Медаль за город Аль -кус- Амэдабэр. продолжение

                МЕДАЛЬ ЗА ГОРОД АЛЬ-КУС-АМЭДАБЭР.  (ПРОДОЛЖЕНИЕ)



     Знай  Нодар ,как  переводится  этот  самый "кус амэдабЭр", он  бы совсем не стал веселиться,потому что не представлял себе,как  могло случиться ,что за спиной у женщины -- в мужских  руках-- трясётся  рация, а штаб,как назло, не отвечает,потому что батарея у рации "дохнет", ведь  срок  ее  годности вышел полгода назад, а на новые средства связи у министерства  внутренней безопасности и МВД нет ни финансов  ни  мотивации,присущей  вечно обостренной  обстановке. Только  попробуй  рядовой  ВОХРец не  соответствовать букве закона, спросят,как с генерала и никогда не пощадят: бей своих,чтоб чужие боялись. Взгрустнется  иногда, как  вспомнишь...

       ...Всякий  раз мы с Нодари  упирались в стенку,когда  речь заходила о несокрушимости  закона  европейского  общежития,который   нас  обязали исполнять  здесь, в  зоне   азиатски-арабского  свирепого  одичания. ( Что  стало с арабами? Исполины древней науки, культуры, медицины, поэзии, философии  снова  возвратились  к своему первобытному  состоянию   аравийских пустынных    кочевников...) Наше  "совещание  на высшем уровне", в  тени  чахлого кипариса, не  заканчивается  уже вторую неделю. Надар  закипает:

--Почему, объясни,дорогая,нас можно со спины,как уток в тире, перестрелять , а  мы  должны,как идиоты, ждать  ИХ  первого выстрела?!

--Потому  что венец  творения--не  ****обол-министр МВД, а Царица Суббота...

--Слушай,  ты   проще  можешь?
--Мы--евреи. Так?
--Так.Ну?!
--Тогда  зачем нам не жить по  Торе, в которой  сказано: "Если ты знаешь о человеке, который  идёт  к  тебе, намереваясь убить тебя,или твою семью, убей его первым" ?Зачем наши министры  лижут жопы европейски  закупоренного  и ссученного  западного  стада? Во  имя  отца и сына и святаго духа?..

--Знаешь, я --кавказский  мужчина, мне  эти декларации-шмекларации ООН до лампочки, я буду стрелять первым,если что!
--"Тебя посОдют"  пожизненно, а мы с  твоей  Эммой  потащим  тебе передачи в тюрягу в Рамле.
--Но я умру достойно, как  мужчина.
--Не  п..и,дорогой,да  не пИ...дим  будешь...

       Мне  бы напомнить ему об "отягчающих обстоятельствах", при которых мы познакомились ,благодаря  его  жене Эмме.Но я ведь --восточный женщин, я промолчу.

      Возвращаясь   около полуночи  автобусом с работы, я  обратила  внимание  на застывшие,как  лава,ввалившиеся  чёрные  глаза  немолодой  кавказской  дамы. Плюхаясь на сидении рядом с ней, нечаянно  задела  ее  кобурой.Она  вздрогнула  почему-то только после моего извинения на иврите.А после, наверное, неожиданно  для  себя самой, горько заплакала.Так плачут безнадёжно  убитые жизнью. Она не ждала утешений, а я ,как раз, и не умею попусту утешать.
 
        Когда  она утерла кулачком слезы, я  сумела рассмотреть  изъеденные  химикатами руки. "Моет-скребет..."  И начала я  осторожный разговор:

--Муж безработный?
--Виолончелист.
--Сколько..,сколько уже "играет"  на диване?
--Год уже.
--Со второй работы едешь?
--С третьей...
--****ец! Я еду к вам. Еще  не родился,****ь, тот виолончелист, которого я бы не заставила пахать в горячем цеху, сука, вниз головой.

       У  нее  не нашлось  ни малейших  сил,чтобы возразить.

      В их каморке на последнем этаже "хрущебы" работал телевизор, у которого, лёжа таки на диване, листал русскую газету здоровый породистый кавказский бык.

       Мне  не  пришлось  думать дважды. Я   практически применила метод "педагогического взрыва", которым с нами щедро делился  слоноподобный  доцент  Омельяненко с кафедры  педагогики. Резко откинув ботинком  газету, я зашипела в самое рыло :

--Сутра ты встанешь, ****ь, с дивана и пойдешь в нашу фирму, скажешь  кадровику,что подушкой тебе был автомат Калашникова и что не представляешь  себя без формы.Не для того здесь каждый  день хороним детей-солдатиков, чтобы ты, паскуда, залёг на диване!


   (продолжение  следует)
--
--