Агрессивная педагогика

          ...На психотерапевтическую консультацию ко  мне  пришла женщина с 6-летним сыном. Она рассказала о том, что 2  месяца назад ее сына Сережу в детском саду воспитательница в качестве наказания закрыла в темной кладовке на несколько  часов. Мальчик долго там плакал и умолял его выпустить оттуда, т.к. ему было очень страшно от того, что он  там  ничего  не видел и не мог ориентироваться, а еще от мысли, что на  него могут напасть крысы, о кровожадности которых ему родители не раз читали из газет. Временами ему казалось, что его уже никогда не выпустят оттуда. И это чувство усиливалось  с  каждой последующей минутой (не говоря уже о  часах),  проведенных в темной душной комнате с  бетонным  полом.  Провинность мальчика заключалась в том, что он заступился за своего  товарища, которого незаслуженно поставили в угол. Ребенок прямо и открыто высказал воспитателю свое мнение о ситуации.

40-летнюю женщину взбесило замечание мальчика и она решила наказать его но еще более  изощренно  в  назидание  остальным (не заступайтесь за других!) детям, чтобы мол  неповадно было пререкаться со старшими.  Воспитательница  хотела заставить "провинившегося" просить прощение у нее. Но желаемого результата так и не добилась. Через каждые 15 минут она подходила к двери и спрашивала: "Будешь просить прощение?" И каждый раз слышала в ответ: "Нет".

- Ничего, посидишь еще часок-другой,  тогда  куда  твое упрямство денется...", подводила она периодически свое резюме. Спустя два или три часа мальчик устал от рыданий  и  затих. Воспитательница была полностью поглощена чтением детектива. До детских ли переживаний ей было...

Спустя несколько дней  после  "наказания"  Сережа  стал вскрикивать по ночам. Периодически  просыпался  по  ночам в сильнейшем страхе и холодном поту от кошмарных снов.  Спустя еще 10 дней стал гораздо менее активным и подвижным.  Постепенно снижалось настроение, все реже  смотрел  телевизор. Прежде довольно-таки уравновешенный, стал раздражительным  и вспыльчивым, обидчивым и плаксивым. Потом стал бояться оставаться дома один, не мог заснуть без включенного света, просил, чтобы его мама посидела рядом с ним перед  его  засыпанием, старался держать руку матери в своей, временами  стискивая ее изо всех своих детских силенок...

У мамы был еще один, совсем  грудной  ребенок,  поэтому времени и сил на старшего сына почти не оставалось. Приходилось особенно стараться и для мужа - отца  второго  ребенка. Спустя месяц все-таки обратились к участковому педиатру, ко¬торый отправил к невропатологу. Тот назначил  настойку  пустырника. Две недели приема успокаивающей травки к  улучшению не привели. К моменту посещения  психотерапевта  у  мальчика уже успел развиться депрессивный невроз средней степени  тяжести...

Из многих тысяч самых разнообразных грустных и  трагичных историй мне вспомнилась еще одна, тоже достаточно типичная. Меня пригласили проконсультировать 17-летнюю Елену Д. В процессе сдачи экзамена на первом курсе  мед.училища  у  нее произошел нервный срыв. Сразу же подумалось об  определенной неестественности ситуации. Во-первых, она  не  первая  и  не последняя, кто сдает экзамены. Во-вторых, училище (при  всем моем уважении к таким учебным заведениям) - это  все  же  не институт и уровень сложности  учебных дисциплин и степень проявления строгости преподавателей по отношению  к  студентам значительно меньше. В-третьих, трудно ожидать, чтобы выпускница школы, имеющая средний  балл  аттестата 4,5, не смогла бы сдать какой бы то ни было экзамен на первом  курсе в училище. Семья вроде бы интеллигентная - мама учитель школы, папа - инженер. Материально достаточно обеспечены,  чтобы девушка могла особенно не волноваться  за  стипендию. Что-то здесь было не так...

Передо мной сидела симпатичная стройная  голубоглазая девушка. Волнистые светлые волосы эффектно обрамляли ее  лицо. Мягкий спокойный, бархатистый голос дополнял  первое приятное впечатление. Взгляд был довольно-таки осмысленным и это приводило меня к выводу, что Лена неглупа. Кроме  этого, особенности ее мимики и жестикуляции, эмоциональные и смысловые интонации речи свидетельствовали о неплохом, я даже бы сказал, достаточно строгом воспитании. От девушки веяло добротой и нежностью, наивностью и  нравственной  чистотой.  Но наряду с этим, я видел безграничную  усталость  и  подавленность, отчаяние и безысходность, робость и житейскую  неуверенность в себе, хрупкость души и ее беззащитность, выраженную эмоциональность и впечатлительность. К  профессиональному интересу добавилось еще и  чисто  человеческое  "любопытство": что же привело этого маленького ангелочка  в  отделение тяжелых психозов? Почему так случилось, что у нее  произошел срыв? Кто виноват в этом? Еще масса самых разных и еще более непростых вопросов возникла у меня уже в первые  минуты беседы с ней. Ситуация прояснилась постепенно сама собой.

