1

Это странное имя Мадлен мне дали родители при рождении, отец мой француз, мать итальянка. После свадьбы отец переехал из Франции в Италию, оттого взял фамилию моей матери Архитектонэ. И я так и была для всех Мадлен Архитектонэ.
Мадлен мужское имя, но папа с мамой думали совсем по-другому. да и характер у меня с детства был мальчишеческий. Удивительна моя судьба и причудлива. Родилась я в 1868 году, в Иерусалиме, мама на последнем месяце решила посетить Святой Град Господень.
Самое ужасное, что после моего рождения мама решилась на отчаянную авантюру - кругосветное путешествие, они посетили немало интересных мест, после поездки в Израиль, они побывали и в Греции, отец даже совершил паломничество на святую гору Афон, и в Грузии в Гори и Тбилиси, и в Цхенвале, где купили дом, но особенно маму впечатлил Каир, узнав, что отец весьма состоятельный, тут же выискалось множество охотников за его наследством.
Когда я мирно спала в колыбельке, один египтянин чернорабочий, похитил меня и отнес на продажу как скот, вместе с украшениями меня вывезли за пределы Египта на острова, к диким не привыкшим к цивилизации племенам, подобным древним ацтекам и майя, но менее кровожадным. Я пробегала бы в таком диком состоянии один Бог знает сколько времени, если бы Господь не проявил милость. Место где я жила - был один из островов Тихого океана, с одного острова на другой можно было переплыть на лодке. Днем я бегала и собирала фрукты, общалась с животными, я с раннего детства научилась понимать язык диких животных, особенно диких кошек, за это после моего возвращения в Египет мне дали кличку Бастет, в честь Древне-Египетской богини кошек. По преданию Бастет была незаконнорожденной дочерью Тии и Эхнатона.
Тия - рабыня из племени хеттов была возлюбленной Эхнатона. А их дочь позднее послужила прототипом именования "бастард", то есть незаконнорожденный. Хоть я и была законным дитем, но в Египте меня сильно не любили...
Но вернемся к детству... Ночевали мы в пещерах, на острове где я жила их было много, в сезон дождей мы почти не выходили из своих укрытий пещер. Заранее наш вожак заготовлял фрукты, сушил их и подвешивал у входа пещеры. Фруктов на острове было в изобилии, помимо фруктов свойственных суб-тропикам, мы научились выращивать и культивировать такие культуры, как абрикосы, фейхоа и хурму. хурму кушать было практически нельзя в сыром виде, она "вязала во рту", но в засушенном она была просто великолепна. Однажды мне "посчастливилось" встретиться с глазу на глаз с огромной хищной пантерой. Глаза ее отливали красными отблесками, шерсть блестела на солнце, тучное накаченное тело находилось в покое, так я поняла, что она не настроена нападать, но надо отдать должное и погладить ее мне не удалось, я просто прошла мимо, счастливая тем что удалось избежать нападения. За то что пантеры и львы меня не трогали, я пользовалась в племени особым уважением, обычно они нападали на всех без разбору. Как-то прогуливаясь по джунглям я столкнулась с целой оравой маленьких львят, вот их то я гладила во всю, они лизали мне лицо, лезли на руки, прямо как домашние кошки. И вдруг из зарослей появилась их мама... а вслед за ней и отец, кажется она была беременна еще одной "партией львят",что было заметно по ее округлившемуся животику. Вид львицы был столь же грозен, что и у пантеры, но она при этом издала и воинственный рык, свидетельствующий о готовности напасть, да и отец семейства грозно надвигался на меня. Мысленно, насколько могли мыслить дикари, я распрощалась со своей жизнью, и тут старший из львят, львенок-подросток подбежал к родителям и что-то им полупромяукал-полупрорычал, львица, обойдя меня, стала уводить котят, а лев развернулся и убежал в чащу. Вслед за ним ушли и оставшиеся львята. Львенок-подросток напоследок обнюхал меня и ткнулся в щеку мокрым носом, я ответила ему поцелуем, чисто инстинктивно. Он испуганно отшатнулся и побежал вслед за львиным семейством. Время шло к вечеру, я маленько заплутала в джунглях и не могла найти дорогу домой, точнее могла, но она была слишком долгой, а другой я не знала. Тогда львенок кивнул, словно давая знать, что выведет меня к своим. Я пошла за ними, в надежде, что они хотя бы выведут меня к еде, жарить мясо я умела, а львы хищники как известно, когда бы они наелись и мне бы что-нибудь перепало от их трапезы. Я надеялась, что после охоты львы оставят мне часть добычи и уйдут, они обычно столько не съедали, сколько убивали, мяса у львов было всегда в избытке. Они оставляли остаток добычи "доедать" остальным обитателям джунглей. Я бежала за ними около получаса, вся оцарапалась какими-то колючими растениями, потом мы вышли на ровную территорию и достаточно сухую, по ней протекала река. Именно, сюда на водопой сбегалась основная добыча львов - антилопы. Вдоволь насытившись, львы не торопились оставлять мне мясо, вместо этого знаками они объяснили мне, чтобы я шла дальше, иначе скоро стемнеет, а здесь не безопасно, так как место открытое. Я пришла в отчаянье...
