя ученица? Нельзя было найти другую няню?
И тут я взревела с пересохшим горлом:
- Нет!!!

* * *
В час ночи, уставшие, но в приподнятом настроении и слегка опьяневшие, мы вернулись с грандиозной вечеринки Шульманов.
- Какое счастье, что не нужно отвозить ее домой, - сказал, зевая, мой довольный муж.
- И какое счастье, что я закончила с подготовкой завтрашнего экзамена и могу лечь спать, - зевнула и я.
Когда мы вошли в квартиру, Михаль тоже зевала. Я предупреждала ее, что мы вернемся поздно, но надеялась, что не слишком, чтобы не отбить у нее желание побыть у нас в другой раз.
- Как вели себя дети? – спросила я.
- Они спят, как ангелочки, - улыбнулась она.
- Они дали тебе позаниматься?
-  Много времени, - ее глаза блестели. – Я обещала Вам, что успешно сдам экзамен по истории, и завтра докажу, что выполняю свои обещания.
Я расплатилась с ней, мы распрощались, сказав друг другу «спокойной ночи» и «до встречи завтра в классе», и в ту же секунду, как моя голова коснулась подушки, я погрузилась в спокойный, сладкий сон. Если бы была возможность, я проспала бы до полудня, но в шесть утра меня разбудили подозрительные шаги, и моя еще не совсем проснувшаяся младшая дочь, забралась ко мне в кровать.
- Ну, как вечеринка? – спросила она.
- Прекрасно, - я обняла ее. – А как новая няня?
- Отвратная, - доложила малышка. – Мы старались для нее, провели экскурсию по квартире и показали твой кабинет, а она, вместо того, чтобы дать нам конфет, как обещала, отослала нас спать. Просто свинья, - рассказывала дочь. – Она попросила, чтобы мы показали ей твой рабочий стол, а когда мы сделали это, она взяла какой-то лист, уселась в салоне и крикнула нам, чтобы мы отправлялись спать. Не дала нам ничего сладенького!
- Какой лист? – у меня перехватило дыхание. – Какой лист она взяла?
- Кто? Что? Что произошло? – хмыкнул мой сонный муж с другой стороны кровати.
Я босиком полетела в рабочий кабинет. На столе я обнаружила лист, который и для Михаль никакого труда не составило найти. Из-за прихода няни, являющейся моей ученицей, я положила вчера столько сил на подготовку. Вычистила всю квартиру, постирала шторы, испекла пирог, аромат деликатесов распространяла каждая кастрюля, и лишь в рабочий кабинет я не успела зайти… Только экзаменационный лист, приготовленный для копирования, я забыла спрятать…
- Я говорил тебе, что не следует нанимать няню из твоего класса, - упорно силился мой рано проснувшийся муж освежить мою память. – А благодаря вечеринке Шульманов она раскроется на экзамене как отличная ученица…
У меня не было сил на выслушивание нравоучений. Ну и что из того, что он говорил? Он же не знает, как трудно найти няню… Он не звонил десяткам из них и не слышал от каждой отрицательный ответ…
Быстрого взгляда на часы было достаточно, чтобы понять, что у меня нет времени на составление нового экзаменационного листа. Трое моих детей окружают меня, жалуются на няню, ведьму, которая приказала им идти спать, расспрашивают, как было на вечеринке, и сердятся на нас из-за того, что мы не принесли им оттуда пакетики с шоколадом и пирожными…
* * *
В восемь утра ученики устраивают в классе целую бурю, когда я сообщаю им, что «по причинам, не зависящим от меня,» экзамен переносится на завтра. Не удивлена только Михаль. У меня чувство, что она очень хорошо знает о причине. Я мельком бросаю взгляд в ее сторону. Разочарована ли она? Надеялась ли она, что благодаря прекрасному выполнению ею обязанностей няни она отличится на экзамене? Кто же, как не я, будет стремиться, чтобы она получила «отлично»? 10 баллов ее - косвенным образом 10 мои, как плата за труд. Но моя задача, чтобы она заработала «отлично» честным путем, а не обманом. Без помощи листа с экзаменационными вопросами, ради которого она так старательно хлопотала, чтобы он попал ей в руки накануне экзамена. Не хочу подозревать ее напрасно. Возможно, когда Михаль обратилась ко мне с предложением, в котором ей нельзя было отказать, ей не пришло  в голову, что я приглашу ее посидеть с детьми именно в канун экзамена по истории. Может быть, когда она пообещала мне, что присмотр за моими детьми не помешает ей готовиться к экзамену, она не думала, что я все еще не передала экзаменационный бланк для размножения. А может, Михаль, нуждаясь в карманных деньгах, решила потратить свои выходные на подготовку к экзамену, чтобы поработать в тот вечер, когда мне нужна няня, и только, когда пришла ко мне домой и дети провели ее по квартире с экскурсией, обнаружила экзаменационный бланк на моем столе и не могла устоять против искушения…
Во всяком случае я получила урок. Больше я не приглашу Михаль к себе. Даже если захочу повторить и воспользоваться ее услугами – не смогу. Трое моих детей заявили, что они отказываются. По их словам, она отвратительная няня, не читает им и не дает сладостей, а только кричит, заставляя идти в кровать, чтобы она смогла заниматься.
