Дневник за 1971

мы странно сблизились с ним за этот месяц, книги, занимавшие нас, казалось бы читают лишь ветхие старики, например, Тойнби "постижение истории". Но вскоре мы сами стали как Шлиман, который нашел свою Трою, мы обсуждали происхождение народов, он рассказал мне миф о Елене и завоевании Трои.. Я слышала и понимала, что мы с ним настолько похожи, даже внешне, что невидимая духовная нить связала нас до конца наших дней, и что ее не разорвать.
И тут в комнату вошла она... Что могло объединять их. Модница, красивая, изнеженная, словно сошедшая с обложки журнала, надушенная дорогими французскими духами, смуглая полная брюнетка, высокая, коренастая крепкая, похожая на главную героиню фильма "Рабыня Изаура", она оделила объект моей привязанности долгим и нежным взглядом, потом столь же долгим и страстным поцелуем...
Меня трясло от рыданий, я видела из окна дома, как они прогуливались по нашему саду, взявшись за руки, и ворковали, как голубки...

Мой муж по прежнему был в очередной деловой поездке, не писал, не звонил, говорили, он по-прежнему с этой блондинкой, с лошадиными зубами, которую Оля так и звала "лошадь", грубо и прямолинейно, может быть хамовато. Но уводить у меня мужа было еще более хамским и мерзким поступком, чем обсуждение ее некрасивого лица со впавшими щеками и глубокими морщинами, которые не могли скрыть многочисленные следы вмешательства пластических хируругов. А я ведь играла для ее сына на рояле, пела глупые детские песенки... Господи, как же я была смешна для нее в этот момент...
Мужа не было рядом, да он даже и не был моим мужем. Так на бумаге.  У нас было то всего один раз и то до свадьбы. Перед этим он нес какую-то лабуду, которую я сочла за эталон благородства, настолько глупой и наивной была...

Я заплакала, осознав что ревную... Не мужа, а именно Уильяма, слезы сами текли по щекам, а эта парочка Уильям и Рита продолжали целоваться у меня на глазах. Кажется он показывал ей наших лошадей... Еще один укол прямо в сердце, прямо по самолюбию, такой болезненный, что меня скрутил очередной приступ рыданий...
Я упала на кровать и провалилась в беспамятство... меня разбудил стук в дверь...
Это был Уилл.
- Тук-тук, кто это пришел... - как обычно веселый вошел в комнату Уилл, дверь я не закрывала, дома был отец, а Уиллу я доверяла.
В руках его была открытая бутылка шампанского, а лицо сияло, впрочем меня это не удивляло. Скоро они с Ритой должны были пожениться.
Он взял бокал, налил шампанского, я лишь немного пригубив, спросила:
- Вил, ты любишь ее...
- А ты своего мужа...
повисла тягостная тишина. Но через несколько минут я почувствовала себя самой счастливой женщиной на земле, в руках у Вила были билеты на поезд, поезд шел через Польшу и через два дня прибывал в Чехию(Уильям, Уилл и Вил - одно и то же имя, просто я называла его Вилом)
- Поехали со мной?
- Зачем? - спросила я, продолжая плакать.
- Выходи за меня замуж...Поехали в Чехию, заодно ты примешь католичество, обвенчаемся там втихоря, Георгию ничего не останется, как принять этот брак...
- А Рита? А отец? Он же не простит нам этого побега... Он столько сил потратил на организацию вашей с Ритой помолвки...
- Помолвка будет через месяц, в Москве... Это так не скоро... Он смириться...
И я согласилась....
Боже, как я была счастлива эти два дня в поезде, неделю в Чехию, где католический священник вопреки уверениям Вила отказался нас обвенчать, и мы вынужденные сойти в Кракове уговорили местного католика повенчать нас в известном католическом соборе, в честь Польского святого Вита Ствоша. Готика. Одно слово, приходящее на ум, после этой поездки.
Вытянутые шпили соборов, стремящиеся ввысь здания, уютные кафе...
