Последний Смертный

    ПОСЛЕДНИЙ СМЕРТНЫЙ.



25 января 1999 года. Город Н. Частная квартира.



        Леонид проснулся к обеду. Первое, на что он обратил внимание, была трехлитровая банка с рассолом из-под соленых помидоров. Головная боль, дурнота и слабость пришли минутой позже. После нескольких глотков разбросанные в беспорядке бисеринки мыслей стали собираться в какое-то подобие узоров.
        «Ну вот, опять нажрался, сколько раз зарекался не пить больше своей нормы и вот… Впрочем, черт его знает, где эта норма. Вчера было хорошо, а сегодня почему-то плохо. И, чем лучше бывает вчера, тем хуже становится сегодня.  Само собой, теперь весь день насмарку.»
        Леонид сделал еще несколько глотков из банки, попытался закурить сигарету, но это тут же свело на нет предыдущую потугу выздороветь. Он затушил сигарету и начал вспоминать вчерашнее. Воспоминания о вчерашнем хорошо  всегда немного притупляют сегодняшнее плохо.
        «Так, собрались без жен. Черт побери, будь я с женой, так бы не пил, хотя, для того и собрались без жен, чтобы выпить так… как еще хватило дури домой доползти? Шел, кажется, пешком… Значит, с чего начнем? С начала, с конца, или с кульминации? Сначала - неинтересно, потому что оказались мы там все чуть ли не случайно, и пришлось идти брать еще. Был там, кажется, один непьющий… идиот. Вот с него и началось самое интересное. Вечно от этих непьющих одни проблемы. Как он вообще затесался в компанию бывших алкоголиков-холостяков? Я, например, его в первый раз видел… Черт, опять дурняк бьет… это точно, от него... кувалдой по башке, да изнутри… Надо рассольчику хлебнуть.»
        «…Так, значит, когда мы уже конкретно залили шары, а этот гад не хряпнул с нами ни рюмки… А почему? Какая-то язва у него, что ли, была… «За чужой счет пьют и трезвенники, и язвенники, га-га-га». Что он начал гнать? Типа, он может вызывать всех демонов ада, вплоть до его начальника Дьявола. Так. Состояние наше было на грани нестояния, но зеленые человечки с рожками и хвостом перед нами еще не прыгали, и мы, понятное дело, не поверили. Кстати, доказывать он, вроде, и не собирался… Мы его раззадорили… Даже что-то пригрозили… Уже, наверно, совсем хорошие были. Ну, правильно, он нам про демонов прогоняет, а эта… фу, блин, от одного ее имени тошно… в рюмки льется и льется. На хрена ее столько набрали? Боялись, что не хватит. А если б взяли меньше? Пришлось бы бежать еще. Без последней бутылки как раз не хватало ее половины на всех. А вторую половину что, оставлять? Напрашивается каверзный вопрос: почему не пошли еще после последней бутылки? Ответ: из-за одной идти было лень, а две бы не осилили точно. Мы свою меру знаем.»
       
        Леонид в пару приемов ополовинил банку с рассолом и сделал новую попытку закурить. На этот раз организм ответил не столь решительным протестом.
       
        «Значит... он нам гонит про Демонов, но перед глазами они еще не пляшут. В общем, мы ему пригрозили насильно залить в глотку эту… адову субстанцию, черт бы ее побрал, если он нам прямо здесь кого-нибудь не вызовет. Ну, кого - долго не думали, давай нам самого главного, Дьявол который.
        А ведь он его в натуре вызвал! Если б я сам той ерунды, что я потом наворотил, не сделал, не поверил бы. И не галлюники пьяные это были - галлюники у каждого свои, а у нас один Дьявол на всех был. Да и вообще у нас головы в тот момент вроде как прояснились - ну, как на море, у берега, сквозь воду из-за мути камней не видишь, но знаешь, что они там есть, потому что ощущаешь.
        В общем, нарисовал он на бумаге круг из букв, внутри – «да» и «нет», нитку в иголку вдел, острие в центр поставил, чтоб иголка чуть-чуть под углом была и сидит, вниз смотрит. А мы на него… От такого сосредоточивания аж до сих пор дурняк пробивает… Посидел он так и спрашивает: «Дьявол, ты здесь?» А иголка ушком поворачивается к «да»… Да, весело было… Уже совсем хорошие были. Стали вопросы задавать. Проверили - не врет. А кто первый заикнулся, что дьяволу можно душу продать? А, ну я же это и отморозил, какой хрен меня за язык потянул. Но это было как раз самое интересное. И, по идее, как раз это воспоминание должно окончательно временно покончить с этими ударами по черепу изнутри.
        Значит, так. Я спросил у этого трезвенника, как продавать душу и, что за это можно получить. Он сказал, что получить можно все, что возможно в земной жизни. Я сначала подумал про деньги. Потом про власть. Потом про все это вместе со славой. Потом подумал, что я со всем этим буду делать. Потом мелькнула у меня такая мысль - а как будет происходить расплата? Спросил. Трезвенник говорит - когда умрешь, попадешь в чистилище, а оттуда демоны заберут тебя в ад «и ждут там тебя вечные мучения, невообразимые в жизни земной». «А когда я умру, - спрашиваю, - он знает?» А трезвенник говорит: «Когда речь идет о продаже души, он на такие вопросы не отвечает, или врет. Сам подумай - он тебе в обмен на самое ценное, что у тебя есть, можно сказать - на истинного тебя - исполнение мечты   всей твоей жизни предлагает, так зачем ему говорить, что той жизни тебе, может, пару часов осталось?» «А, - говорю, - хитрый?» - «Да похитрей тебя со мной.» - «Ну, тогда, - говорю, - хочу бессмертным быть.» - "Нельзя, - трезвенник отвечает, - вся грубая материя, как бы тебе сказать попроще - смертна - ну, в том смысле…» Что-то он там про процессы какие-то говорил, типа, для тебя смерть, а для чего-то жизнь, и так далее. Ну, я в подробностях не нуждался. Нельзя, так нельзя. Тогда пришла мне в голову одна мысль. И как-то так четко на пьяную голову я ее сформулировал! «Хочу, - говорю, - прожить столько веков, сколько лет живет нормальный здоровый мужик. И, чтоб за каждый век организм старел, как за один год.» Этот трезвенник вопрос дьяволу перевел игольным ушком, тот также ему ответил, что это возможно, и теперь надо подписать контракт. Я спрашиваю - как? Трезвенник говорит - кровью. И достает старинную чернильную ручку - древнюю такую, без баллончика, красивую - золотое перо на резной деревянной палочке. И что главное - никакого страха у меня в тот момент не было. Просто весело было. Мне говорят - бросай, пошутили, и хватит, а я - ни хрена, коли палец. И смех, и грех. Пока писали, по три дырки в каждом пальце сделали. А кто-то еще и подкаливает, типа, в моем спирте крови немного осталось, контракт недействительным будет. А этот трезвенник, гад такой, говорит еще, что в двух экземплярах надо - один у меня, другой у него. В общем, с горем пополам накарябали, там… обязуюсь отдать душу после смерти за то-то и то-то.  Очень  же весело было, за что и болит теперь голова. Одну бумагу я забрал, другая куда-то исчезла. На этом сеанс закончился, а мы стали допивать и расходиться. Кстати, где она? Ленка ее, случайно, не заметила? А то может что-нибудь нехорошее подумать. Надо ее выкинуть. Этот трезвенник над нами прикололся, над пьяными дураками, а она подумает, что у меня от пьянки крыша поехала.»

