Виталик и чупакабра

Виталик грязно выругался и сплюнул слюной с привкусом самогона. День начинался хмуро и безрадостно. С головной боли.
Проснувшись как всегда спозаранку от изжоги, он привычно потянулся к стакану первача, заботливо налитого и поставленного с вечера возле будильника. Но рука дрогнула и стакан, совершая кульбиты по глиссаде, шмякнулся на пол и разлетелся вдрызг, наполняя мазанку ароматом, не предназначенным изначально, дефилирующим по доскам, тараканам.

Виталик вышел во двор. Небо озарялось привычным зеленовато-фиолетовым туманом запорожского рассвета.
Кукарекал петух, выла собака, а вот в свинарнике было подозрительно тихо.
Икая,он открыл дверь в домик своих любимых поросят и обомлел на пороге.
Все восемь упитанных, розовых пятачков, холеных и лелеянных на продажу, и должных принести в его размеренную жизнь шик и благоденствие, лежали на боку и не подавали признаков жизни.
Их мать, Ефросиния, смотрела на Виталика широко открытыми глазами и распоротым животом, вся невообразимо серая, как пепел исландского вулкана, пару дней тому назад выпадавший на село вместо привычной цветной росы местных заводов.

Поросята были абсолютно бескровны. На их шеях были отчетливо видны следы чьих-то зубов в виде частокола проколов, но ни одной капли крови не было ни внутри них, ни вовне…
Виталик обомлел, и в обомлении провел где-то пару часов. Начиная приходить в себя, он выругался ещё грязнее, чем при утрате стакана с опохмелкой.
И тут его озарило – ЧУПАКАБРА!
Это зловещее существо с родины Чавеса, он видел по Интернету, когда был в гостях у Юрьича в прошлом году. Тогда они крепко заспорили о всякой нечисти и Виталик, подбил Юрьичу глаз. За что  был  с позором изгнан из фешенебельной двушки своего бывшего односельчанина, проживающего барином на окраине Херсона.
Вампиры таки  добрались и до Украины…
“Сукины контрабандеры!!” - Передернулся от воспоминаний о колхозном рынке Мелитополя Виталик, он вспомнил,  как там какие-то мутные лица небритой национальности, настойчиво подмигивая всей толпой, предлагали ему гиену и месячного крокодила взамен на его откормленных розовощеких поросяток…

Но если вампиры уже здесь, в его селе, значит надо спасаться. Или, что важнее всего - спасать себя. Виталик хлебнул самогону из бутыли, и рухнул, споткнувшись, в подвал, в поисках оружия самообороны.
В подвале, разгребая бутылки, мешки, и периодически поскальзываясь то на сале, то на огуречных бочках, он на ощупь, как сапер, нашел свое единственное потайное и грозное оружие – саперную лопатку, прихваченную по случаю разграбления в/ч 1865 в одна тысяча девятьсот девяносто первом году. В том году односельчане славно вооружились, наткнувшись в поисках тушенки на заброшенный военными арсенал, но Виталик, пребывавший тогда в месячном запое, пришел на пиршество последним. Глядя на ворох противогазов разбросанных по щербатому полу, взгляд его остановился тогда на ящике с лопатками, но поскольку тремор от вчерашнего не давал сделать над собой никаких лишних усилий – он взял всего одну лопатку… так … на память.
Теперь она была как нельзя кстати.
Кряхтя, он вылез из подпола и направился на воздух. Было страшно муторно, кружилась голова, начиналась абстиненция.

На улице происходил неестественный шум. Шум на улице был всегда, но в этот раз соседские бабы голосили истошнее, чем при обычных разборках из-за ничего.
Виталик, пряча лопатку за пазухой, аккуратно выглянул за калитку.
Посреди дороги, склонившись над соседским мальчишкой Лёнькой, сидела ЧУПАКАБРА.
И причмокивая, высасывала его кровь, пристроившись к бедру бедолаги.
Лёнька орал благим матом, собравшиеся соседские тетки в унисон голосили.

Виталик протер глаза. Пелена спала, ЧУПАКАБРА отпустила на мгновение Лёнькину ногу и обернулась в сторону Виталика. Это была Майя.