---
А дома нас ждал разъяренный отец, лицо его раскраснелось, а в руках виднелся хлыст... Он только что вернулся с конной прогулки. Взглянув на его коня  я все поняла. Бока Грома были испороты до шрамов, так, что я не удержалась от всхлипа.
- Проститутка... - так и ждала я его обвинительных слов.
Но отец сидел на моей кровати и плакал, обхватив голову руками...
- Что вы наделали...
- Мы поженились папа, поздно, уже ничего нельзя исправить...
- Он твой брат. Посмотри на себя в зеркало. Что ты видишь...
- неудачницу ... - выдохнула я и добавила... - И своего лживого отца...
Георгий пришел в неописуемую ярость и протянул мне свидетельство о рождении близнецов.
- но мы ведь совсем не похожи... - добавил Вил, не желая верить очевидному.
- Естественно, вы же двойняшки... Единственное, что вас роднит, это форма зубов. И глаза-хамелеоны,они если вы успели за свою недолгую жизнь обратить внимание, меняют цвет от теплых кофейных до самых светлых тонов...
3
Кафе. Музыка. Вил и Рита сидят рядом, он явно издевательски поздравил ее с новым положением жены, и заговорщически мне подмигнул. Но через полчаса, когда пропели все возможные романсы: "Очи черные", "Гори, сияй моя звезда", "Утро туманное" и т.д.  и.т.п.и цыгане уже не знали что петь, Вил был мертвецки пьян, он буквально валился с ног, раздавая старому цыгану комплименты,а его дочерям чаевые.
Я хотела встать, и поздравить его и Риту. Но тут заиграла песня,
И уносят меня, и уносят меня в звенящую даль
три белых коня...
Кто-то крикнул: "горько". Вил обнял Риту и одарил затяжным и очень нежным поцелуем.
Я так и застыла с бокалом в руках. Он держал ее за талию, а к моему горлу подступила тошнота, я буквально выбежала из маленького ресторанчика... Мои ноги несли меня куда глаза глядят... Я бежала... бежала...
Прочь....из этого ресторана. ноги сами принесли меня на Арбат. Посидев немного и поплакав, я поняла, что надо куда-то поехать подальше отсюда, но
Москву я знала плохо. Я купила пачку сигарет "пегас", словно издеваясь над собой и всю ночь, а до рассвета отсавалось всего три часа, я курила сигарету за сигаретой. Сначала у меня закружилась голова, и я не могла встать с лавочки, потом втянулась и уходить не хотелось, приятно пахло прохладой, недавно прошел дождь, свидетельствующий о приближении осени. Но потом найдя в себе силы, я поймала такси, и поехала на Патриаршие, не знаю почему именно сюда. Села на лавочку, и стала читать Драйзера, было уже светло, взгялянув на часы я увидела, что уже около 10. Я прочитала почти всего "Титана" и дочитывала "Американскую трагедию", читала урывками, скорее перечитывала, когда ко мне ровно в 10.30 подошел странного вида субъект, при виде которого у меня от ужаса перехватило дыхание. Он копия походил на моего бывшего мужа, которого из-за его неотложных дел я не видела более двух лет, и который о расторжении брака, узнав о выходке с Вилом, сообщил письменно...
----
Вечером я была уже под шафе, в компании молодого человека и слушала бредовую, но все таки живую музыку. мы там и познакомились, он протянул мне афишу, и вечером я пьяная и недовольная жизнью сидела где-то в Южном районе. Он мне стал представлять своих любовниц,  я не помню сейчас ни их лиц, ни их имен, их было около десятка разных мастей, и худеньких и пышненьких, все молоденькие, полные жизни. А я уже на ногах не стояла.
На сцену вышло очередное африканообразное хиппи. Я ничего не понимала о чем оно поет. Я была пьяной. В первой раз в жизни. Мой новый знакомый ущипнул за зад какую-то блониднку. Я икнула пьяным иком и выбежала в холл. Он побежал за мной, умоляя вернуться... И увидел, что я плачу... Просто я услышала песню "Очи черные", которую пел тот самый цыганский ансамбль, который я только вчера видела в кафе на Китай-городе. Я ему рассказала все.
