Повороты судьбы

               
               

     Кто-то живёт с убеждением, что человек – хозяин своей судьбы. Кто-то считает, что
судьба выбирает человека. Истина, очевидно, лежит посередине.
    Я думаю о Тимофее Васильевиче Прохорове, стодесятилетнем жителе Мюнхена. "Фэтэрхен (батюшка) Тимофей», как его здесь называли. Кто он – властитель своей судьбы, или же подвластный ей?               
    Его жизнь представляется легендой, которую он сам сотворил. Беседуешь с ним, и перед тобой – реальная фигура и реальная человеческая жизнь. И видишь дело его рук  – небольшую церковь, часовню при ней, добротный жилой дом, но видишь и другое – колоритного персонажа из русских сказок, в которых почти всегда присутствует седобородый дед, мудрый и добрый, и себе на уме.
   Его легенда прочно вплетена в исторические события, а история – в его жизнь. И нет никакого резона теперь одно отделять от другого.
   Путь на Запад этого донского казака начался не по его воле ещё во время войны, когда разбитые под Сталинградом немецкие войска откатывались от берегов Волги.
  На их пути назад лежал город Шахты. В одном из пригородов солдаты реквизировали подводу, запряженную парой лошадей, - уж больно нуждались они хоть в каком-нибудь транспорте. Возницей на этой подводе был местный житель Тимофей Прохоров. В оккупированном городе он развозил уголь по домам горожан и тем самым зарабатывал семье на пропитание.
  Погрузив в телегу раненых и солдатский скарб, немцы приказали Тимофею следовать c ними, не дав ему даже заскочить домой и предупредить родных. Отпустили его лишь в районе Ростова.
   (Надо сказать, что отношения Тимофея Прохорова с советской властью особой теплотой не отличались. Работящий хозяин из раскулаченной семьи, он не мог не быть  у властей на особом учёте. А тут получилось, что Тимофей и врагам чем-то подсобляет.)
   И вот, в первую же ночь по дороге домой явилось ему в степи видение. (Передаю слова самого Тимофея: «Явилась в огненной столбе от земли до неба матерь Божия, Царица Небесная, преградила мне дорогу домой и говорит: «Нет, тебе, Тимофей, дороги назад. Езжай на Запад и построй там церковь примирения Востока и Запада». Упал я на снег и заплакал: «Куда ж, говорю, я поеду, когда у меня дома жена вот-вот родит да ещё двое детей». Она и говорит: «О них позабочусь я. А жена твоя уже родила сына, и назвали его Владимиром. А тебе же дорога одна - на Запад».)
   Не посмел верующий человек ослушаться голоса Неба, развернул лошадей и поехал выполнять своё предназначение.
   По просёлочным дорогам, а то и по бездорожью, через опалённые войной города и сёла добрался он наконец до Австрии. Более года длился этот путь. Подвозя как-то австрийских солдат до Вены, отлучился Тимофей ненадолго, а когда вернулся, не нашёл ни солдат, ни своих лошадей. Так и остался он без «средства передвижения», без знания языка, без денег один в чужих краях.
   Никто не считал, сколько же их - бездомных, неприкаянных пилигримов войны
шаталось тогда по Европе. И среди них оказался неприметный мужичок с котомкой за плечами из мало кому известного города Шахты.
   Как-то на вокзале в Вене повстречалась ему русская женщина, угнанная в Германию, одна из таких же скитальцев, как и он. Познакомились. Женщина назвалась Наташей.               
 Решили, что вдвоём им будет легче сносить тяготы кочевой жизни. А Тимофей вспомнил слова Девы Марии: «Строить будешь не один – дам тебе помощницу».