Кстати, на следующей неделе мы снова приглашены. Вы не знаете хорошую няню? Есть добровольцы?


ОТЛИЧНАЯ  ПРИХОДЯЩАЯ  НЯНЯ
                Смадар Шир

Это было предложение, от которого невозможно отказаться. Точнее, отказаться можно было (никто не стоял напротив меня с автоматом!), но с трудом. Действительно, с какой стати было отклонять его?
Я рассказала о предложении Михаль, восемнадцатилетней девушки из моего класса, своему благоразумному мужу, адвокату по профессии, а также юридическому консультанту по вопросам семьи.
- Есть ли такой закон, который запрещает учителю занимать своих учеников чем-нибудь, кроме учебы? – спросила я.
Он покачал головой отрицательно.
- А есть закон, запрещающий занять ученицу помимо учебы работой, не связанной с учением?
Он пожал плечами:
- Нет.
- Может ли кто-нибудь утверждать, что я использую статус учителя, когда занимаю свою ученицу помимо занятий работой, которая не связана с учебой? – я перешла к частностям, желая защитить себя от лишних разговоров.
Мой ученый муж покашлял.
- Если ты не принуждаешь ученицу работать на себя… - начал он.
- Принуждаю? – перебила я его. – Напротив. Она обратилась ко мне! Она сама предложила!
- Если ты заплатишь ей за работу в соответствии с принятыми расценками…
- Обещаю! – я подняла правую руку, как во время клятвы. – Я заплачу ей полную сумму.
- Тогда я не вижу здесь никакой проблемы, - резюмировал он.
- С ума сойти! Проблема решена!
Я сияла от радости и сказала своему дотошному мужу, что он может позвонить Шульманам и сообщить им, что мы будем рады принять участие в вечеринке, которая состоится в их доме на следующей неделе.
- Но я думал, ты не нашла няню, - заметил мой все помнящий супруг. – Вчера ты рассказала мне, что у соседки со второго этажа занятия, соседка с третьего этажа встречается со своим бой-френдом и что даже няня, живущая на другом конце города,  в следующий вторник занята.
- Правильно, - я улыбнулась. – Все наши постоянные приходящие няни заняты, но после нашего короткого семейного совета у нас появилась новая няня. Михаль из моего класса. Прелесть что за девушка.
Моя вторая половина не спешила проявлять энтузиазм.
- Ты доверяешь ей? – с сомнением спросил он.
- На сто процентов, на тысячу. Она ответственная девушка, и у нее трое младших братьев. По ее словам, у нее есть опыт по уходу за детьми.
- Если она такая хорошая и опытная няня, почему она обратилась к тебе? – подловил меня мой недоверчивый муж. – Почему у нее нет работы?
- А почему ты сомневаешься в ее способностях вместо того, чтобы поспешить к телефону и сообщить Шульманам, что мы нашли няню и не пропустим их вечеринку? – возмутилась я. – Уверена, что дело не в том, что у нее нет работы: по ее словам, у нее нет денег, и, если я приглашу ее к нам, только на один вечер, все стороны только выиграют. Она заработает карманные деньги, мы насладимся вечеринкой, а Шульманы не будут сердиться на нас…
- Где она живет? – продолжал упрямиться муж, все еще не успокоенный окончательно.
- Это очень важная деталь, - гордо улыбнулась я. - Михаль живет на соседней улице, а это значит, что нам не нужно будет привозить ее к нам в восемь вечера, а потом отвозить ее обратно после двенадцати. Она придет и вернется самостоятельно!
Только после этих слов губы моего сомневающегося мужа растянулись в подобие улыбки. Бывают вечера, когда нам нужно уйти, продемонстрировать свое присутствие на событии друзей, и тогда, если «-надцатилетние» девочки из нашего дома заняты, у нас не остается иного выхода, как звать няню с другого конца города. В таких случаях на плечи мужа ложится роль водителя. Вместо того чтобы закрыться в ванной, принять душ и побриться в свое удовольствие, он вынужден торопиться, переодеться чик-чак и лететь на другой конец города, чтобы доставить няню к нам домой. По ходу события, где мы обязаны провести время, он не может выпить ни вина, ни пива, даже полстакана, опасаясь того, что может опьянеть, у него закружится голова и по возвращении домой в самом начале ночи он не сумеет вести машину, чтобы доставить няню домой, на другой конец города. Таким образом получается, что вместо наслаждения от события он приносит себя в жертву и страдает.
- Так как зовут нашу новую няню? – спросил он.
- Михаль, - освежила я его память. – Но ты не должен ехать за ней: она придет сама…
С этими словами я поднялась с удобного кресла и принялась штурмовать шкаф со своей одеждой, ища нарядное вечернее платье, достойное украсить праздник. До тех пор, пока не разрешилась проблема с няней, начинать приготовления не имело смысла. Вот теперь можно готовиться. Завтра позвоню в парикмахерскую, чтобы записаться на полдень вторника, и завтра же утром сообщу Михаль, что она приглашается к нам во вторник вечером…
* * *   
На следующий день в классе меня постигло глубокое разочарование. Моя радость угасла еще прежде, чем я успела поговорить с Михаль и спросить, свободна ли она в следующий вторник. Мое присутствие на вечеринке Шульманов оказалось под вопросом, когда один из моих учеников задал мне вопрос и добавил, что хотел бы получить исчерпывающий ответ, так как этот вопрос может появиться на экзамене. Лишь тогда я вспомнила, что объявила об экзамене по истории в среду на будущей неделе.