И тут увидела что старший лев куда-то пошел, я проследовала следом, лев подошел к огромному старому слону, и видно объяснил ему по-своему, что я заблудилась. Слон протянул мне хобот для приветсвия, я не подозревая ничего худого пожала его, и тут неожиданно хобот обвился вокруг моей талии, и слон закинул меня к себе на спину. Я даже не успела вскрикнуть, как оказалась ВЕРХОМ НА СЛОНЕ. Удержаться на нем было нелегко. Спина его была очень широкой а я была с детства очень узкокостной. Но слон шел медленно, и я не свалилась, к тому же поддерживал меня хоботом, когда я начинала сползать с его боков. На закате мы пришли .... но не к моему племени. слон вывел меня к торговцам пряностями и драгоценными камнями, к египтянам. Я сразу узнала одного из мужчин нашего племени, своего названного брата, он был мне как отец или старший брат, где-то так. Он обменивал на фрукты специи, видно хотел заготовить мяса, ведь близился сезон дождей, а без специй мясо не хранилось.
Увидев меня, верхом на слоне лицо одного из торговцев приняло настолько испуганное выражение, что я в ответ скорчила ему подозрительную физиономию, словно спарадировав его, вместо смеха в мой адрес последовали плевки. Краем уха я услышала, что они обсуждают меня, я поняла это по итонациям. Одно слово из их языка я знала: рыжая.
Они назвали меня рыжей и спросили у брата, почему они все темные, а я рыжая, как медь. Он смутился и долго им что-то объяснял. Они не поверили. И сказали, чтобы больше я не показывалась им на глаза, иначе они убьют все племя.
После мы с братом успели еще полакомиться персиками, а потом перекочевали совсем в другое место. Мы уехали с торговцами, они глядели на меня глазами полными злобы, и я поняла что-то не так. Это сейчас я понимаю что нас вывезли в Южную Америку, Египтяне и с ними торговали специями и драгоценными камнями. В Южной Америке я познакомилась с индейцами и их бытом. Они прятались от американцев в тех самых местах, где когда-то обитало племя майя. Индейцы были весьма кровожадны. Первое, что они сделали, положили меня на жертвенник и собрались приносить какой-то богине. Но брат что-то шепнул им, и они меня отпустили. С ними я пробыла недолго, на утро увидев странника с посохом я ползком, абсолютно голая отправилась вслед за ним. От человека этого исходило такое свечение, что это потрясло весь мой дух. Я ползла, что-то бормоча себе под нос. Помню, торговцы, за которыми я ползла смеялись надо мной, кидали мне фрукты, один пытался ощупать меня, но я расцарапала ему лицо. я даже понятия не имела, куда они идут. Мы шли по пустынной степи, потом долго ехали, и удивлению моему не было придела, когда я узнала, что они направляются в Египет. Ведь не имело смысла из Южной Америки идти в Египет, а оказывается они искали новые рынки сбыта пряностей и драгоценностей. Последнее место которое мы посетиили был Израиль, оттуда по пустыне мы отправились с караваном в Египет. Они естественно дали мне кусок ткани, чтобы я могла прикрыться, а потом и вовсе заказали у портного в Израиле сшить мне платье. Платье было багряно-красным, расшитым золотом, шелковом и струящимся. я была счастлива как никогда. Я куда-то шла, не имея определенной цели, позади от каравана, стараясь не отстать. Парень, тот самый, которому я оцарапала лицо, оглядывал меня со всех сторон, как живой товар. А я скалила ему зубы в ответ.
