Уставший ангел

 Уставший ангел.
 ***
А вдруг это всего лишь ошибка? Ведь мало ли, что случается! Боги тоже ошибаются.
Он шел по узкой истоптанной тропе среди густых облаков, а крылья его волочились у самых ног его, едва не доставая до земли.
Поначалу, когда все только начиналось, ангел мог себе позволить довольно большой отпуск: оберегать никого не приходилось, в этом просто не было нужды, ведь Бог сам был заинтересован в том, чтобы у двух этих милых земных созданий было все слишком хорошо.
И оно было. Действительно, слишком. Но неужели Бог мог не соблюсти меру?! Неужели перестарался? Перестарался, и теперь пытается уравновесить их мир широкой, очень широкой черной полосой.
***
 Алиса смотрела на птиц на свинцово-синем небе, которые паковали свои чемоданы и собирались покидать это небо; на листья, которые спешили укутать замерзающую землю; и на желтые хризантемы в прозрачной вазе, которые безудержно спешили завянуть, которые завтра, уже завтра прошепчут своей хозяйке тихо на ухо: "Прощай".
***
Пёрышки на крыльях внизу постепенно становились грязно-серого цвета. Он думал, он ломал голову, но никак не мог понять. Не мог понять одного: как его Учитель, его неподражаемый Наставник мог допустить это? Ну о чем он думал, когда разлучал их? Что он хотел почерпнуть из этой затеи?
Ну не мог, не мог он просто ради любопытства ставить на них эксперименты! Это и в голове не могло уложиться! Не мог, и все тут! Или, может, у него действительно что-то сорвалось, не получилось?!
Видимо, боги действительно ошибаются.
***
Слезы невольно стекали по ее бледным щекам. Желтые полусухие лепестки время от времени падали на стол.
 И бессмысленные вопросы то и дело срывались с губ в пустоту: ну почему, почему именно с нами?..
***
Ангел многого не знал. К своим обязанностям он приступил совсем недавно, и, как уже было замечено, работы у него и впрямь не было. Его "подопечные", эти чудесные ребята, не переставали удивлять его какой-то особой осторожностью и взаимной заботой.
Ангел прекрасно видел и понимал, что он здесь просто-напросто лишний.
 Она - ее звали Алиса - была таковою, каковою и должны быть все рожденные Алисами, по его мнению. Она отличалась хрупкостью физической и душевной, была изящна и утонченна, в меру скромна, всегда весела и любознательна.
 Он - Даниил - был высок, строен, умен и сметлив, а главное - он был влюблен. Влюблен безудержно, крепко и ответно.
Подумать было можно, что знакомство их - совершенная случайность.
Так, два совсем чужих человека столкнулись в одном оживленном переулке Земного шара. Столкнулись, посмотрели друг на друга, незамедлительно осветили лица улыбками. И пошли. Пошли, крепко взявшись за руки. Причем не в одну из тех сторон, куда до этого направлялись поодиночке.
Они выбрали свой, уже совсем другой - новый путь.
***
За окном стояли одни из тех обманчивых деньков, которые Бог посылает на землю каждый год.
Алиса и Данила искренне радовались этому дару, целые дни купаясь в золотом воздухе города. Алиса собирала пестрые листья. Но отнюдь не для того, чтобы потом заполнить ими все вазы в доме. Она не знала, зачем это делать.
Зато ей очень нравилось устраивать листопад. И купаться в осени.
Почему-то, когда приходит весна, и природа просыпается, люди радуются. А когда, уставшая, она собирается на заслуженный отдых, - всем сразу становится грустно и тоскливо. И как после этого не называть этих земных созданий странными?!
***
Ангел теперь понимал одно: упустил. Упустил какой-то МИГ, который и стал роковым. Который завоевал роль решающего. Но неужели случилось все именно в тот погожий денек, когда он сидел неподалеку на старой лавчонке, наблюдая за своими влюбленными, и заигрывал с несмышленой божьей коровкой, которая пригрелась на его белоснежном крыле?
В тот день, который не предвещал ничего дурного...
***
Все, что еще совсем недавно происходило наяву, мелькало теперь яркими вспышками перед глазами.
Раннее утро. Лучи солнца, зовущие на природу. Хризантемы на столе. Хм... еще вчера их не было! Улыбка, на губах и в глазах... Тонкий аромат кофе, доносящийся их кухни... Сладкое предвкушение вкусного завтрака. Потом - насыщенный день. И весь этот день - на свежем, но уже чуть морозном воздухе...
***
 ...Да будь он проклят, этот свежий морозный воздух!
Ну почему, почему эти люди так слабы?!
Ну почему я летаю так высоко, что от этого свежего воздуха перехватывает дыхание, и никогда не болею?! По-че-му?
Ангел взмахнул крыльями, и так сильно, что несколько перышек не выдержали напора и оторвались... И полетели вниз, к этому маленькому земному шарику с царящими там повсюду большими условностями...
Зачем боги ошибаются?!

