Двойной просчет. Глава 30

30

Храмов от злости сжал зубы. От напряжения вены на лбу вздулись, а глаза налились кровью.
- Поверить не могу, что этот дятел упустил девчонку! Где он?!
- Он уже едет, - Максим убрал телефон в карман, - минут через десять будет.
- Ладно, посмотрим, что он скажет в свое оправдание. Хотя, всем его оправданиям, цена - гнутая копейка. Протабанить девку! Связанную! - Храмов остервенело пнул стул, - это каким надо быть идиотом?
- Он говорит, она ему лаком в глаза брызнула.
- Каким лаком? Откуда она его достала? Из цилиндра?! Тоже мне, Марья-искусница! Сказано же было, не отвязывать! Никаких туалетов и прочих естественных надобностей! Пусть хоть родит в том кресле, но какого, скажи мне черта, ему понадобилось ее отвязать?
- Говорит, прокладки пошла себе ставить.
- Прокладки? Я ему залеплю прокладку, между глаз. Свинцовую! - Храмов плевался, не находя себе места в кабинете, - между головой и задницей я ему прокладку поставлю!
Он подошел к окну и уткнулся лбом в стекло. Горячий пот стекал по лицу, капая на подоконник.
- Что с кондиционером? Дышать нечем!
- Работает, Петр Андреевич, - Максим развел руками, - на улице духота.
- Я вижу, что на улице духота! - Храмов ударил кулаком по подоконнику так, что стекло задребезжало, - я спрашиваю, почему в помещении душно?
- Я посмотрю...
- Посмотри, будь так любезен! Вас что, постоянно пинать надо?! Сами ничего не можете сделать?

Максим вышел в коридор, оставив Храмова одного.
- Уроды, - сказал тот, пододвинув стул к окну, - безрукие идиоты...
Он сел на стул и, откинувшись на спинку, тяжело вздохнув.
Удача изменила ему. Казалось, только вчера, он поймал ее за хвост, а сегодня у него в руке осталась жалкая кучка перьев, испачканная чем-то дурно пахнущим. Храмов закрыл глаза и попытался расслабиться. В комнате повеяло прохладой.
- Ну, надо же, - прошептал он, - оказывается, нужно было только сходить и все заработало...
В дверях показался Максим.
- Петр Андреевич, он приехал.
- Давай сюда этого придурка, живо! - Храмов пригладил усы и зловеще улыбнулся.

Николай стоял у дверей и переминался с ноги на ногу. От волнения он то и дело поправлял повязку на левом глазу.
- Что молчишь? - Храмов сложил руки на груди, - Как так вышло, что девка сбежала?
- Простите, Петр Андреевич, она...
- Что она?! - вскрикнул Храмов, вскакивая со стула, - Что она? Какого хрена ты ее развязал? Я что, сказал развязать ее по первому требованию?
- Нет, но...
- У тебя что на плечах? Вот это, что вот? - Храмов отвесил Николаю подзатыльник.
- Голова...
- А мне кажется, что задница! Если бы это была голова, ты бы сто раз подумал, прежде чем развязать девчонку, а подумав сто раз, ты бы ее не развязывал! И глаза твои бы не пострадали! Но у тебя на плечах не голова, а одна большая клоака! И ты ей не думаешь, ты ей гадишь!
- Простите, Петр Андреевич, - Николай виновато посмотрел на Храмова, - я найду ее.
- Каким образом? Если у тебя задница вместо головы, как ты ее найдешь?
- Дайте мне шанс...
- Я тебе по морде дам! Как можно было умудриться потерять девчонку?! Это же не ключи  от машины! Это баба!
- Я выбежал практически следом за ней...
- И что? Ты опять гадишь? Если бы ты выбежал, как ты говоришь, практически следом, то ты бы ее нашел, ты бы видел, куда она бежит!
- Она брызнула в меня лаком, я плохо видел...
- Тогда какого хрена ты за ней побежал? - Храмов подошел вплотную к Николаю, - зачем ты за ней погнался, если один черт, ты не видел ее? Забыл, что у тебя задница вместо головы? На заднице глаз нет, как ни крути, мог бы никуда не бегать.
- Простите меня, Петр Андреевич, при всем уважении, девушка не такой важный свидетель и при желании ее можно найти. Все ее вещи остались дома...
- Ах, ты у нас такой умный? - Храмов прищурил глаз, - вещи остались дома, да? И что? Она вспомнила, что оставила косметичку и вернулась?
- Нет, но...
Храмов ударил Николая в лицо:
- Ты меня еще учить будешь, сука, - процедил он сквозь зубы, - эта девка для меня больше чем свидетель, запомни это, сынок.
Николай поднялся с пола, потирая рукой скулу.
- Зря вы так, Петр Андреевич, - я же сказал, что девушка отыщется. Не сегодня, так завтра...
- Завтра... - Храмов закусил губу, - завтра говоришь?
- Ну а что тут такого, - Николай развел руками, - мы наблюдаем за ее подругой, за квартирой родителей тоже идет наблюдение, никуда не денется ваша девчонка - я сам пое...
Он не договорил. Храмов набросился на него и сбил с ног. Николай от неожиданности крякнул и, ударившись головой о стену, застонал. Храмов бил его по лицу, остервенело вращая глазами. Бил до тех пор, пока Николай не захрипел, захлебываясь кровью. Храмов вскочил на ноги и несколько раз пнул сотрудника ногой.
Максим, стоявший у стены, с удивлением смотрел на начальника.
- Что уставился?! - Храмов вытер окровавленные руки об рубаху, - хочешь, и тебя приложу?
Максим нервно затряс головой из стороны в сторону.
- То-то же, - Храмов сплюнул на пол и еще раз пнул лежащего Николая, - увези его. Свяжи и сбрось в залив.
- Но...
- Я не ясно выразился?! - Храмов посмотрел Максиму в глаза, - привяжешь лом к ногам и к черту его. Только смотри, не светись там. Все понял?
- Да.
- Давай, действуй, касатик. Теперь вся надежда на тебя. Надеюсь, ты не будешь так же меня разочаровывать?
- Нет, Петр Андреевич.
- Хорошо. Теперь вали отсюда. 
 