   Дальше странствовали вместе. Работали где придётся. На кухне в гоститалях
варили чай, иногда доверяли им варить супы, выпекать хлеб. Тимофей же «по совместительству» копал могилы, помогал хоронить погибших на войне или умерших в лазаретах воинов. Жили без документов, на птичьих, как принято говорить, правах. Там же, в Австрии, стали строить церковь на клочке земли, им не принадлежащей. Явились «власти», разрушили то, что они успели построить. Дважды из Австрии их выдворяли. Но Тимофей оказался крепким орешком. Нашёл другое место, и снова стали они строить церковь. Её постигла участь первой. Когда они совсем было отчаялись, явилась Тимофею во сне Дева Мария со словами: «Идите в Мюнхен, стройте там, там и получите документы».
   В окрестностях Мюнхена Тимофей и Наташа появились в 1952 году. Ночевали сначала под мостами, пищу готовили на кострах, затем нашли себе пристанище в районе гигантских мюнхенских свалок. Это теперь на этом месте живописный  Олимпийский парк. А тогда – горы мусора, щебня и руин от почти полностью разрушенного войной города.
   Здесь, на месте старого аэродрома, была американская военная база. И когда Тимофей заикнулся о своём желании строить рядом церковь, американский офицер  сказал ему: «Мы американцы - нация свободная. Бери земли, сколько хочешь!» И Тимофей «взял».
   На ничьей тогда земле пострили они из досок и обломков кирпича, что добыли на свалке, то ли хатёнку, то ли сараюху, и стали там жить и землю вокруг себя осваивать. Вспахали огород и посадили фруктовые деревья. И, конечно же, строить церковь.
   Стала навещать их местные полицейские, угрожали снести самострой. Пришёл как-то один и спрашивает: «Что строишь, Тимофей?» – «Церковь строю». – «А разрешение есть?» – «Так ведь Царица Небесная  наказала». Этот довод показался полицейскому убедительным. Написал он бумагу, с которой пошёл Тимофей к районным властям, и те (вот поистине чудо!) оформили  документы на строение, а обоим выдали  паспорта.
  И потекли их годы в трудах и хлопотах. Продолжили строительство церкви и часовни. У одного крестьянина купили старые ульи. В них до сих пор живут пчёлы. Урожаи клубники и собранный мёд стали сдавать в магазины. Появились кой-какие деньги. На них покупали стройматериалы. А когда церковь была построена, стали приобретать всё для её внутренного убранства. Все этапы этого строительства отражены в многочисленных фотографиях, что висят на стендах созданного на территории участка музея. Он размещен в их бывшем доме.
  В середине 60-х в их более-менее устоявшийся быт ворвалось незнакомое им слово – «олимпиада». Слово-то, казалось, какое красивое, а сколько принесло хозяевам  беспокойства и волнений. Дело в том, что территория, где стояла церковь, вошла в проект строительства Олимпийского комплекса. И согласно этому проекту через их усадьбу должна была пройти трасса для конно-спортивных состязаний. Как написала тогда одна местная газета, «Кони будут прыгать через церковь». А всем строениям был уготовлен снос. Но на защиту своей церкви грудью встали Тимофей и Наташа. Смиренные и покорные судьбе люди, здесь они были непоколебимы. Их твёрдая позиция стала достоянием гласности. Почти все немецкие газеты развернули дискуссию на тему: быть ли церкви? Журналистами был проведён опрос среди населения. Большинство людей высказалось – церкви быть.
  Сам главный инженер проекта архитектор Бенеш с другими специалистами приехал посмотреть на «предмет спора». Осмотрел все строения с нескрываемым интересом, подивился хорошему архитектурному вкусу самодеятельных строителей и технически грамотному  выполнению ими строительных работ. И уже в доме у Тимофея, развернув на обеденном столе чертежи, принял решение перенести конно-спортивную трассу в другое место. Меткие на слово журналисты назвали тогда Тимофея Прохорова первым победителем Мюнхенской Олимпиады.
   И пошли к Тимофею и Наташе люди, из газет узнавшие о существовании церкви и о тех страстях, что недавно бушевали вокруг неё. Вскоре Церковь примирения Востока и Запада была занесена во все карты города.