Как я могу попросить свою ученицу присмотреть за тремя моими озорными малышами в тот вечер, когда она должна корпеть над книгами по истории? С моей стороны будет непорядочно предложить ей работу тем вечером, когда ей нужно  заниматься. Как ее учительница я должна стремиться к тому, чтобы она преуспела на экзамене. Ее «отлично» - косвенным образом также «отлично» мое, плата за мои труды. Как ее учительнице мне нельзя воспользоваться ее услугами за счет занятий. Если она придет ко мне во вторник вечером, тем самым позволив мне провести время на вечеринке, она заработает деньги, но завалит экзамен, который состоится на следующий день. И кто «наградит» ее плохой оценкой? Та, что пригласила ее поработать няней и помешала проштудировать книги!
Я чертыхнулась про себя. Почему я назначила экзамен по истории именно на среду, не приняв во внимание вечеринку у Шульманов? И почему Шульманы устраивают свою вечеринку во вторник, не учитывая, что единственная няня, которую мне удалось заполучить, должна экзаменоваться по истории в среду? И что будет, если я не смогу найти другую няню? И почему мы должны быть связаны, если хотим провести у них даже немного времени? Хотя до смерти хочется остаться, особенно мне Сколько лет пройдет до того, как наши дети смогут присмотреть за собой сами, обойдясь без надзора няни?
- Так как же с ответом? – поторопил меня прилежный ученик.
- Прости, - смутилась я. – О чем ты спрашивал?
- Учительница, - усмехнулся он, - Вы не помните вопрос, потому что не вставили его в экзаменационный бланк, или просто делаете вид, чтобы уклониться от исчерпывающего ответа?
– Нет… Да… То есть… Я еще не составила вопросы для экзамена… - пробормотала я и отметила про себя факт, что если все-таки произойдет чудо, мне посчастливится найти свободную няню вместо Михаль и мое присутствие на вечеринке не отменится – я должна взять себя в руки, собраться с силами и интенсифицировать подготовку: найти праздничное платье, посетить парикмахерскую и сформулировать все вопросы для экзамена. Нельзя откладывать составление вопросов на немногие ночные часы после обильной еды и танцев. С вечеринки Шульманов, если, конечно, смогу принять в ней участие, я, возможно, вернусь уставшей и немного опьяневшей, с головокружением.
В то время, как я отвечала прилежному ученику, в моей голове мелькали имена учениц из параллельных классов. Ведь мой муж, юридический советник, утверждал, что учительница имеет право занять своих учениц во внеучебное время. В действительности ни одна ученица из параллельных классов не обращалась ко мне с предложением, от которого невозможно отказаться, но ведь мне-то можно обратиться к девушкам, которые не должны экзаменоваться в среду, и предложить им достойную оплату за честь и удовольствие присмотра за моими детьми во вторник…
Когда прозвенел звонок, возвещающий окончание урока, и Михаль подошла к моему столу, я твердо решила ответить ей отрицательно. Сказать ей, что я совершенно уверена в том, что она прекрасная няня и что я буду рада воспользоваться ее помощью в другой раз. Но она опередила меня.
- Не волнуйтесь, - сказала она, - я помню об экзамене и обещаю Вам все выучить.
- Ты еще не знаешь моих детей, - улыбнулась я. – Они не дадут тебе позаниматься в тишине. Когда я оставляю их с няней, они устраивают себе настоящий праздник. Требуют еще одну сказку, еще стакан сока, и еще пластинку, и еще, и еще…
- Не беспокойтесь, - снова сказала Михаль, - я справлюсь. Я позанимаюсь, когда  уложу их спать.
- Ты еще не знакома с моими детьми, - повторила я. – В обычный вечер они укладываются в кровати в восемь часов и в момент, как их голова только касается подушки, тут же засыпают. Но когда я оставляю их с кем-нибудь, они забывают о своей усталости, отказываются ложиться и буянят до полночи…
- Обещаю Вам начать готовиться к экзамену по истории еще сегодня, - сказала Михаль. – Я позанимаюсь сегодня, завтра и в субботу. Ко вторнику я буду уже готова, и даже если Ваши дети не позволят мне сосредоточиться на занятиях – не страшно.
- А что, если ты из-за меня провалишься на экзамене? – спросила я.
- Этого не случится, - заверила она.
Дома мой любимый супруг твердил, что не понимает, почему Михаль настаивает на работе в качестве няни именно в канун экзамена. Я подсела к телефону и начала набирать номера телефонов учениц параллельных классов и спрашивать, заинтересованы ли они и свободны ли. Если бы нашлась другая няня, я была бы рада освободить Михаль от общества моих детей, чтобы она смогла позаниматься. Однако мои отчаянные поиски не дали никаких плодов, и с каждой минутой вечеринка Шульманов представлялась мне все более удалявшимся событием…
Выбора не было. На следующий день я сообщила Михаль, что если она все еще заинтересована и обещает позаниматься до вторника…
Только тогда мы связались с Шульманами и сказали, что будем рады участвовать в их вечеринке.
