Глава 12 Орден Бегущей Звезды

На фото: Брюс Спенс. Возможно, именно этот актер
сумел бы лучше всех исполнить в кино роль короля Эдгара




Глава 12 – Орден Бегущей Звезды

Осмелюсь сказать, что Истинное Посвящение ни в коем случае не есть формальность, навязанная третьими лицами. Достойного посвящает Сам Бог, а непосредственно обряд, как его верно понимали розенкрейцеры, существует как констатация произошедшего факта.
Василий Калугин, «О формализме иных посвящений»

1
– А после случилась Великая Битва, перемешавшая народы и времена. И ты всё искал потерянный Ключ Надежды. А в мирах воцарилась трусость, и всяческие отцы Категории, Аникии, Индульгенции и прочие с ними Гермионы и Курады, порождённые ею, правят бал. А никто из людей не замечает этого, спеша перелететь с ветки на ветку и считая, что живёт в одном и том же неменяющемся мире. И беда Кэр-Иста повторяется вновь и вновь… Ведь ты за этим позвал нас сюда?.. Существует осторожность – когда человек знает, чего следует бояться и разумно избегает опасностей. Существует страх – когда человек видит, что опасность неотвратима, но это подчас не мешает ему отважно идти ей навстречу. И, наконец, существует трусость – когда человек начинает бояться своих собственных представлений и иллюзий. Демон, порождение самого отвратительного в человеке, начинает брать верх над своим создателем… и тысячи невоплощённых душ мечутся по Вселенной в тщетном ожидании обещанного рая…

Это сказал и тут же замолчал угрюмый светлобородый великан, сжимавший в руках посох, и широко открытые глаза его смотрели в огонь Колеса.
Колесо, время от времени разбрасывая искры, вращалось посередине между пятью сходившимися вниз каменными лестницами. На нижних ступенях восседали король Эдгар, Леонтий, сэр Бертран де Борн, принцесса Исидора и – тот, кто некоторое время назад был Тинч Даурадес, а сейчас его следовало называть Таргрек-Отшельник.
И вот, что странно, все как будто этого и ждали, и никто не удивился этой перемене облика.
Куда-то пропал пиршественный зал, и столы с яствами, и ложа, и скамьи, и все присутствующие, включая слуг, гостей и прожорливой банды крысокотов во главе с великим Мяурысьо…
И только то же небо всё так же дышало мрачным холодом, и звёзды совершали круг вокруг тускло сияющей Птички, Что Сидит На Тонкой Ветке.

– Прости меня, Эдгар, – нарушил молчание Леонтий. – Но от кого ждала ребёнка королева? И что же всё-таки произошло с нею потом?
– А вы не догадались?.. Мы очень любили друг друга и мечтали о том времени, когда сможем жить вместе, как муж и жена… Это произошло на охоте. Мы под вечер заблудились в густом непролазном лесу, и остались совсем одни, и… Боже мой, нас обоих так потянуло друг ко другу!.. Мы хотели во всём открыться отцу, и он бы, я уверен, понял нас… Но король Гладрон внезапно… ушёл. Просто так, легко, заснул и не проснулся… А на похоронах моя дурочка (что взять от женщины!), соблюдая обычай, дала обет не снимать траур по отцу в течение года… А потом вдруг и ей, и мне, и всем вокруг стало понятно, что молодая королева ожидает ребёнка…
– Я долго и безуспешно искал её… потом. И лишь спустя годы узнал, что служители сатаны, захватив королеву Дахут, ночью, тайно от всех, передали её иноземным пиратам. Что это был за корабль, и куда он держал курс – этого, похоже, никто никогда не узнает.
– Корабль назывался «Гром», – сказал Тинч вполголоса, словно боясь, что его услышат и начнут задавать вопросы.