Каким ты был, таким остался, козел степной, козел лихой...
запели цыгане, после того, как мой новый знакомый им что-то шепнул на ушко, шаловливо подмигнув молоденькой цыганке...Я валялась на полу от смеха...
Потом помню, он меня где-то прижал. Я оказалась у него дома. А утром на мне были одни колготы. При моем росте 1 м 45 см, колготки были 4 размера, то есть где-то на рост 1 м 82 см.
Сколько он меня у себя продержал в колготах... один Бог знает... но уходила я от него... Новогодним утром... На самом деле, дождь, который шел накануне, был свидетельством не осени, а зимней оттепели.
- С Новым годом! - поздравила меня самодовольная физиономия.
Я закричала, закрывшись подушкой и переспросила:
- Вы кто? Я что здесь делаю?
Оказывается я совсем забыла о времени, давно перестав следить за течением месяцев.
- Сегодня вечером "Новый год"...
Я хотела уйти, но знакомый не дал, уйдя в соседний магазин за провиантом. Вечером мы напились и праздновали. А через два дня я вышла за него замуж.
Он буквально насильственно на своем горбу вволок меня в храм и заставил произнести клятву. Георгий уже был там, не понимаю,к огда он ему сообщил...
- Если ты не выйдешь за него... ты мне больше не дочь...
- Я ...я... согласна...
- С тем что ты мне не дочь?
- Нет, стать его женой.
Потом мы поехали на Тамань в свадебное путешествие. Я пила так, что все, что происходило помню, как в тумане. Бежала оттуда, протрезвев, столкнувшись с любовницей своего нового мужа.
- Беги отсюда, дурочка, он тебя убьет. Видишь дом.
И начались интимные детали, что со мной сейчас сделает мой маниакальный супруг
Поверив в сказку про злого дядьку, я  поймала первую попавшуюся машину, за рулем на мое счастье была женщина. Мы разговорились, дома она накормила меня пирожками и напоила молоком, я ей доверилась полностью. В доме на Ленинском, квартира напротив МГУ жила она и ее молодой сын, совсем мальчишка. Я к нему странно прониклась, сначала неприязнью, я долго пыталась угадать он кто... мальчишка или девчонка... а потом привязанностью... потом целый день рассказывала историю своей жизни...что меня к нему толкнуло не знаю, но после нашей глупой и нелепой кратковременной связи мне стало стыдно и больно, сказать ему, что я спала с ним по просьбе его матери, которая умоляла меня отговорить ее сына принять обет безбрачия,  а как я могла его отговорить, отговаривала, отговаривала и увлеклась... Потом я поняла, что дороже этого мальчишки мне никто может и не был, но он казался мне близким. как брат или друг, а потом материнский инстинкт. Он мне в сыновья годился. Он мне что-то восторженно рассказывал, а я слушала, и решила:
- Подожди, я поговорю с мужем...
А сама знала, что не поговорю. Не смогу. Нарушить обет данный в храме.
А потом  мой таманский муж доходчиво мне объянил, что это этот парень был его сын... Я поняла слишком поздно, оказавшись в луже крови на полу архива ленинской библиотеки....
Муж взвизгул что-то, увидев, что я обмякла, и кинулся меня поднимать...чего-то орал про наследство, которое подписал на жену сына. В больнице я родила дочь. Точнее выкинула на 7 месяце. Ее доращивали в инкубаторе.
По мотивам истории рассказанной мне одной Таманкой...
поняла слишком поздно, оказавшись в луже крови на полу архива ленинской библиотеки....
Муж взвизгул что-то, увидев, что я обмякла, и кинулся меня поднимать...чего-то орал про наследство, которое подписал на жену сына. В больнице я родила дочь. Точнее выкинула на 7 месяце. Ее доращивали в инкубаторе.
По мотивам истории рассказанной мне одной Таманкой...