Максим взвалил полуживого коллегу на плечи и вынес во двор, где стояла грязная «копейка», и бросил на заднее сиденье.
Немного помешкав, будто обдумывая дальнейшие действия, он порылся в бардачке и достал рулон непрозрачного скотча.
- Ты уж прости, - едва слышно прошептал Максим, связывая ноги коллеги, - ничего личного, сам понимаешь...
Закончив со скотчем, он накрыл связанного куском брезента, найденным в багажнике и сел за руль.
- Так, - сказал он вслух, - только не пороть горячку...
Максим завел двигатель и включил передачу. Автомобиль тронулся и выехал во двор.

«Копейка» мчалась по шоссе на огромной скорости. Максим старался не думать о том, что ему предстояло сделать, и пытался отвлечься, включив радиоприемник.
Впереди показались темные воды залива.
Максим сбросил скорость и свернул на грунтовую дорогу. Автомобиль затрясло на кочках и брезент, под которым лежал Николай, сполз вниз.
- Черт, - Максим заметил в зеркало окровавленное лицо напарника, - твою мать...
Он остановил автомобиль и, оглядевшись по сторонам, вышел наружу.

Вечернее солнце красило волны в багровый тон. Чайки надсадно кричали в небе, то и дело, опускаясь до самой воды и тут же взмывая ввысь.
Максим тяжело вздохнул и открыл заднюю дверь. Николай все еще лежал без сознания.
- Может, это и хорошо, что ты в отключке, - Максим поднял брезент, - по крайней мере, не будешь мучиться.
Пленник застонал и открыл глаза.
- Вот черт! - от неожиданности Максим отпрянул назад.
- Что... где я? - едва шевеля разбитыми губами, прошептал Николай, - что случилось?
Максим, не говоря ни слова, отошел от машины.
- Вот же зараза...  какого хрена ты очнулся? - Он в задумчивости посмотрел вокруг, - придется тебя снова вырубить...
В нескольких метрах от автомобиля, возле кучи мусора, лежал небольшой камень с острыми краями. Максим посмотрел по сторонам и не спеша подошел к камню.
- Вот же черт, - прошептал он, - зачем ты очнулся?
Мужчина нехотя поднял камень и посмотрел на стоящий неподалеку автомобиль. Николай пытался освободиться от скотча, связывающего руки, но у него ничего не получалось. Он соскальзывал вниз каждый раз, когда ему удавалось подняться.
- Всю машину перепачкает ведь, - Максим бросил камень и пошел обратно.
Увидев его, Николай вздрогнул и затих.
- Что ты собрался делать, - тихо спросил он после небольшой паузы.
Максим промолчал.
- Ты ведь хочешь меня убить? - догадался пленник, - правда?
Максим сплюнул на землю и сел за руль.
- Отпусти меня, - взмолился Николай, - пожалуйста...
Повязка, пропитанная кровью, сползла на лицо и мешала ему смотреть.
- Макс, пожалуйста, - шептал он, - отпусти, я исчезну... Тебе не нужно это делать...
Максим запустил двигатель и направил автомобиль на литораль.
- Что ты за человек такой? - Николай упал вниз, - прошу же, отпусти меня, не бери грех на душу.
- Заткнись! - не выдержал Максим, - заткнись, слышишь?!
Он включил радиоприемник и установил громкость на предел.
Николай, осознав, что просить бесполезно, затих.
Через несколько секунд, автомобиль остановился и Максим вышел, громко хлопнув дверью.