* * * 
Во вторник после шести часов работы и торопливого визита в парикмахерскую я поспешила домой и объявила об авральной уборке.
- Песах1 еще далеко, - высказали свое мнение  дети, а также мой прилежный муж, который вернулся с работы пораньше, улегся на диване (в надежде отдохнуть и набраться сил навстречу грандиозной вечеринке) и скривил нос, когда я велела ему поднять ноги, чтобы я могла отскрести пол.
- Разве ты не хочешь отдохнуть? – спросил он.
- Умираю как хочу, - я помахала напротив него тряпкой для стирания пыли, - но у меня нет на это времени.
- Скажи, почему ты должна убирать в доме именно сейчас?
- Потому, что через пять часов сюда придет няня, которая, как тебе известно, является моей ученицей, и что она подумает обо мне, если увидит, как грязно у меня дома?
- Я говорил тебе, что не следует нанимать кого-то из твоего класса, - проворчал он. – Если бы бебиситер не была твоей ученицей, ты бы могла забыть о беспорядке в доме, прилечь отдохнуть и дать возможность мне закрыть глаза…
- Но я не нашла никого вместо нее! Разве я виновата, что единственная свободная сегодня вечером няня учится в моем классе?
- А чем я виноват? – спросил мой муж, оплакивая свой похищенный мною отдых.
Виноваты одни только Шульманы: нельзя было назначать дату вечеринки, не считаясь с расписанием школьных экзаменов!
Кончив убирать и скрести, я повязала фартук и начала печь и варить.
- Яэль, ты сошла с ума? – вскричал мой воспитанный муж из соседней комнаты. – На вечеринке будет полно еды!
- Знаю, - крикнула я ему в ответ, - но через четыре часа сюда придет няня, как ты знаешь, моя ученица, и каково будет мне, если она увидит, что холодильник пуст?
- Говорил же я тебе, что не стоит приглашать няню из твоего класса… Если бы она не была твоей ученицей, ты бы прекратила греметь кастрюлями и сковородками, легла отдохнуть и дала бы и мне поспать…
- Я что, виновата, что единственная свободная сегодня  няня учится в моем классе? – повторила я, как заезженная пластинка.
- А я чем виноват? – проворчал мой зевающий муж.
- А мы чем виноваты? – спросили три моих потомка, когда я сообщила им, что сегодня вечером, несмотря на то, что мы уходим, они должны лежать в своих кроватях в восемь ноль-ноль, как в любой обычный вечер, без игр, и без всяких историй, и без сладостей, так как их няня должна позаниматься.
- Мы что ли виноваты, что она твоя ученица? Нельзя было найти другую няню?
И тут я взревела с пересохшим горлом:
- Нет!!!

* * *
В час ночи, уставшие, но в приподнятом настроении и слегка опьяневшие, мы вернулись с грандиозной вечеринки Шульманов.
- Какое счастье, что не нужно отвозить ее домой, - сказал, зевая, мой довольный муж.
- И какое счастье, что я закончила с подготовкой завтрашнего экзамена и могу лечь спать, - зевнула и я.
Когда мы вошли в квартиру, Михаль тоже зевала. Я предупреждала ее, что мы вернемся поздно, но надеялась, что не слишком, чтобы не отбить у нее желание побыть у нас в другой раз.
- Как вели себя дети? – спросила я.
- Они спят, как ангелочки, - улыбнулась она.
- Они дали тебе позаниматься?
-  Много времени, - ее глаза блестели. – Я обещала Вам, что успешно сдам экзамен по истории, и завтра докажу, что выполняю свои обещания.
Я расплатилась с ней, мы распрощались, сказав друг другу «спокойной ночи» и «до встречи завтра в классе», и в ту же секунду, как моя голова коснулась подушки, я погрузилась в спокойный, сладкий сон. Если бы была возможность, я проспала бы до полудня, но в шесть утра меня разбудили подозрительные шаги, и моя еще не совсем проснувшаяся младшая дочь, забралась ко мне в кровать.
- Ну, как вечеринка? – спросила она.
- Прекрасно, - я обняла ее. – А как новая няня?
- Отвратная, - доложила малышка. – Мы старались для нее, провели экскурсию по квартире и показали твой кабинет, а она, вместо того, чтобы дать нам конфет, как обещала, отослала нас спать. Просто свинья, - рассказывала дочь. – Она попросила, чтобы мы показали ей твой рабочий стол, а когда мы сделали это, она взяла какой-то лист, уселась в салоне и крикнула нам, чтобы мы отправлялись спать. Не дала нам ничего сладенького!
- Какой лист? – у меня перехватило дыхание. – Какой лист она взяла?
- Кто? Что? Что произошло? – хмыкнул мой сонный муж с другой стороны кровати.
