Вещие слова

Илья Степанович Жиполео ехидно улыбался, когда жена листала гороскопы и заводила речь о благоприятном расположении звёзд. Кто-кто, а он, возможно, предок итальянских еретиков, сожжённых на кострах инквизиции, нутром учуял гнилую сущность и фальшь прорицателей.

- Нет! – обиженно говорила жена. – Ты просто Фома неверующий! У всех «скорпионов» на этой неделе сначала небольшое огорчение, а потом им сильно повезёт.

- Я это знаю без гороскопов! – голосом воинствующего атеиста отвечал Илья Степанович. – Такова жизнь: то холодно, то жарко; то слёзы, то радость; то трезвый, то пьяный.

Во вторник Илья Степанович был приглашён на мужичник к своему начальнику Борису Захаровичу Закудыкину. Илью Степановича в отделе сбыта продукции и фальшивых спиртных напитков называли поэтом, иногда даже Пушкиным, так как к каждому торжественному случаю он сочинял первоклассные стихи.

 Когда мужская компания заглянула в первые рюмки, Закудыкин громогласно объявил:
- Слово предоставляется самому лучшему стихотворцу всех времён и народов, отделов и контор, Илье Васильевичу Жопавлево!

На искажение своего отчества и фамилии Илья Степанович никогда не обижался. Он развернул ватманский лист, изукрашенный розочками и птичками, и стал читать:
Борис Захарович вы наш,
У вас уже огромный стаж,
Но всё равно, без боли и тоски,
Вы будете работать аж
До гробовой доски!

Закудыкин прослезился и целовал подчинённого до тех пор, пока у того на щеках не выступили кровоподтёки.

В процессе нарастания веселья Илья Степанович, опрокинув в глотку целый стакан водки, хотел было закусить солёным помидором, но овощ брызнул красной жижей с семечками прямо на лицо и рубашку Закудыкина. Все стали показывать на начальника пальцем и смеяться. Жиполео краем скатерти кинулся вытирать обрызганное лицо начальника, но Борис Захарович отвёл услужливую руку и сурово сказал:
- Руки прочь от моего официального лица!

Закудыкин, игриво улыбнувшись, подлез рукой под кремовый торт и залепил им всю подобострастную физиономию стихотворца. Это было сигналом к крушению мебели и битью посуды.

Перепалка продолжалась до тех пор, пока в дверь не вломились постовые милиционеры, прокричавшие, что если ещё хотя бы одного выродка выбросят через окно на их голову, то они применят табельное оружие и перестреляют всех собутыльников, как куропаток…

- Говорила я тебе! – Жена обрабатывала ссадины и синяки на страдальческом лице Ильи Степановича. – Вот и огорчение! В немилость теперь к начальству попадёшь! А то и турнут с работы. Где другую найдёшь?
- Работа у нас такая… - попытался спеть Жиполео. – Работа наша плохая… Была бы зарплата большая, и нету других забот!..

- Может, всё-таки тебе повезёт? – вернулась жена к прежнему разговору. – Ты «скорпион»! Я чувствую, что тебе привалит счастье!

Илья Степанович вновь съехидничал:
- Я «скорпион»! Кипит моя работа. А ну меня в болото!

До субботы Илья Степанович ходил угрюмый, пытаясь предугадать по настроению начальника свою судьбу. Но на побитом лице Закудыкина написаны были только синяки да болячки.

Илья Степанович немного воодушевился, когда на его рабочий стол принесли персональную зарплату вместе с премиальными и какими-то бог весть кем выдуманными надбавками. На эти деньги можно было сразу купить новый холодильник и спальный гарнитур. Рассовав купюры по карманам и даже часть положив за пазуху, Жиполео вспомнил вещие слова жены и улыбнулся Марье Антоновне, которая каждый день сидела за соседним столом и которую за всю эту неделю он заметил впервые. Марья Антоновна живо отреагировала на добродушие коллеги:

- Спасибо вам, Илья Степанович, за тонкий намёк. Я бы с удовольствием с вами сходила в ресторан с китайской кухней. Ни разу не ела палочками! И не пила рисовую водку!

