Как адмирал борща поел

          Я закончил кулинарное училище, и меня, как водится, после его окончания забрали в армию. Направили служить по специальности, и попал я на Балтийский флот, на большой десантный корабль, тогда еще новенький, только сошедший со стапелей.
          Мое дело было варить щи-борщи, в чем я был совершеннейший мастер.

          Служба текла своим чередом. Дни были похожи один на другой и, как водится, тянулись бесконечно. Повар, а точнее, кок на корабле встает раньше всех, чтобы вовремя приготовить завтрак и обед.
          Постоянные тренировки, «борьба за живучесть корабля», строевые смотры – одно и тоже.

          А по весне, когда сошел лед, и жизнь стала расцветать во всей красе, грянули учения. Надо сказать, учения, сами по себе, демонстрация непонятно чего непонятно кому. Но все бегают, суетятся, крутятся. Наступает некая эйфория приключений, нечто сродни дальнему путешествию.
         И вот, наш красавец десантный корабль выходит в море. И все бы ничего, но к нам на борт садится командир дивизии адмирал Олялин. А он, надо отдать должное, был мужиком крутым, если что не так, мог таким матом загнуть, что мало не покажется! Но все равно его любили, потому что он, несмотря на свою суровость, был человеком справедливым, и по пустякам свою ярость не выпускал. Да и на вид был хоть куда: здоровый, как могучий дуб, с огромными ручищами, мощной грудью, и под стать таким же громовым голосом.

         Если кто не знает, скажу, когда идет на корабле какое-нибудь начальство, все на ушах! Палуба должна быть вылизана так, что в нее можно смотреться, все медные корабельные атрибуты, должны сверкать, как котовы яйца, форма на военных – это отдельна «песня» - пусть у кого-то будет болтаться пуговица или ее не будет хватать!
          Ну и как  водится, если на корабле начальство, меню, соответственно, самое лучшее. Появляются тут тебе и сосиски в банках, и сайра, и огурцы свежие, и помидоры, то, чего на столах простых смертных военных никогда не бывает. Но фантазия составления меню – мужская, так как на военном корабле одни мужики, поэтому верхом кулинарного искусства был назван борщ на первое и котлеты с пюре – на второе. Хотелось спросить, что, ваши жены никогда вам не варят борщ? И не жарят котлеты? Но кто бы стал спорить, борщ так борщ, котлеты так котлеты.

          Вышли мы в море. Каждый занимается своим делом: штурманы путь прокладывают, механики следят за механизмами, артиллеристы – стреляют, а я варю борщ. Стараюсь, потому что от вкуса моего борща, как ни странно, будет определяться и общая оценка учений. Начальник продчасти расстарался, сбегал на рынок, принес укроп и петрушку, чтобы уж борщ был ароматным и вкусным.

          А надо сказать, в море – законы подлости действуют безотказно. Из всех богов Нептун, наверное, самый коварный и подлый. Мстит он, что ли, что его сослали под воду? Только мы вышли, а он тут как тут. Подождал, пока все корабли выйдут, выждал час-другой, а потом как налетел с ветром, как давай качать, да хорошо так, что некоторые сразу позеленели и стали похожими на лягушек, замаринованных и выброшенных на берег.

          А мне что? Варю себе и варю. Конечно, удобств никаких. Камбуз небольшой, горячая плита. А за плитой небольшой промежуток. Тесно, да еще смотри, чтобы лагун не упал на тебя (лагун – это такая огромная кастрюля). А качка, как назло, сильнее и сильнее, и лагун с борщом стал как-то подозрительно наклоняться, иногда даже выплескивать содержимое. Пару раз я подтирал палубу и плевался от злости. Но в нечеловеческих условиях борщ был готов. И получился он наваристый и такой красивый, что хоть картину пиши. И запах источал на весь камбуз и выходил дальше, дразня голодное обоняние.

