***

Ещё вчера  встав на колени, она набирала охапку мокрых листьев и вдыхала аромат природной ненависти и лжи. Она с головой окунулась в минуты прошлого, пытаясь связать всё воедино, закрыла глаза и по её щекам заскользили пурпурные слёзы. Свет вечернего фонаря отражался в крупных каплях мерно сползающих по лицу.
- Не вижу повода для столь чрезмерной радости,- раздался откуда-то приятный, слегка шершавый голос.
- А вы и не ищите, поскольку мне наплевать, на вас тем более.
- Напрасно, но многие говорят, что человеку неподвластна судьба, в вашем случае думаю надо задуматься…,хм наверное это всё же обстоятельства, хотя могу заблуждаться вы так не думаете?
- Плевать…
- Не лгите мне, творческий человек может похвастаться своим особым восприятием мира. Вы - потребитель, всего-навсего мохнатый зверек, который совершенно не понимает своего жизненного предназначения. Такие люди как вы своим пессимизмом отравляют жизнь другим, такие как вы вечно сомневаются и допускают ошибки, часто непоправимые, такие как вы не достойны жизни. Но именно вам повезло, поскольку я пришёл, и не желаю давать советов и наставлять на путь истинный, вы ведь не от этого так устали? Я вас возьму с собой и вы откроете тайны бытия, откроете для себя новый мир пребывание в котором является большой честью.
- Советую вам убраться поскорее, как все те кто когда- то был со мной рядом,- пробормотала она глотая слёзы.
- Ещё один день и ты сама позовёшь меня, не потому, что скучно станет и не потому что хлопоты замучают,
 потому что всё заканчивается не начавшись.
- Вы о чём? Вскрикнула она, резко обернувшись, но никого рядом не было, лишь тонкой струйкой дыма с запахом вишни, тлела брошенная кем-то на землю сигара. 
Сейчас она сидит на кровати, обхватив двумя руками подушку, как грудного ребёнка, слёзы на её лице, казалось, не переставали ползать даже когда она спала.
Какая удивительная штука эгоизм подумала она. Я плачу от того, что мне так жалко себя, ни кого-то другого, близкого мне человека, а себя... Иногда эгоизм способен совершать дивные вещи, как люди занимающиеся благотворительностью, находят в этом утешение. Вы когда-нибудь пробовали помогать другим, давать милостыню, крупными купюрами? Попробуйте и вы испытаете истинное наслаждение. Возникнет чувство гордости за себя, оно превознесет вас, заставит расправить плечи, по настоящему порадоваться собой. Слезы же от жалости к себе, пустая трата времени, они капают, высыхают на лице, они соленые  и прозрачные, да и вообще это признак слабости, которая у нас так часто наступает. Но мы не должны терять голову  и бросаться во все тяжкие, слыша пресловутую фразу от друзей:"Надо жить дальше!". Легко сказать, а вы попробуйте сделать так, что бы можно было хотя бы существовать, что бы каждая минута присутствия на этой земле не приносила вам боль, не удручала вас и не заставляла каждую минуту думать о веревке.
Бросить все, начать заново? Да сколько можно начинать, ведь все новое доброе и интересное так быстро кончается. Оно в купе приносит только боль и разочарование, а за это приходится платить слезами, и это лишь мельчайшая плата. Хорошо если снова пролетит этот период и ты поймешь, как все было глупо. А если нет, а если сорвешься и увидишь тьму, она поглотит тебя навсегда, и не важно, как это произойдет, просто тебя не станет.
Так было и ей не легко. Она выбирала, смерть или жизнь, вам ответ может показаться очевидным, однако для нее это было отнюдь не просто.
Собраться с силами вышло к вечеру. Она умылась и даже, съела бутерброд с ветчиной, которая всегда была ее любимым лакомством. Но в этот раз было не вкусно, причем так что пища вышла наружу ртом. Руки тряслись, глаза покраснели, необъяснимая тревога захлестнула ее всю без остатка. Наступила пора затяжной депрессии, время которое она проводила дома, казалось ей ненасытным, улица цветущая весенняя опротивела, как и еда впрочем. Лежать на диване и думать о прошлом стало ее единственным наиболее подходящем занятием. Мир погас.
Наступило очередное утро, сон который постучался к ней ночью принес старые воспоминания, добрые и хорошие, она наконец улыбнулась.
- Я вижу тебе, лучше моя дорогая,- прозвучал голос с дивана неподалеку от окна, плотно занавешенного ажурными шторами.