Александрия

         

Господи!  До чего же хорошо!  До чего же на душе легко и спокойно! Уже неделю живём без всякого напряжения, знаем, что не нужно ожидать внезапного выезда на аэродром, стремительного вылета на перехват нарушителей воздушного пространства Арабской республики Египет, отдыхаем без  ожидания боя с ними, срочной поездки на Командный Пункт для руководства боем.  Неделя! Как люди! Свободны!
Чудесная вилла, русская кухня (правда, хлеб только белый), совсем рядом  море. Средиземное море с замечательным песчаным  пляжем; громадный, вытянутый вдоль обрыва к морю город  Александрия (да, да, та самая, известная в истории  Александрия, названная в честь завоевателя Македонского).  Полная свобода, ограниченная только рамками приличия и разумом.
Наконец-то мы – на отдыхе!
Много времени проводили в городе, рассматривая богатые красивой экзотической зеленью скверы и парки, шумные улицы, насыщенное и  неупорядоченное движение транспорта и пешеходов.  Были и на «Персидском базаре», который поразил шумом, размерами и воистину беспредельным ассортиментом товаров и услуг. Но основное время мы проводили на море.  Какое чудо – Средиземное море!  Цвет голубовато-зеленоватый. Почти всегда   хорошие волны.  Вода намного солоней, чем даже в Чёрном море. Окунёшься – сразу узнаешь, где на твоём теле есть царапины и ссадины – соль запечёт. Не сразу решились открывать в воде глаза. Качаться на волнах, подныривать под них – громадное удовольствие.  Был при нас и шторм (наверное, штормик), тогда к морю подходить страшно.    И, как во всём Египте, солнце.  Бесплатно, вволю.  Но…  шутки с ним плохи, и мы перед поездкой на отдых специально загорали – готовили тела к встрече с Его Величеством южным светилом, не прикрытым никакими облаками, никакой дымкой, никаким смогом.
          Незаметно промелькнул срок отдыха, назревает день возвращения домой, на авиабазу Бени-Суэйф.
          Кто-то из лётчиков говорит мне: «В порту стоит советский военный корабль.  Вот бы посмотреть его».   Решение созрело быстро:  «Завтра пораньше, до жары, едем в порт на военно-морскую экскурсию».
         Сказано – сделано,  и мы в порту.
Среди «купцов» военный корабль виден сразу,  и по раскалённому асфальту шагаем к нему. Идём неспеша, а в мозгу только одна мысль: у нас же нет никаких документов.  Ничего и ни у кого.  Много раз чинуш  в Каирском  офисе  я просил отпечатать нам какую-либо бумажку на арабском и английском языках, что-то вроде «Русский специалист… по приглашению правительства АРЕ… Просим оказать содействие…»  Ну, хоть что-нибудь… Ведь кроме русских физиономий и  языка у нас не было ничего, удостоверяющего принадлежность к великой нации и одной шестой части суши. А случись что-нибудь? Например, катапультируешься в пустыне или у деревни?  Кто там  знает русский язык? Кто поймёт, что ты «садык» -- друг, а не враг?    Но… нам только обещали.   Да и одеты мы сейчас в свободные   пёстрые рубашки, лёгкие сандалии.  Кто пустит беспаспортную банду на корабль? Да ещё и на военный?  Надеяться осталось только на личное обаяние и красноречие.

Пришвартован морской красавец к пирсу. Названия корабля нет, только номер. У трапа, перекинутого с борта на пирс, стоит вахтенный матрос.
        -- Здравия желаю! Я – советский подполковник. Позови, пожалуйста, вахтенного офицера.
        Посвистел матрос в висящую на груди дудку, появился из чрева корабля и подошёл к нам капитан-лейтенант. Смотрит на нашу компанию с недоумением.
        -- Здравия желаю! Я – подполковник Теряев, со мной наши лётчики. По просьбе правительства АРЕ мы выполняем в пустыне трудную и ответственную задачу почти год. Измотались. Нам устроили неделю отдыха в Александрии. Мы были бы рады экскурсии по кораблю, которых мы не видели. Нам не нужны никакие тайны, военные секреты. Просто хочется посмотреть условия работы, отдыха, кое-что спросить. По небу носимся много, а о тружениках моря ничего не знаем.
        Подумал капитан-лейтенант и вызвал старпома корабля,   капитана третьего ранга – майора.
        -- Здравия желаю! Я – подполковник Теряев…
        И опять повторил монолог, только ещё более  его расширил, усилил. Признался, что у нас нет с собой никаких документов и  мы рассчитывать можем только на доверие со стороны морских волков.
        Поверил  нам  старпом и  распорядился  вахтенному  офицеру:
        -- Покажи лётчикам корабль.
        Увидев  недоумение на лице вахтенного, добавил:
        -- Окажи лётчикам флотское гостеприимство


        Повёл вахтенный нас  по кораблю. Чистота везде предельная. Всё на своём месте. Моряков без дела не видно. Теснота. Идёшь по узкому коридору и только стараешься не зацепить какой-нибудь вентиль, выключатель, рычаг.
        Капитанский мостик – центр управления кораблём. Хороший обзор вокруг, стол  для штурмана,  его карт,  продуманное переговорное устройство со всеми рубками корабля, экраны радиолокаторов, приборы. Именно отсюда идёт руководство кораблём и в мирные будни, и в бою. Чего-то не хватает. Точно! Нет штурвала, у которого, держа трубку  в зубах, матрос вглядывается  в компас и устанавливает заданный курс.  Спросил моряка. Рассмеялся он в ответ:
       -- Штурвал остался только в сказках и на картинках. А у нас – электроника, кибернетика, гидравлика.  Вот этой маленькой кремальерой устанавливает  штурман  курс по этому компасу, и корабль выдерживает его до новой команды.
       Посмотрели кают-компанию, кубрики офицеров, каюты матросов, отсек двигателей и пр. Везде тесно, нужно соблюдать жёсткий порядок. Всюду жарко. Правда, моряк объяснил, что жарко на стоянке, а при работе двигателей на ходу  работают вентиляторы, кондиционеры,  и жары не чувствуется.
       И вдруг в одном из проходов так сильно пахнуло хлебом. Свежим хлебом. А мы почти год уже не пробовали настоящего хлеба. Пекли для нас арабы белые длинные лепёшки, но их хлебом  можно было называть условно.  Слышу – сзади кто-то из наших так мечтательно выдохнул  «Хлеб».  Вахтенный, услышав, подтвердил:  «Да, тут камбуз. Мы сами себе печём хлеб». А я в это время оглянулся и миной дал знать: «Никаких разговоров о хлебе».  Конечно, моряки бы нас хлебушком угостили, но и так спасибо им за экскурсию. Не хотелось в их глазах выглядеть совсем несчастными.
       Спасибо вам, морские волки, за флотское гостеприимство!

       Посмотрели корабль, как побывали на родной земле, и – опять в пустыню, прикрывать Каир и металлургический комбинат Хельван с юго-востока от израильских агрессоров,  хлебать баланду вместе с песчаной пылью  и с тоской посматривать на листки календаря.