- Извините, Марь Антонна, у меня сегодня не китайское настроение: мне этот швейцарский банк, - он похлопал себя по карманам, - надо донести до родимого порога.

По пути к дому, на малолюдной улице, у телефонной будки, Илья Степанович заметил портфель из крокодиловой кожи. В будке не было никого, а только хвостом убежавшей ящерицы болтался перерезанный провод без телефонной трубки.

Илья Степанович вспомнил себя семилетним малышом, нашедшим кошелёк с тремя рублями и обручальным кольцом. Не задерживаясь, он прихватил портфель и с профессорским видом зашагал дальше.

- Эй, мужик! – кто-то окрикнул его со спины.

В метре от Жиполео стоял какой-то небритый барыга, в засаленной и растрёпанной одежде, и хитро водил глазками.

- Я раньше тебя увидел этот портфель! Думаю: брать или не брать? А вдруг кто вернётся – голову оторвёт! Чего там есть – делим на двоих. Открой – посмотрим.

Илья Степанович расстегнул портфель и ахнул: в нём кучей лежали пачки пятидесятидолларового достоинства.

- Мамочки! – Барыга от удивления так поднял брови, что они перелезли через лоб и дотронулись до нечёсаных волос.

Илья Степанович заложил портфель под пальто и запахнул полы. В это время к ним подбежал довольно опрятного вида мужчина с двумя коробками под мышками.

- Земляки, вы тут случайно не видели портфель из крокодиловой кожи? Я в банке сегодня долларовый кредит взял! Чёртовы эти коробки помешали!

- Да нет, не видели! – сказал барыга и взял Илью Степановича за руку.
Они пошли, как идут в загс, если барыгу считать за счастливого жениха, а Жиполео – за беременную невесту.

Опрятного вида мужчина нырнул в магазинчик, расположенный недалеко от телефонной будки.

Илья Степанович обдумывал план, как бы обвести вокруг пальца барыгу, а если дать ему, то самую малость. Когда они завернули за угол, барыга пробасил, дыхнув многодневным перегаром:

- Стой, папаша! Давай делить! – И оттянул утыканный соломинками и куриными пёрышками свитер, образовав некое подобие инкассаторской сумки.
- Слушай, - дрожащим голосом сказал Жиполео, - тут делить опасно: вдруг хозяин портфеля увидит! Пойдём лучше ко мне домой и там поделим!

- Нашёл дурака! Ты там меня молоточком тюк по головке! Или сбежишь по дороге!

- Вот те крест! – Жиполео хотел перекреститься, но только помотал головой.
- Давай залог! – потребовал барыга.

Илья Степанович никак не хотел отдавать долларами.

- А нашими рублями возьмёшь?
- Мне какая разница! Я доллары-то никогда в руках не держал.

Жиполео опустошил все карманы, даже достал деньги из-за пазухи, прикидывая, что многократно превосходящая сумма покоится в облачении крокодиловой кожи.

Барыга у Жиполео взял адрес, сказав:
- Стой здесь! Я в этот дом забегу за другом! Полминуты!

Илья Степанович, освободившись от сопроводителя, на крыльях нёсся домой, хваля себя за то, что ловко одурачил барыгу, дав ему ложный адрес.

Когда Илья Степанович высыпал на стол кучу американских долларов, жена вскинула перст к кухонному плафону.

- Я же говорила! – Она закружилась в танце. – Тебе крупно повезло!

Илья Степанович дрожащими руками насчитал двенадцать пачек, и тут же в голове возник суммарный результат: 60 тысяч долларов!

Жена разорвала одну пачку, и на стол посыпались разноцветные, вырезанные из журналов по размеру долларов листочки. Верхние пятидесятидолларовые купюры оказались односторонними копиями, сделанными на ксероксе.

Жиполео рвал на себе волосы и подсунутую макулатуру в клочья, пока не наткнулся на какой-то полуобрезанный гороскоп. Он нашёл слово «скорпион» и мистическим голосом зачитал: «Вам готовят западню. Не дайте себя облапошить!»