Я босиком полетела в рабочий кабинет. На столе я обнаружила лист, который и для Михаль никакого труда не составило найти. Из-за прихода няни, являющейся моей ученицей, я положила вчера столько сил на подготовку. Вычистила всю квартиру, постирала шторы, испекла пирог, аромат деликатесов распространяла каждая кастрюля, и лишь в рабочий кабинет я не успела зайти… Только экзаменационный лист, приготовленный для копирования, я забыла спрятать…
- Я говорил тебе, что не следует нанимать няню из твоего класса, - упорно силился мой рано проснувшийся муж освежить мою память. – А благодаря вечеринке Шульманов она раскроется на экзамене как отличная ученица…
У меня не было сил на выслушивание нравоучений. Ну и что из того, что он говорил? Он же не знает, как трудно найти няню… Он не звонил десяткам из них и не слышал от каждой отрицательный ответ…
Быстрого взгляда на часы было достаточно, чтобы понять, что у меня нет времени на составление нового экзаменационного листа. Трое моих детей окружают меня, жалуются на няню, ведьму, которая приказала им идти спать, расспрашивают, как было на вечеринке, и сердятся на нас из-за того, что мы не принесли им оттуда пакетики с шоколадом и пирожными…
* * *
В восемь утра ученики устраивают в классе целую бурю, когда я сообщаю им, что «по причинам, не зависящим от меня,» экзамен переносится на завтра. Не удивлена только Михаль. У меня чувство, что она очень хорошо знает о причине. Я мельком бросаю взгляд в ее сторону. Разочарована ли она? Надеялась ли она, что благодаря прекрасному выполнению ею обязанностей няни она отличится на экзамене? Кто же, как не я, будет стремиться, чтобы она получила «отлично»? 10 баллов ее - косвенным образом 10 мои, как плата за труд. Но моя задача, чтобы она заработала «отлично» честным путем, а не обманом. Без помощи листа с экзаменационными вопросами, ради которого она так старательно хлопотала, чтобы он попал ей в руки накануне экзамена. Не хочу подозревать ее напрасно. Возможно, когда Михаль обратилась ко мне с предложением, в котором ей нельзя было отказать, ей не пришло  в голову, что я приглашу ее посидеть с детьми именно в канун экзамена по истории. Может быть, когда она пообещала мне, что присмотр за моими детьми не помешает ей готовиться к экзамену, она не думала, что я все еще не передала экзаменационный бланк для размножения. А может, Михаль, нуждаясь в карманных деньгах, решила потратить свои выходные на подготовку к экзамену, чтобы поработать в тот вечер, когда мне нужна няня, и только, когда пришла ко мне домой и дети провели ее по квартире с экскурсией, обнаружила экзаменационный бланк на моем столе и не могла устоять против искушения…
Во всяком случае я получила урок. Больше я не приглашу Михаль к себе. Даже если захочу повторить и воспользоваться ее услугами – не смогу. Трое моих детей заявили, что они отказываются. По их словам, она отвратительная няня, не читает им и не дает сладостей, а только кричит, заставляя идти в кровать, чтобы она смогла заниматься.
Кстати, на следующей неделе мы снова приглашены. Вы не знаете хорошую няню? Есть добровольцы?


ОТЛИЧНАЯ  ПРИХОДЯЩАЯ  НЯНЯ
                Смадар Шир

Это было предложение, от которого невозможно отказаться. Точнее, отказаться можно было (никто не стоял напротив меня с автоматом!), но с трудом. Действительно, с какой стати было отклонять его?
Я рассказала о предложении Михаль, восемнадцатилетней девушки из моего класса, своему благоразумному мужу, адвокату по профессии, а также юридическому консультанту по вопросам семьи.
- Есть ли такой закон, который запрещает учителю занимать своих учеников чем-нибудь, кроме учебы? – спросила я.
Он покачал головой отрицательно.
- А есть закон, запрещающий занять ученицу помимо учебы работой, не связанной с учением?
Он пожал плечами:
- Нет.
- Может ли кто-нибудь утверждать, что я использую статус учителя, когда занимаю свою ученицу помимо занятий работой, которая не связана с учебой? – я перешла к частностям, желая защитить себя от лишних разговоров.
Мой ученый муж покашлял.
- Если ты не принуждаешь ученицу работать на себя… - начал он.
- Принуждаю? – перебила я его. – Напротив. Она обратилась ко мне! Она сама предложила!
- Если ты заплатишь ей за работу в соответствии с принятыми расценками…
- Обещаю! – я подняла правую руку, как во время клятвы. – Я заплачу ей полную сумму.
- Тогда я не вижу здесь никакой проблемы, - резюмировал он.
- С ума сойти! Проблема решена!
Я сияла от радости и сказала своему дотошному мужу, что он может позвонить Шульманам и сообщить им, что мы будем рады принять участие в вечеринке, которая состоится в их доме на следующей неделе.
- Но я думал, ты не нашла няню, - заметил мой все помнящий супруг. – Вчера ты рассказала мне, что у соседки со второго этажа занятия, соседка с третьего этажа встречается со своим бой-френдом и что даже няня, живущая на другом конце города,  в следующий вторник занята.
- Правильно, - я улыбнулась. – Все наши постоянные приходящие няни заняты, но после нашего короткого семейного совета у нас появилась новая няня. Михаль из моего класса. Прелесть что за девушка.
Моя вторая половина не спешила проявлять энтузиазм.
- Ты доверяешь ей? – с сомнением спросил он.
- На сто процентов, на тысячу. Она ответственная девушка, и у нее трое младших братьев. По ее словам, у нее есть опыт по уходу за детьми.
- Если она такая хорошая и опытная няня, почему она обратилась к тебе? – подловил меня мой недоверчивый муж. – Почему у нее нет работы?