В общем отношений не сложилось. Он только громко ржал как конь над тем, как я ем, как передвигаюсь, над моими рожицами. В Египте первым человеком которого я увидела был мой отец. Тот самый, у которого меня похитили много лет назад, мать навещала бабушку, и с ней мне не удалось встретиться. Рядом с отцом, стоял его брат. Национальность моего отца составляла весьма любопытную смесь из французской, египетской и поргтугальской кровей. Отец и его брат были темноволосыми и смуглыми. Не смотря на незнание языка я поняла, что очень приглянулась тому самому парню, которому поцарапала лицо, и он хочет воспитать меня, научить письму, чтению и этикету, а потом деликатно намекнул, когда я уже научилась читать и писать:
- А хорошая была бы невеста тебе, сынок! - намекнул естественно мой отец своему воспитаннику. Но идея со свадьбой не состоялась, когда по обычаям у нас взяли анализ крови, все подмечающая знахарка, отметила, что мы состоим в ближайшем кровном родстве. А тут с островов за очередной партией специй приехал мой брат, тот самый, бок о бок с которым я провела детство.
Он объяснил моему отцу, что я тот самый ребенок, которого у него похитили, он не сказал о заговоре египтян, сказал, что дикари сами похитили меня. Оказалось мой названный брат отлично изъяняется по-арабски. Я же еще была совсем маленькой и не умела писать и читать, и он боялся учить меня при дикарях письму и счету, а бежать считал делом рисковым. естественно он лгал. Он был завязан в заговоре, и в его интересах было вовсе оставить меня в диком состоянии, чтобы когда я подрасту использовать меня только с целями размножения, и отдать может одному, а может нескольким людям из племени.
Я поняла что он завязан, когда он и те самые "несостоявшиеся" претенденты на наследство повалили меня на стол и решили убить.
Отец нашел меня всю в крови, один Бог знает как они меня истязали без вины, просто за то, что я осталась жива. Тогда созрело решение увести меня в Италию, а уже в Италии, в Риме, мать предложила перевести меня к сестре, в тот самый дом в Осетии, который они купили у местных жителей за бесценок во время кругосветного путешествия. Дом сестры находился в городе, а дом, где позже жили я, отец, мать и бабушка с остальными членами семьи был в пригороде Цхенвала, в одной из горных деревень. Я выучила много языков, в том числе и русский. Отец очень любил Россию, и хотел связать мою жизнь с Петербургом, он планировал уже тогда отправить меня туда, на учебу, но тогда я еще не знала об этом, просто росла как дикий цветок. Однажды совершенно случайно, я подслушала, что послужило причиной моего похищения чернорабочим египтянином. Семья моя из-за небольшой примеси египетской крови, была в Египте за своих, а братья делить наследство отца не с кем не хотели, а он уже при моем рождении все состоянии переписал на меня. Потому что по его словам: существо со столь невинными глазами не могло растранжирить эти деньги, как могли бы растранжирить мои братья.
Однажды прогуливаясь по заброшенной части деревни, там была красивые развалины какой-то древней часовни, мы с одним юношей услышали всю историю моего похищения. Отец немедленно изгнал заговорщиком и полностью лишил их наследства. А потом мать бежала с любовником, выпила снадобье замедляющее пульс, подкупила врача, который констатировал ее смерть и бежала с любовником, отец узнал об этом, мог бы догнать ее и убить, но пожалел меня,потому что иначе на мне на всю жизнь осталось бы клеймо дочери позорной женщины, бежавшей от мужа.
Особенно врезалась в память свадьба сестры. Она вышла замуж за еврея-раввина, и свадьбу играли в доме, том самом в Цхенвале, купленном за бесценок. Изекия, был неплохим человеком, но себе на уме. Я пыталась распросить его об иудаизме, но он сказал, что сначала я должна принять иудаизм, а потом он уже расскажет мне о законе.
- Но как я могу принять религию, догм которой я не знаю. Вдруг вы ничем не лучше тех дикарей, от которых мне удалось бежать...
- Почувствуешь в сердце стремление узнать Бога, примешь иудейство. Ты сама поймешь, когда наступит пора. Это не объяснишь.
- А чем плохо православие и католичество, я была в Риме в католической церкви, и не нашла отличий...
- Ну во-первых мы-иудеи не делаем изображения Живого Бога на досках и в камне, и не служим не одушевленным предметам, наделяя их свойствами Бога-Истины.
- Но это ведь всего лишь символы... - надменно заметила я.
- Даже в виде символов, мы не приемлем никаких изображений Бога.