          Я решил его снять с плиты и поставить на палубу, так все-таки надежнее. Но  Нептун, царь морей, не дремал, оказался тут как тут, как-то особенно наклонил корабль, лагун тоже наклонился, поехал по плите и спрыгнул на палубу. Корабль тут же качнуло в другую сторону, и лагун замер, почти ничего не выплеснув. Я чуть не лишился дара речи. Вот, скотина! И все это тогда, когда на корабле адмирал. Но тут корабль опять качнуло, но теперь уже чуть сильнее, и кастрюля с борщом уехала к переборке. Я решил, чтобы не случилось беды, закатить лагун с борщом в закуток между переборками. А в это время жарил котлеты, руки были в масле, скользкими. Ухватившись за ручку лагуна, я встал с той стороны, где был этот закуток. И тут, как назло, опять корабль накренился, и борщ поехал на меня всей своей пятидесятилитровой мощью. Деться мне было некуда, я стал пятиться в заповедный закуток, а борщ, скотина такая, подъезжал ко мне, как мне показалось, даже поплевывал от удовольствия  от такой удачно представившейся возможности мне насолить. Кастрюля с кипящим борщом – что может быть хуже? Я забился в угол, но это ничуть не помогло, почему-то корабль наклонило именно в мою сторону, и кастрюля стремительно поехала на меня. Что было делать? Я, как гимнаст на кольцах, уперся руками в переборки, поднял ноги и завис в воздухе. Лагун медленно подъехал под меня и успокоено встал. Секунду я висел над борщом. Но потом руки, которые были в масле, начали предательски ползти вниз. Как мог, я вжимался в переборки, но с физикой не поспоришь. А качка, словно по мановению волшебной палочки, прекратилась, и лагун удобно расположившись подо мной, и не собирался уползать. Ему, видишь ли, хорошо было в закутке. Руки в последний раз скользнули, и я со всей силы как был, в ботинках упал в борщ. И тут же выпрыгнул из него. С остервенением стал стаскивать ботинки, потому что ноги пекло нестерпимо.

          Босиком побежал к медику. Тот, увидев выражение моего лица, сразу понял, что-то случилось.
          - Товарищ капитан, разрешите обратиться!
         Тот кивнул.
          - Я ногами стал в борщ!
          - Что? – не понял капитан.
          Я наскоро объяснил ему, что случилось.
          - Твою дивизию…, - замычал доктор. – Показывай ноги, черт бы тебя разорвал! Ты понимаешь, что ты наделал! – он хотел выругаться, но все слова застряли у него в горле, вырывался только хрип. Но при этом он быстро обработал мне ноги, все время, всхлипывая и плюясь одновременно. – Ты понимаешь, что после твоих «гадов» (так называют на флоте рабочие ботинки), борщ жрать нельзя?!
          - Понимаю, товарищ капитан, а, может, никому не скажем?
          - Ты что, салага? Думаешь, я смогу есть из этого лагуна? Вот черт, надо идти докладывать командиру.
          Он зло посмотрел в мою сторону. Не было б адмирала, все бы ничего, вылили бы, ну обошлись без борща, эка невидаль! Но что сказать адмиралу? Заново варить не было времени, через полчаса наступал обед. А на флоте – все по расписанию!
          - Иди к себе! – бросил он ходу, надел фуражку и вышел вместе со мной.

          Через несколько минут появился командир. Молча посмотрел на меня, на борщ, на мои ботинки, одиноко стоящие при входе, и вышел.
          Пока командир решал, как доложить о таком происшествии адмиралу, наступило время обеда. Нужных слов так найдено не было. Может, он решил, что все рассосется как-то само собой?

          Олялин стремительно вошел в кают-компанию, пожелал всем приятного аппетита и сел на свое место. А новость уже распространилась по кораблю, и все со страхом и ужасом взирали на адмирала, как он среагирует на то, что первого на столе нет. Тем временем внесли второе и поставили перед адмиралом.
          Адмирал с удивлением обвел взглядом кают-компанию, столы. Нигде не было первого.
          - Я не понял, командир, а где первое? – грозно спросил он.
          Командир в одно мгновение подскочил к адмиралу и вытянулся в струнку.
          - В первое кок встал ногами! – бодро, как приказ, доложил он.
          Олялил даже привстал от удивления.
          - Что-о-о? – завращал глазами начальник.
          Командир коротко объяснил, что произошло. Все ждали реакции, а произойти могло все, что угодно.
          Но адмирал хмыкнул себе под нос и сказал:
          - Ну что ж, давайте второе! – и во время трапезы кривил губы, чтобы не рассмеяться.

          После обеда он подозвал командира:
          - Покажи-ка мне этого бойца! Пойдем на камбуз, хоть посмотрим на борщ!
          И стремительно зашагал по палубе.
          Когда его могучая фигура появилась в проеме двери, я чуть не лишился дара речи.
          - Этот? – прозвучало как в фильме, когда ведут расстреливать.
          - Этот, - обреченно кивнул командир.
          - Ну, как, сынок, ноги-то целы? – усмехнулся адмирал.
          - Так точно, товарищ адмирал, - целы!
          - Запах борща слышу, где он? Дай хоть посмотреть!
          - Вылили за борт, товарищ адмирал!
          - Вот рыбы сегодня порадуются! Устроил ты им обед!
          Я опустил голову.
          Адмирал усмехнулся и по отечески похлопал меня по плечу:
          - А котлеты твои хороши, матрос!
          - Служу Советскому Союзу! – зачем-то гаркнул я.
          - Молодец! – и повернулся к командиру, - пошли в рубку, учения никто не отменял.
          С тех пор я не люблю борщ. Даже не выношу его запах.