Музыка играла вовсю, заглушая звук волн.
Николай что-то беззвучно шептал, прижав связанные руки к груди. Его заплывший глаз, выглядывающий из-под повязки, смотрел в пустоту.
Максим выругался и сплюнул на землю.
Он открыл багажник и начал искать подходящий груз.
- Черт! Черт! - он что есть силы ударил по запаске, - ни хрена же нету!
Его взгляд остановился на домкрате.
- Хрен с ним, - Максим взял его в одну руку, а второй сгреб несколько больших ключей, - сойдет...
Он бросил все это на землю и достал из багажника тонкий шланг. Затем открыл заднюю дверь и посмотрел на Николая. Тот продолжал что-то неистово шептать, не обращая на него внимание.
Максим еще раз вздохнул и взял Николая за ноги, пытаясь вытащить наружу.
От напряжения он вспотел и покрылся потом.
Радиоприемник внезапно замолчал, и Николай услышал шум волн. Его словно оглушило.
Внезапная тяжесть разлилась по телу, и он почувствовал, как подкашиваются ноги. Он отпустил пленника и упал на колени.
Резкая боль в груди заставила вскрикнуть, и Максим увидел, как края его разорванной рубахи, вспыхнув огнем, превращаются в угли.
В воздухе запахло горелой плотью.
Максим беззвучно упал на спину и увидел огромное небо. Оно безжалостно придавило его собой, заставив цепляться скрюченными пальцами за землю. Максим хватал воздух ртом, корчась в агонии.
Черная тень упала ему на лицо.
Над ним стоял незнакомый мужчина и смотрел ему в глаза. Он молчал.
Максим последний раз дернулся и затих.

Мужчина подошел к автомобилю и выволок Николая наружу. Он, так же молча, разорвал скотч, обмотанный вокруг рук и ног пленника, а затем сорвал с его головы повязку.
Николай испуганно смотрел на незнакомца и дрожал, не понимая, что происходит.
- Не бойся, - наконец произнес тот, - я не причиню тебе вреда. Ты можешь идти.
Николай по-прежнему смотрел на своего спасителя, не решаясь что либо сказать.
- Уезжай, слышишь? - Незнакомец посмотрел ему в глаза, - глупо не воспользоваться шансом на спасение, о котором только что так отчаянно просил.
- С-с-спасибо... - заикаясь произнес Николай, - я до сих пор… не могу поверить...
- Какие же вы глупые, люди, - незнакомец покачал головой, - в беде неистово молите о спасении, а как минует вас чаша сия, утопаете в неверии.
- Я верю, - Николай опустил глаза, - я верю...
- Тогда уезжай, - незнакомец махнул рукой, - бери машину и проваливай.

Николай кивнул головой и сел за руль. Руки его дрожали, а сердце бешено колотилось в груди.
Он запустил двигатель и включил передачу. Машина заревела, выпуская столб пыли из-под колес и рванула с места.
Николаю хотелось кричать. Он чувствовал дикий прилив сил и гнал машину во весь опор. Ветер шумел, попадая в открытое окно и обдувал водителя. Ему первый раз в жизни показалось, что он жив по-настоящему.

Незнакомец проводил взглядом грязную «копейку» и повернулся к воде. Волны нежно ласкали берег, а чайки о чем-то кричали высоко над головой.
Мужчина посмотрел туда, где клонящееся к закату солнце, выкрасило небо в красный цвет. Простояв так несколько минут, он, взмахнул крыльями и поднялся в небо.