Все замолчали и посмотрели на него. Теперь это снова был он, Тинч Даурадес, без бороды и заметно меньше ростом. Лишь глаза его всё так же неотрывно смотрели на вращавшееся огненное Колесо.
– Не жди, о король, что я сейчас сумею сказать тебе больше, чем сказал только что. Не забывай, что я бывший моряк. Земля слухом полнится, а море – ещё более того… Не держи на меня обиды. Надеюсь, что ты поймёшь меня верно, но лично у меня после твоего рассказа кое-что не укладывается в голове… А может быть и укладывается, да вот только в каком-то очень странном порядке… Миры… путешествия между мирами… путешествия из мира в мир… пару дней назад я совсем не думал об этом. Выходит, что можно, не подозревая, сидеть за одним костром со своею дочерью или сыном, или братом, или отцом, и быть с ними примерно одного возраста, и…
– Ладно. Можно я просто помолчу?.. Хотя, нет, нет! Колесо… мой вещий сон… погодите, погодите… Дайте мне чокнуться окончательно!
И он на чуть-чуть замолк, закрывая лицо ладонями.
– Вот что… – проговорил он, не отрывая ладоней от лица. – Скажи-ка, Исидора, как имя твоей матери?
– Её имя  – Тара, что на языке нашего рода есть имя богини Милосердия и Надежды.
– Тара… или, быть может, Тайра?
– Так её называл мой отец…
– Оах! – Тинч убрал ладони и в упор посмотрел на принцессу. Потом полез в карман и, достав блокнот, наскоро черкнул несколько раз карандашиком:
– Это она? Её лицо?
– Да, очень похожа. Но здесь она совсем молодая, почти девочка…
– У неё был брат и звали его…
– Терри. Терри Грэйа. Только она ничего не знает о его судьбе.
– Он погиб при штурме Коугчара, – вмешался Леонтий. – В том же бою, при осаде дома, где нашёл свою могилу Таргрек.
– Выходит, мёртвые способны возвращаться… – прошептал Тинч. – Например, я… Вот ведь инта каммарас!.. – прибавил он по-тагрски.
– Простите, но я перестаю понимать, о чём вы здесь беседуете! – взмолился сэр Бертран. – Вы все просто-напросто помешались!.. Ваше величество, о чём это они?
– Терпение, рыцарь, терпение… – ответил ему король Эдгар. – Все мы здесь даже не пьяны, и подавно не сошли с ума. Терпение!
– Её брат был моряком, – продолжал рассуждать Тинч. – И он был сыном первой жены знаменитого пирата Птэра Грэйа, ходившего на корабле под названием «Гром». Мать твоей матери была его второй женой, пленницей из далёкой страны, недолго, она разродилась в открытом море… девочкой… и умерла вскоре после родов, и звали её…
– …королева Дахут!.. – продолжил Эдгар и они впервые увидели, как текут слёзы по серебристым щекам Лесного Хозяина. Но король быстро взял себя в руки.
– Вот что, – поднявшись со своего места, сказал он. – Хватит. Я предчувствовал, что наше общение придёт именно к такому повороту разговора. Слушайте меня. Сэр Бертран де Борн! Я хочу напомнить о той идее, которая весь день владеет тобой. И это благородное намерение, и мы осуществим его тотчас же…

И они вновь оказались на той же поляне. Пропали каменные лестницы. И они впятером стояли у Колеса. Ночной ветерок шевелил кроны деревьев. И звёзды всё так же смотрели на них с недоступной вышины.
– Глядите! Бегущая! – вскрикнул Тинч, указывая в небо.
– Это Таргрек подаёт нам знак! – возвестил король.
Странная крупная звезда, просквозив по небосводу, подлетела к Полярной и начала крутить вокруг неё спирали... В конце концов, она слилась с центром неба совершенно, мигнула напоследок… пропала.
– Орден Бегущей Звезды, – промолвил сэр Бертран.
– Так-таки и сразу Орден? – засомневался Леонтий. – И потом, «Бегущая Звезда» – ведь это было, было, было…
– Это в твоём мире было, – не согласился Тинч.
– А мне нравится… – поддержала рыцаря молчаливая сегодня принцесса Исидора.
– Полночь! – провозгласил король Эдгар. – Пора приступать к обряду.
Он внимательно оглядел присутствующих и остановил взгляд на Леонтии и Тинче.
– Хорошо бы тебе, спецкорр, облачиться в свои доспехи. Да и тебе, Тинч, не мешает вооружиться. Эй! – хлопнул он в ладоши.
За его спиной выдвинулись из темноты серые тени.
– Вы доставили то, что я приказал?
Крысокоты молча поднесли мешок со снаряжением и впридачу два меча; то были мечи оруженосцев сэра Бертрана де Борна.

