Один день Сергея Михайлова

        Утро выдалось холодное, но чрезвычайно солнечное. Хижина старого человека как будто была наполнена светом до краёв. Сергей увидел сколько пыли скопилось в углах. Подпевая солнышку в печурке радостно потрескивали дрова. И даже Николай Угодник почти улыбался с иконы в красном углу. В чайнике начинали похрустывать «сапоги Енисея». Михайлов сидел за столом, положив загорелые до черноты натруженные руки на стол и наблюдал за полётом пылинок над стареньким ковриком. Суббота. И в углу Сергея ждали ведро с водой и половая тряпка.
        …В хижину осторожно вошли и поздоровались Чу Фай Чин и Фа Ху Чин. Они с собой принесли свежего лосося и несколько перепелов. Теперь у Михайлова было чем заняться помимо уборки. Нужно было готовить обед и ужин для гостей.
Чины поженились совсем недавно, и у них ещё не было детей. А потому они наслаждались жизнью на полную катушку. Рыбалка под звёздами. Длительные пробежки под дождём. Пешие прогулки на сотни километров. Вот и теперь они вернулись с Круглого озера и наперебой рассказывали какие красоты их там поразили.
Сергей улыбаясь чистил картошку и мотал головой из стороны в сторону от восторга. Он сам таёжник более пятидесяти лет. Он здесь родился и вырос. Но никогда не забирался дальше перевала. Но те ощущения, что доступны четвероногим, а для человека- секрет природы, словно раскрывали мир по-новому. Привычные и простые вещи становились невероятно необъятными. Взять хотя бы перевал. Сергей всегда ходил к нему по старой дороге из чёрного мягкого камня, местами срезая. А эти двое не любили ходить по камням. Урочища. Ручьи и речки. Всё то что обычно оставалось незамеченным, где то там в низу, в кювете, за кустами и деревьями.
Всё было бы ничего, если бы ни этот ужасный акцент. И ни их громкие голоса. Сергей всё никак не мог привыкнуть. Уже через пятнадцать минут от этих рассказов голова просто раскалывалась на части. Ещё бы. Раса четвероногих сравнительно недавно научилась говорить. Всего-то прошло лет сорок. Но особенности их речи… Они так ещё и не научились контролировать свои эмоции. Эмоции заставляли их »гавкать» всё громче и громче. А речь всё меньше и меньше становилась понятной. С другой стороны эта речь была более комфортная, по сравнению со стрекотом большинства птиц.
Между тем Чины переключились на рассказ про охоту на перевале. Оказывается, что когда они шли обратно через перевал, который они называли «пограничным хребтом», неожиданно повалил сильный снег. Казалось бы, Сибирь, конец ноября. Какой снег?! Скоро цветы должны начать цвести, а тут на тебе… Им снега почти по колено навалило. Но Чу был только рад. Он сразу предупредил свою супругу, что в такое волшебное время они должны получить небывалый подарок. И Чу молился Великому Лаю что бы тот ниспослал им Великую Охоту! И Великий Лай послал…
Что для семьи лаек может быть лучше, чем пряный запах дичи. И Фа чуть не задохнулась от восторга, кода её ноздри уловили запах косолапого. А вскоре они нашли и его следы. При таком снегопаде совсем свежие…
Дальше Чины помнят всё как в тумане. Стремительная погоня. Силуэт мишки в снегопаде. Бросок к его задней ноге. Весёлая карусель и кутерьма… Через пол часа косолапый от усталости сидел на заднице и почти не реагировал на оскорбительные слова и ощутимые укусы за лапы. Чу и Фа в полнейшем восторге прыгая вокруг косолапого в танце победы. И именно в такой момент, когда восторг играл в крови весёлыми пузырьками шампанского, мишка неуловимым движением саданул Чу за бок. Чу остался жив только потому, что споткнулся о корягу под снегом. Удар не должен был сбить его с ног. Он должен был содрать всю шкуру. А вышло так, что Чу как раз прыгнул по направлению удара и споткнулся, а Мишкина лапа шарахнула по боку и перевернула Чу. Чу совершил несколько кульбитов, и дальше продолжал своё движение как колобок, пока не остановился в сугробе. Фа, потеряв самообладание, бросилась на горло косолапому… Но на её счастье косолапый просто побежал прочь.
Когда Фа подбежала к Чу, у того в боку зияла чудовищная дыра. Казалось, что в неё могут прятаться зайцы. А кровь из дыры лилась рекой. Однако, уже через три дня Чу уже смог есть и приподнимать голову. А через неделю они уже продолжили свой путь. Теперь, Чу гордо показывал Сергею четыре огромных шрама на левом боку и голый, розовый участок шкуры. Однако, по светящимся глазам Чу, Сергею было ясно, что за эти полоски он готов отдать многое. Ещё бы! Охота действительно выдалась Великая! Вот и сейчас, Чу взвыл, отдавая благодарность Великому Лаю.
Ну вот угощение наконец то было готово. Принесённые четвероногими травы с перевала придавали блюду просто невероятный вкус. Молодая супружеская пара запивала свои порции картофеля холодным черным чаем, кидая предварительно в него кусочек сала или холодец. В это время из под шляпы показался настороженный нос Мухомора. Сергей подсунул ему картофелину и нос снова спрятался.
Рассказы закончились за полночь. Чины отказались ночевать у Сергея под предлогом что у него слишком жарко. На прощание они потёрлись носами о руки Сергея и умчались, крикнув напоследок «Привет Мухомору!». Из под шляпы показалась недовольная морда бурундука.
– Вообще то уже пора выучить что я не Мухомор!
-       Да брось, дружище! Кто и когда кроме меня называл тебя Нухфуром?
-       Ну и что...
Тут дверь распахнулась и на пороге показался Чу. В зубах он держал пучёк разных трав. Положив их на стол, Чу бросил на бегу: «Чуть не забыл. Это Фа собрала для Мухомора. Они пахнут озёрами!».
Пока довольный Нухфур грыз лакомства с берегов озёр, Сергей стал собираться спать. Прибрал на столе, расстелил свою кровать. Помолился Николаю Угоднику. Потушил весь свет, кроме лампады. Лёг. Прикрыл глаза. Пребывая в полусне вспомнил как они с Еленой провели лето на Афонтовской горе. Тогда и её и его родители ещё были живы.
Они там, изображая из себя археологов ушедших эпох, копались в земле, на месте незаконченного раскопа. Находили какие-то каменные и костяные изделия. Представляли как в незапамятные времена люди пользовались этим. Потом за кустами в обвалившемся склоне обнаружили дыру, уходящую под землю. Лазали туда и нашли своеобразную пещеру с кострищем. И быстро от туда ретировались. Им казалось что в темноте кто-то на них смотрит недобро. Потом они пешком шли вверх по течению Енисея. Потом они провели три дня на высокой горе и рассматривали то, что когда-то было огромным городом. Их родители им много рассказывали про то, как раньше люди жили в этих каменных джунглях. Теперь же они были защищены от диких племён, обитающих в развалинах города, широкой холодной рекой. Потом Елена погибла от лап медведя-шатуна, так и не успев родить Сергею ребёнка. Это было тридцать с лишним лет назад. Теперь же боль смягчалась, сердце успокаивалось строчками из песни, которую он слышал в детстве, когда ещё можно было найти источники электричества и ещё работали эти смешные штуки с блестящими кругляшками:
«Лети моя душа,
Лети мой тяжкий рок
Под облаками блакитнымы,
Под облаками-зенитками.
В небо...

        ...За всех друзей моих сгинувших,
За всех, кого не покину я...»