фотограф и её муза, продолжение

Глава V. Моя карьера.

Я не буду расписывать на сотни страниц о быстром головокружительном взлёте моей карьеры, так как основной смысл моей книги заключён  не в этом. Скажу лишь, что всё это происходило по банальному сюжету американского фильма про карьеристов, где неудачники из низов пробивались в высшие этажи  офисных небоскрёбов. Я никогда раньше не думала, что можно подобным образом взбираться по профессиональной лестнице, однако это случилось со мной.

Кто есть я теперь? Человек, который зарабатывает не меньше тысячи долларов в месяц ( что для начинающего успешного фотографа, учитывая острую конкуренцию и полу-подпольное устройство этого направления в бизнесе,  очень недурно ), со своей фотостудией и клиентурой, и даже почитателями. Круг знакомых расширился до немыслимых размеров, теперь всё чаще на улицах стали мелькать лица, с которыми я попивала ликёр через трубочку в ночном клубе на прошлых выходных, знакомые тела, которые я фотографировала в различных позах. Если я раньше у меня был недостаток общения, то теперь у меня был его избыток. Телефон звонил каждые две минуты, люди требовали моего прихода с фотоаппаратом к ним. Мечта исполнилась.

Но самыми близкими для меня людьми были и оставались Марк и Жан. Марка вы знаете,  а вот с обладателем такого имени как у меня, но только в мужском склонении,  не знакомы.

Марк и Жан были мне самыми близкими людьми. Они были богемными, творческими личностями, безумцами (особенно этот своеобразный эпитет подходил к Жану). Марк был консерватором в плане фотографий, предпочитал простоту и классику в силуэтах и сюжетах. Но в этой сложной простоте и таились вся магия и очарование Марка – это давало ему право зваться превосходным фотографом.

…После трудового дня, я и Марк часто запирались в пустой студии, садились на парчовые подушки ,раскиданные по всюду, и, и попивали кофе, закуривая его сигаретами. Идеальное сочетание. Мы оба принадлежали кофейно-сигаретному поколению. Люди, родившееся в пятидесятые годы прошлого столетия, были десертно-кофейным поколением, а в шестидесятые все поголовно курили и хлебали чайниками кофе, затем эта мода вернулась в девяностые, и в этом десятилетнем промежутке было зафиксировано моё появление на свет, а буквально на следующий день, в другой части страны, с громким младенческим рёвом и плачем, из материнской утробы акушеры вытащили мальчика, в дальнейшем получившего свидетельство о рождении на имя Марк Ленский.

Марк любил рассказывать о своей персоне. Из его увлекательнейших рассказов я узнала о его педантичной и высокоморальной семье, которая состояла из отца, матери и его самого. Отец Марка был человеком серьёзным, с нон-абстрактным кругозором, занимающим руководящий пост в одной мегокорпорации . Мать Марка была домохозяйкой с богатым внутренним миром и воображением, отдавая предпочтение работам Василия Кандинского и Сальвадора Дали в изобразительном искусстве. Такое своеобразное кровосмешение разных людей спровоцировало появление на свет сына, получившего имя  его  аристократического прадедушки по отцовской линии. Марк не знал, что такое отеческая забота, его воспитанием полностью занималась мать, которая, несомненно, оказала сильное влияние на  развитие и будущее собственного сына. Когда Марку исполнилось шестнадцать лет, его отец, годами протиравший штаны в рабочем кабинете, начал обращать внимание на отпрыска. Ему готовилась весьма денежная должность среди офисных крыс, но Марка такое будущее не прельщало. В восемнадцать лет  под крик отцовских проклятий и материнских одобрений, он сбежал из родного дома, чтобы начать вольную и безавторитетную жизнь художника-фотографа. Не сразу, чуть позже, отец смирился с богемным жизненным образом наследника и обеспечил Марка солидными сумами, роскошной четырёхкомнатной квартирой, кабриолетом, собственной галереей и студией. Марк, как и я, был щеголем, тратившим астрономические деньги на одежду. Каждый день, направляясь в студию, он забегал в бутики, расположенные в элитном районе города, чтобы купить пять свежих рубашек, от которых в его собственном доме ломился шкаф из швецкого кедра.