- А почему ты сомневаешься в ее способностях вместо того, чтобы поспешить к телефону и сообщить Шульманам, что мы нашли няню и не пропустим их вечеринку? – возмутилась я. – Уверена, что дело не в том, что у нее нет работы: по ее словам, у нее нет денег, и, если я приглашу ее к нам, только на один вечер, все стороны только выиграют. Она заработает карманные деньги, мы насладимся вечеринкой, а Шульманы не будут сердиться на нас…
- Где она живет? – продолжал упрямиться муж, все еще не успокоенный окончательно.
- Это очень важная деталь, - гордо улыбнулась я. - Михаль живет на соседней улице, а это значит, что нам не нужно будет привозить ее к нам в восемь вечера, а потом отвозить ее обратно после двенадцати. Она придет и вернется самостоятельно!
Только после этих слов губы моего сомневающегося мужа растянулись в подобие улыбки. Бывают вечера, когда нам нужно уйти, продемонстрировать свое присутствие на событии друзей, и тогда, если «-надцатилетние» девочки из нашего дома заняты, у нас не остается иного выхода, как звать няню с другого конца города. В таких случаях на плечи мужа ложится роль водителя. Вместо того чтобы закрыться в ванной, принять душ и побриться в свое удовольствие, он вынужден торопиться, переодеться чик-чак и лететь на другой конец города, чтобы доставить няню к нам домой. По ходу события, где мы обязаны провести время, он не может выпить ни вина, ни пива, даже полстакана, опасаясь того, что может опьянеть, у него закружится голова и по возвращении домой в самом начале ночи он не сумеет вести машину, чтобы доставить няню домой, на другой конец города. Таким образом получается, что вместо наслаждения от события он приносит себя в жертву и страдает.
- Так как зовут нашу новую няню? – спросил он.
- Михаль, - освежила я его память. – Но ты не должен ехать за ней: она придет сама…
С этими словами я поднялась с удобного кресла и принялась штурмовать шкаф со своей одеждой, ища нарядное вечернее платье, достойное украсить праздник. До тех пор, пока не разрешилась проблема с няней, начинать приготовления не имело смысла. Вот теперь можно готовиться. Завтра позвоню в парикмахерскую, чтобы записаться на полдень вторника, и завтра же утром сообщу Михаль, что она приглашается к нам во вторник вечером…
* * *   
На следующий день в классе меня постигло глубокое разочарование. Моя радость угасла еще прежде, чем я успела поговорить с Михаль и спросить, свободна ли она в следующий вторник. Мое присутствие на вечеринке Шульманов оказалось под вопросом, когда один из моих учеников задал мне вопрос и добавил, что хотел бы получить исчерпывающий ответ, так как этот вопрос может появиться на экзамене. Лишь тогда я вспомнила, что объявила об экзамене по истории в среду на будущей неделе.
Как я могу попросить свою ученицу присмотреть за тремя моими озорными малышами в тот вечер, когда она должна корпеть над книгами по истории? С моей стороны будет непорядочно предложить ей работу тем вечером, когда ей нужно  заниматься. Как ее учительница я должна стремиться к тому, чтобы она преуспела на экзамене. Ее «отлично» - косвенным образом также «отлично» мое, плата за мои труды. Как ее учительнице мне нельзя воспользоваться ее услугами за счет занятий. Если она придет ко мне во вторник вечером, тем самым позволив мне провести время на вечеринке, она заработает деньги, но завалит экзамен, который состоится на следующий день. И кто «наградит» ее плохой оценкой? Та, что пригласила ее поработать няней и помешала проштудировать книги!
Я чертыхнулась про себя. Почему я назначила экзамен по истории именно на среду, не приняв во внимание вечеринку у Шульманов? И почему Шульманы устраивают свою вечеринку во вторник, не учитывая, что единственная няня, которую мне удалось заполучить, должна экзаменоваться по истории в среду? И что будет, если я не смогу найти другую няню? И почему мы должны быть связаны, если хотим провести у них даже немного времени? Хотя до смерти хочется остаться, особенно мне Сколько лет пройдет до того, как наши дети смогут присмотреть за собой сами, обойдясь без надзора няни?
- Так как же с ответом? – поторопил меня прилежный ученик.
- Прости, - смутилась я. – О чем ты спрашивал?
- Учительница, - усмехнулся он, - Вы не помните вопрос, потому что не вставили его в экзаменационный бланк, или просто делаете вид, чтобы уклониться от исчерпывающего ответа?
– Нет… Да… То есть… Я еще не составила вопросы для экзамена… - пробормотала я и отметила про себя факт, что если все-таки произойдет чудо, мне посчастливится найти свободную няню вместо Михаль и мое присутствие на вечеринке не отменится – я должна взять себя в руки, собраться с силами и интенсифицировать подготовку: найти праздничное платье, посетить парикмахерскую и сформулировать все вопросы для экзамена. Нельзя откладывать составление вопросов на немногие ночные часы после обильной еды и танцев. С вечеринки Шульманов, если, конечно, смогу принять в ней участие, я, возможно, вернусь уставшей и немного опьяневшей, с головокружением.
