Колись попка большая и маленькая

   Первый день медсестринской практики после окончания третьего курса института – запоминается, как первый поцелуй, первое лишение девственности или потеря этой самой девственности.

   Первый день медсестринской практики – это перерасход валерьянки, нашатыря, сверхплановое списание разбитых градусников и шприцов (в те времена, о которых речь, одноразовых шприцов и систем еще не было). Первый день медсестринской  практики – это веселящиеся медсестры, больные, страдающие от дополнительной медицинской «помощи» и переосмысление ценностей жизни.

   Практиканты первого дня в отделении напоминают стадо молодых телят, пастух которого внезапно ударился в запой и, пригревшись на солнцепеке, заснул. До этого, на занятиях в институте, вся группа нестройной толпой следовала за асиком (асик – это ассистент, если кто не знает), окружала плотным кругом койку больного и мяла ему печень руками самого смелого студента. Наблюдали как споро и ловко делают инъекции и внутривенные вливания процедурные сестры и с легким небрежением думали: Нам это ни к чему, наши цели – выше!

   На практике все оказалось по-другому. На практике толпой ходить не положено, за каждым закрепили палату, определили обязанности. Повезло сегодня лишь тому, кто попал в процедурный кабинет, там медсестра делала все сама, не доверяя, и оставалось лишь смотреть. И учиться.

   «В верхне-наружный квадрант, в верхне-наружный квадрант…» - Светка шла в палату и повторяла, чтобы не забыть, место на ягодице, куда надо вколоть иглу. Ей досталась женская палата и в ней три лежачих больных, которые своим ходом добраться до процедурки не могли. Справа от двери лежала тетка далеко за 100.
   «Кг 130, а то и все 150!» - с ужасом подумала Светка. Тетка взглянула на новую медсестру, задрала розовую в мелкий цветочек ночнушку и тяжело повернулась на живот. Металлическая кровать жалобно заскрипела.
   «Квадрант…» - успела подумать Светка и ужаснулась. Где на этих необъятных просторах разгулявшейся плоти искать этот квадрант?
   - Ты мне в левую коли, в правую – вчера вечером кололи, - пробурчала тетка.
   Только тут Светка заметила в верхне-наружной части этой диванной подушки следы от уколов. Практикантка поднесла шприц к поверхности кожи. Рука предательски дрожала, и кончик иглы принялся выплясывать на ягодице сарабанду, словно Светка вознамерилась сделать тетке татуировку кочегара, бросающего в топку уголь или витиеватую надпись «Не забуду отчий дом!»
   - Ну, ты долго еще там копошиться будешь? – недовольно спросила больная и Светка решилась. Сдавленно ойкнув, она сунула иглу вглубь плоти, словно ногу в зимний сапог. Больная рефлекторно сжала мышцы, ягодица по твердости из поролоновой диванной подушки превратилась в каменно-ватную из солдатской казармы и игла спружинив изогнулась на манер рапиры. Светка навалилась всем весом на шприц, как шахтер на отбойный молоток и игла нехотя погрузилась в недра седалища. Женщина охнула от боли, но все уже было позади. С двумя другими Светка расправилась не в пример быстрее.

   Соседняя палата, где лежали мужчины, оказалась под патронажем Таисии, скромной, прилежной студентки. Вид голого мужского зада поверг ее в состояние легкого ступора. Хотя, казалось бы, вид сзади у всех одинаков, независимо от половой принадлежности. Ну, разве что ягодицы мужчины отличаются повышенной волосатостью. Наконец Таисия
Переборола смущение и кстати вспомнила совет одной опытной медсестры: «Чтобы укол прошел незаметно для больного, надо сначала шлепнуть ладошкой по попке и потом сразу же вколоть иглу в это место. Боль от шлепка замаскирует вхождение иглы в мышцу». Таисия звонко впечатала свободную ладонь в доверчиво белеющую ягодицу и тут же нанесла удар шприцом. К сожалению два этих действия пересеклись во времени – Таисия не успела отдернуть руку и игла вместо попы больного вонзилась ей в кисть. В мякоть между первым и вторым пальцами. Раздался крик боли. Практикантка трясла пострадавшей рукой, на месте укола выступила капелька крови. На ягодице парня наливался красным дактилоскопически четкий отпечаток ладони. Мужчины, бывшие в палате, бросились утешать сестричку. Вскочил и подопытный объект. Однако вид мужчины, забывшего подтянуть трусы с пижамными штанами, вызвал лишь дополнительный приступ паники. Таисия разрыдалась и выскочила из палаты.

   Из Перевязочной периодически доносились мягкие, тяжелые удары. Это староста группы хлопалась в обмороке на кафельный пол при виде очередной раны. Ее приводили в себя, отправляли на пост, но она мужественно оставалась, чтобы в очередной раз обрушиться на пол.

   Тяжелее всего пришлось Васюте. И потому что мужчина, и, видимо, потому что он отважно заявил, что с первого курса мечтает быть только хирургом. Васюте вручили стеклянную утку, катетер и отправили выводить мочу у больной, которая не справлялась с этой задачей самостоятельно.
   В палате на койке лежала пожилая тетка лет 40 или около. Будущий хирург бесстрашно откинул одеяло, прикрывавшее ее, задрал ночную рубашку, попросил тетку развести ноги и… глубоко задумался. Он решительно не видел, куда же вводить этот злосчастный катетер. Это слипшееся розовое, ну никак не походило на то, что Васюта видел на рисунках в учебнике по анатомии или во время занятий в анатомичке. Парень склонился ниже и принялся водить катетером, в надежде хотя бы случайно попасть куда нужно. (Катетер – это гибкая пластиковая трубочка, толщиной со стержень шариковой ручки, если не тоньше.) Пальцы дрожали от напряжения и волнения, кончик катетера совершал круговые движения в этом непонятном розовом месиве. В результате чего до той поры невидимый бугорок клитора начал стремительно набухать и наливаться, словно чирей. А тетка, тетка от негаданного удовольствия прерывисто и глубоко задышала и сказала:
   - Паренек, ты присмотрись, там чуть пониже дырочка есть, вот туда и суй.
   Васюта чуть ли не носом зарылся в тетку. Пот тек по его лицу и капал тетке на лоно и бедра. Так обильно потеют негры-джазмены, вдувая свой талант в мундштук трубы или саксофона. Внезапно катетер как бы провалился и начал погружаться в плоть тетки. Сантиметров на десять и затем остановился. Васюта с облегчением выпрямил поясницу и стал ждать. Катетер оставался пустым, как и утка, в которой болтался свободный конец трубочки. Ожидание затягивалось, и тетка подала голос снова:
   - Паренек, а ты туда ли попал?
   Неизвестно, как долго тянулась бы еще экзекуция, не зайди в этот момент в палату медсестра. Опытная и такая же пожилая, как и больная. Она понаблюдала пару минут, мягко отодвинула Васюту, вытащила катетер из ошибочного места и, раздвинув пальцами другой руки слипшееся розовое, легко и быстро ввела трубочку куда нужно. В утку весело журча, под напором потекла оранжево-желтая жидкость. Тетка облегченно вздохнула, а медсестра, похлопав Васюту по плечу и ободряюще сказав: «Научишься!», вышла из палаты.
   В целом первый день медсестринской практики в хирургическом отделении больницы прошел удачно. Никто из больных или студентов не погиб.