Кто же автор Слова о полку Игореве?

На иллюстрации: обложка брошюры,изданной в 2007 году из-во "Новый дом" , летописный рисунок боя с половцами князя Игоря, облик младшего брата Игоря князя Всеволода (по антропологу М. Герасимову).
Принимая во внимание существование свойства родственного сходства, то князь Игорь должен обликом быть подобен князю Всеволоду!
Что литературоведы и историки не домысливали.
Князь Игорь: коренастый, широкоплечий, сутулый, с широкой шеей, массивной головой, скуластый, глаза широко расставлены, нос удлинённый с горбинкой.
Само собой разумеется князь Игорь имел не густую бороду и усы, и значительную плешь на темени, которую прикрывал серебряный шлем.      

ВОПРОС: "Кто же автор "Слова о полку Игореве"?
ОТВЕТ: "Племянник Игоря, князь Святослав Ольгович!"
Таково убеждение Морозова В.А.

Редакционная  комиссия ПРОЗА.РУ присудила автору статус номинанта премии "Писатель 2017 года". а также номинировать на литературную премию имени Сергея Есенина "Русь моя". 

ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ПРЕАМБУЛА.

Четверо в горнице
Слюда узких оконцев пропускает внутрь яркий февральский свет полуденного  солнца. В полумраке высвечиваются дубовый стол с красной столешницей, ясеневые доски пола, на нем  синие войлочные ковры.
На столе сверкают солнечными бликами четыре золотых шлема с острыми окончаниями.
На прокопченных навершьях железных кованных трезубцах, отставленных от стола к стенам, курятся потушенные по случаю наступления дня, за ненадобностью, обугленные лучины.
В красном углу киот со строгим ликом Господа Иисуса Христа. Ниже на полочке глиняный божок с большой головой и узкими раскосыми глазами. 
Пожилая женщина в оранжевом льняном платке, прикрывающем темя и  выпуклые половецкие скулы, сжав губы, настороженно наблюдает за двумя взрослыми сыновьями и отроком, ее внуком.
Взрослые – князья Игорь и Всеволод. Молодой – князь Святослав. Трое сидят подле длинной кромки стола, напротив женщины, на табуретах, покрытых волчьими шкурами. Юноша чуть поодаль от взрослых. 
Братья в одинаковых зеленых бархатных рубахах с половецкими петлеобразными серебряными и золотыми узорами на плечах.
Молодой человек, нервничает. Нет-нет порывисто поправляет стоячий ворот красной суконной рубахи, словно тот его удушает или болезненно трет кадык.
Недружелюбно взглядывает на каждого из родственников, чуть кося вправо василькового цвета  глаза.
На столе в серебряной тарелке теплые вареные куриные яйца, нарезка ржаного каравая, булгарская соль в золоченой братине, четыре скрещенные с костяными рукоятями ножа и четыре белые деревянные ложки.. В глиняном котелке горячие куски дрофы, плавающие в кумысе. В четырех  толстых непрозрачных стеклянных  стаканах сбродившая хмельная простокваша.
Присутствующим не до трапезы.
Игорь враскачку, будто бы только что сошел с коня после длительной езды, проходит вдоль края стола и не спешно подступает к его торцу. Останавливается на расстоянии. Преградила лавка массивная в сажень длиной из черного маренного дуба.
Отчетливо видно вытертое штанинами широкое пятно. Некогда на ней восседал тучный, большого веса человек.
Игорь, пристально взглянув на племянника, сипло и угрюмо молвит:
- На этой скамье, возле которой я стою, сидел, уважаемый всеми удельными князьями, глава нашего рода… Брат наш, Олег, князь Черниговский и всея Новогод-Северской южной Русской земли. Пусть земля ему будет пухом…
          Это место, главы рода, не должно пустовать…
- Княжение передается не от брата к брату, а от отца к его старшему сыну!- торопливо выкрикнул племянник, не давая до конца высказаться дяде.
Четверо смокли. Снаружи послышались веселые голоса людей, стук копыт и лязг металлического оружия, квохтанье кур.
- Млад еще! Ни бороды, ни усов, пушок один…– крикнула раздраженно женщина. Капли слюны с губ прыснули в сторону внука.
- Святославчик, голуба наш, ты правильно сказываешь, но… Мы постарше тебя. Твое от тебя не уйдет. Повзрослеть тебе еще малость надо б…- миролюбиво и вкрадчиво проговорил Всеволод. Привстал, демонстрируя свой высокий богатырский рост. Провел ладонью по пышным усам и курчавой бороде. Показывая тем самым, что, хотя племянник и упитанной, полного крепкого телосложения, но не имеет еще должного представительного вида, чтобы им, его дядьям, считаться с ним, как с лидером.
Юноша тихо членораздельно, демонстрируя свою неуступчивость и упрямство, проговорил:
- От отца - к сыну! Ныне вся Новгород-Северская земля мой законный удел, унаследованный от моего отца, князя Олега, вашего брата. Не только Рыльский посад моя вотчина…
- А обо мне, своей бабке, подумал, щенок? У тебя дружина из скольких воинов?
- У него, матушка, их всего с дюжину.
   У Всеволода две сотни, у меня поменьше, но больше сотни!- с ехидной ноткой доложил Игорь.
- Не сговорчивый, как его отец, мой старший сын… Царство ему небесное… 
Нагрянут вражины. Запалят огнем нашу землю. Люд в полон поведут. А у тебя ни дружины, ни вольных ратников, ни ополчения… С  берендеями, ковуями дружбы не ведешь. Подношения их вожакам не делаешь.
Угаси страсть свою, малец!
Игорю, подчиняйся! Игорю! Признай верховную и судейскую его власть. Ему всеми нашими уделами владеть! У него и имя во святом крещении победоносное, Григорий!-
Женщина резким движением тыркнула  пальцем в сторону Игоря. При этом свисавшим рукавом кофты нечаянно толкнула солонку. Соль белой полосой пролегла поперек столешницы. По одну сторону от полосы оказался внук, а по другую ее сыновья.
Игорь нарочито замедленно переступил одной ногой в сапоге с золотыми бляшками через скамью, затем другой. Самодовольно улыбаясь, отчего затопорщились усы и короткая борода на подбородке, воссел на нее по центру торца стола.


ОСНОВНАЯ ИНФОРМАЦИОННАЯ ЧАСТЬ.

