Сиротка. Окончание

 
Катерина с такой силой закрыла дверь, что в соседнем процедурном кабинете зазвенели оконные стёкла. На шум выбежала молоденькая медсестра Леночка. Увидев свою тётку, она произнесла.

- Ну что вы, тёть Кать всё воюете?
- Ой, Ленка, не знаю, что и делать... Не разрешает деспот этот, дитя забрать!

Катерина залилась слезами.

- Не стойте на сквозняке, зайдите. Медсестра усадила Катерину на кушетку, дала воды  и, наблюдая как дрожат тёткины руки, Лена поняла: случилось что-то серьёзное.
- Ну, не плачь, тёть Кать, всё же хорошо. Детки здоровы, с вами всё в порядке, что ещё нужно?

Две женщины сидели обнявшись и та, что постарше, изливала душу молодой.

- Грех на мне, Ленка! Никому не говорила...
- Какой такой грех?
 
Катерина  призадумалась, как бы соображая, стоит ли вытягивать из глубины души своей сокровенную тайну... И, как бы очнувшись, с жаром начала рассказывать. 

- Я молодая тогда ещё совсем была - закончила восемь классов и поехала поступать в город, в педучилище. Ну и загуляла: свобода совсем мозги затуманила. Поступить – не поступила, но любовь, как мне тогда показалось, встретила. И, как это часто бывает, залетела. Через неделю мой "ненаглядный" пропал, я ему и сообщить-то ничего не успела. Что делать? Возвращаться в таком виде никак нельзя было, отец бы убил! Вот я по чужому паспорту, взяла у девчонки что со мной поступала, и легла в больницу... Избавляться от ребёнка.

Катерина вытерла слёзы.

- Тёть Кать, ну, какой же это грех? Многие так делают, аборт сейчас не считается грехом!

- Подожди, Ленка, не перебивай меня! Накопилось за эти дни столько всего, очиститься хочу, выговориться. Слушай.

Вернулась я обратно в деревню, а тут и Илья из Армии пришёл, голодный до девок, темперамент так и прёт! Ну, и сосватал меня, поженились мы к зиме. Вот я и решила: сколько Господь деток даст, столько и рожать буду.

- Что-то я не пойму, а девочка-то, что оставили, вам зачем?

Катерина, уже немного успокоившись, опять заплакала. Чтобы хоть как-то развеселить свою тётку, Ленка выпалила.

- А Иван Иваныч сказал на планёрке, что если Иванова Катерина ещё раз вздумает рожать, то он уволится!

Шутка не удалась, тётка грозно посмотрела на племянницу. Перепугавшись, медсестра повторила. 

- Так девчушка то здесь причём?
- За день до моих родов, сон мне приснился: Ангел ко мне прилетел. Сел на кровать, гладит мне руку и говорит: "Я здесь, я совсем рядом, мама!" Просыпаюсь, ничего понять не могу – к чему сон то этот?

- Сон, он и есть сон, - Ленка, как могла, успокаивала  Катерину – мне иногда такое приснится! Вот, намедни снится: выхожу я замуж за Бандероса! А просыпаюсь, Васька мой храпит рядом, а не Бандерос.

У Катерины вмиг высохли слёзы. Не обращая внимания на плоские Ленкины шутки, женщина продолжила.

- Когда сон мне этот снился, девчушка-то, сиротка, уже родилась. Вот Ангел меня и предупредил, мол, тут я, рядом, мама! А вдруг это моего не родившегося ребёночка душа прилетела?

- Вам бы, тётя Катя, фантастику писать, а не детей рожать! Сюжет какой закрутили!

Не слушая  Ленкино щебетанье, Катерина продолжила.

- Ты утром как сменишься, зайди в нашу церковь.
- Свечку, что ли поставить?

- Какую свечку! Подойди к батюшке Андрею, попроси его ко мне, сюда, зайти. Он моих деток крестил, Бог даст, не откажет! Я понимаю, занят он очень. Но только обязательно, чтобы батюшка Андрей пришёл, поняла?

Ленка испуганными глазами посмотрела на тётку: "Случилось что-то? Анализы плохие?"

- Анализы! – передразнила женщина – кто о чём, а медсестра о клизме!

На следующий день, где-то после обеда, батюшка Андрей подходил к сельской больнице. Его проводили к заведующему акушерским отделением Штольцу. Иван Иванович ни сном, ни духом не знал о предстоящем госте. Но когда выяснилось, по чьей просьбе прибыл батюшка, попытался его отговорить.

- Пустое! После родов у женщин и не такое бывает! Вы же, отец Андрей,  хорошо знаете  Катерину. Характер – полком командовать!
- Иван Иваныч, дорогой,  меня попросили прийти, я и пришёл. Нельзя отказывать.    

Оставив батюшку Андрея в своем  кабинете, доктор привел  Катерину. Штольц расположился за столом, явно давая понять: кто здесь хозяин.

- Иван Иваныч, вы бы вышли, чайку попили, нам поговорить нужно "тет-а-тет"! - Катерина, злая на Штольца, чеканила каждое слово.