Несмотря на столь зажиточный образ жизни, Марк не потерял человеческое лицо и душу, он помогал всем и всему. Впоследствии я узнала, что в первый день нашего знакомства он почувствовал мою тяжесть на сердце и поклялся помочь мне обрести счастье и веру в собственные силы. Я и Марк имели идентичный взгляд на жизнь, наши мировоззрения полностью совпадали, создавая уникальный дуэт. Однажды в сырую и пасмурную погоду  мы сидели в галерее за чашками с зелёным чаем из Японии, и в этот день я открыла для себя нечто гремучее и безумное, и имя этого безумия, внезапно ворвавшегося в галерею - Жан.

Жан - довольно известный фотограф, близкий друг Марка. Жан в отличие от Марка жил организацией хаоса и бешенства на фотографиях. Его работы были торжеством сюрреализма.  В связи с этим круг почитателей творчества Жана был несколько уже, чем у меня и у Марка, так как сюрреализм и футуризм понятен далеко не каждому человеку. Эти жанры искусства для избранных, только для тех, кто видит окружающую красоту шиворот-навыворот. Многие в богемной среде поговаривали, что Жан просто напросто безнадёжный придурок и психически нездоровый человек. Но я  считаю, что подобной словесной грязью Жана поливали завистники его успеха. Некоторое время он был для меня идолом и гуру в мире нонконформистских фотографий, и если окружающие люди называли его сумасшедшим, то в моём понимании Жан был гениальным сумасшедшим. С течением  времени мне стал ближе по духу стиль Марка, и скорей всего это было связано с духовной трансформацией  в моей душе, о которой я расскажу чуть позже.

Какие штрихи можно ещё добавить к словесному портрету Жана? Его родители были состоятельными людьми, живущими за счёт нефти и акций. Своего сына они не жаловали, считая его ребёнком с психическими отклонениями, поэтому воспитанием Жана занималась тётя, женщина странная и артистичная. Жан ненавидел своих родителей, но готов был целовать их морщинистые руки за то, что они обеспечивают его деньгами сверх нормы и дали ему возможность учится в Кембридже, на художественном факультете. Пожалуй, вот и всё что известно из биографии будущего фотографа-сюрреалиста. Жан терпеть не мог рассказывать о себе что-либо, так что я не могу растянуть описание этого человека на множество страниц.

Мы - три фотографа, и у каждого из нас были собственные методы фотографирования. Новатором в этой области был, естественно, Жан.  Перед началом фотосъемок он мог раздевать моделей, спать с моделями, делать всё ради искусства с моделями. Почему он с ними спал? Жан не был бабником, да и вообще я всегда подозревала в нём асексуала. По его собственному признанию, от совокупления он получал минимум удовольствия, но, чтобы добиться живости и реалистичности от фотоснимков, ему было просто необходимо доводить девушек до раскрепощённости и экстаза. Весьма логично. Если фотомодель  зажата, то и фотографию можно отправлять в мусорную корзину компьютера.

Я, конечно, не занималась сексом с моделями, у меня были совершенно иные подходы. Перед съемками я приглашала девушку выпить со мной кофе, рассказать о своих наболевших проблемах, успокоить, посоветовать какую-нибудь ерунду, даже если я ни черта не смыслю в человеческой проблеме, делала расслабляющий массаж висков, и ,иногда, с позволения потенциальной фотомодели, могла оставить лёгкий как пушинка поцелуй на шейке (у большинства женщин самая чувственная зона-это область шеи и декольте).

Марк был самым настоящим джентльменом в выстраивании взаимопонимания между собой и подопечными девушками. Каждой модели он давал возможность чувствовать себя французской королевой, дарил им букеты роз и орхидей, конфеты ручного изготовления, флаконы с дорогостоящими приятно пахнущими жидкостями в качестве символа благодарности за возможность запечатлеть на кадрах их красоты. Именно эта изящность в поведении помогла Марку обрести верную спутницу жизни-Еву.

Ева была миниатюрной грациозной девушкой, с плавными линиями и нежными чертами лица. Она была той девушкой, что разговаривала с брюнетом в фиолетовом пиджаке на фотовыставке Марка, и которую я про себя раскритиковала за неумелое сочетание жёлтого и зелёного в одежде. Ева была моей если не лучшей, то довольно близкой подругой, но в дебрях своей души я  воспринимала её исключительно как вечную спутницу моего единомышленника. 