Вопрос, интригующий не одно столетие: "Кто же автор "Слова о полку Игореве"?"
В Большой Советской энциклопедии 1976 года, том № 23, стр. 581. читаем:
""Слово о полку Игореве", памятник др.-рус. лит-ры конца 12 в. Написан неизвестным автором вскоре после похода Игоря Святославича, князя Новгород-северского, на половцев в 1185 под свежим впечатлением событий. В походе приняли участие двоюродные братья киевского князя Святослава Всеволодовича – Игорь Святославович с сыном и племянником, князь трубчевский и курский Всеволод Святославрвич ("Буй Тур")"
"Слово" – произведение лирическое и эпическое одновременно. Многие его образы (картины битвы, бегство Игоря из плена) восходят к фольклорной символике; плач Ярославны к нар. причитаниям".
В Хрестоматии по древней русской литературе (составитель Н.К. Гудзий. 1955 г. Стр. 57) говорится: "Хронологические данные, извлекаемые из "Слова", заставляют полагать, что оно было написано вскоре после похода  - не позже 1187 г. Или начала 1188 г." Это означает (1187 минус 2010 гг.), что "Слову о полку Игореве" – 823 годов.
В картотеке Музея книги при Государственной Центральной библиотеке (бывшей Румянцевской, Ленинской), в обширной рубрике "Слово о полку Игореве", мной были выбраны следующие карточки.
Первая, "Историческая поэма, писанная в начале 13 в. на славянском языке прозою."
""Слово о полку Игореве". Ироическая песнь о походе на половцев удельного князя Новогорода Северского Игоря Святославича, писанная старинным русским языком в исходе ХII столетия с переложением на употребляемое ныне наречие.
Переложено А.Ф. Малиновским. Издал А.И. Мусин-Пушкин. М. Сенатская тип., 1800."
Москва. Издание М.и С. Сабашниковых. 1920 г.
Вторая, "Слово о полку Игореве; по списку, найденному между бумагами Императрицы Екатерины II.
П. Пекарского. СПБ. 1864 г."
Согласно первой карточке мне выдали книгу, по второй – микрофильм.
Пытаясь раскрыть тайну личности творца "Слова", маститые историки и литературоведы высказывали каждый свою версию, из которых вытекало, что автором "Слова" мог быть и летописец, и грамотный воин-сотник, и образованный боярин и монах.
Я же, Морозов Владимир Александрович, предлагаю свои, отличные от других, аргументы, позволяющие утверждать и склонять иные мнения в пользу того, что автором "Слова" является молодой князь, племянник князя Игоря, сын старшего брата Игоря – Святослав Ольгович (Олегович).
Что же подвигло меня ни филолога, ни литературоведа, ни историка к поиску собственного решения проблемы авторства "Слова"?
Первое, заинтересованное  знакомство со "Словом о полку Игореве" еще в школе, затем случайное, лет двадцать спустя знакомство с работами  академика Б.А. Рыбакова: ""Слова о полку Игореве" и его современники", издательство "Наука", Москва, 1971 год; "Русские летописцы и автор "Слова о полку Игореве"", издательство "Наука", Москва, 1972  год, стр. 393, глава 4 "Автор "Слова о полку Игореве" по данным самой поэмы".
Эти работы меня заинтересовали в рамках самообразования, автодидакции в области филологии, литературоведения, истории. Работы были тщательно изучены, проанализированы, а поиск автора "Слова" превратилось в плодотворное хобби.      
Последовало скрупулезное изучение самого текста "Слова" в различных его переводных версиях и обращение к фонду Музея книги в поисках  издания 1800 года.
"Народная библиотека" (НБ), издательство "Художественная литература", Москва, 1968 год публикует свою версию с предупреждением, стр. 22, "Предисловие к древнерусскому тексту: "Древнерусский оригинал "Слова" (по изданию 1800 г.) воспроизводится в исправленном виде; все необходимые поправки внесены в текст; разночтения оригинала с текстом указаны в примечаниях. Орфография максимально приближена к современной; пунктуация и деление текста на абзацы даны в соответствии с нашим пониманием текста. Разночтения так называемой Екатерининской копии "Слова" в настоящем издании не приводятся".
Сравнил текст НБ и первоисточника 1800 года. Нашел во многих местах семантические разногласия. Впрочем, это обнаруживается и у других современных публикаций.
Например, ключевое начало прозаического текста "Слова" НБ (стр. 23):
"Не лепо ли ны бяшет, братие, начяти старыми словесы трудных повестей о полку Игореве, Игоря Святославича! Начатии же ся той песни по былинамь сего времени, а не по замышлению Бояню!", отличается по синтаксису и орфографии от теста 1800 года:
"Не леполи ны бяшет, братiе, начяти старыми словесы трудных повестiй о полку Игорее, Игоря Святславлича! начатии же ся тъю песни по былинам сего времени, а не по замышленiю Бояню. Боян бо вещiй…".
Два абзаца почти идентичны. Но, по моему мнению, в них есть различие, изначально определяющее квинтэссенцию произведения.
Смысл начального абзаца НБ, в котором включено "Начати же ся той песни…", представляется таким: неким третьим лицом в той повести будет красочно рассказано о произошедших в действительности событиях.
Смысл абзаца текста 1880 года, включающего:"… начати же ся тъю песни…", понимается так: от первого лица в сей повести будет правдиво поведано (доложено) о том, как и что произошло на самом деле".
Произвольные, а затем целенаправленные выборки из различных работ, касающиеся "Слова", подвергались мной их дотошному осмыслению. Прямые факты и интерпретация косвенных в итоге сформировали аргументы, породившие, для меня догадку об имени автора "Слова", его социальном положении и причины написания им текста.
При литературоведческом анализе я имел в виду, что типографский текст "Слова", изданный Мусиным-Пушкиным, не является тиражированием оригинала, неведомого графу Мусину-Пушкину, тем более нам. Граф-издатель обладал, так называемым, списком "Слова", то есть версией оригинала.
Потому считаю, что в силу субъективных искажений и дополнений, имеется значительная не адекватность авторского оригинала и с последующими его списками. Только благодаря позднейшим переписываниям и переводам, "Слово" приобрело диффузный жанровый формат: повесть, песнь, поэма, скрывающие изначально замысленный автором его формат.
Мусино-пушкинский список "Слова о Полку Игореве", дошедший до нас, уже следует рассматривать, как коллективный труд многих безызвестных соавторов  последующих веков.
Вывод моих дотошных рассуждений о том, кто же все-таки является изначально автором текста "Слова о полку Игореве", озвучен в заголовке.

Что касается жанра, то оригинал "Слова", мое мнение, вовсе не лирическое фольклорное  поэтического толка сочинение. Оно совсем иного свойства. На мой взгляд, это экстренная депеша военного характера, исходящая от человека, оказавшегося в неординарной ситуации, адресованная  влиятельным удельным князьям, его современникам.
Мой не традиционный (относительно общепринятого взгляда) посыл подтверждается тем, что жанр "Слова", несмотря на его многочисленные переписывания, указывается в тексте - как "повесть". То есть, как прозаический сказ о фактическом военном событии, а не как бытовая или лирическая песня или поэма. От формы песни, тем паче на помпезный манер Бояна, сам автор демонстративно уклоняется. И уж ни как - не былина, герои в которой, как правило, вымышленные.
Вопрос об эмоциональном, ярком стиле текста, вызвавшем позже подражания, снимается моим предположением, что в ХII веке вообще не принято было излагаться лаконично и формально  в переписке между лицами образованного элитного сословия. Не существовало вовсе "телеграфного стиля изложения".
А те литературные обороты, которые традиционно считаются подражанием "Слова", всего лишь общепринятые штампы тех времен. В 1307 году писец Пантелеймонова монастыря в Пскове сделал добавку к переписываемому “Апостолу”, выражая негодование усобицами современных ему князей, использовал штамп, схожий со строчками из “Слова": “При сих князьях сеяшется и ростише усобицами, гняша жизнь наша…”.
Стилистические и художественные подражания “Слову о полку Игореве” – и “Задонщина” и “Сказание о Мамаевом побоище”, на мой взгляд кажущиеся..
Как известно, время написания "Слова" - Средние века, феодализм.
Процесс формирования иерархии феодальных отношений завершился на Руси в Средние века к XII веку и выглядел так (мной почерпнуто из научных источников): Великий князь, глава политического устройства, занимающий киевский престол. Ему же присваивался торжественный титул - “Царь Русской земли”.
Далее - местные князья, имеющие, как правило, наделы-вотчины и свои престольные города; бояре, городская знать, имеющая во владении значительные земельные участки и посадские территории, присягающие на верность своему князю; военный люд, входящий в княжеские дружины и боярское охранение, и нижний слой – крестьяне и холопы.