Оказалось, что мама Лены воспитывала ее не просто очень строго, а буквально на военный  лад.  Мама  была  лидером  в семье, ее слово было  непререкаемым  законом  для  остальных членов семьи. Безоговорочное подчинение всех,  всегда  и  во всем. Никакого инакомыслия и даже незначительного  отступления от заведенных мамой принципов и правил как общей стратегии и тактики жизни, так и повседневного  бытия.  Абсолютный контроль всегда, всех и во всем, особенно за дочерью,  которая должна была отчитываться ежедневно обо всех, даже  самых незначительных  моментах  своей  жизни.  "Учиться,  учиться, учиться" - вот какой был главный принцип, который мама постоянно прививала дочери. Минимум  "бессмысленных"  развлечений нераспределенного (жестко и конкретно) свободного времени. Друзья и подруги - только после "визы" мамы. В  учебе  никаких троек, четверка - это уже не хорошо, а  лишь  "удовлетворительно". Нормальная оценка - это только "5". Под этим лозунгом Лена проучилась 11 лет в школе и под ним же  начала свою студенческую жизнь в училище.

Сдавая экзамены, она сама по себе совершенно не  волновалась о том, получит она хорошую оценку или нет. О "завале" сессии речи и теоретически не могло быть. Но...  Если  будет много четверок, то мама будет на нее ругаться. Это было для Лены самым страшным и ужасным. И без того  весьма  добросовестная и трудолюбивая дочь старалась изо всех сил быть максимально усердной. По 8-12 часов подряд  с  утра  до  вечера ежедневно она готовилась к первым экзаменам в училище.

Мама не забывала при этом каждый день проводить дочери "профилактическую воспитательную проработку". В итоге от  чрезмерного умственного и психологического перенапряжения у Лены произошел срыв. И с диагнозом "шизофрения" она  поступила  в психиатрическую больницу, откуда выписалась  лишь  три  месяца спустя. Никакой вины за собой мама Лены не ощущала. Она считала себя образцовой матерью, заботящейся только о благе дочери...

В школе ученик также неоднократно встречается с  самыми различными проявлениями педагогической  агрессивности, причем, как по отношению к отдельному ребенку, так и  к  целому классу вообще. Учитель не допускал  ученика  до  занятий  по своему предмету до тех пор, пока на беседу с ним  не  пришли родители подростка. Другой  преподаватель  математики  очень гордился тем, что он в самом сильном  классе  мог  поставить только 3 пятерки за четверть...  Мама  выпускницы  на  родительском собрании перед новым годом вступилась  за  одну  из учениц, которую незаслуженно обижали  некоторые  учителя.  В итоге ее собственная дочь, все годы бывшая отличницей, осталась без золотой  медали.

Другой маме учительница сказала: "Мне не  нравится  ваш сын. Я знаю, что он разбирается в моем предмете на  "5",  но эту оценку он у меня никогда не получит"...  Учитель  поставил двойку хорошисту только за то,  что  тот  однажды  забыл тетрадь с выполненным домашним заданием.  Сколько  нелестных эпитетов приходится выслушать  многим  ученикам  перед всем классом - дурак, тупица, болван, идиот, дебил и т.д. и т.п. На контрольных работах порой отдельных учеников выгоняют  из класса за малейшие нарушения дисциплины и или  сразу  ставят "2" за поведение в журнал или потом  за  невыполненную контрольную. Ставят на весь урок перед  всем  классом;  заставляют остальных учеников обсуждать не  только  тот  или иной поступок, но и саму  личность  неугодного  ученика;  презрительные интонации в голосе, пренебрежительные жесты по отношению к отдельным ученикам, а  иногда  использование  указки  или линейки в качестве розги и "просто" подзатыльники и  оплеухи во время урока  наиболее  неугодным  младшеклассникам, систематическое занижение оценок по письменным работам и устным ответам и еще бесконечное множество видов и типов  унижения и оскорбления ученика, причем не только плохо успевающего или троечника, претензии которых якобы обусловлены  недостаточно хорошими оценками, но и хорошиста,  способного  и уверенного в себе.