У Жана тоже была своя богиня, под стать ему. Её имя Натали, но мы все называли её простонародно Наташей. Эта женщина ассоциировалась у меня с дебоширством, трэш-искусством, грязными иглами из-под шприцов  и с бутылкой дешёвого портвейна. В свои двадцать два года она страдала анорексией, носила бордовые волосы до лопаток и мушку на правой щеке.  Весь город знал, что Наташа-наркоманка, сидящая бесконечно на героине и белом порошке. А она и не предпринимала попытки скрыть такие подробности своей жизни. Однажды она обратилась ко мне с просьбой сфотографировать её голой, с трубочкой из пятидолларовой купюры, вдыхающей кокаиновое сердце. Но я отказала ей, ибо я не переношу наркотики и наркоманов.  Жан не сидел на одурманивающих веществах и имел к ним негативное отношение, но как ни парадоксально, Натали он чуть ли не заставлял вдыхать дорожки и колоться. Он заявлял, что « наркоманки - самые красивые и сексуальные  женщины на планете.» Нечто подобное мог сказать только Жан.

Наташа полностью зависела от наркоты и родителей. Её богатая семья не захотела иметь ничего общего с ней, так что они решили отделаться от неё, одарив модным ночным клубом, где Наташа являлась полноценной хозяйкой. Иногда я подозревала, что Жан терпел свою любовницу лишь из-за этого прибыльного клуба. Натали никогда им не занималась, так что все формальности и ответственности она поручила Жану. А ведь именно благодаря ему это место стало процветать. Но кто знает, может действительно это была бескорыстная и сильная любовь, построенная на кокаиново-сюрреалистическом фундаменте…

Я была одна. В моей жизни не было ничего святого и высокого, моей отдушиной была работа. Конечно, мне крупно повезло с рабочим местом, но когда Марк и Жан уехали на два месяца в Москву по рабочему  приглашению престижного журнала о моде, жизнь превратилась в  монотонность. Временами мне казалось, что вместе с чемоданами они увезли в столицу моё вдохновение. Изо дня в день  я ставила девушку у белой стены, включала музыку, говорила какую позу принять, а затем увеличение, клик, вспышка. Клик-вспышка. Клик-вспышка. И так день за днём кроме воскресенья . После всех этих кликов и вспышек, продолжавшихся до семи часов вечера, я возвращалась в пустую квартиру, где меня никто не ждал.
 
Было восемь часов вечера, я только что пришла к себе домой. Было гадко и противно, я не знала чем себя занять. Я решила достать из дубового книжного шкафа книгу в змеиной обложке. Поднялся большущий пыльный клубок, спровоцировавший приступы чихания.

-Вот что значит одиночество: это когда ты чихаешь в квартире, и тебе никто не скажет « будь здоров!»-подумала я вслух и поставила книгу на место.

Затем я протерла пыльные полки шкафа и уселась в углублённое кресло, взяв в руки тоненький телефон-ракушку, и начала перелистывать список моих личных контактов.

-Сто двадцать контактов, а мне не с кем контактировать.- подумала я, глубоко вдохнув. Я нашла номер Марка, нажала кнопку вызов и прислонила телефон к уху.

-Да, котёнок.- сказал игривым голосом телефон в трубке.

-Привет, Марк. Мне так одиноко, я не хочу жить.- пробормотала я.

-Твою мать..я и Жан отсутствуем только две недели, а ты уже в намыленную петлю голову просовываешь.- возмущённо ответил Марк.

-Я знаю…но…я с ума схожу…я не знаю, что делать….мне так одиноко.- сквозь наступающие на моё лицо слезы сказала я .

-Ну, котёночек, не плачь, всё будет удивительно хорошо. Мы с Жаном заработаем миллиарды и тут же вернёмся к тебе на первом попавшимся самолёте. А все эти миллионы-миллиарды мы подарим тебе.- обнадёживающим голосом ответил Марк.

-Двое сдуревших мужчин…Вы заработаете деньги от фотосессий, вы же и будете их тратить. Марк, ну умоляю, скажи, что мне делать?! - закричала я.

-Что-то, снимать штаны и прыгать. А если серьёзно, сходи-ка в Наташин клуб, от одного вида кокаиновых и пьяных рожиц тебе станет весело. - расхохотался Марк.

-Ладно, я так и поступлю. Бросаю трубку.- ответила я.

-До встречи. Тут как раз Жан орёт, что хочет заняться любовью с Натали перед начальством.- с беспокойством  ответил Марк.

Я захлопнула телефон. Почему-то от последней фразы Марка мне стало весело, и истерический смешок вылетел из меня. Ну что ж, Марк плохого не посоветует, даже если сильно захочет этого.