Дружиной называют отборных и особо приближенных воинов, сопровождающих князей во всех походах, заслоняющих собой князя во время боя.
Параллельно светской иерархии имелась и духовная, поддерживающая феодальное устройство государства. Как правило, духовное сословие поставляло грамотных людей, занимающихся и литературным трудом: составлением летописей, перепиской всякого рода житий, созданием икон, руководством по строительству светских и духовных сооружений, несением религиозных росписей на стены.
Княжеские отношения строились на основе жесткого и четкого подчинения, сюзеренитета - вассалитета. В родовых, семейных княжеских гнездах старшему по рождению подчинялись младшие члены клана. В случае кончины лидера власть безоговорочно переходила к его первенцу.
Классовое расслоение общества имело и формальное закрепление, в законах и всякого рода уставах. Так, например, за оскорбление князя по “Русской Правде” полагалась жестокая казнь - лишение головы: “Князю Великому за бесчестье главу снять”. Смертная казнь, через посажение на кол, полагалась за неповиновение и противление князю. Смертной казнью каралась и измена князю.
Княжеский, если так можно выразиться, тоталитаризм был суровой явью. 
“Братiе, я не ищу под тобой ничего же, но ряд (род) наш так есть, оже ся князь извинить (кто князю изменит), то в волость, а муж в глову”.
А князья, что устанавливали за собой подобное жестокое карающее право - одни из важных героев “Слова о полку Игореве”: Святослав Всеволодович и Роман Ростиславич.
Обращение "Братiя", как я предполагаю, есть официальное обращение друг к другу в княжеской среде.
Существенно, что в тексте встречается привилегированное и почетное  – "братiя!", что прямо и указывает на круг адресатов, кому подлежало направить текст "Слова" , а также на статус автора "Слова" – княжеский. 
За непочтительное панибратское фривольное обращение, измену, неповиновение, оскорбление, тем более насмехательство над членами элитного княжеского сословия - незамедлительная казнь!
Но, во время Древней Руси, так информируют летописи, смертных казней по этой причине совершено было незначительное число. Что говорит о следовании правилам и законом взаимоотношений простых людей и власти.
Жесткая иерархия феодальных отношений отчетливо отражается и в письменных хронологических и литературных формах, в характеристиках лиц, встречаемых в летописях, житиях, повестях, песнях. В литературных произведениях четко отражаются и идеалы, и нормы обращений и такт поведения, допустимые по отношению каждого сословия к другому сословию и между членами сословий.
Летописцы подчиняли свой труд, талант, навык верноподданному служению непосредственному сюзерену, потому отображали исторические события и исторических личностей так, чтобы возвеличивался их господин и уничижались его враги. Если применить сегодняшнюю терминологию, то летописцы всячески способствовали созданию положительного имиджа и князя и всего княжеского рода.
Научный факт, оказывается, что все русские летописи имеют условных авторов, включая имя Нестер. Истинные авторы летописей не известны.
Причина не в их нарочитой или случайной скрытности, а в психологическом факторе. Авторы литературных произведений средневековья (к ним можно отнести живописных и строительных мастеров) не считали необходимым и обязательным фиксировать свое авторство, находясь в повседневном живом контакте и с князем, поручившим им работу, и с его окружением, так как все у друг друга были на глазах, друг другу были известны, известно, кто какую выполняет работу и перед кем отчитывался за ее выполнение.
Так же как в наше время остаются без авторства любительские семейные фотографии. Нет у фотографа, которому известны те, кого он запечатлевает, побуждения к обязательной инициализации своих работ. К тому ж и он известен тем, кому дарит фотографии. Не оставляются  на подложке фотоотпечатка Ф.И.О.
Итак, по моему убеждению, ошибкой или недоразумением было бы считать автором “Слова” одного из княжеских летописцев. Ошибкой было бы считать автором "Слова" и некоего доблестного военоначальника, монашествующего и кого-либо из образованной прислуги князя.
Лексика “Слова о полку Игореве” показывает, что его автор и по разноплановой характеристике действующих лиц, и по категоричному хвалебному  и обвинительному описанию поступков как первостепенных, так и второстепенных героев, по свободному, не раболепному обращению к тому или иному князю, должен иметь на это право. Например, автор категорично безбоязненно, очерняя Игоря, заявляет, что поражение Игоря навлекло на Русскую землю беды. При обращении в тексте "Слова" к могущественным князьям, называл их братьями (братiя).
Вывод однозначен, социальный статус автора "Слова" высок.
Имя автора, точнее, прародителя текста “Слова о полку Игореве”?
Я утверждаю, что это Святослав Ольгович, удельный князь, имеющий во владении город Рыльск, единственный сын князя Олега, старшего брата князей Игоря и Всеволода!
Причем, Святослав - сюзерен, согласно закона о сюзеренитете. Князья: его дяди Игорь и Всеволод, его вассалы.
Участник злополучного майского похода в возрасте 20 лет. В крещении получил имя Борис.
Ближайшие его родственники имели обобщенное наименование - Ольгово племя, по имени их победоносного воинственного прадеда. Вотчина Олговичей - Новгород-Северская земля, юг Руси.
Время обнаружения списка "Слова" - начало 1792 года, по крайней мере, лет за восемь до его печатного издания для Екатерины Второй. Неясно место, где Мусин-Пушкин приобрел сборник "Хронограф" со “Словом”: в Ярославле у архимандрита Иоиля, в Спассо-Ярославском монастыре, или в Пскове - в Пантелеймоновом монастыре, т.е. на востоке или западе европейской части России.
Текста написан в виде прозы. Система стихотворных столбцов  – вымысел последующих переписчиков и переводчиков, стремящихся придать тексту формат поэмы.   
Летописный сборник “Хронограф”, на последних страницах которого и было записано “Слово о полку Игореве”, принадлежал большой монастырской библиотеке за номером 323. В 1824 году К.Ф. Калайдович писал так о сведениях, которые он собрал от А.И. Мусина-Пушкина: “Писана (повесть) на лощеной бумаге, в конце летописи довольно чистым письмом. По почерку письма и по бумаге должно отнести оную переписку к концу XIY или XY века”. Перезаписи “Слова”, по всей вероятности, новгородской или псковской работы. Отмечаются в тексте характерные черты псковского или новгородского диалектов, например, “русичи” и “русицы”.
Доказательства того, что “Слово” создано в XII веке, вскоре после событий, связанных с несостоятельным походом Игоря, такие: события, случившиеся в конце или после 1187 года, не отразились в “Слове” (академик Д.С.Лихачев).
"Хронограф" погиб, как известно, в пожаре 1812 года. У меня есть предположение, что один из списков "Слова" имеется в таинственной библиотеке Ивана Грозного, которая вдруг, да и обнаружится. Укрыта библиотека или в Москве или на пути к Александровской слободе или на ее территории.
Кратко о документальных событиях майского похода 1185 года.
“Слово о полку Игореве” создано в годы, когда процесс дробления Руси достиг своего апогея. Обособление отдельных земельных территорий, как наследственных княжеских владений, было узаконено при Владимире Мономахе на Любеческом съезде князей в 1097 году: "Кождо да держить отчину свою". И по-прежнему, титул Великого присваивался всякому князю, кто долго ли коротко правил городом Киевом и, считай, Русью.
Междоусобные распри князей были осложнены нависшей над Русью половецкой опасностью. Русским князьям в начале XII века удалось одержать крупные победы над половцами и утвердить над ними автономию. Но, не смотря на это, внезапные набеги половцев не прекратились, приводя к разорению мирного населения русских сел и городов, угону в рабство жителей.
23 апреля 1185 года, во вторник, князь Игорь Святославович, державший вотчиной Новгород-Северскую землю, сын его Владимир, державший вотчиной землю с городом Путивль, брат Игоря Всеволод из Курска, племянник князь Святослав Ольгович из Рыльска, вместе с присланными от Черниговского князя дружинами ковуев выступили в далекий степной поход на половцев без сговора с киевским Великим князем Святославом, приходящимся родным дядей Игорю, Всеволоду и отцу князя Святослава, Олегу, скончавшемуся за несколько лет до походя.
У берегов Донца 1 мая их застигло солнечное затмение, считавшееся на Руси предзнаменованием несчастья. Однако, Игорь не поворотил полки. Он сказал: "Братiя и дружина! Тайны Божия никто же не весть. А нам что сотворить Бог, - или на добро, или на наше зло, - а то же нам видити" (Из летописной, "Повести о походе Игоря"). Близ Оскола Игорь два дня поджидал брата Всеволода, шедшего иным путем из своего стольного города Курска.
Встретив половцев, войска, возглавляемые Игорем, построились в шесть полков. Игорь сказал традиционное ободряющее слово: "Братiя, сего мы искали, а потягнемь!".
Посередине стал полк Игоря, по правую руку от него - Всеволод, названный автором слова Буй-Туром, по левую - полк племянника Игоря Святослава. Впереди встал полк Владимира, сына Игоря, и полк черниговских ковуев.
Короткое сражение было победным для русских. Передовые полки князя Владимира Игоревича и ковуев погнались за степняками.
Русские овладели богатыми половецкими обозами и захватили пленных. Часть войска, гнавшаяся за половцами, на ночь вернулась с новым полоном.
Когда все собрались, Игорь стал требовать поехать дальше "в ночь", но Святослав Ольгович  осадил дядю: "Далече есьм гонил по половцев, а кони мои не могут. Аже ми будеть ныне поехати, то толико будеть на дороге остати".
Святослава поддержал князь Всеволод. Игорь согласился остаться на ночь.
Собравшись с новыми силами, половцы двинулись на потерявшие бдительность, опьяненные победой новгород-северские полки.
Завязалось новое сражение.
В воскресенье на рассвете черниговские ковуи дрогнули. Игорь поскакал к ковуям, чтобы остановить их, но его ранили и захватили в плен.
Русские полки были наголову разбиты.
Князей, воевод, воинский люд разобрали половецкие ханы. За Игоря поручился его сват половецкий хан Кончак. Был назначен выкуп: за Игоря - 2000 гривен серебра, за других князей - 1000 гривен серебра.
В то время Святослав Всеволодович Киевский собирал воинов в верхних землях, намереваясь идти на половцев к Дону на все лето. На обратном пути у Новгород-Северского Великий князь услышал о неудачном походе Игоря.
Он сказал: "О любе моя братiя и сынове и муже земли Русское! Дал ми Бог притомити погання, но не выдержавшие уности (юности), отвориша ворота на Русскую земли."
В плену Игорь пользовался относительной свободой и почетом. Игорь ездил на ястребиную охоту со своими слугами и даже вызвал к себе из Руси священника для отправления церковной службы. Половецкий боярин Авлур сообщил Игорю, что половцы собираются перебить всех русских, и при его участии Игорь единолично бежал из плена, бросив на произвол судьбы своих соплеменников.
Карательная акция, как известно из летописей, половцами не была произведена.
Одиннадцать дней добирался Игорь до пограничного города Донца, убегая от погони. На короткое время заехал в удельный город Новгород-Северский, вскорости  пустился в объезд Чернигова, где ожидала его княжна Ярославовна, в Киев, ища у Великого князя, у своего дяди, как было отмечено летописцем, помощи и поддержки.
Сын Игоря - князь Владимир, женился на половчанке и с ней в 1187 году вернулся на Родину, в Путивль.
Брат Игоря, князь Всеволод, воеводы, часть воинов их дружин были частично выкуплены, частью обменены на пленных половцев.
Благополучно вернулся на родину и князь Святослав Ольгович.
"Сказал Баян, песнотворец старого времени, Ярослава (Мудрого) и Олега (прадеда Святослава Олеговича: "тяжело голове без плеч и телу без головы". Так и Русской земле без Игоря. Солнце светит на небе – Игорь князь в Русской земле. Девицы поют на Дунае, вьются голоса через через море до Киева.
Воспев славу старым князьям, а потом молодых величать будем. Слава Игорю Святославичу, буй-туру Всеволоду, Владимиру Игоревичу!
Да здравы будут князья и дружина, поборая за христиан против поганых полков.
Князьям слава и дружине! Аминь" (Текст "Народной библиотеки").
В тексте 1800 года: "Князьям слава, а дружине аминь".
Смысл последних строк предыдущих абзацев можно расшифровать так. Текст НБ: " Слава князьям и дружине! На том и конец повести!". А текст 1800 года: "Князьям-то слава, а дружина истреблена, ей конец…". "Аминь" – слово древнегреческое, в переводе на русский "конец".
Князь Святослав Ольгович в славословии князей не указан.
Случайно это или закономерно? Понял, что не случайно…
Величание автором только трех из четырех князей, участвующих в походе, сначала озадачило меня, а потом этот самый "кажущийся казус" и подсказал, а точнее, прямо указал на кандидата в авторы "Слова".
Имя четвертого вполне понятно, почему  умолчино. Согласно этических норм, которые, наверняка, действовали в ХII веке, как действуют и в наше время, порицается самовосхваление, восхищение самим собой. Нормальному человеку не должено афишировать себя прилюдно.
Именно, отсутствие в финальном абзаце четвертого действующего лица, молодого князя Святослава Ольговича, а также и во всем тексте повести, и навело на мысль о его авторстве
Объяснима для меня и откровенная недоброжелательность автора "Слова" к Игорю, которого автор ни разу не назван Буй-туром, почетным титулом для воина.
Я вижу сарказм автора "Слова" в отношении к Игорю:
"Начнем же, братия,
повесть сию,
от старого Владимира
(Владимира I, Крестителя)
до нынешнего Игоря,
силу ума своего почувствовавшего,
сердцем храбрость и непреклонность, и,
ратным духом наполняясь,
пожелал повести полки свои храбрые
на землю Половецкую
за землю Русскую.