- Мне все равно, я может и готова поверить в Бога, если мне кто-нибудь объяснит Кто он, или научит своей вере.
- Я готов, только спроси, что бы ты хотела знать, читай Библию, если что не ясно уточняй...
Я тогда так и не нашла сил примкнуть к одной из религий, ждала человека, который мне все догмы разжует и в рот положит. Его естественно не нашлось, потому что мое стремление к Богу подавили на корню: моя непокорность и безверие.





Ответ   
Когда я мирно спала в колыбельке, один египтянин чернорабочий, похитил меня и отнес на продажу как скот, вместе с украшениями меня вывезли за пределы Египта на острова, к диким не привыкшим к цивилизации племенам, подобным древним ацтекам и майя, но менее кровожадным. Я пробегала бы в таком диком состоянии один Бог знает сколько времени, если бы Господь не проявил милость. Место где я жила - был один из островов Тихого океана, с одного острова на другой можно было переплыть на лодке. Днем я бегала и собирала фрукты, общалась с животными, я с раннего детства научилась понимать язык диких животных, особенно диких кошек, за это после моего возвращения в Египет мне дали кличку Бастет, в честь Древне-Египетской богини кошек. По преданию Бастет была незаконнорожденной дочерью Тии и Эхнатона.
Тия - рабыня из племени хеттов была возлюбленной Эхнатона. А их дочь позднее послужила прототипом именования "бастард", то есть незаконнорожденный. Хоть я и была законным дитем, но в Египте меня сильно не любили...
Но вернемся к детству... Ночевали мы в пещерах, на острове где я жила их было много, в сезон дождей мы почти не выходили из своих укрытий пещер. Заранее наш вожак заготовлял фрукты, сушил их и подвешивал у входа пещеры. Фруктов на острове было в изобилии, помимо фруктов свойственных суб-тропикам, мы научились выращивать и культивировать такие культуры, как абрикосы, фейхоа и хурму. хурму кушать было практически нельзя в сыром виде, она "вязала во рту", но в засушенном она была просто великолепна. Однажды мне "посчастливилось" встретиться с глазу на глаз с огромной хищной пантерой. Глаза ее отливали красными отблесками, шерсть блестела на солнце, тучное накаченное тело находилось в покое, так я поняла, что она не настроена нападать, но надо отдать должное и погладить ее мне не удалось, я просто прошла мимо, счастливая тем что удалось избежать нападения. За то что пантеры и львы меня не трогали, я пользовалась в племени особым уважением, обычно они нападали на всех без разбору. Как-то прогуливаясь по джунглям я столкнулась с целой оравой маленьких львят, вот их то я гладила во всю, они лизали мне лицо, лезли на руки, прямо как домашние кошки. И вдруг из зарослей появилась их мама... а вслед за ней и отец, кажется она была беременна еще одной "партией львят",что было заметно по ее округлившемуся животику. Вид львицы был столь же грозен, что и у пантеры, но она при этом издала и воинственный рык, свидетельствующий о готовности напасть, да и отец семейства грозно надвигался на меня. Мысленно, насколько могли мыслить дикари, я распрощалась со своей жизнью, и тут старший из львят, львенок-подросток подбежал к родителям и что-то им полупромяукал-полупрорычал, львица, обойдя меня, стала уводить котят, а лев развернулся и убежал в чащу. Вслед за ним ушли и оставшиеся львята. Львенок-подросток напоследок обнюхал меня и ткнулся в щеку мокрым носом, я ответила ему поцелуем, чисто инстинктивно. Он испуганно отшатнулся и побежал вслед за львиным семейством. Время шло к вечеру, я маленько заплутала в джунглях и не могла найти дорогу домой, точнее могла, но она была слишком долгой, а другой я не знала. Тогда львенок кивнул, словно давая знать, что выведет меня к своим. Я пошла за ними, в надежде, что они хотя бы выведут меня к еде, жарить мясо я умела, а львы хищники как известно, когда бы они наелись и мне бы что-нибудь перепало от их трапезы. Я надеялась, что после охоты львы оставят мне часть добычи и уйдут, они обычно столько не съедали, сколько убивали, мяса у львов было всегда в избытке. Они оставляли остаток добычи "доедать" остальным обитателям джунглей. Я бежала за ними около получаса, вся оцарапалась какими-то колючими растениями, потом мы вышли на ровную территорию и достаточно сухую, по ней протекала река. Именно, сюда на водопой сбегалась основная добыча львов - антилопы. Вдоволь насытившись, львы не торопились оставлять мне мясо, вместо этого знаками они объяснили мне, чтобы я шла дальше, иначе скоро стемнеет, а здесь не безопасно, так как место открытое. Я пришла в отчаянье...
