22 апреля 2010

С днем рождения великого вождя пролетариата Владимира Ильича Ленина! 140 лет - юбилей! Ох, Ильич... Видел бы ты, что нынче происходит.. Но ты знаешь, ты спишь у себя в мавзолее и мы снимся тебе, ты видишь кошмар.

Когда как не в четверг вляпаться в зеленую краску? Пасмурно, на фоне всей этой серости ярко выделяется трава. Свежие срезы деревьев покрывают салатовым, я вижу зеленые цвета везде.
Началась, говорят, раздача георгиевских лент, ежегодное превращение праздника в тупой прокремлевский флэшмоб. А еще НАТО... Патриотизм в этой стране давно умер.
Видела дедушку с красной медалькой, видела человека с пышными черными усами, круглыми очками в толстой оправе и длинным носом, он нес коробку с почты. Выглядело, будто все эти атрибуты, включая нос, накладные, как в мультике. А недавно, неделю может назад, видела девушку в головном уборе царицы Нефертити, а еще круглую карету Золушки, запряженную лошадьми. ЧП - это какое-то заколдованное место, если быть внимательным, чудеса сами появятся.
И совпадения. Например, в день, когда я еще не знала о вулкане, но он извергся, услышала по радио песню о Рейкьявике и вспомнила - ах да, есть такая страна - Исландия.
А ЧП вообще как Рим - все дороги ведут сюда, и работа, и политика, и досуг, только что я учусь в другом месте.
А погода, да и вообще мир, с каждым днем продолжают все больше радовать меня, но не восторженной, до визга, радостью, а тихой, сил на визги нет, засыпаю на ходу.
Прохожу по бульвару мимо жилой хрущевки, отличие ее в том, что после пяти этажей, за решеткой, начинается не чердак и не крыша, а таинственный этаж, бывшая мастерская художников, в которой сейчас расположен офис. Там работают веселые люди, которые напоили меня чаем и собственно рассказали мне о мастерской, когда я однажды, около пары лет назад, к ним заходила.
Начинающее зеленеть дерево на фоне желтого дореволюционного здания напоминает мне Петербург из бабушкиных книжек, такой музейно-парковый, каким я его себе представляла еще ни разу в нем не побывав. А на самом деле мой Петербург и не Петербург вовсе, а Ленинград, он совсем другой.
Старенький дедушка с книжками. Мне вдруг подумалось, что если мне однажды зачем-то приспичит перевозить вручную много книг, то я не положу их в коробку или пакет, а просто перевяжу их крепкой веревкой и понесу, как тортик.
В зеленый день у меня окончательно отказалась работать уже ранее переживавшая воскрешение мыльница, перемотанная зеленой изолентой. Пора мне браться снова за пленочное фото, такие возможности и техника, а я забросила совсем это занятие.
Зато я наконец-то успеваю в институт, куплю себе карандаш и буду рисовать на парах.

А вечером стало холодно, ***во и одиноко, печально, институт мой рядом с его домом,   и еще я ужасно голодна, оттого все время мерзну и злюсь. Люди издеваются надо мной, смеются, дразнят едой, нет у них сердца совсем. Не сдамся - продолжат издеваться, а сдамся - так еще больше насмешек и гадостей.
Начинается, нарастает мизантропия...