Не отступившего и тогда,
когда воззрел на светлое солнце
и видел, что от него не светом,
а тьмой все войско прикрыто.
Сказал Игорь в тот день:
- Братья и дружина!
Лучше быть убитому
неже полоненному быти!
А всядем братья,
на свои кони быстрые,
да позрим синего Дону!
Хочу бо,- взывал,- копье преломити
конец поля половецкого
с вами, Русичи,
хочу главу свою приложити,
а либо не пити шеломом Дону!-

Встал когда Игорь
в злато стремя
и поехал по чистому полю,
солнце путь его долгий
тьмою прегородило,
ночки с грозами ему угрожали,
птичий гвалт утих,
(был месяц май, щебетали весенние птицы )
зверье взвыло,
неурочную темень почуев,
вверху дерева филин ухать принялся.
( реальное описание солнечного затмения очевидцем )
С зарею, в пятницу,
потоптали поганые полки половецкие,
разлетевшись стрелами
по земле чужеродной,
увозили с собой
красивых девиц половецких,
а с ними золото, шелка,
бархаты дорогие.
Попонами и накидками,
одежду из меха добротного
и всякими узорочьи половецкими
по грязным местам и болотам
проходы себе творили.

Другим днем рано,
едва
кровавые зори свет повеяли
черные тучи с моря пошли,
хотят закрыть
                четыре солнца."
Солнцами назывались золоченые воинские шлемы князей.
Автор их имена не называет, ибо он сам в их числе. 
Назову, кого имел в виду автор "Слова" под "четырьмя солнцами":
1) князь Игорь Святославович,
2) брат его, Буй-Тур Всеволод Святославович,
3) старший сын Игоря – Владимир Игоревич,
4) племянник братьев - Святослав Ольгович.
Буй-Туре Всеволод, князь Трубчевский и Курский. Из истории Татищева узнаем, что Всеволод Святославович, младший брат князя Игоря Святославовича. Во время похода ему было 30 лет. "Князь Всеволод превосходил всех своего времени князей не токмо возрастом тела и видом, которому подобного не было, но храбростью и всеми душевными добродетелями прославлялся повсюду."
Летописец так характеризует Всеволода Святославича: "Во Ольговичах всех удалее рожаем и воспитанием и возрастом и всею добротою и мужественною доблестью и любовь имел ко всем" (Ипатьевская летопись под 1196 г.).
Известно, что князь Всеволод имел большую библиотеку и сам был склонен к чтению.
Только перу очевидца баталии, по моему убеждению племяннику Игоря, должно принадлежать документальное описание события:
Когда все собрались, Игорь стал требовать поехать дальше "в ночь", но Святослав Ольгович  осадил дядю: "Далече есьм гонил по половцев, а кони мои не могут. Аже ми будеть ныне поехати, то толико будеть на дороге остати".
Святослава поддержал князь Всеволод. Игорь согласился остаться на ночь.
Собравшись с новыми силами, половцы двинулись на потерявшие бдительность, опьяненные победой новгород-северские полки.
Завязалось новое сражение.
В воскресенье на рассвете черниговские ковуи дрогнули. Игорь поскакал к ковуям, чтобы остановить их, но его ранили и захватили в плен.
Русские полки были наголову разбиты.
Князей, воевод, воинский люд разобрали половецкие ханы. За Игоря поручился его сват половецкий хан Кончак. Был назначен выкуп: за Игоря - 2000 гривен серебра, за других князей - 1000 гривен серебра.
В то время Святослав Всеволодович Киевский собирал воинов в верхних землях, намереваясь идти на половцев к Дону на все лето. На обратном пути у Новгород-Северского Великий князь услышал о неудачном походе Игоря.
Он сказал: "О любе моя братiя и сынове и муже земли Русское! Дал ми Бог притомити погання, но не выдержавшие уности (юности), отвориша ворота на Русскую земли."
В плену Игорь пользовался относительной свободой и почетом. Игорь ездил на ястребиную охоту со своими слугами и даже вызвал к себе из Руси священника для отправления церковной службы. Половецкий боярин Авлур сообщил Игорю, что половцы собираются перебить всех русских, и при его участии Игорь единолично бежал из плена, бросив на произвол судьбы своих соплеменников.
Карательная акция, как известно из летописей, половцами не была произведена.
Одиннадцать дней добирался Игорь до пограничного города Донца, убегая от погони. На короткое время заехал в удельный город Новгород-Северский, вскорости  пустился в объезд Чернигова, где ожидала его княжна Ярославовна, в Киев, ища у Великого князя, у своего дяди, как было отмечено летописцем, помощи и поддержки.
Сын Игоря - князь Владимир, женился на половчанке и с ней в 1187 году вернулся на Родину, в Путивль.
Брат Игоря, князь Всеволод, воеводы, часть воинов их дружин были частично выкуплены, частью обменены на пленных половцев.
Благополучно вернулся на родину и князь Святослав Ольгович.
"Сказал Баян, песнотворец старого времени, Ярослава (Мудрого) и Олега (прадеда Святослава Олеговича: "тяжело голове без плеч и телу без головы". Так и Русской земле без Игоря. Солнце светит на небе – Игорь князь в Русской земле. Девицы поют на Дунае, вьются голоса через через море до Киева.
Воспев славу старым князьям, а потом молодых величать будем. Слава Игорю Святославичу, буй-туру Всеволоду, Владимиру Игоревичу!
Да здравы будут князья и дружина, поборая за христиан против поганых полков.
Князьям слава и дружине! Аминь" (Текст "Народной библиотеки").
В тексте 1800 года: "Князьям слава, а дружине аминь".
Смысл последних строк предыдущих абзацев можно расшифровать так. Текст НБ: " Слава князьям и дружине! На том и конец повести!". А текст 1800 года: "Князьям-то слава, а дружина истреблена, ей конец…". "Аминь" – слово древнегреческое, в переводе на русский "конец".
Князь Святослав Ольгович в славословии князей не указан.
Случайно это или закономерно? Понял, что не случайно…
Величание автором только трех из четырех князей, участвующих в походе, сначала озадачило меня, а потом этот самый "кажущийся казус" и подсказал, а точнее, прямо указал на кандидата в авторы "Слова".
Имя четвертого вполне понятно, почему  умолчино. Согласно этических норм, которые, наверняка, действовали в ХII веке, как действуют и в наше время, порицается самовосхваление, восхищение самим собой. Нормальному человеку не должено афишировать себя прилюдно.
Именно, отсутствие в финальном абзаце четвертого действующего лица, молодого князя Святослава Ольговича, а также и во всем тексте повести, и навело на мысль о его авторстве
Объяснима для меня и откровенная недоброжелательность автора "Слова" к Игорю, которого автор ни разу не назван Буй-туром, почетным титулом для воина.
Я вижу сарказм автора "Слова" в отношении к Игорю:
"Начнем же, братия,
повесть сию,
от старого Владимира
(Владимира I, Крестителя)
до нынешнего Игоря,
силу ума своего почувствовавшего,
сердцем храбрость и непреклонность, и,
ратным духом наполняясь,
пожелал повести полки свои храбрые
на землю Половецкую
за землю Русскую.