И тут увидела что старший лев куда-то пошел, я проследовала следом, лев подошел к огромному старому слону, и видно объяснил ему по-своему, что я заблудилась. Слон протянул мне хобот для приветсвия, я не подозревая ничего худого пожала его, и тут неожиданно хобот обвился вокруг моей талии, и слон закинул меня к себе на спину. Я даже не успела вскрикнуть, как оказалась ВЕРХОМ НА СЛОНЕ. Удержаться на нем было нелегко. Спина его была очень широкой а я была с детства очень узкокостной. Но слон шел медленно, и я не свалилась, к тому же поддерживал меня хоботом, когда я начинала сползать с его боков. На закате мы пришли .... но не к моему племени. слон вывел меня к торговцам пряностями и драгоценными камнями, к египтянам. Я сразу узнала одного из мужчин нашего племени, своего названного брата, он был мне как отец или старший брат, где-то так. Он обменивал на фрукты специи, видно хотел заготовить мяса, ведь близился сезон дождей, а без специй мясо не хранилось.
Увидев меня, верхом на слоне лицо одного из торговцев приняло настолько испуганное выражение, что я в ответ скорчила ему подозрительную физиономию, словно спарадировав его, вместо смеха в мой адрес последовали плевки. Краем уха я услышала, что они обсуждают меня, я поняла это по итонациям. Одно слово из их языка я знала: рыжая.
Они назвали меня рыжей и спросили у брата, почему они все темные, а я рыжая, как медь. Он смутился и долго им что-то объяснял. Они не поверили. И сказали, чтобы больше я не показывалась им на глаза, иначе они убьют все племя.
После мы с братом успели еще полакомиться персиками, а потом перекочевали совсем в другое место. Мы уехали с торговцами, они глядели на меня глазами полными злобы, и я поняла что-то не так. Это сейчас я понимаю что нас вывезли в Южную Америку, Египтяне и с ними торговали специями и драгоценными камнями. В Южной Америке я познакомилась с индейцами и их бытом. Они прятались от американцев в тех самых местах, где когда-то обитало племя майя. Индейцы были весьма кровожадны. Первое, что они сделали, положили меня на жертвенник и собрались приносить какой-то богине. Но брат что-то шепнул им, и они меня отпустили. С ними я пробыла недолго, на утро увидев странника с посохом я ползком, абсолютно голая отправилась вслед за ним. От человека этого исходило такое свечение, что это потрясло весь мой дух. Я ползла, что-то бормоча себе под нос. Помню, торговцы, за которыми я ползла смеялись надо мной, кидали мне фрукты, один пытался ощупать меня, но я расцарапала ему лицо. я даже понятия не имела, куда они идут. Мы шли по пустынной степи, потом долго ехали, и удивлению моему не было придела, когда я узнала, что они направляются в Египет. Ведь не имело смысла из Южной Америки идти в Египет, а оказывается они искали новые рынки сбыта пряностей и драгоценностей. Последнее место которое мы посетиили был Израиль, оттуда по пустыне мы отправились с караваном в Египет. Они естественно дали мне кусок ткани, чтобы я могла прикрыться, а потом и вовсе заказали у портного в Израиле сшить мне платье. Платье было багряно-красным, расшитым золотом, шелковом и струящимся. я была счастлива как никогда. Я куда-то шла, не имея определенной цели, позади от каравана, стараясь не отстать. Парень, тот самый, которому я оцарапала лицо, оглядывал меня со всех сторон, как живой товар. А я скалила ему зубы в ответ.
В общем отношений не сложилось. Он только громко ржал как конь над тем, как я ем, как передвигаюсь, над моими рожицами. В Египте первым человеком которого я увидела был мой отец. Тот самый, у которого меня похитили много лет назад, мать навещала бабушку, и с ней мне не удалось встретиться. Рядом с отцом, стоял его брат. Национальность моего отца составляла весьма любопытную смесь из французской, египетской и поргтугальской кровей. Отец и его брат были темноволосыми и смуглыми. Не смотря на незнание языка я поняла, что очень приглянулась тому самому парню, которому поцарапала лицо, и он хочет воспитать меня, научить письму, чтению и этикету, а потом деликатно намекнул, когда я уже научилась читать и писать:
- А хорошая была бы невеста тебе, сынок! - намекнул естественно мой отец своему воспитаннику. Но идея со свадьбой не состоялась, когда по обычаям у нас взяли анализ крови, все подмечающая знахарка, отметила, что мы состоим в ближайшем кровном родстве. А тут с островов за очередной партией специй приехал мой брат, тот самый, бок о бок с которым я провела детство.