        Бумажку он нашел во внутреннем кармане куртки, развернув, прочитал:

        «Я, Кометин Леонид Федорович, рождения апреля 3-го дня 1974 года от рождества Христова обязуюсь после смерти моей отдать душу свою Властителю Ада, известному мне под именем Дьявола, в обмен на обретение мною в земной жизни здорового долголетия, заключающегося в том, что один мой год старения будет равен веку времени; до тех пор, пока количество прожитых веков не сравняется с количеством в среднем и проживаемых здоровым мужчиной лет.»

        Далее стояла дата, его фамилия и подпись. Вместо подписи дьявола было черное подпаленное пятно, явно пахнущее серой.

        «Ты гля, и спичку кто-то для наглядности на ней затушил.»
 
        Смятая бумажка полетела в мусорное ведро, и Леонид пошел на балкон, чтобы подышать свежим воздухом, хорошо помогающим с похмелья…

***

3 апреля 8974 года. Городской Центр Реанимации и Биореставрации.
            
        Обычно глава   центра редко заходил в рабочие палаты. Обычно он наблюдал на мониторе за ходом процессов, выполнявшихся автоматически. Реставрация была простейшей операцией, проделываемой каждому человеку (с его согласия) каждые пятьдесят лет и делавшей его практически бессмертным. Реанимация была еще более простым делом и предназначалась для тех, кто забывал о подошедшем сроке реставрации.
        Но сегодняшний случай был особым. В состоянии клинической смерти к ним поступил человек, родившийся, по документам, семь тысяч лет назад, что было невозможно, потому что впервые реставрация была проведена в пятьдесят четвертом веке, менее четырех тысяч лет назад. Пролить свет на это дело мог только сканер-мемограф, монитор которого находился в рабочей палате. Главврач включил его и настроил на режим видеоизображений образов памяти. Через час не оставалось сомнений - этот человек действительно был свидетелем тех событий, о которых все живущие сейчас узнавали на уроках истории. Слава Богу, что  смерть только клиническая, можно его оживить и восстановить, ведь это же Живая История Земли! Он взглянул на монитор, отслеживающий текущее состояние пациента… Результат был неутешительным:
 
        «Биологический возраст тканей тела девяносто пять лет. Фактический возраст - семь тысяч лет. Резюме: вследствие сильного старения тканей гарантия успешной реставрации ниже допустимой.  Высокая вероятность физической смерти во время операций.»

        Главврач дал команду привести пациента в сознание.
             
        …Вся жизнь Леонида проходила мимо него, пока он шел по длинному темному туннелю, в конце которого мерцала маленькая звездочка. Но все же, каким бы длинным он ни был, как ни старался Леонид подольше задерживать взгляд на проходивших мимо него картинах, звездочка приближалась, становилась кружнее, на ее фоне уже можно было различить силуэт чего-то бесформенного, Леонид догадывался - чего. И вот, когда звездочка превратилась в полную луну, на фоне которой стояло невообразимое ни в каком кошмарном бреду чудовище, что-то задержало его. Он остановился, или картины перестали двигаться; с того конца раздался ужасающий, разночастотный - от сверлящего барабанные перепонки визга до сотрясающего черепную коробку баса - звук, превращающийся в многооктавный голос:
        - Что ты встал? Иди! Я ждал тебя дольше, чем кого-либо! Мог бы и поторопиться, все равно ты уже здесь!
            
        …Психошок подействовал. Его глаза не открывались, но губы слегка шевельнулись, и до главврача донеслось:
        -…Почему… я попросил у тебя так мало… жизни?..
        И в это же время голос из монитора произнес:
        - Физическая смерть. Дальнейшая реанимация бессмысленна.





           02.1999