Комплекс неполноценности,  сформированный учителями (отчасти закрепленный родителями) сохраняется часто на всю оставшуюся жизнь. Шрамы человеческого достоинства, ученического самолюбия и личностной амбиции от психологической агрессии (и явной и скрытой) еще не  раз  дадут  о  себе знать в училище или институте, на работе или в семье, и даже в общении с учителями собственных детей. Сколько  драм  и трагедий, покалеченных судеб (не говоря уже о часто непоправимом интеллектуальном  и  психологическом,  нравственном  и психическом ущербе) стоит за педагогическими  воздействиями, основанными на самом деле на категоричности и  максимализме, эгоизме и черствости, формальном подходе к ранимым  душам  и умам детей и подростков... Вот и получается агрессивная  педагогика.

Почему же возникают такого рода ситуации,  когда  ребенок оказывается жертвой педагогической агрессии? В чем истоки этого социального явления? На самом деле проблема является многоплоскостной и поэтому однозначного  ответа на  этот вопрос быть не может. Попытаемся  обрисовать  круг  наиболее вероятных причин. Это отсутствие отбора на  профессиональную пригодность будущих педагогов при поступлении в  пед.училище или институт; низкий профессиональный и  социальный  престиж работы педагогического характера, что приводит к  тому,  что во-первых, многие весьма способные выпускники средней  школы не хотят идти в пед.вуз и таким образом основная часть  лучших выпадает из числа будущих учителей. Уровень престижа определяет во многом и величину конкурса на 1 место, а  это  в свою очередь приводит к большому потоку  выпускников,  которые или никак не могут определиться в выборе вуза (училища) или обладают настолько низким уровнем знаний, что боятся идти в более престижные учебные заведения. И в том и в  другом случае качество нередко оставляет желать лучшего.  Абсолютно отрицательным моментом является и то явление, что воспитатели детского сада чаще всего не имеют вообще никакого образования кроме среднего и уж тем более,  мало  что  понимают  в психологии и педагогике. Кроме этого, после 10 лет работы  с детьми легкий невроз отмечается у 30% педагогов, средней тяжести у 12%, выраженный - у 5%; через 15 лет у 40, 17  и  9% соответственно, через 20 лет у 50, 25 и  15%  учителей  (при условии,что отсутствует  лечение  невротических  нарушений). Работа учителя связана с повышенной  психологической и  умственной нагрузкой, изнашивающей нервную систему в 4 раза быстрее, чем просто физический труд, и приводящей не только к массивной невротизации педагога, но и к определенной  деформации его структуры личности. Не является редким и  такой момент, как низкая культура поведения и отношений с окружающими вообще. Есть люди, основным стержнем  которых является "стервозно-сволочной" компонент. Именно они  (и  не  только) входят в категорию так называемых людей с "плохим  характером". В ряде случаев это люди с явными или  скрытыми  садистскими наклонностями:

-"Я знаю, что ученики (студенты) от меня стонут, но я буду и дальше вести  свою  линию и горжусь ею!"...

Или "просто" с психическими заболеваниями, например, психопатия или шизофрения. Эгоистические  элементы  мировоззрения могут являться определяющей деструктивной линией  поведения в общении с другими людьми. Часто это лежит в основе командного и жесткого типа личностей. Бывает и так, что резкость и грубость, жестокость и агрессивность  по  отношению к детям возникают как следствие подсознательного выхода отрицательных эмоций, полученных  от  начальства  коллег,  в семье и в быту, от наличия сложных и трудно разрешимых проблем (финансовых, квартирных, личных и т.д.). Не стоит  забывать и  об  отсутствии  возможности  безобидной  диагностики своего характера и состояния нервной системы, а также квалифицированной консультации-рекомендации по коррекции характера и нервов. При психоаналитическом подходе к проблеме выявляется еще одна категория "агрессоров" - это  закомплексованные люди, для которых работа с детьми является главным  способом самоутверждения, компенсации за осознанные и подсознательные недостатки, недостаточное развитие отдельных положительных качеств.

У родителей детей  часто  к  большинству  перечисленных факторов добавляется нежелание  знать  даже  азы  психологии личности и общения или же отсутствие желания каким-либо  образом менять свои привычки и стереотипы  восприятия,  мышления и поведения. Дети для них -  это  единственная  отдушина для отрицательных эмоций и чувств, отчего за 5 лет в стране было только убито родителями более 2000 детей, более 10  тысяч получили тяжкие телесные повреждения, 25  тысяч  убежало из дома...

А.Алтунин, доктор медицинских наук,
психотерапевт медико-психологического центра