  Близкий Тимофею человек, Наташа, с которой он зарегистрировал брак в 1972 году на 76-м году её жизни, умерла пять лет спустя. Перед смертью просила похоронить её рядом с церковью и даже указала место. Но власти на это захоронение согласия не дали, и похоронили её на одном из городских кладбищ. А на том месте, что она указала, Тимофей Васильевич сделал символическую могилу, поставил крест, посадил цветы и каждый день приходит туда помолиться.
   Вот уже более двух десятилетий живёт он один. Собственно, одиноким себя не ощущает. Его постоянно окружают люди – ежедневно приходят посетители познакомиться со старожилом, побывать в его церкви и музее. Несколько раз приезжали к нему дети из России: Татьяна, Александр, Владимир, - пожилые уже люди.
  В быту и по хозяйству помогает ему Павлина Константиновна Гернер, по рождению Миронова. Она живёт в Мюнхене с военной поры, когда, как и Наташа, была интернирована из Ставропольского края. Все её родственники там, и три года назад  она с Тимофеем Васильевичем полетела на свою родину. А Тимофей  Васильевич впервые за 55 лет навестил родной город Шахты. Встретился с детьми, внуками, правнуками. Даже узнал кого-то из прежних знакомых. «Только они почему-то все сильно постарели», - сказал он мне по возвращении. Дети уговаривали его остаться. Да где там – разве бросит он свою церковь на произвол судьбы!
    Каждый год 22 января, в день рождения Тимофея Васильевича приежает поздравить его обер-бургомистр Минхена Кристиан Уде. Десятки журналистов и  друзей Тимофея  набиваются в небольшую его хату. Тимофей Васильевич с удовольствией чокается со всеми бокалом шампанского, угощает гостей чаем с мёдом со своей пасеки. В этот день в его церкви горят сотни свечей.
  В 1995 году на территории усадьбы был открыт музей. Создала его и активно о нём почётся Камилла Краус, фотохудожница из Мюнхена. Она ведёт фотолетопись жизни Тимофея Васильевича. В гостевых книгах, что лежат в музее, можно увидеть записи на многих языках: немецком, русском, английском, японском, иврите... Каждого интересует не только церковь и музей и незатейливый русский быт, но конечно же, сам батюшка Тимофей. А он без устали встречает гостей и беседует с каждым. Его немецкий язык оставляет желать лучшего, но немцы как-то понимают его. Любит он и пошутить, и посмеяться, и сфотографироваться на память.
   Весть о мюнхенском старожиле давно перешагнула границы Германии. Знают о нём и в России. Там по телевидению прошёл документальный фильм о Тимофее Прохорове. Пишут о нём и российские газеты. После одной публикации в газете «Труд» получил батюшка почтовый конверт с таким адресом: Мюнхен, Олимпийская деревня. Дедушке Тимофею». Почти по Чехову. Пятидесятилетняя сибирячка предлагала ему руку и сердце. Прочитав письмо, дедушка только ухмыльнулся в седую бороду.
   А  вокруг Тимофеевой усадьбы бурлит жизнь, суетливая и громкоголосая. А на её территории – тишина и покой. Летом благоухают цветы, жужжат пчёлы, зреют в земле лук и картошка, им посаженные. Настенные часы-ходики в его доме неумолимо отсчитывают время. Почему-то они всегда спешат. А на дворе уже третье тысячелетие и третий Тимофеев век.
   Его маленькая церковь, приютившаяся у подножия исторических холмов, и его усадьба - своеобразный  уголок России на немецкой земле. Грандиозный  Олимпийский  комплекс и судьба самого Тимофея сплетены временем в один узел. Все они вместе и каждый в отдельности представляют собою достопримечательность города Мюнхена.
       
(Тимофей Васильевич Прохоров скончался в возрасте 110 лет 14 июля 2004 года и похоронен на кладбище Вестфридхоф в Мюнхене, где и его Наташа.)
                Исай Шпицер, Мюнхен