Скрипичный ключ

  Темнее всего – перед рассветом.
  Я лежала, вцепившись в края кровати руками, тихонько дыша сквозь зубы. За стеной раздавались стонуще-хихикающие звуки. Я знала, что это, но от страха не могла пошевелиться. Чтобы это прекратить надо всего лишь встать, пойти туда и…
  На крыльях носа застыл запах собственного страха – горьковато-сладкий, с привкусом весенней духоты. Я быстро встала с кровати, стараясь не смотреть в черный прямоугольник двери. Практически бесшумно, подавляя тошноту,  я подошла к двери в комнату. Мой страх не был паническим, он был вполне осознанным. Ибо я знала, чего я боюсь.
  Я открыла дверь. В нос ударил тяжелый сладкий запах. По спине промчался холодок. Я подошла ближе к виновнице. Скрипка. Она лежала, тускло блестя в отблесках уличных фонарей лакированным бедром. Ее деревянный корпус почти неслышно потрескивал. Я молча смотрела на нее, не в силах взять на руки. Сейчас она была моей хозяйкой.
  Совершенно точно она пыталась дышать. Эфы втягивали воздух, трепеща резными краями. Скрипка ерзала по бархату ложа, отблески оббегали ее черты, создавая эффект непрерывного ее движения. Она никогда не разрешала запирать ее дома в футляре. Наконец она вся напряглась, струны застонали, натянувшись… и она вдохнула. И выдохнула. С тяжелым свистом выдавила из себя воздух. Теперь треск дерева заглушал даже звуки шоссе из открытого окна. Я не чувствовала ног от холода, но не могла оторваться от ее дикого превращения. Корпус ее вздымался, гриф весь изгибался, головка откинута, как будто ей больно. И тут струны тихонько засмеялись. Я очнулась от оцепенения и рванула из комнаты. Я всем весом прижалась к двери, умоляя небо ускорить приближение рассвета. За дверью чудовищно хрипела и рычала обозленная скрипка. Она не могла вырваться оттуда, физически она была намного слабее. Но морально она могла меня сломать в любой момент, поэтому я закрыла глаза и громко мычала себе под нос. Я больше не могла допустить слабости. Я не переживу, если выпущу ее сейчас…
  Внезапно все стихло. На фоне оглушающей тишины слишком громко капала вода, слишком громко я скрипела зубами в бессильном приступе страха и отчаянья. Слишком сильно билась аорта в шее. Сквозь жалюзи я увидела тоненькую новорожденную полоску светло-розового цвета. Она тихо легла на пол, распластав жидкие перья. Рассвет. Снова рассвет. Еще одна ночь. Через четыре бессонных часа я буду стоять на сцене, играя незамысловатые песенки, кланяться, поводя смычком в воздухе и смеяться в курилке, опираясь на скрипичную головку. До следующей ночи я спасена.