В то время, как я отвечала прилежному ученику, в моей голове мелькали имена учениц из параллельных классов. Ведь мой муж, юридический советник, утверждал, что учительница имеет право занять своих учениц во внеучебное время. В действительности ни одна ученица из параллельных классов не обращалась ко мне с предложением, от которого невозможно отказаться, но ведь мне-то можно обратиться к девушкам, которые не должны экзаменоваться в среду, и предложить им достойную оплату за честь и удовольствие присмотра за моими детьми во вторник…
Когда прозвенел звонок, возвещающий окончание урока, и Михаль подошла к моему столу, я твердо решила ответить ей отрицательно. Сказать ей, что я совершенно уверена в том, что она прекрасная няня и что я буду рада воспользоваться ее помощью в другой раз. Но она опередила меня.
- Не волнуйтесь, - сказала она, - я помню об экзамене и обещаю Вам все выучить.
- Ты еще не знаешь моих детей, - улыбнулась я. – Они не дадут тебе позаниматься в тишине. Когда я оставляю их с няней, они устраивают себе настоящий праздник. Требуют еще одну сказку, еще стакан сока, и еще пластинку, и еще, и еще…
- Не беспокойтесь, - снова сказала Михаль, - я справлюсь. Я позанимаюсь, когда  уложу их спать.
- Ты еще не знакома с моими детьми, - повторила я. – В обычный вечер они укладываются в кровати в восемь часов и в момент, как их голова только касается подушки, тут же засыпают. Но когда я оставляю их с кем-нибудь, они забывают о своей усталости, отказываются ложиться и буянят до полночи…
- Обещаю Вам начать готовиться к экзамену по истории еще сегодня, - сказала Михаль. – Я позанимаюсь сегодня, завтра и в субботу. Ко вторнику я буду уже готова, и даже если Ваши дети не позволят мне сосредоточиться на занятиях – не страшно.
- А что, если ты из-за меня провалишься на экзамене? – спросила я.
- Этого не случится, - заверила она.
Дома мой любимый супруг твердил, что не понимает, почему Михаль настаивает на работе в качестве няни именно в канун экзамена. Я подсела к телефону и начала набирать номера телефонов учениц параллельных классов и спрашивать, заинтересованы ли они и свободны ли. Если бы нашлась другая няня, я была бы рада освободить Михаль от общества моих детей, чтобы она смогла позаниматься. Однако мои отчаянные поиски не дали никаких плодов, и с каждой минутой вечеринка Шульманов представлялась мне все более удалявшимся событием…
Выбора не было. На следующий день я сообщила Михаль, что если она все еще заинтересована и обещает позаниматься до вторника…
Только тогда мы связались с Шульманами и сказали, что будем рады участвовать в их вечеринке.
* * * 
Во вторник после шести часов работы и торопливого визита в парикмахерскую я поспешила домой и объявила об авральной уборке.
- Песах1 еще далеко, - высказали свое мнение  дети, а также мой прилежный муж, который вернулся с работы пораньше, улегся на диване (в надежде отдохнуть и набраться сил навстречу грандиозной вечеринке) и скривил нос, когда я велела ему поднять ноги, чтобы я могла отскрести пол.
- Разве ты не хочешь отдохнуть? – спросил он.
- Умираю как хочу, - я помахала напротив него тряпкой для стирания пыли, - но у меня нет на это времени.
- Скажи, почему ты должна убирать в доме именно сейчас?
- Потому, что через пять часов сюда придет няня, которая, как тебе известно, является моей ученицей, и что она подумает обо мне, если увидит, как грязно у меня дома?
- Я говорил тебе, что не следует нанимать кого-то из твоего класса, - проворчал он. – Если бы бебиситер не была твоей ученицей, ты бы могла забыть о беспорядке в доме, прилечь отдохнуть и дать возможность мне закрыть глаза…
- Но я не нашла никого вместо нее! Разве я виновата, что единственная свободная сегодня вечером няня учится в моем классе?
- А чем я виноват? – спросил мой муж, оплакивая свой похищенный мною отдых.
Виноваты одни только Шульманы: нельзя было назначать дату вечеринки, не считаясь с расписанием школьных экзаменов!
Кончив убирать и скрести, я повязала фартук и начала печь и варить.
- Яэль, ты сошла с ума? – вскричал мой воспитанный муж из соседней комнаты. – На вечеринке будет полно еды!
- Знаю, - крикнула я ему в ответ, - но через четыре часа сюда придет няня, как ты знаешь, моя ученица, и каково будет мне, если она увидит, что холодильник пуст?
- Говорил же я тебе, что не стоит приглашать няню из твоего класса… Если бы она не была твоей ученицей, ты бы прекратила греметь кастрюлями и сковородками, легла отдохнуть и дала бы и мне поспать…
- Я что, виновата, что единственная свободная сегодня  няня учится в моем классе? – повторила я, как заезженная пластинка.
- А я чем виноват? – проворчал мой зевающий муж.
- А мы чем виноваты? – спросили три моих потомка, когда я сообщила им, что сегодня вечером, несмотря на то, что мы уходим, они должны лежать в своих кроватях в восемь ноль-ноль, как в любой обычный вечер, без игр, и без всяких историй, и без сладостей, так как их няня должна позаниматься.
- Мы что ли виноваты, что она твоя ученица? Нельзя было найти другую няню?
И тут я взревела с пересохшим горлом:
- Нет!!!

* * *
В час ночи, уставшие, но в приподнятом настроении и слегка опьяневшие, мы вернулись с грандиозной вечеринки Шульманов.