2
РАССКАЗЫВАЕТ  ТИНЧЕС  ДАУРАДЕС:
Первым на Колесо был возложен посох, который тут же встал вертикально и тоже принялся вращаться, показывая узоры.
– Великий посох Таргрека! Скольким людям он успел спасти жизнь! И скольким ещё он откроет путь!
Далее, он обратился ко мне и в его ладони оказалось кое-что мне очень знакомое.
– Это твои чётки, Тинчи. Ты забыл их у меня на рабочем столе.
И посмотрел на меня своим ОСОБЫМ взглядом. Так, из-под своих очков, на меня мог взирать только один человек на свете…
О Боже, это был Хэбруд!
Сверкание его очков продлилось лишь мгновение, после чего он вновь предстал пред всеми нами тем, кто был до этого – великий король-маг Эдгар, повелитель Странствующего Леса…
– По дороге ты объяснишь дочери, как с ними следует обращаться.
Он знал и это. Или догадался, как и я…
Он возложил чётки на Колесо, и они, посверкивая, зависли и завращались в искристом мареве.
– Дай мне свой меч, сэр Бертран де Борн!
И, приняв с поклоном меч де Борна, король вытянул из ножен свой, и клинок его меча отсверкнул таким же золотым блеском.
– Тебе не кажется, рыцарь, что наши два меча вышли из одной и той же мастерской? В славном городе Толедо, не так ли? Теперь, для того, чтобы узнать где вы и что с вами, мне будет достаточно посмотреться в лезвие как в зеркало… Перекрестим же наши мечи над этим благословенным Колесом!
И оба меча, скрестясь, зависли над Колесом вместе с чётками.
– Дай мне Чашу, о Принцесса!
Наша вчерашняя кентавриха (или, о Господи, теперь совсем не кентавриха), с поклоном подала ему… кофейную чашечку Леонтия.
– Миура!
Беленькая кошечка, сложив на груди лапки, преданно смотрела на короля-мага.
– Дай мне покрывало, которое принцесса забыла в траве у реки.
И, когда кошечка исполнила требуемое, пояснил:
– Покрывало сие успело напитаться ночной росой.
С этими словами он собрал и сжал в кулаке тонкую ткань – над чашечкой, которую держал в левой руке:
– Капли росы!.. Тинчес, – обратился он ко мне, – теперь мне понадобится несколько капель напитка из фляги.
Отлив пару бульков, он вернул её мне и обратился на сей раз к сэру Бертрану:
– Теперь твой черёд, досточтимый сэр рыцарь! Нам необходима небольшая веточка, одна из тех, пучок которых ты постоянно носишь на сердце. Его обронила одна из дам, что тогда, в лесах Бургундии, так резво проскакали мимо тебя, что ты не успел запомнить лица всадниц; уже потом узнав, что это была Гвискарда де Божё со своею верной свитой…
Молодой рыцарь, вздохнув, покорно исполнил требуемое, и сухая веточка из заветного букетика тоже отправилась в чашку, и Король Эдгар торжественно прибавил её к прочим предметам. Чашечка крутнулась в воздухе и превратилась в золотой кубок…
– Отныне это – непроливаемый и не могущий быть потерянным Вещий Кубок, в котором его хозяин сумеет прозревать как прошлое и настоящее, так и грядущее…
– Теперь, когда все четыре необходимых символа собраны вместе, приступим…