Не отступившего и тогда,
когда воззрел на светлое солнце
и видел, что от него не светом,
а тьмой все войско прикрыто.
Сказал Игорь в тот день:
- Братья и дружина!
Лучше быть убитому
неже полоненному быти!
А всядем братья,
на свои кони быстрые,
да позрим синего Дону!
Хочу бо,- взывал,- копье преломити
конец поля половецкого
с вами, Русичи,
хочу главу свою приложити,
а либо не пити шеломом Дону!-

Встал когда Игорь
в злато стремя
и поехал по чистому полю,
солнце путь его долгий
тьмою прегородило,
ночки с грозами ему угрожали,
птичий гвалт утих,
(был месяц май, щебетали весенние птицы )
зверье взвыло,
неурочную темень почуев,
вверху дерева филин ухать принялся.
( реальное описание солнечного затмения очевидцем )
С зарею, в пятницу,
потоптали поганые полки половецкие,
разлетевшись стрелами
по земле чужеродной,
увозили с собой
красивых девиц половецких,
а с ними золото, шелка,
бархаты дорогие.
Попонами и накидками,
одежду из меха добротного
и всякими узорочьи половецкими
по грязным местам и болотам
проходы себе творили.

Другим днем рано,
едва
кровавые зори свет повеяли
черные тучи с моря пошли,
хотят закрыть
                четыре солнца."
Солнцами назывались золоченые воинские шлемы князей.
Автор их имена не называет, ибо он сам в их числе. 
Назову, кого имел в виду автор "Слова" под "четырьмя солнцами":
1) князь Игорь Святославович,
2) брат его, Буй-Тур Всеволод Святославович,
3) старший сын Игоря – Владимир Игоревич,
4) племянник братьев - Святослав Ольгович.
Буй-Туре Всеволод, князь Трубчевский и Курский. Из истории Татищева узнаем, что Всеволод Святославович, младший брат князя Игоря Святославовича. Во время похода ему было 30 лет. "Князь Всеволод превосходил всех своего времени князей не токмо возрастом тела и видом, которому подобного не было, но храбростью и всеми душевными добродетелями прославлялся повсюду."
Летописец так характеризует Всеволода Святославича: "Во Ольговичах всех удалее рожаем и воспитанием и возрастом и всею добротою и мужественною доблестью и любовь имел ко всем" (Ипатьевская летопись под 1196 г.).
Известно, что князь Всеволод имел большую библиотеку и сам был склонен к чтению.
Только перу очевидца баталии, по моему убеждению племяннику Игоря, должно принадлежать документальное описание события:

"Степь гудит,
реки мутно текут,
пыль поля застилает,
флаги вражьи видны.

Идут половцы от Дона,
от моря
и от всех сторон.

Войско русское
подалось назад
Дети бесовы
гиком степь оглашают,
А русичи храбрые
за щитами червлеными обороняются.

День прошел...
                Другой...
Третьего дня, к полудню,
пали знамена Игоря.

Тут и разлучились братiя
на берегу быстрой реки
                окаянной..."
"Сборник русских былин", текст в моем переводе.
Река с названием Каяла, как утверждают географы, ныне неизвестна. Можно предположить, что - "Каяле" синоним - "Проклятая река", "Окаянная река". "Окаянным" автора "Слова" обозвал трагическое место военного события.
Что касается - "братiя". Так автор "Слова" именовал только князей и ни разу не обратился так к представителям низших сословий.
Итак, в результате неразумной неудачной русской агрессии под руководством князя Игоря (на что Игорь не имел формальных прав и уполномочий):
Восстали, братiя,
Киев - печалями,
а Чернигов - напастями.

Перестали князья
            на поганых ходить.
Стал брат брату
          (князь князю)
                говорить:
- Се мое, а то мое же! -
И далее следует квинтэссенция замысла написания "Слова", выражающаяся в откровенном злопыхательском упреке молодого князя Святослава в адрес старших родственников:
Сие-то два храбрых
                Святославлича
Игорь и Всеволод
зло возобновили (нашествия врагов),
которое было уже прекратил
отец (дядя) их Святослав,   
Великий князь грозного Киева.

Следует считать, что Великий князь нарочито и умышленно назван автором "отцом", для подчеркивания тем самым близости родства к нему и Игоря, и Всеволода, и самого себя.
Тягостные раздумья автора "Слова" о случившемся при анализе им злополучного события позволяют высказать горестное:
Черным был для нас
третий день той брани...

Что мы шуметь,
что мы звенеть
давеча рано пред зорями?

Можно уловить сожаление о преждевременной радости и понимание ошибки: что бы русичам поспешить,  чтоб да и уйти в свои земли сразу пред ночными, а не с утренними зорями.
Это, надо полагать, было в помыслах у молодого Святослава, потому и отговаривал Игоря двигаться в погоню за половцами "в ночь".
Кому же из более полусотни персонажей принадлежит симпатия автора "Слова"?          Можно легко определить: Яр-Туру Всеволоду.

Яр туре Всеволоде!
стоишь на брани,
прыщешь на вои стрелами,
гремиши о шеломы мечи харалужными.
Камо, тур, поскачаше,
своим златым шеломом посвечивая,
тамо лежат поганыя головы половецкыя.
Поскепаны саблями калеными
шеломы оварьскыя
         от тебя, яр туре Всеволоде!
Как раны дороги, братiе,
забыв чти, и живота, и града Чернигова,
отня злата стола
и своя милая
хотя красныя Глебовны свычая и обычая.

С высоким лиризмом автор "Слова" высказывается еще об одном персонаже, об  Евфросинии Ярославовне, молодой жене князя Игоря:.
 
На Дунае Ярославнын глас ся слышит,
зегзицею незнаемо рано кычет:
"Полечу - рече - зегзицею по Дунаеви,
смочу бебрян рукав в Каяле реце,
утру князю кровавые его раны
на жестоцем его теле..."