Мне надо было срочно освежиться, поэтому я приняла контрастный душ, выпила кофе вприкуску с табачным дымом. Затем я напялила на себе тёмно-синие джинсы, рубашку, чёрный шёлковый галстук и кардиган из натуральной шерсти, и, к завершению образа «не поймёшь то ли парень, то ли девушка», надела мужские очки.

Глава VI. Встреча с музой.

…Одолевавшая меня скука не давала мне расслабиться и получать удовольствие от ночной жизни. Со мной происходило нечто такое, чего я больше всего опасалась : депрессия . Да-да , эта внутренняя истощённость , апатия ко всему что с тобой происходит , постоянное нахождение в состояние скуки смертельной атаковали меня . И это произошло в то время, когда я считала что я неуязвима, и ничто не способно вывести меня из строя, установившегося ритма жизни . Я сидела возле барной стойки из красного дуба, крутя туда-сюда стеклянный бокал с клубничным ликёром, пытаясь встряхнуть  себя , внутренне облить себя ледяной водой  с ног до головы и в результате взбодриться . Но толку было ноль . Всё паршиво , всё мерзко , это грязно-зелёное болото посередине леса с чёрными обгоревшими деревьями затягивает меня, но я отчаянно ищу способ вытащить себя из него, пока мне не пришёл конец .  К тому же какая-то подвыпившая девица в ультракоротком серебряном  платье   настырно пыталась развязать со мной диалог .

-Какой ты хорошенький, такой молоденький!–еле выговорила девушка.

-Вообще-то я как и вы  девушка, вы не за того меня приняли . –сухо сказала я, всеми силами пытаясь выразить своим ответом отвращение к ней .

-А у тебя есть грудь?- пытаясь состроить серьёзную гримасу на лице, спросила девица.

-Есть. Но она такая микроскопическая, что вы не можете увидеть её своими погаными пьяными глазами.- саркастически ответила я.

-Да пошёл ты ! – вскрикнула девушка и ,зачем-то сняв левую босоножку, ушла в направлении танцпола.

Ну что ж , меня только что послали . Превосходно . Болото затянуло меня ещё глубже . Воздуха мне, кислорода !...

Моё погружение в болото неожиданно остановилось.  Почувствовался кислород. Бежевый тренч по колено, красные туфельки, роскошные длинные волосы. Я прищурила глаза. Маленький носик, большие глаза, стройные французские ножки . Я расслабила глаза .

…Кто она? Откуда? Зачем она здесь? Ты знаешь? Лично я-нет. Но чёрт меня подери, до чего она хороша! В жизни не видела столь прекрасных девушек. Нет, вру, видела. В своих фантазиях. В тот момент мне почудилось, что кто-то нарочно залез в мир моих фантазий  и придал плоть одной из них. Вот идеальная девушка, девушка моей мечты…

Постой, какой такой ещё мечты? У тебя была мечта – стать знаменитым фотографом, которая стала явью, а не пустыми фантазиями. Мой жизненный кувшин полон. Нет, чего-то мне не хватает для того, чтобы смело, без всяких сомнений, называть себя самым счастливым человеком на Земле, и недавно начавшийся рецидив депрессии показал это. Я должна влюбиться…абсурд! Я натуральная женщина, без всяких наклонностей к однополой любви.…А я уверенна в этом? Я хоть раз в жизни делала что-то из ряда вон выходящее? Бывало.  Мне нужно срочно поговорить с этой красоткой. Или поговорить, или стать круглой депрессивной дурой, третьего варианта развития моей жизни на тот момент я не могла вообразить.

В этот день в клубе была вечеринка для очень важных персон. А это означало, что Наташа должна знать каждую персону в лицо. Я встала, чтобы найти знакомое обкуренное лицо с чёрной точкой на щеке. Требуемую мне личность я нашла через пять секунд: Наташа сидела на софе, хлебая из бутылки текилу, с задранным платьем и в драных колготках цвета фуксии. Я пересекла три столика и  присела на бордовую софу рядом с Наташей.

-Ты знаешь вон ту девушку ? – спросила я Наташу , неуверенно кивнув в сторону девушки моей мечты .

-А…эту…знаю…Это Лиза…ну и рожа у неё ! Такое ощущение что я её на похороны пригласила а не на vip-вечеринку ! –фыркнула Наташа . Она всегда была уверенна что на её вечерах все просто-таки обязаны улыбаться , смеяться и что грустить всё равно что дать ей грубую пощечину по её пухлой щеке .

-Ну …может, просто у неё нет настроения, с кем не бывает – Ответила я .

