История с Подсявкиным

   Жилец 62й квартиры Подсявкин всю свою сознательную жизнь мечтал умереть. Причем умереть не просто так. Просто так и таракан подохнуть может. Нет, Подсявкин мечтал умереть во имя кого-то или чего-то. Лучше всего было бы умереть во имя любви, но девушки всегда обходили Подсявкина вниманием. За Ленина - за Сталина он в силу молодости жизнь отдать уже не мог. Хотел было за дорогого товарища Леонида Ильича, но пока обдумывал, как бы поэффектнее обставить этот шаг, Брежнев его опередил. Андропов с Черненко промелькнули, как кадры в ускоренной съемке и Сявкин не успел определиться, достойны ли они его красивой смерти.
 
   Больше достойных кандидатов не наблюдалось, и тогда Подсявкин решил, что лучше всего умереть за любимую Родину – Советский Союз. Но вздохнуть с облегчением не удалось, потому что Союз тут же приказал долго жить.

   Стены квартиры Подсявкина украшали портреты тех, за кого он с энтузиазмом отдал бы жизнь. Слева направо висели: Григорий (Гришка) Распутин, Владимир Ильич Ульянов (Ленин), Иосиф Виссарионович Сталин, Леонид Ильич Брежнев и большая (1,5х2 метра) карта Союза Советских Социалистических Республик.

   В один из дней к Подсявкину нагрянул с инспекцией тов.Бататов. Целью инспекции было выявление несвоевременного опорожнения мусорных ведер, что способствовало, по утверждению тов,Бататова, росту популяции рыжих тараканов или прусаков.
   Тов.Бататов медленно прошелся вдоль галереи, одобрительно покивал головой, но от замечания не удержался.

   - Похвально, Подсявкин! Но вот Иисус Христос, - тов.Бататов кивнул на портрет Распутина, - не очень вписывается в компанию с нашими вождями: Ульяновым Лениным и Иосифом Виссарионовичем Джугашвили.
   И помолчав, добавил: «Сталиным».

   - Кстати, принесу-ка я тебе свой портрет. Повесишь – будешь любоваться. И компания достойная, - озвучил пришедшую внезапно в голову идею тов.Бататов. – Только повесишь непременно между двумя Ильичами – на счастье.

   Подсявкин хотел было ответить, что ему за тов,Бататова не то что умереть, но и жить с ним рядом не хочется, но убоявшись репрессий со стороны председателя домкома и желая подольститься, сказал:
   - Я с большим удовольствием повесил бы портрет супруги вашей, Свенсоншведской, в образе Данаи или еще лучше Юдифь.

   - Вы мне бросьте эти Юдифильские намеки высказывать! Наша супруга, Свенсоншведская, как есть – арийских корней, даром, что из Жмеринки, - возмущенно заявил тов.Бататов и с треском хлопнув входной дверью, покинул квартиру Подсявкина.