- Какое счастье, что не нужно отвозить ее домой, - сказал, зевая, мой довольный муж.
- И какое счастье, что я закончила с подготовкой завтрашнего экзамена и могу лечь спать, - зевнула и я.
Когда мы вошли в квартиру, Михаль тоже зевала. Я предупреждала ее, что мы вернемся поздно, но надеялась, что не слишком, чтобы не отбить у нее желание побыть у нас в другой раз.
- Как вели себя дети? – спросила я.
- Они спят, как ангелочки, - улыбнулась она.
- Они дали тебе позаниматься?
-  Много времени, - ее глаза блестели. – Я обещала Вам, что успешно сдам экзамен по истории, и завтра докажу, что выполняю свои обещания.
Я расплатилась с ней, мы распрощались, сказав друг другу «спокойной ночи» и «до встречи завтра в классе», и в ту же секунду, как моя голова коснулась подушки, я погрузилась в спокойный, сладкий сон. Если бы была возможность, я проспала бы до полудня, но в шесть утра меня разбудили подозрительные шаги, и моя еще не совсем проснувшаяся младшая дочь, забралась ко мне в кровать.
- Ну, как вечеринка? – спросила она.
- Прекрасно, - я обняла ее. – А как новая няня?
- Отвратная, - доложила малышка. – Мы старались для нее, провели экскурсию по квартире и показали твой кабинет, а она, вместо того, чтобы дать нам конфет, как обещала, отослала нас спать. Просто свинья, - рассказывала дочь. – Она попросила, чтобы мы показали ей твой рабочий стол, а когда мы сделали это, она взяла какой-то лист, уселась в салоне и крикнула нам, чтобы мы отправлялись спать. Не дала нам ничего сладенького!
- Какой лист? – у меня перехватило дыхание. – Какой лист она взяла?
- Кто? Что? Что произошло? – хмыкнул мой сонный муж с другой стороны кровати.
Я босиком полетела в рабочий кабинет. На столе я обнаружила лист, который и для Михаль никакого труда не составило найти. Из-за прихода няни, являющейся моей ученицей, я положила вчера столько сил на подготовку. Вычистила всю квартиру, постирала шторы, испекла пирог, аромат деликатесов распространяла каждая кастрюля, и лишь в рабочий кабинет я не успела зайти… Только экзаменационный лист, приготовленный для копирования, я забыла спрятать…
- Я говорил тебе, что не следует нанимать няню из твоего класса, - упорно силился мой рано проснувшийся муж освежить мою память. – А благодаря вечеринке Шульманов она раскроется на экзамене как отличная ученица…
У меня не было сил на выслушивание нравоучений. Ну и что из того, что он говорил? Он же не знает, как трудно найти няню… Он не звонил десяткам из них и не слышал от каждой отрицательный ответ…
Быстрого взгляда на часы было достаточно, чтобы понять, что у меня нет времени на составление нового экзаменационного листа. Трое моих детей окружают меня, жалуются на няню, ведьму, которая приказала им идти спать, расспрашивают, как было на вечеринке, и сердятся на нас из-за того, что мы не принесли им оттуда пакетики с шоколадом и пирожными…
* * *
В восемь утра ученики устраивают в классе целую бурю, когда я сообщаю им, что «по причинам, не зависящим от меня,» экзамен переносится на завтра. Не удивлена только Михаль. У меня чувство, что она очень хорошо знает о причине. Я мельком бросаю взгляд в ее сторону. Разочарована ли она? Надеялась ли она, что благодаря прекрасному выполнению ею обязанностей няни она отличится на экзамене? Кто же, как не я, будет стремиться, чтобы она получила «отлично»? 10 баллов ее - косвенным образом 10 мои, как плата за труд. Но моя задача, чтобы она заработала «отлично» честным путем, а не обманом. Без помощи листа с экзаменационными вопросами, ради которого она так старательно хлопотала, чтобы он попал ей в руки накануне экзамена. Не хочу подозревать ее напрасно. Возможно, когда Михаль обратилась ко мне с предложением, в котором ей нельзя было отказать, ей не пришло  в голову, что я приглашу ее посидеть с детьми именно в канун экзамена по истории. Может быть, когда она пообещала мне, что присмотр за моими детьми не помешает ей готовиться к экзамену, она не думала, что я все еще не передала экзаменационный бланк для размножения. А может, Михаль, нуждаясь в карманных деньгах, решила потратить свои выходные на подготовку к экзамену, чтобы поработать в тот вечер, когда мне нужна няня, и только, когда пришла ко мне домой и дети провели ее по квартире с экскурсией, обнаружила экзаменационный бланк на моем столе и не могла устоять против искушения…
Во всяком случае я получила урок. Больше я не приглашу Михаль к себе. Даже если захочу повторить и воспользоваться ее услугами – не смогу. Трое моих детей заявили, что они отказываются. По их словам, она отвратительная няня, не читает им и не дает сладостей, а только кричит, заставляя идти в кровать, чтобы она смогла заниматься.
Кстати, на следующей неделе мы снова приглашены. Вы не знаете хорошую няню? Есть добровольцы?


1 - Праздник в честь освобождения евреев из рабства, перед которым в доме проводится генеральная уборка