2. Однополчане. Пулемётчик В. Четин

Мария Пинаева. Где же вы теперь...

ВАСИЛИЙ ЧЕТИН
Я позвонила — и мне открыла седая женщина. Наверное, жена.
— Здравствуйте, Василий Степанович дома?
— Дома, проходите, он у нас именинник сегодня.

В красном углу комнаты сидел, торжественно положив на колено руку, Василий Степанович Четин — вся грудь в орденах! Он не ждал меня и, наверное, только для себя да для Клавдии Александровны в день своего рождения надел ордена и медали. Я объяснила, что хочу рассказать по радио о его жизни, и он, бесхитростно подтверждая, что выбор сделан правильно, и в то же время в оправдание плохой дикции — сказал:

— Пяти ребер нет, и правой руки нет, и скулы вынеты — я очень много пострадал... Вы понимаете, я когда шел к западу — я не рассчитывал, что меня убьют, и как непокоренный, понимаешь, писал домой, что меня пуля не берет. Мария Кирилловна, вот в чем дело: когда я увидал, что всё разорено, я дал клятву, что отомщу полностью. Ну, правда, многие погинули, но что сделать?! У нас от дивизии-то осталось, наверное, человек двести пятьдесят.

— А дивизия — сколько?
— Дивизия — много!.. Как было: наши разведку послали, разведка не попала, понимаешь, на немцев, а немцы-то нашу разведку заприметили. Только подошли к передовой, а за имя уже немцы — их и накрыли, наших-то. Я когда осмотрелся — тут, значит, никого нет. Я как пулемет нажал, понимаешь, по первому-то, а по второму... Второй — по мне — раз, второй раз... Как третий дал — руку мне и оторвало.

Ее полностью не оторвало, я беру эту руку, повертываю сюда, налаживаю в зубы кусать пальцы, смотрю: они почернели, у меня кровь потекла. Мне надо отползать. Тут самоходки немецкие, они ведь сейчас меня накроют, придавят меня, понимаешь. Я вынимаю две гранаты, снимаю с крючка, чтобы меня разорвало — я знаю, что они будут надо мной издеваться,— и стал отползать. Примерно метров десять или пятнадцать отполз — по мне вторым снарядом как дали, и вот у меня с пятого по десятое ребра — нет, вышибло ребра-то. Когда вышибло — а маленький снежок напал,— я тогда свалился.

 И откуда-то возьмись, бежит с правой рощи, с правой стороны боец. Я: подойди сюда! Я говорю: достань с правой стороны бинт, перевяжи мне руку, чтобы кровь не шла. Он бинт мне достал, а самоходки-то движутся на нас, он бросил меня — клянусь честно — и убежал. Эхе, мне тут было обидно... Я набрал снегу так немножко в ладони, поел — жар, и пополз.

 Метров сто отполз, и у наших траншей, ночью-то которые мы освободили, меня сразу подхватили, перетащили и положили на носилку. В медсанбате спрашивают: ну что не раздеваешься? А я уже сознание теряю.

Вернулся Василий Степанович в родную деревню с войны. Жена его не дождалась. И двоих детей бросила. Вот при таких обстоятельствах он и повстречал свою дорогую Клавдию Александровну.

— В воротах обнял ее, поцеловал и прихожу к дяде Степану, говорю: вот девка хорошая, дядя Степан, как? "Василка, бери, она ягодница, девка-то, корова есть, огород. Иди сватайся". Я пришел, поговорил, потом ее пригласили, она дала согласие, мы свадьбу там сделали, я отсюда тетку Анисью и сестренку взял — у меня фотокарточки есть...

Тут и Клавдия Александровна:
— Ну, я сперва вроде думаю: Господи, как же это за него я пойду? Руки нет, а рёбра — я не знала, что и их нету, если бы знала, я бы не пошла...

Они родили троих детей, всего стало пятеро.
— Вот так и жили. Он у меня даже дворником работал. Я дворником — он дворником. Вот сюда сделает метелку — и пошел туды-сюды. И вахтером работал, а теперь — все уже, я не отпускаю его.

— Я дома сидеть не могу, мне что-то нужно делать. Летом я на рыбалке. Там отдохну, рыбки домой привезу, грибов привезу, за ягодами, за клюквой езжу. Все это я одной рукой беру, потому что труд любит…

 - Труд любит – что?
- Чистоту.
- А что любите больше – грибы или ягоды брать?

- Грибы. Срежешь, сложишь в корзиночку… Домой приду   засолим или, понимаешь, это… пирожок с грибом… знаешь, да…

- Василий Степанович, как это получилось, что сегодня я к вам пришла – и у вас день рождения? Вы мне объяснить можете?

- Могу. Видите, какое дело-то… Мы решили скромно сделать, я сходил и пива купил четыре литра…

- Три литра.
- Четыре. Сейчас пирог будем пекчи из картошки, маку она сделала, у нас есть мясо, у меня есть консервы, у нас есть огурчики… Придет сын, потом тут старушка одна придет. И вот готовлюсь, смотрю – вы заходите. Ну, выходит, вы счастливее меня…

(Продолжение следует)