Но, душещипательный рассказ о княжне Евфросинии приводится автором "Слова", я полагаю, для усиления отрицательного оттенения личности Игоря. Автору известно, что Игорь игнорировал с ней встречу, миновал Путивль, при побеге из плена.   
Лиризм, высокая поэтичность метких эпитетов, поразительная наблюдательность, владение словом для выражения образов, описания явлений, характеров автора "Слова" - многими литературоведами оговорены и подчеркнуты.
Ими сказано, что он - человек с незаурядным литературным талантом. Но, добавлю от себя, что он и отчаянно смелый воин
Полагаю, что высокие художественные наклонности, незаурядный оригинальный дар поэта, обусловлены достойной его образованностью.
У него была возможность пользоваться библиотеками и дяди князя Всеволода и других князей. Где знакомился с литературными духовными и светскими произведениями такими, как летописи, проповеди Туровского, "Слова о погибели русской земли", хроники Манасии и Георгия Амартола, "Повести о разорения Иерусалима", "Девгениево Деяние". Отмечал их помпезность, религиозную строгость, нравоучительность и напыщенность при высказываниях. Знал и творчество трубадура  знаменитого Бояна.
И не случайно его заявление, что не будет "растекаться мысию по древу", в современном переводе – "мыслями по древу". Из-за трагических последствий майского похода он вынужден обратиться к князьям "братиям" за помощью. Просьба его доходчива, причины, заставившие его сделать это обращение, скрупулезно излагаются.
Особо влиятельные князья выделяются почетным званием Буй-Тур, принятым, вероятно, в княжеской среде,.
Согласно "Комментарии исторических и географических" к "Слову"" академика Д.С. Лихачева.

Буй-Рюрече...
"Рюрик Ростиславович принадлежит к одним из самых деятельных, беспокойных и, вместе с тем, по своему блестящих князей XII века. Предприимчивый и смелый, гостеприимный и запальчивый, "мудролюбивый" и непостоянный, Рюрик провел всю свою жизнь в походах на половцев и в феодальных распрях, сражался и за Русь, и за свои личные интересы. Он был одним из образованнейших людей своего времени и обладателем закаленной в боях дружины. 
Его покровительству и инициативе обязаны мы составлением летописного свода 1200 г., сохранившего в своем составе киевскую летопись XII в. - одну из лучших по своим литературным достоинствам русских летописей, - богатую событиями, богатую по языку, полную деталями княжеского и дружинного быта. До страсти преданный искусству, Рюрик, по выражению летописи, имел "любовь ненасытную ко знаньям". Его зодчим и другом был знаменитый "художник" Петр Милонег.
Рюрик построил огромное количество церквей, в том числе подпорную стену в Киевском под городом Выдубицком монастыре, высоко возвышающейся над берегом Днепра. Многие киевляне приходят полюбоваться с этой стены великолепным видом. Ему же, Рюрику, принадлежит храм Пятницкого монастыря в Чернигове, один из лучших памятников русского искусства XII века, в котором были с особой силой воплощены национальные начала русской архитектуры.
Девять раз Рюрик княжил Киевом.
Умер в 1215 году на княжении в Чернигове".
Вот таков князь Рюрик Ростиславович, девятикратный Великий князь.
И не ратными подвигами вызывает невольно восхищение и уважение к себе, а активной деятельностью и в той области человеческого труда, которую сейчас мы называем высоким искусством градоустройства, и - в литературной деятельности".
Буй Роман...
"Роман Мстиславович Волынский и Галицкий.
Князь Роман был деятельный, предприимчивый, отважный и неутомимый князь, хозяин и устроитель своих владений. Твердой рукой сдерживает он распад юго-западной Руси. Он наводит ужас на окрестные народы: половцев, литву, ятвягов и поляков. Его именем, говорилось в народе, половцы пугали своих детей.
Имя Романа было хорошо известно во всех европейских странах. Его послов видели в Константинополе. Его богатые пожертвования попали даже в саксонский монастырь Св. Петра  в Эрфурте, где находился крупный центр международной торговли. Он приютил у себя византийского императора Алексея II Ангела, после изгнания его крестоносцами. Роман пленил венгерского короля и держал его при своем дворе. Королева Англии преподнесла ему дары. Западноевропейские источники постоянно называют его "самодержавцем всея Руси" и "царем". Папа Иннокентий III предлагал ему королевскую корону. Роман отверг его предложение. О его смерти так записано во французской хронике XII века: "Король Руси, по имени Роман, выйдя за пределы своих границ и желая пройти через Польшу в Саксонию, по воле Божьей убит князьями польскими на реке Висле".
Данные В.Н. Татищева показывают внешний облик этого князя:
"Сей Роман Мстиславович, внук Изяслава, ростом был хотя не велик, но широк и надмерно силен. Лицом красен (красив): очи черные, нос великий с горбом, власы черные и короткие.".
Ипатьевская летопись добавляет: "Ревновавше бо деду своему Мономаху... Тогда Владимир Мономах пил золотым шоломом Дон, приемши землю их всю и загнавю оканъныя агаряны...".
В тексте "Слова": "Хочу главу свою приложити, а любо испити шеломом Дону". Эти слова вкладываются в уста князя Игоря автором "Слова о полку Игореве"".
Добавлю, что князь-царь-король Роман Мстиславович имел библиотеку византийских и западноевропейских авторов и сам был склонен к чтению.
Буй-Тур Всеволод женат на правнучке Владимира Мономаха, а Буй Рюрик является правнуком Мономаха. Буй Роман женат на дочери Буй Рюрика.
Совершенно понятно, почему автор "Слова" именно к ним, Рюрику и Роману, в первую очередь обращается за помощью, называет их титулом Буй. Автор "Слова", Святослав Ольгович, являясь племянником Буй-Тур Всеволода, входит как полноправный член в этот влиятельный княжеский клан.
Ну, как не член клана должен знать обо всех прошлых и настоящих событиях коллизиях княжеской среды, оговоренных им в тексте "Слова".
Зная интеллектуальные склонности и настрои князей-родственников, автор "Слова" с самого начала своего текста оговаривается, что исключает из своего строгого повествования не нужные для серьезного случая лирические мотивы:   

                Боян бо вещий, еще кому хотяша
                песнь творите,
то растекашется мысию (белками) по древу,
серым волком по земле,
шизым орлом под облакы.
Помняшеть бо речь
перших времен усобице,-
тогда пущашеть 10 соколовъ
на стадо лебедей,
которые дотечашеть,
                та преди песнъ пояше...
Боян же, братiе, не 10 соколовъ
на стадо лебедей пущаше,
но своя вещиа персты
на живая струны восладаше;
они же сами князем славу рокотаху.