Майя в селе имела дурную славу. Хотя мало кто толком мог объяснить тому причину.
Сельская учительница вызывала ненависть как у тех, кто из принципа не имел детей, так и у тех, чьи дети все же появились на свет и даже выросли до школьного возраста.
Никто точно не помнил, как и когда она появилась в селе, хотя возраста она была молодого и старожилы, в теории, не должны были пропустить этого момента.
Все, кто в какой - либо день разговаривали с Майей о том, о сем, к вечеру обязательно встречались ненароком друг с другом, и либо крепко вздорили, либо насмерть дрались без всякого видимого повода.
В общем, сельчане считали её ведьмой, но доказательств не было.
К тому же Майя не пила самогон, а исключительно выпивала со старостой по субботам какое-то импортное вино из обернутой рогожей бутылки и в хахалях имела местного криминального авторитета. Тот, правда, по большей части сидел, но раз в пять лет уходил в бега, и за небольшой отрезок времени пребывания  на малой своей родине, успевал обеспечить Майе следующие пять лет безбедного существования, на зависть всему сельскому населению.

Майя облизнулась и снова впилась в ногу вопящего Лёньки. Кровь текла у неё с уголков рта, бабы голосили, Виталик взопрел.
Сжимая оружие, как сто тысяч гривен (как он сжимал бы сто тысяч гривен!!!) Виталик в три прыжка преодолел расстояние от калитки до вампирши и со всей силы вонзил лопатку в череп ЧУПАКАБРЫ.
Череп хрустнул, Майя свалилась с Лёньки, Лёнька завыл, бабы заорали как сирены ядерной тревоги.

Виталик понял, что лопатка то не серебряная и ему кранты. Он сжался как пружина и бросился наутек.
Добежав до калитки, он на секунду обернулся посмотреть, как далеко от него находится ЧУПАКАБРА. ЧУПА лежала с лопаткой в башке и, кажется, даже и не помышляла воскресать.
- Что ты наделал? – Ирод!!! – заголосила баба Оля, до этого молча взмахивающая руками.
- Майя Леньку спасала. Его змея укусила, так она её убила и яд отсасывала. Пьяный ты идиот! Что же ты надеелааал….

- Я что, теперь помру???!!! Коми сова се коме!!.. – Заныл вдруг с французским прононсом, размазывая сопли по глазам, Лёнька, и замахал в отчаянии дохлой змеёй, которую Виталик впопыхах и не приметил.

- Уж. Да это же обыкновенный уж!!! – беззвучно, как рыба, прокричал тишиной Виталик.

Тут страшная правда о содеянном им злодеянии, наконец, дошла до мозга Виталика, молниеносно протрезвев, мозг как старшина на плацу, стал распределять команды  по телу, открыв счет: “И раз! И два! И….”
Ноги внесли его по-спринтерски в дом, руки выгребли из перины заначку, схованную на черный день, и Виталик, под приближающийся вой скоряка и ментовки, махнул всеми частями тела через забор и огородами вылетел на железку.
Поблуждав по путям, он, разодрав штанину, взобрался на платформу с автомобилями, медленно ползущего на север товарного состава, и удобно расположившись в одном из них, начал свой путь в неизвестность. Он не чувствовал себя ни победителем, ни побежденным, ни даже Ван Хельсингом, ему просто очень хотелось есть и пить, и от осознания тщетности исполнения этих желаний - он уснул.

Врач скорой помощи, выйдя из УАЗика, сразу закурил и, выкурив примерно с полпачки, принялся за осмотр пациентов. Тетка с неестественными клыками и саперной лопаткой в голове не то что бы произвела на него сильно впечатление. Но то, что мраморного цвета кожи мальчик, махал перед ним дохлым ужом, и рассуждал о бренности мира, цитируя  при этом Кафку и Гумилёва – это доктора Соловьева удивило капитально.
Особенно некоторые обороты речи Лёньки, временами напоминавшие то японский язык, то какие-то инопланетные всхлипы – попискивания.
Он присел перед мальчиком на корточки и предложил ему единственное, что было в кармане - Ватру. Мальчик вытряс из пачки все сигареты и принялся, с видимым удовольствием, их жевать. Доктора стошнило.
Односельчане, пошумев ещё с полчаса, разошлись по домам. Участковый, под впечатлением от увиденного им сельского сюжета, уехал бухать в участок. Майю отправили в морг. А Лёньку, на всякий случай, связав, вертолетом переслали в Киев для обследования.
Наступила оранжевая запорожская ночь.

Калитка в доме Виталика скрипнула, еле слышно, и затворилась сама собой.  Невиданный в этих краях зверёк с глазами кошки, мордочкой волка и рядом острых дельфиньих зубов в небольшой, казалось бы, пасти, приподнялся на тонкие, но мускулистые лапки, зевнул, и легкой трусцой, довольно урча, направился неспешно к курятнику…



(*Special thanks for Vitalik about idea name of this story )