Он объяснил моему отцу, что я тот самый ребенок, которого у него похитили, он не сказал о заговоре египтян, сказал, что дикари сами похитили меня. Оказалось мой названный брат отлично изъяняется по-арабски. Я же еще была совсем маленькой и не умела писать и читать, и он боялся учить меня при дикарях письму и счету, а бежать считал делом рисковым. естественно он лгал. Он был завязан в заговоре, и в его интересах было вовсе оставить меня в диком состоянии, чтобы когда я подрасту использовать меня только с целями размножения, и отдать может одному, а может нескольким людям из племени.
Я поняла что он завязан, когда он и те самые "несостоявшиеся" претенденты на наследство повалили меня на стол и решили убить.
Отец нашел меня всю в крови, один Бог знает как они меня истязали без вины, просто за то, что я осталась жива. Тогда созрело решение увести меня в Италию, а уже в Италии, в Риме, мать предложила перевести меня к сестре, в тот самый дом в Осетии, который они купили у местных жителей за бесценок во время кругосветного путешествия. Дом сестры находился в городе, а дом, где позже жили я, отец, мать и бабушка с остальными членами семьи был в пригороде Цхенвала, в одной из горных деревень. Я выучила много языков, в том числе и русский. Отец очень любил Россию, и хотел связать мою жизнь с Петербургом, он планировал уже тогда отправить меня туда, на учебу, но тогда я еще не знала об этом, просто росла как дикий цветок. Однажды совершенно случайно, я подслушала, что послужило причиной моего похищения чернорабочим египтянином. Семья моя из-за небольшой примеси египетской крови, была в Египте за своих, а братья делить наследство отца не с кем не хотели, а он уже при моем рождении все состоянии переписал на меня. Потому что по его словам: существо со столь невинными глазами не могло растранжирить эти деньги, как могли бы растранжирить мои братья.
Однажды прогуливаясь по заброшенной части деревни, там была красивые развалины какой-то древней часовни, мы с одним юношей услышали всю историю моего похищения. Отец немедленно изгнал заговорщиком и полностью лишил их наследства. А потом мать бежала с любовником, выпила снадобье замедляющее пульс, подкупила врача, который констатировал ее смерть и бежала с любовником, отец узнал об этом, мог бы догнать ее и убить, но пожалел меня,потому что иначе на мне на всю жизнь осталось бы клеймо дочери позорной женщины, бежавшей от мужа.
Особенно врезалась в память свадьба сестры. Она вышла замуж за еврея-раввина, и свадьбу играли в доме, том самом в Цхенвале, купленном за бесценок. Изекия, был неплохим человеком, но себе на уме. Я пыталась распросить его об иудаизме, но он сказал, что сначала я должна принять иудаизм, а потом он уже расскажет мне о законе.
- Но как я могу принять религию, догм которой я не знаю. Вдруг вы ничем не лучше тех дикарей, от которых мне удалось бежать...
- Почувствуешь в сердце стремление узнать Бога, примешь иудейство. Ты сама поймешь, когда наступит пора. Это не объяснишь.
- А чем плохо православие и католичество, я была в Риме в католической церкви, и не нашла отличий...
- Ну во-первых мы-иудеи не делаем изображения Живого Бога на досках и в камне, и не служим не одушевленным предметам, наделяя их свойствами Бога-Истины.
- Но это ведь всего лишь символы... - надменно заметила я.
- Даже в виде символов, мы не приемлем никаких изображений Бога.
- Мне все равно, я может и готова поверить в Бога, если мне кто-нибудь объяснит Кто он, или научит своей вере.
- Я готов, только спроси, что бы ты хотела знать, читай Библию, если что не ясно уточняй...
Я тогда так и не нашла сил примкнуть к одной из религий, ждала человека, который мне все догмы разжует и в рот положит. Его естественно не нашлось, потому что мое стремление к Богу подавили на корню: моя непокорность и безверие.





Ответ