***
А потом - эта утомительная болезнь, которая на глазах съедает любимого человека...
 Дни и ночи рядом. Но без счастья. Рядом - не друг с другом. А она - рядом с ним...
Постоянный жар и бред.
Боги не должны ошибаться. Не затем они у нас.
***
А потом - эти чужие врачи в отталкивающих белых халатах. Холодные стены.
Кажется, у людей это называется воспалением легких.
Ангел слабо понимал, что значат два эти слова. Но понимал, что что-то нехорошее. Понимал это он больше по его тяжелому дыханию и отсутствовавшей вот уже который день улыбке на ее лице. И по стуку сердец - одному - трепетно, но неспокойно колотящемуся, и другому - медленно отбивающему четкий ритм...
***
 Боковое окно на втором этаже старой больницы тускло светилось напрасным светом, от которого падали тени на безлюдные переулки этого земного шара...
И в окне - две фигуры. Он и она. И в окне этом не было движения, но была - жизнь!
Страстная, пылающая, не желающая сдаваться, но - сдающаяся...
Настоящая. Но заканчивающаяся.
Горящая. но потухающая.
И только сейчас, кажется, ангел, такой уставший от своей беспомощности, наконец понял, что последний вздох несравненно больше и значительнее всех сотен тысяч вдохов и выдохов, сделанных за всю жизнь...
***
Врачи неустанно боролись за его жизнь.
Она никуда его еще не отпускала.
Лицо Алисы за эти две недели стало неузнаваемым. И даже не из-за того, что под глазами были темные круги, а кожа стала мертвенно-бледной. Нет.
Ангел позабыл, как блестят ее глаза. Он забыл и ямочки рядом с глазами в момент появления улыбки. И улыбку... Улыбку, которая не раз уже обезоруживала его, он совсем позабыл...
***
Сухие веточки пустого зимнего клена тревожно стучали по одинокому окну. И за этим окном было уже совсем темно и холодно.
Это была первая ночь за прошедшие уже четыре недели, когда Алисе не позволили остаться в больнице. Даниил разрушался на глазах, болезнь заключила его в свои крепкие объятия.
В глазах врача Алиса прочла почти твердую мысль, что ночь эта может стать для Данилы последней. Но, как она ни просила, как ни уговаривала, ее принудили уйти домой.

***
Пожалуй, впервые ангел очень смутился оттого, что совсем не знал, что же делать ему.
Он растерялся.
С кем ему сейчас нужно было быть? Для кого его присутствие, или, напротив, отсутствие, может стать судьбоносным?
Но времени на раздумья не было совсем.
И он ушел, покинув Даниила. И не то, чтобы Алиса была ему дороже...
И ангел почти уже не сомневался, когда они захлопывали больничную дверь и растворялись в морозном воздухе, что нужен он именно ей.
***
Ее холодная квартира была тоже словно потухшей и безжизненной. Привычный стол. Какие-то бумаги на его поверхности. Совсем уже осыпавшиеся цветы в вазе без воды. Но - ангелу сразу же бросилось это в глаза - один цветок был по-прежнему также свеж и хорош. Будто его только сорвали...
Пыльная книга с закладкой на предпоследней странице на тумбочке. Все так отвратительно привычно... Кухня. Чайник на плите. Нужно вскипятить. Наверное, хочется горячего. Ванная. Вымыть руки. Обязательно с мылом. Зачем? Так, привычка. Ополоснуть лицо ледяной водой. Смыть накопившуюся усталость. Почувствовать, как пылают щеки от резкой смены температур. Вспомнить, КАК пылают щеки. ведь почти забыла.
Выкипающий чайник. Заваренный, но так и не тронутый чай. А, кажется, вкусный. Кажется, с ванилью.
Зашторить окно. Закрыть двери. Плотно-плотно, чтобы даже воздуху было сложно проникать. Лечь в кровать. не разбирая, просто лечь на уютный плед, накинув бабушкину шаль. И не думать. Постараться поспать.

***
Он и раньше так делал. И был счастлив, что может снова наблюдать за ней, спящей. и охранять ее сон, который так легко можно было нарушить.
И сидеть с ней так до самого наступления рассвета. И любоваться ею, в то время, когда сама она будет любоваться солнцем и играть с теплыми лучами. И впускать в комнату воздух, много воздуха...
Но сегодня - увы - он не увидит всего этого. Он прекрасно знал, что спать сегодня она будет очень, очень долго, сколько, наверное, не спала за всю жизнь...
Только, единственное, он очень надеялся, чтобы - никаких снов...
А потом, когда этот сон все же закончится, снова врачи, стены, двери, двери... Когда-то же этот сон должен будет закончиться!
Только теперь - все еще хуже, ужаснее, но - проще. В первом же взгляде врача читает - слишком поздно. Больше нет. Опоздала. Совсем. И ничего нельзя вернуть или переиграть. Все. Точка. Последняя глава. Можно, конечно, еще что-то в заключение... Вот только - как? Да и к чему.
Точно точка.
Потом все уже совсем смутно. Кругом - люди. Такие неестественно черные. Бледные. И слезы. Много и искренних. Хотя тоже смутно понятно - а для чего они? Разве ими что-то изменишь?
***
Ну а потом, спустя несколько дней, в один очень ясный день - совсем хорошо. Снова вместе. Снова - только он, она и - чуть поодаль - ангел. Совсем хорошо, если только по сторонам не оглядываться. Все испортишь. Вокруг - никого. Только черные птицы. Много черных. И кресты.
А она - рядом с ним, как и тогда в больнице. Но она - рядом с его могилкой, земля на которой еще совсем свежая...
Проснуться бы!..
И снова поверить в то, что никогда боги не ошибаются.
  ***
Ангел был уже высоко-высоко, когда Учитель заметил его.
Не медля ни минуты, Ангел подлетел к нему. Хотел сразу же, не откладывая, засыпать его вопросами.
Но не успел он сделать всего этого. взглянул Ему в глаза. И все вопросы, всё негодование вмиг исчезли.
Он всё знал.
Губы его не шевелились. но глаза, спокойно улыбаясь, говорили обо всем, о чем хотел узнать Ангел.
Он все знал.
Довел до крайности, задержался на грани, чтобы после, в одно очень ясное утро, проснувшись, улыбнуться этому Земному шару и дотянуться до облаков...