Густо покраснев, доктор покинул собственный кабинет. "И откуда она такие слова-то знает? Не иначе, сериалов насмотрелась!"

- Нельзя так, Катерина - пожурил батюшка Катерину – Штольц очень уважаемый человек!

Женщина взглянула на священнослужителя. Отец Андрей белокурый  красавец, за свою жизнь влюбил в себя не одну женщину... Да и не мудрено: стройный, подтянутый, курчавые волосы цвета соломы, тугим пучком стянуты резинкой, коротко стриженная борода, а глаза... василькового цвета, бездонные, как озёра! Утонешь в этих глубинах и не пожалеешь! От одного только его "бархатистого" голоса, можно сойти с ума. С такой внешностью, какую подарил ему Господь, ну никак нельзя было идти в священники! Это грех...

Его супруга, матушка Ольга, была обычного вида женщина – высокая, стройная. Единственное, на чём  задерживался взгляд, так это были её губы: пухлые, сочные, прямо как вишни! Ох, и полакомился батюшка губками-ягодками своей любимой...

Прошло уже два часа как длилась беседа. Иван Иванович Штольц несколько раз, как бы случайно проходивший мимо дверей своего кабинета, ничего разобрать так и не смог. Слышно только было, как всхлипывала Катерина, как своим "струящимся" голосом, отвечал ей священник.

**
Пролетело ещё три дня, завтра домой. Катерина за всё время пребывания  в роддоме, кормила троих младенцев: двоих своих и девчушку – сиротку. Самое интересное, что молока  хватало на всех, даже и прикармливать не приходилось. 
 
Утро следующего дня выдалось солнечное, тёплое, воробьи чирикали на берёзе,  рядом с которой Катеринин супруг "Илья Муромец", припарковал  их семейную гордость - автомобиль Нива. Коричневого цвета, чистенькая, с воздушными разноцветными шариками, завязанными  на зеркалах, она напоминала огромную шоколадную конфету! Илья свою машину так и называл: шоколадка, ты моя!

Медицинский персонал больницы почти в полном составе высыпал во двор. Женщины перешёптывались, поминутно поглядывая на крыльцо больницы. Счастливые папаши, с цветами, в окружении многочисленных родственников, ждали своих жен с будущими наследниками.

Катерина появилась на пороге роддома, держа на руках одного из своих близнецов. Женщина была немного растеряна, она явно кого-то искала. Но, быстро найдя, улыбнулась своей широкой улыбкой. Второго ребёнка нёс её супруг Илья. Исхудавший и вымотанный за последние дни так, что Катерина, испугавшись, спросила.

- Не заболел ли ты?
- Не болен я. Приедем домой, полечимся вдвоём!
- О, Господи, опять за своё.

Подойдя к своей "шоколадке", Илья уложил на заднее сиденье автомобиля младенца, забрал у жены второго и положил рядом. Вручил Катерине букетик полевых цветов, поцеловал и спросил.

- Ну, все в сборе. Поехали?
- Не торопись, успеем...


Входная дверь роддома открылась и в лучах яркого солнца, как  мадонна с картины Рафаэля, появилась... матушка Ольга с младенцем на руках.

Атласное одеяльце в которое завернули ребёнка, было перевязано огромным красным бантом и напоминала красивый подарок. Младенец, методично чмокая соску, крепко спал. Кружева обрамляли ангельское личико девочки, в недавнем прошлом пережившей трагедию, и слава Богу, так и не узнавшей об этом.

Матушку Ольгу, спускаясь со ступенек крыльца, придерживал под локоток супруг, настоятель местной церкви, батюшка Андрей. Он был в шикарном светло-сером костюме, галстуке и  рубашке под цвет своих изумительных глаз. Их единственный сын, семи лет от роду, названный в честь отца Андреем, был окружён персоналом больницы и "раздавал" интервью.

- Андрюшенька, – ворковала Глафира Петровна, – ты теперь старший брат!
- Ох, и не говорите, - как старичок вздыхал мальчик, – вы даже не представляете, какая на меня ложится ответственность!

Автомобиль  Андрея стоял рядом с нивой четы Ивановых. Батюшка открыл дверцу машины, аккуратно взял младенца из рук Ольги. Матушка быстро села на заднее сиденье, сразу же забрала ребёнка к себе и, не отрывая взгляда от личика девочки, произнесла, обращаясь к мужу.

- Андрюшенька, прикрой окошко, а то не дай Бог просквозит доченьку, нашу... Верочку.

- Батюшка! Батюшка Андрей! - донеслось со двора.

Катерина, открыв окно своего автомобиля, высунулась почти по пояс.

- Чего тебе, Екатерина?
- Батюшка, а мы с вами обязательно породнимся! У меня мальчишек много, подрастут, мужиками станут, вот я сватов то и пришлю. Ждите!

Катерина хитро подмигнула. Губы Андрея растянулись в улыбке, а глаза-озёра стали колючими. И со словами: "Чудны дела Твои, Господи!" - батюшка перекрестился...


)))

Глава из романа.
Фото из интернета.