Я лично проявляю дуализм к "Слову". Оно для меня, с одно стороны, как воспринимаемая традиционно всеми, и поэма, в которой проявилось поэтическое прозрение, вдохновение и пророческий дар автора. Но, с другой стороны (и это я ставлю во главу угла), считаю, что это срочное, военного характера сообщение, резюме которого призыв к военной помощи.
Проявляю полную терпимость и к иным мнениям.
Например, к мнению В.Г. Белинского, русского критика ХIХ века, современнику открытия графом А.И. Мусиным-Пушкиным "Слова": ""Слово" являет собой благоуханный цветок русской поэзии".
К эмоциональному восприятию текст "Слова" писателем с художественным воображением Евгением Осетровым ("Мир Игоревой песни", Библиотека "Любителей российской словесности", Москва, 1981 год.):
"Четыре солнца – это, конечно, четыре князя. Во всей поэме нет более драматического пейзажа! Небесным светилом здесь отводится чисто символическая роль. Зато все остальные детали предельно достоверны: кровавые зори, молнии, трепещущие в синих тучах… Они то и делают "реальными" четыре символических солнца, заставляют их служить общей художественной идее."
Небольшой текст о злосчастном походе против половцев в 1185 году, поражение русского полка, оказалось, по словам академика Л.Д.Лихачева, "одной из самых больших и радостных побед русского слова!"
Что касается моего суждения о чисто литературно-художественном аспекте "Слова", - это военная литературная повесть или рассказ военной тематики, с подробным описанием батальных эпизодов.
Но, мой доминирующий взгляд остается за военным рапортом.
Рапортуется, согласно современной терминологии, в высшие военные инстанции, о возникновении опаснейшей ситуации: "Четыре солнца" остались без своих дружин! Князья без фундаментальной своей опоры перед боярством, простолюдинами и внешними врагами. Вотчины - без регулярной воинской защиты, ратники в плену и разоружены.
Мне видится, что вопреки субординации, на семейном совете Игорь потребовал, чтоб ему, как главному в семье, подчинились родственники. И, надо понимать, настоял на своем, привлекая авторитет младшего своего брата Всеволода и влияние матери, которой Святослав Олегович являлся внуком.
Он, Святослав Ольгович, осознавая себя сюзереном, спеша исправить удручающую ситуацию, выполняет единственно правильное действие, запрашивает военную помощь. 
И, как сообщают летописи, в скорости помощь Новгород-северским князьям была оказана.
Адекватное нахожу у академика Б.А. Рыбакова:
"В 1185 году необходимость изыскать силы для заполнения бреши в русской обороне, образовавшейся в результате разгрома северско-курских войск, и побудило, очевидно, одного из влиятельных южнорусских людей обратиться с призывом ко всем русским князьям " загородить Полю ворота".
Исходя из моей концепции, уточню: "влиятельное лицо" - молодой князь Святослав Олегович. А просьба заключалась не в призыве ко всем князьям загородить южные границы, а в выделении из состава своих воинов некоторую часть в подчинение каждому из новгород-северских князей для формирования их дружин.
И так, "Слово" было составлено и надо полагать, говоря современным языком, тиражировано и разослано всем упомянутым в "Слове" князьям, где, по сути, полководец Игорь представлялся в нелицеприятном даже оскорбительном и обвинительном для него свете.
Например, я отмечаю, демонстративный сарказм в комментарии к побегу Игоря из плена, недружилюбность и "подковырку":
                А Игорь князь поскочши горнастаем
                к тростию
(мечется, то скрывается зверем-горностаем в тростниках, то шныряет птицей у воды)   
и белым гоголем на воду,
в вержеся на бора комонъ
и скочи с него босым волком.
(потеряв коня бежит волком, только пятки мелькают)
И потече к лугу Донца
и полете соколом под мъглами,
избивая гуси и лебеди
завтроку и обеду и ужине.
Коли Игоръ соколом полете,
(когда Игорь в одиночку улепетывает со скорость сокола)
тогда Влур волком потече,
труся собою студеную росу,
преторгоста бо своя борзая комоня
(Влур медлительным волком  за ним еле успевает, потеряв своего коня).

Думается, что молодой князь Олег Святославович своим горячим посланием широкому кругу князей, в котором виделся донос на Игоря, предопределил тем самым трагически свою судьбу...
И решил его судьбу, мне думается, ни кто иной, как сам корыстный жестокий по натуре и мстительный Игорь!
Игорь Святославич родился 15 апреля 1151 года, во Святом Крещении наречен Георгием; женился в 1184 году на Княгине Евфросинии, дочери Князя Ярослава Владимировича Галицкого. Скончался в 1201 году, оставив после себя 5 сыновей, старший из которых князь Владимир.
"Святослав (Борис) Ольгович Рыльский (родился в 1166 г. - умер после 1191 г.), девятнадцатилетний удельный княжич, "молодой месяц", святивший отраженным светом такого солнца, как Игорь, его дядя по отцу. Святослав фигура эпизодическая в русской истории XII века быстро исчезнувшая со страниц летописи". (Б.А.Рыбаков ""Слово о полку Игореве" и его современники").
С резюме академика я в корне не согласен.
Да, короткая жизнь автора "Слова о полку Игореве". Короче, чем у М.Ю. Лермонтова. Но, литературная жизнь его "Повести" и ее героев, считая со дня ее написания, имеет не менее 800 лет.
А мотивы, побуждения к авантюрным поступкам князя Игоря следующие.
Князь Игорь больше братьев находился под сильным влиянием своей матери и был един с ней духом и устремлениями.
Мать всячески подстрекала среднего сына стремиться к княжению в полюбившемся ей городе Чернигове, а то и в самом престижном городе Древней Руси - Киеве.
Игорь, надо понимать, искренне разделял с матерью цели, причем единственный из трех.
Старший ее сын, Олег, сюзерен клана, умер рано, и, судя по всему, был далек от тщеславия, уступчив и сговорчив со всеми. Был он очень тучен, так  что в конце жизни сам сесть не мог на коня, его подсаживали слуги. А все полные люди, как правило, инфантильные и индифферентные.
Младший из сыновей, Всеволод, был, вероятно, как мы бы сейчас высказались, больше интеллектуалом, чем политиком.
А внук Святослав, со стороны ее старшего сына, можно предположить, был ею вовсе не любим, в какой-то степени из-за ее нелюбви к его отцу.
Почему именно Игоря подстрекала его мать ко княжению в Чернигове и в Киеве?
Было вот что, в 1164 году скончался в Чернигове Святослав Ольгович, ее муж.
Неожиданно случилось, что претендентами на черниговский престол объявились несколько князей других семейств.
Княгиня-вдова во что бы то ни стало пожелала сохранить за своим кланом престол города Чернигова. Пошла на подлог, сохраняя в тайне смерти мужа и принуждая бояр присягнуть ее старшему сыну, Олегу Святославовичу.
Тайна раскрылась. Между Олегом и другим претендентом произошел обмен письменными посланиями и, вопреки желанию княгини-вдовы, Олег легко уступил желанный для нее черниговский престол стороннему князю.
Новый сюзерен своею волею по-новому распределил уделы ее сыновьям. Олег, старший сын, стал править Новгород-Северским уделом, куда обязана была переехать и его мать из Чернигова.
Князь Игорь, когда "иже истягну умъ крепостью своею и поостри сердца своего мужеством, наполнився ратного духа" уже не на Чернигов, как говорится, глаз положил, а, к великой радости матери, на Киев. В конце-концов, своего добился, стал на короткое время, Великим князем Киевским.
Однако, прежде всего, чтобы Игорю удовлетворить свои амбиции, ему необходимо было обойти закон сюзеренитета-вассалитета. Потеснить законного своего сюзерена, младшего из семейства, своего племянника, сыновца, Святослава Ольговича.
Легко допустить, что для достижения этой цели ставку Игорь делал на спланированный беспроигрышный по любому исходу и возглавляемый им лично майский поход в земли половецкие.
В случае удачи - он лидер семейства в глазах строго чтящих сюзеренство влиятельных князей и Великого Князя, в случае поражения - автоматически виноват настоящий сюзерен, его племянник, как недотепа и неумелец на воинском поприще.
При любом раскладе выходило: кому как ни ему, Игорю, из-за бездарности сыновца, следовало не возглавлять свой княжеский род.
Ясно, что Игорь умышленно избежал участие в февральском походе в половецкие степи того же года под предводительством Великого князя киевского, его дяди. Это не входило в его карьерные замыслы.
В исполнении задуманного Игорь затевает корыстное сватовство с ханом половцев. Цель - породнится с Кончаком. Через Кончака он возымеет полную информацию о дислокациях половецких войск и знание слабых мест в обороне степняков.
К маю, благодаря контактам с Кончаком, местоположения богатых кочевий и слабое охранение половцев наверняка были заранее известны Игорю. Вероятно, эти кочевья были недружелюбны Кончаку, потому половчанин и подставил их под удар.
Сам Кончак, чтобы иметь на всякий случай алиби (как мы бы сейчас сказали) перед соотечественниками отошел ко времени выступления Игоря за Волгу.
Первого мая совершилась игорева агрессия. Как описано в "Слове", на первых порах весьма успешная.
А дальше - непредвиденное. Оказалось, что вблизи сражения сосредоточились многолюдные, хорошо вооруженные половецкие кочевья. Так что богатая добыча первого дня была результатом  Пирровой победы.
Кончак, продолжая действовать в согласии с русским князем, вероятнее всего, обеспечивал ему побега из плена, придав половецкого проводника Авлура.
Так ли просто убежать из плена, да князю, выкуп за которого назначен огромный - 2000 гривен серебра, что соответствует 400 кг металла, да еще в неведомой ему степи, наполненной половецкими кочевьями? Просто невозможно!
А у Игоря, единственного из пленников, получилось…
Игорь, оказавшись на территории Руси, спешит в Киев, к Великому князю, минуя Путивль, где его ожидала жена. Как говориться, не до нее!
И понятно, почему такая ретивость. Исполнения свой замысел, он срочно спешил доложить о военной катастрофе Великому князю, естественно, очерняя при этом своего племянника. Тем более, что молодой сюзерен в плену, не сможет сказать что-либо в свою защиту.
Судя по всему, коварный план имел для Игоря положительный результат.
В итоге, о чем выше сказано, он стал даже Великим Князем киевским.