-Да что ты несёшь, мать твою! Её бросил парень вот и изображает из себя собаку несчастную –нервно ответила Наташа, неудачно пытаясь прикурить толстую сигарету. Кокаин дал о себе знать – Наташа становиться отвратительно раздражительной и способной нести всякую чушь после очередного принятия дозы.

-Я, пожалуй, пойду. -сказала я и удалилась вон.

Лиза… при произношении про себя  этого имени, состоящего ровно из четырёх букв, моё сердце начинало ритмично биться, и если бы тогда я записала этот ритм и воспроизвела на проигрывателе, то под него можно было бы танцевать чечётку. Ни одно слово не оставляло прежде в моём царстве  мыслей столь яркий след …Лиза…вторая буква придаёт мягкость и нежность первой букве, третья буква придаёт дерзкую звучность всем четырём буквам, а последняя, четвёртая, делает это имя чистым, бесконечным….Сплетение ветвей мягкости, нежности, дерзости и ангельской чистоты,непорочности…

В это время Лиза пригубила маленькую рюмку с какой-то зелёной жидкостью, и, посмотрев куда-то в сторону, направилась к выходу из этого дымного, пропахшего спиртными напитками места. Я последовала за ней.

Тьма покрывала город, и лишь уличные фонари помогали беспрепятственно найти путь домой. Но я выбрала иной путь. Силуэт женской фигуры в бежевом плаще манил меня, как мотылька на свет электрической лампы, и я шла дорогой, избранной моей музой, которая спала меня от участи утопленника. Она шла, постепенно набирая скорость, и я чётко слышала её шаги, поцокивания красных туфелек. Муза шла прямо, ни разу не оборачиваясь назад, чему я искренне радовалась: это давало мне возможность следовать за мягкими очертаниями девушки бесконечно. Ветер обрёл силу и начал играться со складочками подола плащика. Я закрыла глаза от наслаждения, которое посетило меня при виде этого зрелища…

Где она? Где?! Я её потеряла! Только не это. Господи, я надоела тебе со своими просьбами, но выполни одно моё последнее желание: подари мне возможность снова лицезреть фигуру Лизы. Благодарю. Вот она, заворачивает за угол. Я побежала за ней. Она остановилась. Наверняка она сейчас обернётся.

Я угадала. Постояв несколько минут  без единого движения, Лиза плавно обернулась назад. Боже…я чётко вижу её божественное лицо: белоснежная кожа, огромные сверкающие глаза и припухлые губы. Что она сейчас скажет?

Я смотрела на неё, не отрываясь, глубоко вдыхая свежий ночной воздух. Наши тела находились на недалёком расстоянии от жилого здания.

-Зачем вы меня преследуете? Что вам надо от меня?- обратилась ко мне девушка.

-Только ваше присутствие в моей жизни.

-Странно. Мне показалось, что вы юноша, но по вашему голосу я узнаю девушку. Но так даже лучше. Были бы вы мужчиной, я бы плюнула вам в лицо.

-Значит, для меня огромная честь быть представительницей прекрасной половины человечества.

-Наверно. Так что вам надо от меня?

-Я же сказала…мне нужно лишь ваше присутствие в моей пустой жизни…

-Странная вы, я вас совсем не понимаю.

-А я вас прекрасно понимаю…

Лиза замолчала и недоумённым взглядом посмотрела в мои глаза.

-Где я вас могу ещё увидеть? Назовите улицу, страну, планету, и я буду там. Где вы, там и я. Я в жизни не видела столь потрясающих женщин. Вы подобно бриллианту среди дешёвой бижутерии. Я не мастер в комплиментах, но я говорю вам всё искреннее. Вы можете одарить меня своим телефонным номером?

-Я не хотела бы этого делать, но моя рука так и тянется к моей записной книжке в кармане. Я уверенна, что если я вам сейчас же не дам свой номер телефона, то вы от меня не отстанете. А в данный момент я желаю, чтобы меня оставили в покое, и я готова сделать ради этого всё что угодно. Сейчас я достану из кармана записную книжку с ручкой и черкану свой личный номер, и вы незамедлительно уйдёте прочь от меня.

-Как скажите. Ваши желания - самый строжайший закон для меня, который я не в силах нарушить.

-Отлично, вот. Я его записала. Держите. А теперь убирайтесь.- сказала Лиза и безразлично протянула мне листочек клетчатой бумаги и ,открыв входную дверь, нырнула в подъезд дома.