3
– МАГНА  МЭ  СПЭС  ТЭНЭТ!  Я возлагаю великую Надежду!
Король-маг, за спиной которого стояли полукругом сэр Бертран де Борн, Тинчес Даурадес, принцесса Исидора и Леонтий Зорох, косым крестом скрестил на груди руки.
– Я призываю Тебя, о приди, великая Хранительница Судеб! О Ты, Многовеликая и Многотерпеливая, о Ты, что повелеваешь судьбами людей и богов, о Ты, Истинное Сердце Истинного Бога!
Произнеся это, он снял с себя золотую цепь и швырнул её на Колесо.
И цепь повисла над четырьмя символами. И вращалась она по кругу, в такт Колесу.
И осветился лес мириадами светлячков – это звёзды спустились на землю.
И зашумели деревья под ветром, пришедшим с небес.
И запахло ароматами благовоний, это испарения поднимались от травы.
И гром прокатился вдали.
– САТОР АРЕПО ТЭНЭТ ОПЕРА РОТАС! – возгласил король.
И не было светлячков – это тысячи факелов и светильников озарили поляну.
И не стало деревьев – это подданные Хозяина Леса молчаливо стояли вокруг.
А вверху колеса обозначился несравненной красоты женский лик.
И восседала Она на троне, и веретено Она держала промеж колен Своих. И тянулись к веретену нити. И здесь свивались и перекрещивались нити судеб всех, кто жил, или живёт, или кому ещё только предстоит вступить в свой мир.
И подняла она руку, и с улыбкою кивнула, благословя, ничего не спрашивая и не произнеся ни слова, всех, кто был на поляне. Ибо ведомо Богу всё, что даже ещё не сказано, но предназначено быть сказанным…
И пропало явление. А золотая цепь снова была на плечах короля Эдгара. Только украшал её на сей раз золотой крест с распятой на нём пурпурной розой.
– Сим провозглашаю! – объявил он, повернувшись к собранию. – Ордену Бегущей Звезды – быть!
И выдержал необходимую паузу…
Все смотрели на него.
– Как гроссмейстер Ордена, я, изначальным решением своим, назначаю быть первым его командором тебя, сэр Бертран де Борн! Я вижу тебя грядущим Императором, что стоит на вершине башни, озирая свои владения, где царят власть, закон и порядок! Наречёшься же ты отныне Рыцарем Святого Меча! И да будет меч твой служить справедливости, и да ведёт тебя по жизни Высшая Воля!
Сэр Бертран, опустившись на одно колено, поцеловал клинок Исидоры-Сервенты-Спады и, поднявшись, опустил меч в ножны. Блеснули латы, а крест на его плаще стал ярко-красным, и белая роза украшала его посередине.
– Теперь… Тинчес Даурадес, представитель великого древнего рода, прямой потомок Иоанна Дара, строителя дворцов и храмов!
Тинч приблизился к королю и также встал на одно колено. И король ударил его своим мечом, плашмя, сначала по правому плечу, потом по левому, потом снова по правому.
– Возьми же этот посох, сэр Тинчес! И наречешься же ты отныне Рыцарем Святого Посоха!  Я вижу тебя обретшим своё вдохновение, нашедшем его в Надежде, что пробуждает твою волю в неотвратимом слиянии с Вышней Волей!  И – да обретёшь ты его, и да снизойдёт на тебя великое всепрощение, и да упадёшь ты в объятия отца своего, и покаешься за всё то, что мог, но не сделал!
Лицо короля на миг вновь приобрело черты главного редактора «Бугденского вестника», но это, разумеется, заметил только Тинч.
– Да пребудут этот Посох и вместе с ним твой меч в твоих руках! Удачи!
Тинч поцеловал посох Таргрека и, поднявшись, с поклоном отошёл на своё место.
– Принцесса Исидора, дочь Тайры-Тары! Ты, которая родилась в ту ночь и в тот час, когда над горизонтом взошла великая звезда Толиман! Ты, обучившаяся многому в диком и благословенном племени Хирона! Отныне ты нарекаешься Рыцарем Святой Тайны. Прими сей священный талисман, что одновременно и магический пантакль для вхождения в иные миры, и волшебное средство исполнения желаний, и оружие в твоих руках. Запомни: ты более всех остальных приближена к Тайне Колеса, и великое знание твоё да послужит добру!
Король так же благословил Исидору-Ассамато своим мечом, и она с поклоном отошла назад, и её место занял Леонтий.
– Сэр Линтул Зорох Шлосс! (или Жлосс, как произносят тагркоссцы). Многоуважаемый Леонтий, «Укрощающий Льва», пред мудростью и знаниями которого с уважением преклоняемся все мы. Ты, провидящий прошлое и связывающий его нити с будущим! Ты, неустанный борец со всем лживым и двусмысленным, и со всем, что оскорбляет человеческое достоинство! Ты, неустанный борец с самим собой, организующий себя и тем приготовляющий себя к иному витку спирали! Отныне ты – Рыцарь Святого Кубка, и да пребудет Кубок сей неупиваемый с тобой, и да поможет он в твоих руках твоим друзьям и всем людям понять друг друга и воссоединиться на великом пути к Истине!
Благословив Леонтия, который поцеловал край золотого Кубка, король-маг прибавил вполголоса:
– Только умоляю, оставь ты свои бабахалки на самый-самый крайний случай. Держи их по возможности подальше, спецкорр!
– Надежда… – вполголоса сказал король, вновь обращаясь к Колесу. – Надежда – это то, что не даёт нам забыться, то, что толкает на подвиги, то, что объединяет в своём понимании безумство, волю, великое терпение в претворении замысла, великое смирение перед неотвратимым, великую Веру и великое самоощущение на великом Пути! Слово моё твёрдо! И да пребудет с нами Господь!
– Вам же, – повернувшись к рыцарям Ордена Бегущей Звезды, объявил он, – сейчас надлежит хорошенько отдохнуть. Я отдал распоряжения… Зиждется рассвет, и скоро в путь, как только сойдёт роса. Битва будет долгой…