Однако, русские люди, что отражено в летописях, осудили побег Игоря и назвали "греховным". Хотя бы потому, что своим побегом он навлек смертельную опасность на русских пленников.
Как банальность, непонимание существа явления, ошибочность взгляда и, мягко говоря, наивность я воспринимаю нижеследующее и ему подобное:

                "Не прилично ли будет нам, братья,
                Начать древним складом
                Печальную повесть о битвах Игоря,
                Игоря Святославича!
                Начаться же сей песни
                По былинам сего времени,
                А не по вымыслам Бояновым."
Перевод поэта В.А. Жуковского. "Народная библиотека", стр. 47.

"Ироическая песнь о походе на половцев удельного князя Новгорода-Северскаго Игоря Святославича.
Историческое содержание песни. Удельный Князь Новгорода-Северского Игорь Святославвич, не сделав сношений с старшим Великим Князем Киевским решился в 1185 году отмстить сам собою Полоецам за разоренiе подвластных ему владенiй и приобресть себе через то славу.
К сему наступленiю уговорил он родного брата своего Трубчевского Князя Всеволода, племянника своего Рыльского Князя Святослава Ольговича и сына своего Князя Владимира, имевшего удел свой в Путивле; и с сим немноголюдным, но храбрым войском выступил в поход против обидивших его".

Если отстраниться от литературно-художественного восприятия текста "Слова", чтоб выделить его сущностную подоплеку, то можно текст "Слова" преобразовать, например, в некую версию военного рапорта:
Великому Князю Киевскому
Святославу Всеволодовичу,
Князьям: Буй Рюриковичам,
Буй Роману
от князя Святослава Ольговича Рыльского
1185 год от Р.Х. в лето Господне.
Ставлю Вас в известность, князей-братьев, о провальном событии, связанном с поражением от половцев русских полков, ведомых не мной, сюзереном, а моим дядей, моим вассалом, князем Игорем …"

На странице 127 Б.А. Рыбакова ""Слова о полку Игореве" и его современники" можно найти фотографию бюста Буй-Тура Всеволода, созданного антропологом М.М. Герасимовым по останкам князя.
Это человек с массивной головой, крупными чертами лица, добродушного, мудрого, спокойного вида.
И, если все Ольговичи имели общие идентичные черты, внешнее сходство, то возможно похож на князя Всеволода его племянник, Святослав. Как говорится, один генотип.
Тогда можно констатировать, что молодой Святослав Ольгович был рослый, крепок телом, и склонен к тучности, как его отец, с большой головой.
Что еще примечательное в скульптурном изображении лица князя Всеволода, так это задумчивость и грусть в его глазах...
Текст "Слова о полку Игореве" завершается восклицанием:
"Слава Игорю Святославичу, Буй-Тур Всеволоду, Владимиру Игоревичу..."
Я же дополню ни разу не встречающееся в "Слове" имя:
"Слава молодому князю Святославу Ольговичу, автору знаменитого "Слова о полку Игореве!".
А точнее сказать: "Слово о полках Святославова"!


ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ ИЛЛЮСТРАЦИЯ В ВЕРБАЛЬНОЙ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ФОРМЕ.
За окном без слюдяных пластин, выставленных по причине теплых майских дней, видна степь алая от красных маков.
На шесте, над распахнутыми деревянными вратами, белый череп лошади. Две вороны пронзительно каркая, бьются друг с другом, чтобы занять место на нем.
В горнице с низким потолком, черным от печного дыма, за деревянным овальным столом, только что сидел молодой человек.
На столе глиняная банка с черными чернилами, приготовленными еще прошлым летом из шариков, что нарастают на дубовых листьях, две тонких тростниковых трубочки, три белых лебяжьих пера, с наискось надрубленными полыми кончиками.
Стопка тонких, в две ладони, желтоватых кожаных листов пергамента.
На первом четкими ровными буквами глаголицы выписано:
"Не леполи ны бяшеть, братiе, начатии старыми словесы трудных повестiй о плку Игореве…"
"Дружине аминь!"
Юноша в сером кафтане поверх белой рубашки в красных суконных портках, заправленных в короткие красные сапоги со стоптанными подошвами, уперся широкими плечами в створ окна. Смотрит наружу. Из прищуренных глаз, щекоча кожу бледных щек, сползают слезинки к краям губ.
Зеленая не притоптанная трава взошла на некогда утрамбованных дорожках.
Подле столба с прибитым кожаным кимерийским щитом валяются поломанные древки копий, железные наконечники копий и стрел.
В марте, в начале весны, сильные молодые дружинники, скользя на подмороженном снежном насте, метали в щит копья, соревнуясь в меткости.
Язвили друг над другом в случае неудачного броска. В стороне наблюдали девицы и громко улюлюкали над неудачником.
Нынче же на дворе пусто. Даже собаки не шныряют. Слева, под уклоном на берегу реки ни струга, ни ладьи. Рыбаков нет.
- Люд запугался, куда-то позапрятался…
Обернулся, посмотрел на начатые строки. 
- Дружины у меня нет! Дружине конец!
   Дружине аминь…-
               
               
ЗАКЛЮЧЕНИЕ.
В связи с вышеизложенным, рекомендую при новых изданиях "Слова о полку Игореве" указывать имя автора текста: Святослав Ольгович, князь Новгород-Северский.
Тем, кто разделяет мои убеждения относительно авторства "Слова", сообщаю, что нам повезло: город Рыльск, в отличии от Путивля, Чернигова, Новогород-Северского, находится на нашей территории, на территории Российской федерации.
Город Рыльск расположен, согласно географической карте, к западу в 138 км от Курска.
Через город протекает река Сейм.
Курск удален от Москвы на 537 км по шоссе.
Это означает, что мемориальное место, где зародилось "Слово" всегда доступно для посещения нам, россиянам.
 Думается, что в Рыльске следует организовать установку памятника Святославу Ольговичу, Игорю Святославичу, Всеволоду Святославичу, Владимиру Игоревичу и как литературным героям, и как реальным, благодаря "Слову", историческим знаменитостям. В Курске, если памятника нет, - Буй-Туру князю Всеволоду.

Основная использованная литература:
1.""Слово о полку Игореве по списку, найденному между бумаг императрицы Екатерины II. Адьюнкта П. Пекарского." Приложение в V тому записок имп. Академии Наук №2. Санкт-Петербург. 1864 г.
Продается у комиссионеров императорской Академии наук".
Для императрицы "Слово" было добросовестно и обстоятельно прокомментировано. Комментарии последующими, включая советских академиков, были использованы в своих научных трудах.
 2. "Слово о полку Игореве. Список с первого издания 1800 г. Гр. А.И. Мусина-Пушкина под редакции А.Ф. Малиновского.
С дозволения московской ценсуры.
С приложением статьи проф. М.Н. Сперанскаго и факсимиле рукописи А.Ф. Малиновского. Москва. Издание И. и С. Сабашниковых. 1920 г."
На стр. 47 находится поколенная роспись российских великих и удельных князей, в сей песни упомянутых.
Роспись обстоятельно составлена, вероятно, по заданию Мусина-Пушкина по летописным материалам или не известным ныне историческим документам.
Роспись в разных вариациях встречается в работах современных исследователей "Слова", часто без ссылки на первоисточник
3. Народная библиотека. "Слово о полку игореве". Издательство "Художественная литература". Москва. 1968 год.



Автор публикации благодарит  за помощь в издании брошюры "Кто же автор "Слова о полку Игореве"? Ответ: молодой князь, племянник князя Игоря, Святослав Ольгович", изданную в 2007 году, Москва, Издательство "Новый Дом":
Веронику Борисовну Лазутину (спонсора),
Алейникову Аллу Григорьевну (редактора и корректора).

В брошюре имеются иллюстрации, в том числе портрет князя Всеволода.


Благодарю, читателей, за интерес к моему исследованию!

С уважением Владимир Александрович Морозов.

E-mail: vamrzv@mail.ru